Как бороться с прокуратурой

Не каждый из нас осмелился бы таким образом бороться с прокуратурой России таким образом. Обязательно читаем подробности и смотрим видео далее.





О, это будет страшная история. Давно я в таком трэше не участвовал.
Пожалуй, даже со времен Ордынско-кремлевской оккупации.
На позапрошлой неделе Федерация Автовладельце России в целом,
и Вадим Коровин в частности, выставила свой ФАР-Пост около Генеральной прокуратуры,
которая совершенно незаконно отхватила себе одну полосу на Большой Дмитровке,
огородив её столбиками, и ездит по ней по встречке в свой гараж.
Застигнутые на месте правонарушения представители Генпрокуратуры начали утверждать,
что это не их столбики.
Тогда Вадим Коровин положил ничейные столбики себе в багажник, отвез в ОВД
и сдал там как бесхозную находку.
Написав заявление, что в случае появления законного владельца готов их ему вернуть.
Владелец объявился. Генпрокуратура признала, что это их столбики.
Забрала их с собой и в ответ на заявление Коровина о находке предложила написать
на него заявление о хищении. Со словами «Вы слишком далеко зашли, мы вас посадим».
Тогда в этот раз мы решили зайти еще дальше.
Поскольку Большая Дмитровка была свободна всего двое суток,
а затем Генпрокуратура вновь оккупировала её,
мы решили вернутся и восстановить справедливость.
Трэш и вынос мозга, читатель, тебе гарантирован.

В соответвсии с ГОСТОМ, дорожные знаки должны быть установлены:
а — прямо, и б — не менее пяти сантиметров друг от друга.
Знак «Остановка запрещена» на заборе Генпрокуратуры был установлен:
а — в небо, и б — внахлест. То есть ГОСТУ не соответствовал никак.
И представлял из себя вот такое вот зрелище:



Не сразу заметили, да? Крупнее:



Запомните — если знак выглядит так, это означает, что знака нет.
Стало быть, остановка и стоянка на Большой Дитровке, 15 — разрешены.
Чем мы немедленно и воспользовались. Коровин подогнал автомобиль
и припарковался прямо у входа в Генпрокуратуру.
На огороженной незаконными столбиками самозахваченной генеральными прокурорами полосе.



Я решил сделать пару снимков. После снятого мной входа в здание,
генеральные прокуроры все же очухались, и выслали ко мне человека в штатском



Человек в штатском долго рассказывал, почему я не могу снимать здание Генпрокуратуры.



Говорил вполне вежливо, перед этим представился, показал удостоверение —
так что здесь вопросов нет.
Но ни одной нормы закона, кроме ведомственных инструкций, почему-то не назвал.
На что я ответил, что его ведомственные инструкции мне фиолетовы совершенно,
живу я по закону и Конституции, и на улицах Москвы буду снимать что хочу, где хочу и когда хочу.
Засим наш разговор был закончен. Человек, правда, в дальнейшем все время был рядом с нами,
но вел себя вполне корректно.
Затем подошел вот этот гражданин, известный ФАР-посту еще про прошлой акции.
Не представляется, не говорит, кто он, говорит лишь, что его зовут Сергей.



Сергея мой фотоаппарат еще выдержал, но затем этот вражеский «Кэннон»,
побывавший со мной на двух войнах и не сломленный ни танками Грузии,
ни этнической резней Киргизии, русская весна и Генпрокуратура добили-таки.
И работать он отказался.
Так что дальнейшие иллюстрации будут скриншотами из видео,
снятого активистоам ФАРа Андреем Орлом
Сергей долго втирал нам, что это не парковка. На вопрос — как же так,
вон знак висит, на которым черным по белому написано
«Остановка и стоянка запрещена», а снизу табличка: «кроме а/м Генеральной прокуратуры»,
сказал, что у Генпрокуратуры парковок нет.
Тогда мы ему показали другой знак, на котором белым по синему нарисована буковка «Р»
а под ней такая же табличка — «Для а/м Генеральной прокуратуры РФ».



На что Сергей ответил, что это не парковка Генпрокуратуры и машины Генпрокуратуры там не стоят.
А если и стоят, то это самозахват земли и это какая-то чужая машина.
Тогда мы показали Сергею черный бумер с номерами АМР и проблесковым маячком на крыше.



