Трудности перевода. Веселый эксперимент

Этот полушуточный-полусерьёзный эксперимент был проведён лет 40 тому назад, к нему были привлечены профессиональные переводчики, преподаватели и студенты ряда высших учебных заведений.

Каждый из приглашённых, превосходно зная два смежных языка, должен был принять от своего коллеги текст и, переложив его на родной язык, передать следующему.
За исходный текст был взят отрывок из произведения Н.В. Гоголя <Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем>.
Фраза как фраза, которой великий русский писатель охарактеризовал персонаж повести Агафью Федосеевну: «Она сплетничала и ела варёные бураки по утрам и отлично хорошо ругалась — и при всех этих разнообразных занятиях лицо её ни на минуту не изменяло своего выражения, что обыкновенно могут показывать одни только женщины».
Переводчики, получив текст, приступили к работе. Если в английском варианте мало что изменилось, то уже в немецком сдержанное слово <сплетничала> превратилось в выразительное <трепалась>, а лицо — оно оставалось <совсем без выражения, так, как это умеет каждая женщина>.
Следующим звеном в этой цепочке оказался японский язык. Присущая ему изысканность побудила специалиста заменить эмоциональное <трепалась> более нейтральным <болтала>, а энергичное <ругалась> мягким <злословила>.
В арабском языке гоголевский персонаж уже не просто <болтал>, но <болтал языком>, и не просто <злословил>, а стал, конечно, <извергать страшные проклятия>.
Принявший эстафету француз заключил первый этап лингвистического опыта так: <Она имела привычку чесать языком, когда ела свекольный бульон; из её рта вылетал поток отборных словечек, и всё это без малейшего выражения на лице. Так поступают все женщины>.
Хотя вариант этого фрагмента уже значительно разнился от оригинала, злоключения перевода по-настоящему только начинались.
Пройдя через индонезийский язык, в котором личные местоимения <он> и <она> обозначаются одним и тем же словом, затем через голландский и турецкий, фраза трансформировалась так: <В то время, как женщина, поедая жидкое свекольное варево, отпускала ругательства, мужчина занимался болтовнёй. Они делали это, не высказывая своих чувств, как принято у женщин>.
В испанском переводе ничего не изменилось, разве что вместо слова <отпускала> употребили <выбрасывала>. С испанского на язык йоруба переводил житель Судана: он отнёсся к делу творчески, переиначив конкретное <варево из свеклы> на общее <варево из плодов земли>, а общее <занимался болтовнёй> на конкретное <хвастал своими мнимыми подвигами>.
Следующий переводчик, владеющий языком йоруба, вернул текст к английскому языку, привнеся свои лексические поправки. К <плодам земли> он сделал уточнение — <фрукты>, <выбрасывала ругательства> скорректировал как <выбрасывала нехорошие штуки>, выражение <хвастал своими мнимыми подвигами> передал английской идиомой <бил в литавры>.

Новое прочтение гоголевского отрывка было в дальнейшем переведено на язык африканского племени бамбара, с него опять на французский, где <штуки> преобразились в <вещи>, и после этого на итальянский: <Она пила компот и выбрасывала из дома ненужные вещи, а он бил в тамтам, выражая почти женский восторг>.
Развитие нового направления мыслей происходило абсолютно логично. На чешском языке <ненужные вещи> были переведены проще — <старьё>, под влиянием тамтамов <дом> уменьшился до <хижины>, а <женский восторг> заменило краткое и исчерпывающее <восторженно>. Норвежец решительно исправил чешский вариант: не <восторженно>, а <радостно>. Швед внёс стилистическую стройность деепричастным оборотом: <Выпив компот, она…> и т.д.
И вот наступила заключительная фаза эксперимента — возвращение отрывка к языку оригинала. Теперь, после добросовестных усилий двух десятков переводчиков, пройдя через традиции, законы, характер и особенности различных языков, гоголевская фраза трансформировалась в нелепые до смешного строки: «Выпив компот, она выбросила из хижины старьё, а он радостно забил в тамтам».
Вартанян Э.А., <Путешествие в слово>. М., <Сов. Россия>