Интервью основателя компании с оценкой 2'000'000'000$. Степан Пачиков о своём неудачном опыте в хай-тек бизнесе: «Не суй взнос не в своё дело»

AmBAR и SiliconNews.ru взяли интервью у основателя компании Evernote (а также легендарных ParaGraph и Parascript), оценка которой уже превысила 2 млрд. долларов. Очень интересный человек с интересной историей, у которого есть чему поучиться. Эксклюзивное интервью, где, помимо прочих фактов, Степан Пачиков впервые делится своими неудачами в бизнесе

Степан Пачиков: русский новатор, сооснователь компаний ParaGraph Intl., Parascript, Evernote, которые внесли большой вклад в развитие распознавания рукописного текста и технологии VRML (язык моделирования виртуальной реальности, стандартизированный формат файлов для демонстрации трёхмерной интерактивной векторной графики, чаще всего используемый в WWW). Первый бизнесмен СССР, чья фирма (ParaGraph) получила контракт с Apple.

Иван Цыбаев: Поговорим сначала о Кремниевой Долине. У вас есть замечательная вдохновляющая статья «Кремниевая Лихорадка» от 95-го года в "Огоньке". Как она была написана? Под каким впечатлением? Что-то произошло? Какой-то этап в знакомстве с Долиной?


Степан Пачиков: Долину я знаю с июня 90 года, когда первый раз туда приехал, затем в 91 году мы начали сотрудничать с Apple, открыли офис ParaGraph в Купертино, рядом с ними (это было одним из условий контракта) – и дюжина ключевых разработчиков распознавания рукописного текста переехала в Долину… Они [Apple] очень сильно переживали по поводу проекта. Старались быть в курсе всех деталей, но не говорили нам для чего им нужен распознаватель рукописного текста. И это была одна из фундаментальных ошибок Apple — мы работали вслепую, только по спецификациям, это неправильно, потому что, когда занимаешься искусственным интеллектом, есть масса нюансов, которые имеют большое значение, и знание того, что распознавание будет делаться наладонным устройством, модифицирует способ разработки алгоритма и влияет на разработку.


Я стал проводить больше времени в Долине, поэтому в 92-м перевез туда жену и детей. Саше было 12, Ксюше — 8. В Москве я конечно проводил много времени, но примерно столько же в долине и столько же в разъездах.
В то время я стал вести еженедельную колонку «Глядя из Калифорнии» в журнале «Компьтерпресс» Статья для «Огонька» – это было мое понимание того, что представляет собой Долина на тот момент. Мне эта статья снова пришла в голову, когда стали организовывать «Сколково», и когда попытались объявить «Сколково» Кремниевой Долиной — Медведев продолжает её называть Силиконовой.

ИЦ: Как со временем менялось отношение к Долине?

СП: Вы знаете, Долина – всегда была моим любимым местом, и я особенно любил 280-ю дорогу, и всегда о ней рассказывал и возил гостей в аэропорт по ней. Отношение к Долине, как к еще одной родине. Возникли правда и претензии некоторые к долине в конце прошлого века. Мне казалось, что при таком количестве денег и капитала, и при таком количестве интересных, интеллигентных и образованных людей, учебных заведений, культурная жизнь в Долине могла бы быть более интенсивной: театры, консерватории и прочие музеи. И мне казалось несправедливым, что тут такая концентрация умных, образованных и богатых людей, и такая низкая интенсивность культурной жизни. Но сейчас ситуация меняется, я слышу от своих друзей и знакомых, что, в общем, все меняется в лучшую сторону, но, опять же, все крутится вокруг Сан-Франциско. Я не считаю Сан-Франциско частью Кремниевой Долины. Сан-Франциско – это отдельное большое явление. Хотя, наверное, теперь и SF можно включить в Долину. Отношения к Долине у меня, в основном, хорошее. Но желания переезжать в Долину из Нью-Йорка– нет.

ИЦ: Итак, у вас претензии с культурной точки зрения, я сам жил в Нью-Йорке, и понимаю, что в Нью-Йорке культурная жизнь более насыщенная. Расскажите подробнее, почему переехали в Нью-Йорк из Долины. Что повлияло на переезд?

