По умолчанию считается, что едим мы исключительно по причине голода. Однако, положа руку на сердце, как часто именно это чувство ведёт нас к холодильнику или обеденному столу? Сыроеды сталкиваются с этим вопросом лицом к лицу через полгода-год, когда голод, в том виде, как мы привыкли его описывать, перестают ощущать вообще! И тогда отчётливо становится видно, что на кухню нас манит многолетняя ритуальная привычка, пустота в душе, скука, лень, страх перемен или нежелание работать над собой – в общем всё, что угодно, только не голод.
Поэтому, зная причины своей навязчивой тяги к определённым вкусам и продуктам, можно выявить вполне себе конкретные проблемы и теневые качества характера, осознать действие забытых детских комплексов или капризных сиюминутных эмоций. И тогда внезапное желание до отвала наесться кремовым тортом обернётся, скорее всего, лишь естественной реакцией организма на катастрофический дефицит любви и нежности…
Сладкое не случайно ассоциируется с удовольствием (особенно, если родители использовали сладкое в качестве поощрения). Удовольствием быстро достижимым, гарантированным, но, к сожалению, недолгим. Чрезмерная потребность в сладком выдаёт людей тревожных, одиноких, непонятых и … гордых.
Ибо гораздо проще заесть лишнее пирожное шоколадкой, чем признаться, хотя бы даже самому себе, в недостатке душевного тепла, отсутствии любви и ласки. К тому же, известно, чтобы быть счастливым в любви, нужно уметь любить и дарить заботу самому.
Сверхмерное увлечение жирной, т.е. наиболее питательной и насыщающей пищей при несоразмерных энергетических затратах – защита от опасности и нестабильности внешнего мира, «спасательный жилет» для людей, нуждающихся во внутреннем и внешнем комфорте, покровительстве и надёжных гарантиях. В некоторых случаях явно избыточное потребление жира может быть следствием сильного чувства вины, испытанного в детстве, и выражающееся в подсознательном отвращении к себе и саморазрушении.
Любовь к молочным продуктам и сливочным десертам зиждется на потребности в заботе и утешении. На бессознательном уровне молоко – это абсолютная защищённость, покой и безмятежность раннего детства. Поэтому мороженого, йогурта или сыра часто хочется, когда мы ощущаем тревогу, неуверенность, смущение или вину. Кроме того, сахар, содержащийся в сливочных десертах, кратковременно повышает энергию и настроение.
Желание чем-нибудь похрустеть нередко возникает в состоянии непонимания ситуации и эмоционального расстройства. Усердно шевеля челюстями, мы помогаем себе справиться с напряжением, «пережевать» обиду и… продумать ответную реакцию. Часто хрустящие продукты довольно питательны (орехи, крекеры), а значит наделены ещё и «маскирующей» функцией для таких чувств, как одиночество, недовольство и пустота.
Есть ещё такая градация, где потребность в твёрдых продуктах говорит о «голоде ума», а в мягких – о «голоде сердца». Хрустящую пищу предпочитают чрезмерно требовательные к себе личности, тогда как люди с недостаточно крепким внутренним стержнем чаще отказываются от таковой в пользу нежно-мягких продуктов (пюре, муссы и прочее).
Собственно, шоколад – признанная «панацея» от всевозможных душевных ран и разочарований – столь соблазнителен именно в силу суммы своих составляющих: он и сладкий, и жирный, и сливочный, а иногда ещё и хрустящий с перцем!
Увлечение острыми соусами и специями, к слову, сигнализирует о скрытом желании повелевать или испытывать напряжённые драматические эмоции. С помощью остренького мы пытаемся раскрасить слишком предсказуемую и монотонную жизнь, компенсируем недостаток разнообразия и потребности в новых впечатлениях.
На уровне души же такая тяга демонстрирует низкую самооценку и недостаток уверенности, требуя от нас умения договариваться, находить компромиссы, учиться быть на равных с окружающими людьми, ценить каждый день и момент своей жизни как уникальный и неповторимый миг.
Привычка к пряностям и, раздражающим вкусовые рецепты, приправам свойственна также людям экспансивным и несдержанным, поддерживающим таким способом тонус, «нужный» градус страстности и широкий диапазон эмоций.
Несколько похожие состояния, только с более выраженной побочной силой, «генерируют», кстати, кофеиносодержащие напитки и слабый крепкий напиток. Такими средствами предпочитают тонизировать (а точнее расшатывать) свою нервную систему люди, которые находятся в постоянном психическом напряжении, не умеют абстрагироваться от проблем, брать на себя ответственность, часто живущие ещё и не своей жизнью…
Потребность в горьком диагностирует также склонность к ссорам, агрессии, желание разрушать и спорить. Выход из этого состояния в осознании причинно-следственной природы событий, знании закона единства и борьбы противоположностей, умении подниматься над бытовыми ситуациями и видеть картину жизни в целом.
Солёное в эпизодическом употреблении повышает решительность и уверенность в себе. В постоянном же режиме к соленым продуктам особо привязаны те, кому трудно смириться с чужой точкой зрения. Такие люди всегда стараются оставить за собой последнее слово и тяжело переносят ситуации, когда что-то идёт не так, как, по их мнению, должно происходить.
Любовь к кислому часто выражает скрытый или демонстративный пессимизм, обидчивость, отсутствие истинной радости в жизни и веры в светлое будущее. В своём крайнем проявлении это то, что мы называем «закрытым сердцем». Соответственно, и работа здесь требуется на уровне души и духовности.
Та называемые сложные углеводы в виде хлеба, риса, мучных и макаронных изделий особенно привлекательны в моменты мнимой или реальной опасности. Считается, что цепная реакция в мозгу, запускающая блокировку последствий боли или испуга, стимулирует выработку вещества, «приказывающего» нам запасать энергию на будущее.
А так как современные опасности, обычно обратимо-кажущегося характера, то запасы на поверку оказываются излишни и материализуются в виде жировой прослойки. Кроме того, выпечку часто едят те, кто остро нуждается в похвале и одобрении близких.