На это Сергей нам ответил, что никакой машины он не видит и ничего там нет.
Скейтборд, наверное.
Это «я не я и лошадь не моя» продолжалась бы еще дольше, но тут появился Он.
Мистер Ферст.
Первый.
АМР.
А точнее — А 138 МР 97



Мистер Ферст — без маячков и звукового сигнала — выехал с Глинищевского переулка,
повернул направо под знак «Поворот только налево», выехал на самозахваченную полосу
встречного движения, увидел нас и на секунду задумался.
Потом включил мигалку и сирену и двинулся дальше.
Но не тут то было. С нами такие номера не прокатывают.
Уперевшись в машину, он еще поорал-поорал какое-то время, а потом… стал сдавать задом!
Еще раз. Прочувствуйте это. Автомобиль Генеральной прокуратуры. С мигалкой и сиреной.
С крякалками. Сдает задом по встречной полосе. Через пешеходный переход.
Только потому, что четыре человека встали у него на пути.
Четыре человека!
И он уже со всеми своими АМР-ами, сиренами, крякалками, тонировкой
и прокурором на сиденье — пятится от нас задом.
Как же они боятся все-таки.
Как же они, суки, собственный народ боятся…



Это было лучшее зрелище в моей жизни.
Но товарищ оказался подкованным. Знаете, что он сделал? Угу.
Просто взял и выехал совсем на встречку.



«Еще раз» дубль два. Принадлежащий Генеральной прокуратуре автомобиль
АМР 138 97 рус выехал НА ЕДИНСТВЕННУЮ ПОЛОСУ ДВИЖЕНИЯ,
перегородив все движение по Большой Дмитровке напрочь.
Слева полосу отхапала себе Генпрокуратура, справа — отхапал Совет Федераций.



Навстречу ему ехала девушка на зеленом «Матисе». Чувак практически уперся в неё бампером,
и всеми своими крякалками начал давить её назад.
Мы не успели к девушке, хотя у неё было открыто окно и мы кричали ей, чтобы она не поддавалась,
но девчонка была в полном шоке и пропустила-таки его.



Выбежал какой-то барский кучер из гаража:
— А вы чего перекрываете-то? Это ваша земля что ли?
Эээээ… Да ты во времени не потерялся ли, дядя?
Да, это наша земля!
ДА — ЭТО НАША ЗЕМЛЯ!!!
И гнать мы вас с нашей земли будем, оккупантов поганых, ссаными тряпками.



Ну так как, Сергей, Вы говорили, что это машины не Генеральной прокуратуры?
— Я не буду этот вопрос комментировать. Есть вещи, которые не комментируют.
Да нет, Сергей. Вы будете комментировать.
Со временем вы все будете всё нам комментировать. Обязательно.



Впрочем, подискутировать и в этот раз не получилось.
Потому что появился Мистер Секонд. Второй. В 204 МР 77



Мистер Секонд был уже не так подкован в общении с восставшими пейзанами,
и что делать в чрезвычайных ситуациях — не знал.
Поэтому он тупо уперся в нашу машину, покрякал пару раз и замер на аварийке.
Подумав, он все же попытался было тоже сдать назад, но Андрей Орел уже перегородил
обратный выезд их же столбиками. Орел!





В итоге Мистер Секонд внял увещеваниям Вадима Коровина:
«вы не можете продолжать дальше движение,
вы находитесь на встречной полосе» и ушел в глухую оборону.



Неизвестный Отец внутри старательно закрывал лицо аж сразу двумя папками.
Фейс-пейпер. Лицо-бумага.



В этот момент генеральные прокуроры, наконец-то, приступили к охране закона и правопорядка.
Ну, как они это понимают, конечно.
Приоткрылось окошко и раздалась фраза: «Че, в гипсе давно никто не был?»
«Еще раз» дубль три.
Это, напомню, не бандитский сходняк. Не гопники на кортах.
Не шпана в подворотне. Не сериал «Бандитский Петербург»
Это, на секундочку так — Генеральная прокуратура Российской Федерации.
Храм Правопорядка. Высший надзорный орган по исполнению законодательства.
В том числе и ПДД, приравнянных к закону.
«Ну че, в гипсе давно никто не был?»
Без комментариев.
Потом «а из нашего окна площадь Красная видна» появилась рука и стала снимать нас на айфон.
Пятый, надеюсь. Личико Гюльчатай так и не показал.



Мистер Секонд держался долго. Полчаса. Не меньше.
И как у него рука не устала все это время делать «лицо-бумага»? Тренированный парень, видимо.
Но все же и он не выдержал. Открыл дверцу и быстрым-быстрым шагом дал
стрекача в сторону второго здания Генпрокуратуры — Большая Дмитровка, 17.
Где и скрылся в недрах охраняемых дверей.