СП: Есть 2 причины. Первая — довольно смешная. В 97 году Silicon Graphics купил мою первую фирму ParaGraph, и, так получилось, что я заработал какое то количество денег — больше того, что привык тратить и в попытке научиться тратить деньги на игрушки я увлекся Hi-End аппаратурой (ламповые усилители, электростатические спикеры и прочее), это все очень дорогое удовольствие, десятки тысяч долларов. Так получилось, что до этой поры я не был фанатом оперного искусства, но, поскольку у нас была очень хорошая аппаратура и очень хороший, замечательный транспорт для лазерных дисков, моя жена стала покупать оперы на лазерных дисках, и так мы начали слушать оперы и прочую классику и довольно быстро влюбились в оперное искусство и стали смотреть вокруг. Начали ездить в оперные театры, в Сан-Франциско, в Сиэтл, нам очень понравился Нью-Йорк и его опера, и я полушутя сказал жене, в 2000 году, что вместо того, чтобы постоянно летать в Нью Йорк, давай туда переедем. И, довольно быстро, мы это сделали. Купили квартиру в 15 минутах ходьбы от Метрополитен Оперы, в западной части Манхэттена. В общем, мы просто влюбились в город, когда стали постоянно летать на оперные представления. Так что причиной нашего переезда в нью йорк стал проигрыватель для лазерных видеодисков.


Вторую причину, я не люблю рассказывать: так получилось, что я организовал в Silicon Graphics новое довольно успешное подразделение Pen and Internet, оно быстро начало развиваться. но к этому времени у Silicon Graphics начали возникать финансовые трудности, проблемы с менеджментом, они начали избавляться от непрофильных бизнесов, а, отделение которое я возглавлял, вместе с командой, продолжало развивать технологию распознавания рукописного текста. SGI решило продать наше отделение фирме Vadem. Я проработал в Vadem почти год, Но, так получилось, в один прекрасный день, СЕО компании Джон Джао вызвал меня и сказал — что вот вы теперь будете работать на Майкрософт, ваше отделение мы передадим Майкрософт со всеми вашими патентами, всей технологией, командой, со всем. Это было для меня большим шоком не потому, что я плохо относился к Майкрософт, я относился с огромным уважением к Биллу Гейтсу и к его фирме, но то, что это было сделано немножко непорядочным образом, за моей спиной, меня поставили перед фактом, поэтому что я отказался участвовать в сделке, хлопнул дверью, ушел из фирмы и года полтора находился в депрессии.

Переезд в Нью-Йорк был отчасти способом выхода из этого состояния. Майкрософт купила патенты «Параграфа» и много лет я развлекал публику тем, что когда мне показывали распознавание рукописного текста на телефонах Майкрософта, просил: «Вот напишите «Пачиков» с любой степенью распознавания, как хотите, сколь угодно быстро и так далее». Оно распознавало всегда, потому что моя фамилия была в словаре, и технология была заточена под распознавание моей фамилии, так как во время демонстрации я часто писал свою фамилию — это было как бы пасхальное яйцо, которое наши программисты сделали. В общем – технология распознавания перешла к Майкрософту, а я переехал в Нью-Йорк.

ИЦ: Понятно, то есть Нью-Йорк стал для вас своеобразной отдушиной от неких не очень приятных событий. А как часто сейчас вы ездите в Долину и с какой целью?

СП: я член правления Evernote, который я начал в 2002 году — это была Нью-Йоркская компания, но основная команда (это были люди из моей команды из Параграфа), все жили в Калифорнии, и я стал летать в Нью Йорк на выходные. А затем, когда Фил возглавил компанию в 2007 году я уже перестал летать в Калифорнию и прилетал только на заседания правления.

ИЦ: Когда вы жили в Долине, какие тогда были сообщества русских в Долине и как они общались тогда?

СП: с 92 года и до конца века, основная русскоговорящая компания, которая была мне доступна — это были бывшие сотрудники ParaGraph, которых было очень много, мы перевезли в Кремниевую долину более 25 семей, поэтому большая часть русскоговорящих людей, друзей и знакомых, были связаны с ParaGraph. Конечно, появлялись другие русскоговорящие сообщества, но я не был сильно вовлечен в них. Понятно, что тогда ничего подобного AmBAR («Бизнес-ассоциация русскоговорящих профессионалов» со штаб-квартирой в Пало-Альто – прим.ред.) не было.

