Хабаровский иллюстратор Фил Дунский — адепт доброты, спокойного, открытого счастья и йоги.Несмотря на то, что его работы признаны многими в России и за рубежом, Фил продолжает считать, что он еще не иллюстратор, а только учится. О чем честно рассказал Сайт в своем интервью-эссе. О своем счастливом детстве, трудном взрослении в тесной связи с наркотиками, о том, что сделала с ним йога, и о том, как он любит свою работу. Как, впрочем, любит и весь мир. Не человек, а теплое солнышко, честное слово. И работы у него такие же — веселые, солнечные и бесконечно добрые.
Начало
У меня было прекрасное детство, очень яркое, вдохновляющее и одновременно спокойное, такое тихое, как будто бы падает белый-белый снег в лесу, такой густой, что даже леса не видно. Родители учились на худграфе. Папа работал в Хабаровском книжном издательстве и по вечерам после работы брал какие-то халтуры на дом, сидел и рисовал, и нам с сестрой тоже сразу же очень хотелось быть как папа. А потом ему заказали оформлять Хармса, и он просил нас рисовать разные вещи, все время очень хвалил (на самом деле ничего особенного мы не делали, просто он знал как нас вдохновить) и просил нарисовать еще что-нибудь. У папы уже тогда был свой русский фотошоп — фотографируешь иллюстрацию, потом печатаешь ее на фотобумаге (сидишь в красной комнатке, макаешь бумагу в разные ванночки — проявитель, закрепитель, фиксаж), потом рисуешь как будто бы в новом слое дополнительные детали, что-то убирается тушью, что-то белилами и опять по новой, как будто бы склеил слои, сфотографировал, проявил — и новый слой. Это было волшебство, яркие воспоминания, тем более можно было ночью не спать и вместе с ним проявлять.
В общем, мы с сестрой лет в 5 уже нарисовали иллюстрации для нескольких книжек и получили свои первые настоящие советские зарплаты по 120 рублей. Скинулись и купили компьютер ZX Spectrum, такая клавиатура, к которой подключался магнитофон и телевизор, а на кассетах был записан звук, похожий на писк модема. Сидишь так и минут 5 слушаешь странное, а потом играешь в Саботёр, а еще там был бейсик и можно было программировать, вывести на экран круг или что-нибудь посчитать.
У нас было очень много редких книжек по искусству, и мне почему-то нравились библейские сюжеты. Я рисовал их в 5 лет, сейчас очень смешно: РАС ПЯТЬЯ, УСПЕНЬЯ, АПЛАКИВАНЬЯ, РАЖДИСТВО…
А еще мне папа давал разлинованную бумагу, и я выпускал свою газету «Триминальная хроника». Там были всякие истории с картинками, про зайца, родителей и мои сны.
А когда я пошел в школу, кстати, как настоящий Филиппок — в 6 лет, мой интерес к рисованию стал угасать вместе с интересом к жизни. Забавно наблюдать за тем, как дети счастливы в 2-3 года, сколько у них счастья в начальной школе, и как все это убывает к концу обучения. Я совсем не знал в какой институт поступать после школы, в то время мне уже вообще ничего не было интересно, помогли родители. Сдавал экзамены на архитектуру и на худграф одновременно, проходил в оба, но мне подсказали, что на худграфе гораздо легче учиться. Туда я и пошел.
В институте практически ничему не научили, хотя на самом деле у меня просто не было интереса. А можно же и без института, есть очень много отличных примеров — например, крутейший Гордей. Единственное, что мне там нравилось — это цветоведение, рисунок и живопись, но так как я учился на графического дизайнера, нам давали слишком мало часов на эти предметы, чтобы хоть чему-нибудь научиться.
Мне тогда папа показывал работы Дмитрия Митрохина и намекал, что можно рисовать криво и свободно, поэтому ровно рисовать я до сих пор не умею, но стараюсь учиться сейчас.
