Оркестр роботов — изобретатель Гил Вайнберг о музыкальной коллаборации человека с машиной

Мы побаиваемся конкуренции искусственного интеллекта в разных сферах, но только не в творчестве: способность создавать прекрасное человечество привыкло считать своей прерогативой. Музыкант и создатель интерактивных роботов Гил Вайнберг бросил вызов стереотипам — его творения могут воспринимать чужую музыку, импровизировать и устанавливать эмоциональную связь со слушателем. Изобретатель выступил с лекцией на Geek Picnic и рассказал T&P, почему настоящий хит невозможно просчитать заранее, как послушать живой концерт U2 в собственной комнате и чем роботы могут нам помочь в изучении человеческой природы.

— Я читала, что на эксперименты вас толкнул печальный опыт в музыкальной школе — можете рассказать об этом поподробнее?

— У меня было очень суровое музыкальное образование. Учителя постоянно говорили мне, что делать и как держать руки. И твердили, что я не имею права создавать свою собственную музыку, пока не научился хорошо исполнять чужую. Поэтому, когда я вырос, я начал экспериментировать, чтобы доказать несостоятельность этой концепции. Я думаю, дети пяти-шести лет могут изучать музыку и исполнять классический репертуар, но параллельно им нужно развивать креативность и исследовать мир своих чувств, даже если у них нет музыкального бэкграунда. И я верю, что знание и креативность должны гармонично сочетаться. Я создал несколько приложений для айфона для детей, не имеющих музыкального образования. Можно было одновременно танцевать и двигать айфоном — движения и музыка тесно связаны, — а искусственный интеллект в приложении анализировал эти движения и реагировал на них по-разному, позволяя создавать мелодии в разных жанрах.

— Почему вы перешли на роботов?

— Я окончил бакалавриат по междисциплинарной программе — музыкология и компьютерные науки. Понял, что надо продолжить исследования и поступил вначале в магистратуру, а потом в аспирантуру в MIT Media Lab. Вначале я интересовался созданием разных музыкальных инструментов, а роботами решил заняться, уже попав в Технологический университет Джорджии. Почему я поменял концепцию? Слишком устал от электронного звука: вся компьютерная музыка исходит из динамиков и звучит плоско. Мне хотелось более яркого, насыщенного звучания, как на живом концерте. И когда я попал в Georgia Tech, один из моих студентов смог заинтересовать меня робототехникой, а позднее создал моего первого робота, Хайли. Я всегда стараюсь учиться у своих студентов.



Первым созданием Вайнберга стал робот-барабанщик — Хайли. Он способен слышать другого барабанщика, распознавать ритмы и на их основе придумывать собственные композиции. Кроме того, чисто технически робот может сделать то, на что человек не способен: например, одновременно отбивать семь четвертей одной «рукой» и девять — другой, создавая сложный ритм.

— Что такое музыкальный талант, на ваш взгляд?

— Я бы не сказал, что у моих роботов есть талант. Скорее, они позволяют человеку проявить собственный талант. Я использую математические алгоритмы, которые не свойственны людям, для того чтобы они могли выразить себя еще более полно, создать что-то новое и уникальное. Но нам предстоит долгий путь, прежде чем мы сможем назвать самого робота талантливым.

— Но ваши роботы выглядят как настоящие личности. Может ли музыка вложить душу в механическое существо?

— Мои роботы так себя ведут, потому что я считаю, что музыка — это что-то очень личное, то, что рождается в общении, во взаимодействии. Поэтому мы ходим на концерты, а не просто слушаем песни на компьютере — мы хотим увидеть, как музыка рождается в реальном времени, как барабанщик и бас-гитарист играют в едином ритме, а соло-гитарист импровизирует вместе с вокалистом. Мои роботы способны установить эмоциональную связь как со слушателем, так и с другим музыкантом. Конечно, это вызывает вопросы. Люди понимают, как машины могут убирать дом или строить что-то, но им сложно принять то, что робот может создавать музыку. Многие спрашивают меня: как ты посмел дать им то, что свойственно лишь нам?



Другой робот Вайнберга, Шимон, может исполнять композиции на маримбе, наблюдать за действиями людей с помощью камеры и кивать головой в такт музыке. Он умеет подстраиваться под партнера, меняя темп, громкость и ритм исполнения — создается полное впечатление, что человек и робот находятся на одной волне. Кроме того, Вайнберг и его коллеги научили Шимона обыгрывать стиль известных джазовых мастеров — Телониуса Монка и Джона Колтрейна. Профессор включает музыку на айфоне, и робот начинает импровизировать, пытаясь подражать услышанному.