ИЦ: Вы компанию перерегистрировали в Калифорнии и тогда же участвовали в конференции SVOD (Silicon Valley Open Doors) — как вы туда попали? Вас пригласил Алексей Федосеев, ранее презентовавший там свой стартап, который он позже продал Motorola?

СП: Алексей Андреев пригласил меня и познакомил с людьми вокруг этой конференции, а с Федосеевым я познакомился значительно позже. Так получилось, что я вложил деньги в 4HomeMedia и даже на этом заработал, когда они продались Мотороле.

ИЦ: Как начинали развиваться лично вы после регистрации компании Evernote?

СП: После того, как мы выпустили в 2004 году бета-версия для Evernote под Windows, бизнес нужно было развивать, нужно было встречаться с партнерами, с прессой, инвесторами. Я был СEО компании и 24 часа в сутки занимался бизнесом компании. И, естественно, я крутился более менее во всех сферах, я встречался с инвесторами, давал интервью, встречался с прессой, газетами, журналами, радио. Я делал обычную работу СEО. Никаким специальным образом русская тусовка не занимала особое место в моей жизни тогда, но большая часть команды Evernote была русскоговорящая. В этом есть свои плюсы и минусы. Минус состоит в том, что, волей не волей, приходилось общаться на родном языке в компании брейнстормить гораздо удобнее на родном языке. И это накладывало некий отпечаток, создавалось такое ощущение, что это русская компания. Но это не так, Evernote изначально была американской компанией, хотя большое количество русскоговорящих придавало ей некую ауру. Сейчас такого нет. Сейчас уже всем понятно, что это на 100% американская компания. Но СЕО (Фил Либин) хорошо говорит по русски.

ИЦ: Знаю, что Раунд А инвестиций Evernote привлекли, в том числе, и от «Тройка Диалог», от российских инвесторов.

СП: Это уже было при Филе. «Тройка» предложила наиболее выгодные на тот момент условия предоставления денег.

ИЦ: Вы начали поднимать такую компанию, и она сейчас является одной из ведущих компаний. А почему в одном из предыдущих интервью вы оцениваете себя как средней руки предприниматель?

СП: Природная скромность :-) Понимаете, когда столько времени в бизнесе, когда встречаешься с большим количеством предпринимателей высочайшего уровня, то быстро понимаешь, что твое место далеко не в первой тысяче. К примеру, Фил, блестящий предприниматель, бизнесмен, и, я думаю, что если бы мне повезло встретить такого человека раньше на своем жизненном пути, я бы многому научился. Фил не просто блестящий предприниматель, но еще и блестящий учитель. Просто видно, как его сотрудники многому учатся, он делает из них классных специалистов. Вообще, он прирожденный учитель. Он реально талантливый учитель. И, я думаю, что за эти годы мы многому у него научились.

ИЦ: Расскажите, чем занимались до Evernote — какие важные этапы были в вашей истории, как предпринимателя?

СП: Первый этап случился в 67-68 году. Я, будучи студентом 1-2 курса мехмата Новосибирского университета, организовал первую в Сибири рок-группу Black Lines. До сих пор я считаю одним из самых успешных событий, что я смог «выбить» 5000 рублей у ректора Спартака Тимофеевича Беляева на ударную установки (фирмы «Тролло»), и я умудрился купить ее по безналичному расчету, хотя ее продавали только за наличные. Первый месяц «стучал» на ударных я, потом нашли более талантливого парня, и потом я стал просто менеджером этой группы, давали концерты, выступали на свадьбах, на танцах в общежитии. До сих пор вспоминаю все это с удовольствием и считаю, что это мой первый предпринимательский успех.

Следующей вехой в моей организаторской деятельности был домашний научный семинар, который организовался у меня на квартире и где обсуждался широкий круг вопросов. Сначала Коля Яценко («Коляба») на протяжении нескольких месяцев рассказывал нетривиальную концепцию истории Гражданской войны, о том, как выпускники генерального штаба Царской академии помогли большевикам победить в гражданской войне. Потом несколько месяцев мы занимались анализом теории Фоменко о нарушениях в датировке истории. Женя Палецкий довольно аккуратно и критично анализировал подходы Анатолия Фоменко. Так получилось, что на семинаре, он проходил по воскресеньям, собиралось около 25-30 человек. Это была чисто мужская компания, даже жена уходила. Ходили разные слухи, что собираются мужики а водку не пьют. Было много интересных тем, Саша Семенов — рассказывал про музыку и какая логика есть в основе музыкального восприятия. И впервые на семинаре я почувствовал себя лидером и менеджером.