Думаете — тут и сказке конец?
Из недр Генпрокуратуры Мистер Секонд вызвонил автомобиль с красной надписью
на борту «Следственный Комитет», поговорил с водилой, после чего они заехали-забежали
в подворотню ГП и там растворились. Видимо, товарищи выручили его из плена и увезли секретными ходами,
потому что больше мы его не видели.
Ну, работают люди. С бандитизмом борятся. И коррупцией. Не будем им мешать.



Пока суд да дело, Вадим Коровин вызвал наряд ГИБДД для оформления протокола.
Но водила тоже сдаваться просто так не собирался.
Просидев в машине примерно час, он все-таки выбрался из лежащего
на грунте аппарата и всплыл на поверхность.



Мы его попросили не покидать место правонарушения, но товарищ со словами
«я никуда не убегаю» — убежал все в ту же заветную дверь
Генпрокуратуры на Большой Дмитровке, 17. Странное здание.
Вроде и прокуратура, но все правонарушители бегут туда, почему-то.



Тем временем нам вызвался помочь проезжавший мимо капитан ДПС.
Коровин объяснили ему ситуацию и тот пошел брать объяснения с
правонарушителя в странное здание.



Но. Как только.
Нет, наберите в легкие воздуха и сядьте.
«Еще раз» дубль четыре.
Как только Вадим Коровин и капитан ДПС открыли дверь в странное здание,
сидевший там у входа правонарушитель, увидев их — вскочил и убежал вверх по лестнице!
В прямом смысле слова — скакал по ступенькам, как заяц!



Тем временем в Глинищевском переулке еще один товарищ зачем-то
закидывал свои собственные номера снегом.
Рядом стояли два милиционера и наблюдали за этим действием.



Мне стало интересно — товарищ, ты зачем около Генпрокуратуры закидываешь номера снегом?
Зачем ты пытаешься скрыться от ока Большого Брата?
Зачем не хочешь ты, чтобы знали тебя в лицо и в номер? Может, какой-то жуткий теракт готовишь?
Около оплота нашей законности?
А может, тебе закон наш не по нраву?
Потрясенный этой страшной догадкой, я направился к товарищу, спросить —
а не готовит ли он страшный теракт и по нраву ли ему наш закон.
Как ни странно, но у товарища на лобовом стекле оказался пропуск Генпрокуратуры



Можно ли поверить, что работнику Генпрокуратуры не по нраву наш закон?
Конечно, нет. На этот логический диссонанс я и указал товарищу.



Товарищ был дружелюбен.
— Нет, — сказал он, улыбаясь. — Это не мой пропуск. Это мне подарили.
На двадцать третье феврал, видимо. Жена.
Тогда я, осененный другой страшной догадкой, спросил товарища:
— А это что, получается, в таком случае Вы тут незаконно паркуетесь штоли?
— Нет, — улыбаясь ответил товарищ.
— А зачем Вы тогда номера снегом замазываете?
— Так. Просто так. Просто так, — сказал он все с той же улыбкой.
Хороший человек.

Тем временем Коровин с капитаном вернулись с погони из странного здания.
Товарищ капитан оказался хорошим мужиком, но сделать ничего не мог.
Машина стояла — может, она скатилась вот таким вот странным образом.
Водителя нет. Вызвать эвакуатор оснований не имеется.



Пока товарищ капитан объяснял нам тонкости закона, хороший человек,
закидывавший номера снегом, убрал с лобового стекла пропуск Генпрокуратуры
и почему-то тоже уехал. Все так же с закиданными снегом номерами.
Почему они все уезжают-то? Вы не знаете?



Сразу вслед за ним проехал еще один черный тонированный «Гелентваген».
Увидев нас, «Гелентваген» радостно приветливо забибикал,
опустил солнцезащитную шторку на лицо и под её прикрытием показал нам восторженный фак.
Кто-то из старых клиентов. Узнают. Помнят. Приятно.
Значит, условный рефлекс у джентльменов уже выработался. Осталось его только закрепить.
Тем временем подъехали вызванные Коровиным господа полицейские. Аж целых два экипажа
(а до них из ОВД «Тверское» выходил аж целый майор узнать в чем дело).
Эти два экипажа так же долго объясняли нам тонкости законодательства.
В итоге, на прямой вопрос — что дальше то? — господа полицейские ответили,
что они устроят тут засаду и будут ждать возвращения нарушителя.



Ну, засаду, так засаду. Вадим Коровин и Андрей Орел написали объяснения,
оставили координаты и готовы приложить к протоколу данные видео и фотоматериалы.



Отсюда