— Что будет представлять собой музыка будущего?

— Сейчас мы видим, что качество музыки постепенно падает. После CD были MP3, которые им уступали, а сейчас люди вообще слушают музыку на YouTube, где качество звучания еще хуже. Но потом, я думаю, люди снова захотят вернуться к качественному звуку — возможно, в каком-то новом смысле этого слова. Поэтому я представляю будущее так: вы приходите в музыкальный магазин и вместо проигрывателя покупаете оркестр роботов. Там будет гитара, бас, ударные и все, что нужно. Потом вы возвращаетесь домой и выбираете песню — например, группы U2, и роботы играют ее вживую в вашей комнате. Проблема в вокале: сейчас мы не знаем, как сделать так, чтобы робот пел голосом Боно. Но я думаю, это решаемая задача.

— А роботы будут сами сочинять мелодии?

— Они уже это умеют. Это называется «алгоритмическая композиция» и было изобретено десятилетия назад — естественно, тогда это делали не роботы, а компьютеры. Первые подобные эксперименты начались еще в 1960-х, но оказалось, что людям обычно не нравится то, что сочиняет искусственный интеллект.

Есть и другое направление: звукозаписывающие компании с помощью компьютера анализируют все песни, которые были популярными в последние десятилетия, и пытаются уловить мелодические паттерны, которые делают песню хитом. Но я не думаю, что им это удастся. Есть что-то неуловимое в том, как возникает великая мелодия. Музыка близка к математике, но, помимо этого, в ней есть и эмоции. Я думаю, что мы можем привносить в нее эмоциональность, а роботы — создавать интересные идеи и играть на инструментах так, как человек физически не способен. Если мы будем сочетать математику, экспрессию, эмоции и физические способности, произойдет что-то невероятное.



Одно из самых известных изобретений Вайнберга — киберпротез для барабанщика Джейсона Барнса из британской группы Def Leppard, потерявшего кисть правой руки в результате несчастного случая. Искусственная рука дала Барнсу поистине сверхчеловеческие возможности: она способна не только подчиняться его воле и отбивать очень сложные ритмы, но и подстраиваться под игру других участников группы и создавать собственные импровизации. Кроме того, протез умеет играть барабанную партию лауреата Нобелевской премии Ричарда Фейнмана, который был не только великим физиком, но и неплохим музыкантом. Правда, не обходится и без казусов: перед вылетом в Санкт-Петербург Джейсон сдал руку в багаж, и сотрудники Пулково умудрились потерять чемодан. Через несколько часов нашли, но концерт на Geek Picnic состоялся позже, чем ожидалось.

— Вы с Джейсоном планируете другие коллаборации с умершими композиторами?

— Я выбрал Фейнмана, потому что это было очень символично — сочетание музыки и точных наук. Кроме того, мало кто знает про его увлеченность барабанами. Интересно, что Джейсон владеет рукой все лучше и лучше: вначале у него не очень хорошо получалось, но практика творит чудеса, как и с любым инструментом. Мы еще столько всего можем сделать, и, если я найду интересную идею, мы обязательно ее используем. Но пока я слишком занят разработкой роботов.

— Возможно, высокотехнологичные протезы смогут сделать из людей супергероев — пример Джейсона очень убедителен.

— Шестикратный чемпион Параолимпийских игр, бегун Оскар Писториус теперь выступает в настоящих Олимпийских играх — для него разработали специальные ножные протезы Flex-Foot Cheetah. Это вызвало дискуссию. Раньше люди сказали бы: «Посмотрите, это несправедливо — здоровый человек соревнуется с инвалидом!» А теперь все наоборот: киберпротезы дают их обладателю конкурентные преимущества. Это интересная моральная дилемма. Меня спрашивают, не собираюсь ли я лишить музыкантов их работы. Но я ничего такого не имел в виду — я просто хотел расширить наши возможности.

— Сравнение с роботами поможет нам лучше понять, что значит быть человеком?

— Когда мы играем на музыкальном инструменте, например на пианино, это подсознательный процесс, мы не отслеживаем движения каждого пальца. Но мне, как создателю роботов, приходится думать над каждым движением. И разрабатывая подобные машины, я могу проанализировать, как именно мы создаем музыку и как ее восприятие связано с нашим телом. Так что мои исследования не только способ создать что-то новое, но и инструмент познания себя.

Дарья Варламова

Источник: theoryandpractice.ru