Следующий этап – детский клуб «Компьютер». Так получилось, что в 84 году сильно увлекся персональными компьютерами. У меня получилось доставать и читать разные зарубежные компьютерные журналы. Я быстро стал специалистом по персональным компьютерам и меня пригласили в группу «Временный коллектив школы при Президенте Академии Наук СССР». Руководил им Велихов, но лидером команды был Лёша Семёнов. Я довольно многому научился там.


В 86-м году мы организовали «Московский детский компьютерный клуб». И Гарри Каспаров тогда сильно в этом деле помог, поскольку передал клубу партию компьютеров Atari — около 50 штук. Это была самая крупная концентрация персональных компьютеров во всем СССР. Гари подписал контракт с Atari но вместо денег взял с них борзыми щенками — компьютерами. Гари стал со-учредителем клуба. И клуб был яркой страницей в жизни Москвы 80-х годов. Учили детей программированию — бесплатно. Стать членом клуба мог только тот, кто вел занятия с детьми.

Вокруг клуба создалось заметное сообщество энтузиастов в СССР. Довольно много ярких людей там было. И мы стали думать как организовать свою собственную фирму. Так появилась фирма ParaGraph — совместное предприятие, потом зарегистрированное в США как ParaGraph International с офисом в Москве.Так получилось, что из разного рода проектов, которыми мы хотели заняться, мы решили заняться распознаванием текста. И тому было несколько причин, одна из них – минимально необходимое оборудование: компьютер и сканер. Нам повезло и команда ребят, которых я привлек, очень быстро сделала очень хорошую версию, которая показывала, что мы можем читать рукописный текст без обучения. Разумеется, мы могли читать только разборчивые тексты. С этим поехали на COMDEX (тогда это была самая крупная IT-конференция) в мае-июне 90-го года. Авиакомпания потеряла наш багаж, и у нас не было ни компьютеров на стенде, ни сканеров, но народ помог и собрал «с миру по нитке». Дали компьютеры, сканеры, принтеры, мы повесили флаг СССР. К нам выстраивалась очередь. Затем CNN сделала репортаж с нашего стенда и наше демо. Это совпало с приездом Горбачёва, интерес был огромный.

И к осени мы уже были самой известной советской фирмой. Показывали не только сканирование, но и демонстрировали технологию с помощью планшета с цифровыми ручками. И один из людей, тогда известных — основатель «Лотоса», посмотрев наше демо, позвонил в GO (фирма Джерри Каплана, придумавшего идею pen oriented OS, реально он и придумал планшетные компьютеры) и сказал им: «It really works!» Осенью 90го мы снова приехали в Калифорнию, встретились с Apple, стали показывать им нашу технологию, они стали писать слова, но ничего не работало. Мы обьяснили, что у нас просто не было цифрового английского словаря и словарь мы сделали сами взяв за основу дискетку с текстами песен Битлз, которую мне подарил приятель из Англии Тогда люди с Apple начали писать разные слова из песен Beatles, и все заработало. Условием для контракта был переезд ключевых инженеров в Долину.Apple заплатила нам 6 миллионов. Суть контракта была в разработке технологии рукописного средства, как потом стало понятно для Apple Newton (планшетный компьютер начала 90-х – «прадедушка» современного iPad – прим.ред.) И у меня ностальгическая любовь к Apple Newton, хотя этот продукт провалился на рынке. Всё из-за того, что пресловутый маркетинг Apple совершил несколько ошибок, которые можно приводить в учебнике по маркетингу. Одна из них состояла в том, что они слишком сильно задрали планку ожидания от устройства. Люди реально считали, что машина будет распознавать язык лучше, чем делают они сами.

Я помню как мы на одной конференции были, и кто-то громко в зале ругался на наше распознавание. Я сказал ему, что если вам не нравится – отключите, не пользуйтесь. Но он сказал, что не может разобрать свой собственный текст и поэтому купил Newton. Он реально считал, что компьютер должен делать это лучше чем он. И это было одним из крупных проколов Apple. А вторая ошибка — это то, что Newton очень сильно опередил свое время. Процессорной мощности налодонника реально не хватало. iPhone пришел на рынок вовремя, когда нужно, а все остальные преждевременные устройства проложили дорогу. Apple Newton — очень существенный этап.