После института я пошел работать в офис, дизайнером. Мне хватило полгода, чтобы осознать весь ужас перспективы ежедневного хождения непонятно куда, только для получения нищенской зарплаты при полной занятости унылыми проектами для неразвитого региона. Надо отдать должное ребятам из студии, в которой я проработал два года — они дали мне планшет, посадили рядом с чуваком, который умел рисовать в фотошопе, и мы стали с ним негласно соревноваться, чуть ли не каждый день принося из дома новые работы, которые дорисовывали в свободное время. В общем сначала это была такая отдушина, чтобы совсем не умереть со скуки. Я еще тогда нар*оманил, как с института начал, так лет 7 мне даже не хотелось оттуда выбираться, курил всякую гадость, ел разные аптечные легальные лекарства, что-то заказывал через интернет… в общем, пробовал все подряд. Казалось, что это такое очень глубокое духовное развитие, читал Кастанеду, пытался скрывать свою личную историю и делал другие совершенно сумасшедшие вещи. Мне даже однажды выдали недействительный страховой полис на работе, потому что я сказал им неправильную дату рождения. И как они только меня не уволили?
Гордей однажды пришел в гости и принес GQ со своими первыми иллюстрациями, он так увлеченно с искрой в глазах рассказывал о том, как это круто, что у него получается фрилансить, и что вот он — выход, а я ничего не понимал, и мне даже сначала не понравились его картинки вообще. Мне было интересно торчать.
Работы «наркоманского» периода
Про стиль
Однажды на работе тот парень, с которым мы соревновались, показал мне картинки Оксаны Гривиной. Я сразу в нее влюбился. И прям такая кривизна, как я люблю, и цвета шикарные, и стиль интересный. Потом я прочитал книгу Яны Франк «Дневник дизайнера-маньяка» и узнал, что копировать на первом этапе очень даже можно и нужно. И мне стало интересно разобраться, как же она так круто рисует, как это делается. Я захотел так же. К тому же Гордей рисовал в подобной технике, хоть и со своими нюансами, но все равно. Я стал и его картинки постоянно смотреть. И только когда я захотел разобраться, понял, насколько сложно то, что он делает. И насколько это действительно круто — напечататься в том же GQ простому парню из Хабаровска. Я, наверное, до сих пор эпигон Гривиной, но уже многие люди сейчас говорят, что мои работы совсем другие. Я обязательно найду что-то свое, постепенно. Мне не нравится то, что сейчас получается. Другое дело, что за рамки коммерческой иллюстрации я пока не готов выходить в принципе, а на персональные проекты времени совсем мало остается.
Да, это не уникальный стиль, конечно, сейчас так очень многие ребята рисуют, причем их становится все больше и больше. И хоть у каждого человека есть что-то свое, все равно — это уже можно обозначить как по*совую коммерческую иллюстрацию. Но это даже интересно — опять такое соревнование, кто перестанет развиваться, перестанет продаваться. Конкуренция здесь только на пользу. Мне еще в самом начале Виктор Меламед сказал (я его просил покритиковать работы), что он может насчитать более 10 иллюстраторов, которые работают в подобной технике, и что у меня всё очень сыро, статично, но единственное, что меня выделяло на тот момент — это доброта, радость. Мне на самом деле не хотелось рисовать мрак, по-моему, красота — в движении наверх, к небу, а не вниз, в темноту.
Только когда я чувствую себя замечательно внутри, тогда думаю, что все вокруг прекрасно и великолепно. Но если есть напряжение, то даже самая прекрасная вещь на свете будет безобразной, или мне просто захочется найти в ней какой-то недостаток. Хочется делать что-то хорошее, радовать других, быть полезным, очень хочется делиться тем, что внутри, чтобы всем было как минимум так же классно.
Почему
Я уверен, что в графическом дизайне, как и в любом деле в принципе, тоже можно найти свой способ выражения и через него отдавать себя другим, но я не смог. Мне ближе рисование. Наверное, это еще из детства. Сидишь себе, рисуешь спокойненько, можно сказать никого не трогаешь и почти ничего не делаешь, а тебе еще и хорошие деньги платят. Классно же.