ИЦ: То есть вы с этой конференцией оказались в нужное время в нужном месте?

СП: В бизнесе удача имеет очень важное значение. Очень многие люди оказываются в нужном месте и времени, но этого не замечают. Поэтому, везение важно, но не менее важно не упустить этот шанс.

ИЦ: После 92 года, когда вы переехали, были какие то важные моменты?

СП: Самый важный момент случился 15 января 1993 года, когда я вдруг осознал по настоящему, что несет собой WWW, когда он был ещё в зачатке. Мне ясно предвиделось, что мои дети будут жить в другой эпохе, и какую роль виртуальная реальность будет играть, и тогда решил что бороться с этим невозможно. И есть такая поговорка “если не знаешь, как с этим бороться, нужно это возглавить” — тогда у меня в голове сложилась некая картинка виртуальной машины времени для детей, которая позволит не просто путешествовать во времени, но и встречаться с людьми, жить там, заводить друзей, встречаться к примеру с Архимедом. И вот тогда сложилась концепция проекта Альтер Эго — этот проект очень сильно возбудил всю компанию [ParaGraph]. Я люблю рассказывать теорию, что очень часто в бизнесе хорошо работает принцип суп из топора — stone soup. Если варить из топора долго и упорно, получится хороший суп. Проект Альтер Эго — сияющая мечта, и у людей было ощущение, что мы можем заняться чем-то более ярким, чем распознавание текста. Проект сильно изменил компанию, компания стала заниматься трехмерной технологией, которая реально тогда для персонального компьютера не существовала.

Мы создавали все с нуля. Делали свой собственный трехмерный движок, появилась новая команда людей, появились новые специалисты – например, Миша Ляпунов, Эдик Талныкин, которые написали свой собственный язык описания трехмерных объектов.
Потом ParaGraph стал одним из основателей VRML. Мы пытались показать — как на персональном компьютере работает трехмерная графика. Выпустили на рынок продукт, позволяющий строить дома, интерьеры с помощью трёхмерной графики.

И в этот момент, Silicon Graphics искала себе новую площадку, новое направление, они тоже решили двигаться в области виртуальной реальности персональных компьютеров. У них был проект, цель которого — виртуальная реальность на пользовательском рынке, и они искали наиболее сильную команду в этой области, и такой командой им показался ParaGraph, и совладельцы фирмы решили продать компанию. Я не хотел продавать компанию, хотя, трудно сказать, что было бы если б этого не произошло. Компанию купил Silicon Graphics в 97-м году, её возглавил другой человек, меня отстранили от виртуальной реальности, мне позволили создать свое собственное отделение, разрешили взять с десяток инженеров, мы разработали новую боллее продвинутую по сравнению с ньютоном версию программы распознавания текста. Компания Silicon Graphics в это время уже шла под откос, они быстро стали избавляться от всего что можно и, в конце концов, вышли из бизнеса.

ИЦ: Получается, идея пришла 15 января 93 года и прошло 4 года до продажи ParaGraph Silicon Graphics. А как идея пришла?

СП: Осознал из наблюдения за сыном. Cын много времени проводил за компьютером и мало читал (на мой взгляд) Он часто помогал мне делать демо на конференциях, когда ему было 12-14 лет. (Сейчас он VP в Evernote.) Тогда, в 93-м было уже было видно, что это новое поколение детей, для которых компьютер жизненно необходимые условие – например, в плане переписки, общения, почты. А я хотел, чтобы ребенок читал книжки, подсовывал ему хорошие книжки, но он все больше в компьютере сидел. И я понимал, что нужно что-то делать. Как я уже сказал, что если не могу этому процессу помешать, то надо его возглавить.


ИЦ: Сын, в основном, занимался играми или чем?

СП: Играми тоже. Бибиэсками. Почтой электронной. Она тогда была в новинку. Он много помогал мне по работе. На многие конференции, на которые мы ездили, он меня сопровождал.

ИЦ: Что у вас дальше интересного произошло?