Иллюстрация и картинки
Иллюстрация должна рассказывать о чем то, у меня до сих пор с этим проблемы, кстати. Идея очень важна. При этом хорошая иллюстрация должна быть красивой картинкой даже без контекста. А просто красивую картинку не всегда можно пристроить в нужную тему. Хотя у меня несколько раз и так покупали.
День Фила Дунского
Встаю в 5, в ледяной душ, потом читаю мантры, делаю асаны, пранаямы и медитирую примерно час-полтора. Потом завтракаю и начинаю рисовать, параллельно читаю почту, смотрю интернет, чужие картинки новые. В общем, если работы много, то я все равно стараюсь рисовать только до 18 вечера, а потом отдыхаю. Недавно стал так разграничивать, просто экспериментирую, потому что три раза в неделю после 18.00 я беру коврик и еду проводить занятие по йоге. Четвертый год занимаюсь йогой, с тех пор как бросил курить, пить и употреблять наркотики. Всем рекомендую — йога помогает центрироваться в себе, делает нас более осознанными, внимательными, спокойными, дает настоящее ощущение счастья, которое постоянно растет.
Работа, когда не работается
Бывает, что и не работается, или лень нападет, или просто не радует идея, наброски не получаются, да много всего. Я тогда иду гулять ненадолго, если есть время. Если проект срочный, то в процессе все равно придумываешь себе внутреннюю задачу — то, чему бы хотел научиться, что хотел бы попробовать нового в этой картинке, и становится интересно. Даже если мне не нравится, как получается на начальном этапе, все равно можно поднять себе настроение цветом. Очень редко приходится отказываться от проектов, почти всегда все хорошо получается, и все довольны в итоге.
Источники вдохновения
Вдохновляюсь, конечно же, в первую очередь работами других иллюстраторов, художников, аниматоров, дизайнеров, фотографов. Очень много желания жить дает утренняя практика йоги, она на весь день заряжает. Вдохновляюсь новыми клиентами, особенно если они известные. Победами других ребят, человеком без ног, который несмотря ни на что нашел счастье внутри себя, деревом, которое растет вверх и продолжает стройно стоять, выдерживая ветер и дождь. Солнцем и луной, свежим воздухом и всем во всём на свете. Вы знаете, что отсутствие вдохновения, желания жить и расти — это просто недостаток праны, жизненной энергии в организме? Телу достаточно немного подышать и побыть в определенных положениях, чтобы увеличить эту энергию. Еще помогает умеренная свежая растительная пища и новые знания.
Если бы…
Если бы не моя суперинтересная работа, я бы уже, наверное, в лес ушел, жить в маленькую избушку. Или бродил бы по свету, куда глаза глядят. Хотя нет, родителей никак нельзя оставлять, они уже начинают требовать внимания, надо возвращать то, что они мне дали. А чем бы я зарабатывал тогда, я не знаю. Чем угодно.
Процесс
Зависит от случая. Бывает проще нарисовать все по эскизам клиента, а бывает проще предложить свою идею, объяснить, в чем их вариант проигрывает и сделать лучше. Иногда я несколько дней думаю над тем, как это должно выглядеть. Бывает, что времени совсем нет, тогда мне тоже интересно — когда быстро работаешь, входишь в такой ритм захватывающий, и все само собой получается. Я вообще по природе спокойный и очень медлительный, могу рисовать неделю то, что реально сделать за день, если нет сжатых сроков. Встал, мазнул немного оранжевого, пошел погулял, вернулся, стер. Похоже на то, хотя это, конечно, утрированно, и на деле очень редко могу себе такое позволить, потому что клиентов много, бывает даже ждут, в очереди стоят на месяц-два вперед.
Техника
Обычно сначала карандашами рисую наброски на бумаге, меня очень тянет в аналоговое, все такое живое, настоящее получается. Потом сканирую набросок, в фотошопе накладываю его поверх нового слоя очень прозрачным и использую как основу. А кисточки почти все стандартные у меня, ну есть еще точечки из настоящего аэрографа отсканированные и рваная кисточка из акварельных мазков. Планшет естественно. А4 формата. Мечтаю научиться рисовать в пейнтере, чтобы краски при рисовании смешивались. Но все никак к интерфейсу не привыкну. Для Windows была программа OpenCanvas, похожа на Photoshop, но краски мешались как надо. Правда у меня уже давно Mac.
Самое сложное
Наверное, если фриланс, то самое сложное — дисциплина. Первое время, когда я ушел из офиса, месяца два жил по ночам. Очень необычно, интересно и протест. Я — не как все. А потом сильно вредно оказалось для здоровья. Еще сложно не относиться личностно к тому, что ты делаешь, как и в любом деле. Как там Брюс Ли говорил? Нет опытного, есть только опыт? Это всё не я. Иногда смотришь на финальное изображение и думаешь — ничего себе, разве я мог так нарисовать? Мне не грустно, когда кому-то не нравится моя работа. Да и мне самому они перестают нравиться через несколько дней после сдачи.
Самое приятноеПриятно, что можно выбирать себе клиентов, проекты, иногда время работы. Самое главное — я могу делиться любовью через картинки. Стало получаться. Люди пишут удивительные комментарии, по которым понятно, что она приходит по адресу.
Как проще
Везде есть свои плюсы. Напрямую с клиентом бывает проще понять, чего он хочет, быстрее получается работать и часто с минимумом правок. Обычно задание абстрактное, в таком случае и можно делать все, что захочешь. Ну и напрямую быстрее. Зато с крутейшими агентствами очень выгодно работать, потому что там целая группа профессионалов, они тебе и идею классную дадут, уже утвержденную с клиентом, иногда и наброски уже композиционные, арт-директор поможет довести работу до ума, качественно похвалит, после чего ты будешь готов полностью все переделать и с радостью, на таких проектах всегда быстрый рост. Когда я рисовал для китайского Wrigley, агентство DDB Guangzhou мне миллиард правок присылало, и всегда становилось только лучше. Без них вообще я бы ничего такого не нарисовал.
Любимое и нелюбимое
Нелюбимые работы почти все, которые старше трех дней. Все так быстро меняется. Я просто очень хочу научиться, но никак не могу. Пока что всё не то. Из того что есть, я обычно ориентируюсь на зрителя, что нравится другим, то и развиваю дальше. Так здорово, что есть интернет, все эти комментарии и аппришиэйты на бихансе. Ну обычно самая последнняя работа нравится больше всех. Я хочу вообще всё-всё переделать, и чтобы это было нарисовано не на компьютере, а вживую.
Как стать иллюстраторомЕсли честно, я тоже очень хочу стать иллюстратором, мечтаю. Я не знаю как им стать, но если вы все-таки читаете дальше, тогда начните уважать своих родителей и всех остальных людей, которые вас окружают, научитесь слушать, ищите ошибки только в себе, но не в других, хотя бы раз в месяц совершайте какое-нибудь пожертвование, жадность делает нас тяжелыми. Постоянно просите внутри себя, чтобы вам дали таких друзей, которые будут лучше вас, это поможет расти. Радуйтесь простым вещам, не бойтесь смеяться без причины, когда вы смеетесь не задействуя ум, наблюдайте, кто это там у вас смеется. Старайтесь вставать как можно раньше, не бывает сов и жаворонков, дисциплина дает очень много сил и здоровья. Вдохновляйтесь перед сном на следующий день, вспомните, как это было в детстве — в ночь перед днем рождения хотелось поскорее заснуть, чтобы скорее проснуться и попасть на свой праздник. Празднуйте, мы пришли сюда не для того, чтобы страдать.
За 25 лет своей жизни я понял, что очень счастлив и сильно-пресильно хочу, чтобы вы все были счастливы в тысячу раз больше.
Также читайте интервью с иллюстраторами Андреем Гордеевым, Денисом Зильбером и Максом Костенко.
via /interview/brosit-vse-i-nachat-risovat-175505/