СП: в 96-м году мы с моим партнером выделили [из компании ParaGraph] всю технологию распознавания сканированных изображений, сканированного текста, рукописного, печатного, все, что касалось рукописного текста. Мы создали Parascript — эта система до сих пор функционирует и практически доминируют на рынке сортировки писем и чеков. Каждый раз, когда вы бросаете письмо ящик, не важно как оно написано от руки или напечатано — все равно оно сортируются по технологии Parascript. USPS (United States Postal Service – государственная почтовая служба США) использует нашу технологию с 2001 года. Потом – другие страны: Канада, Франция, Австралия. Потом мы захватили рынок распознавания чеков. И мы ею владеем до сих пор с тем же партнером, с которым владели ParaGraph.

ИЦ: Т.е. вы до сих пор получаете с этого доход?

СП: Да, конечно, каждый год.

ИЦ: И клиенты ваши — это банки и почтовые сервисы?

СП: Сейчас проект расширяется, фирма очень сильно продвинулась в умении распознавать любые формы и, скорее всего, будет доминирующей в распознавании форм, рукописных, печатных, любых других специализированных форм. Мы очень хорошо читаем смешанные тексты.

ИЦ: Расскажите, пожалуйста, о своих неудачах. Все обычно говорят об успехах, но, на мой взгляд, истории о неудачах более поучительны для других.

Вы знаете, я первоначально не хотел вам рассказывать об этой истории, так как предприниматель должен выглядеть как успешный человек, все хотят быть рядом с удачливыми, успешными — быть как они, подражать им, и, поэтому, рассказывать о неудачах не очень хотелось бы. Причина той неудачи состоит в том, что я нарушил золотое правило, которое озвучил Кныш (известный КВНщик): «Не суй взнос не в своё дело».

Я попытался заняться бизнесом, который не был моим делом. Эта фирма которую организовали в 2001 году, называлась она «Гиперболойд». Идея была в том, чтобы сделать световой луч настолько точным, чтобы он был почти как лазер, но, в отличие от лазера не был монохромным, а включал всю цветовую гамму.

Мы стали делать прожекторы, с помощью которых мы могли бы на облаках писать все что нужно, всякую рекламу, тексты прямо на облаках. У нас до сих пор есть несколько потрясающего качество демо, где мы на несколько сот метров могли писать световым лучом тексты на деревьях, крышах домов, на поверхности озера. [Проект не удался не в столько в техническом плане, сколько в коммерческом] Это совершенно другой бизнес, в котором свои законы, свои права — у меня не получилось.

ИЦ: Был ли для вас этот проект поучителен и принес ли некую пользу Evernote?

СП: Не думаю, скорее даже наоборот. Идея Evernote пришла в 2000 году, то есть почти одновременно. Просто Evernote меня увлекал, я понимал, что он мне нравится, что я любил его, а «Гиперболойд» был скорее пасынком.

ИЦ: Чем занимаетесь сейчас?

СП: У меня периодически появляются некоторые идеи, обсуждаю их. В том числе и с Филом. В 2006 году у меня появилась идея универсального переводчика и я придумал как его сделать, как переводить с любого языка на любой другой, с помощью телефона. Это было бы очень полезно туристам во время путешествий. Там был бы и личный гид и переводчик — все в одном телефоне. Была у меня мечта: собрать команду и понять на каком языке программирует Создатель. Как устроена к примеру программа которая управляет пауком.

Потом возникла идея, как спасти прессу от вырождения — я этим проектом загорелся, сейчас думаю над его реализацией. Детали публично пока не рассказываю. Вообще, я часто думал, что мне надо бы написать статью «Мои нереализованные проекты» ☺

ИЦ: Степан, спасибо за интервью. Какое ваше напутствие предпринимателям?

Не надо следовать правилам, но их надо соблюдать.

Спасибо за внимание и за позитивный фидбек. Подписывайтесь на наш блог на Хабре, Twitter, Facebook, YouTube-канал, чтобы следить за обновлениями. Предыдущие посты можно посмотреть тут.

Над интервью работали:
Ярослав Босенко (расшифровка) — стартапер из Украины.
Александр Процюк (редакция) — блогер и интернет предприниматель.
Иван Цыбаев (само интервью). Интересны ли вам подобные интервью из Кремниевой Долины?

Да

Нет

Только зарегистрированные пользователи могут участвовать в опросе. Войдите, пожалуйста. Проголосовало 757 человек. Воздержался 71 человек.

Источник: habrahabr.ru/company/ambar/blog/202986/