2571
0,6
2013-05-10
Город Мусорщиков, так называют этот квартал Каира ( 46 фото)
Говорят, что город – это единый организм. Дома с обитающими в них людьми — его живые клетки. Электричество, водопровод, канализация – то, без чего не могли бы существовать эти клетки. Сады и парки – легкие города, центр — его сердце. Дороги — артерии города — снабжают и насыщают его органы – кварталы нужными материалами. Жизнь этого живого организма не замирает ни на секунду и в процессе своей жизнедеятельности он вынужден избавляться от шлаков – мусора и отходов. Если продолжать эту аналогию, то Город Мусорщиков, так называют этот квартал Каира, – печень старого и больного организма, возраст которого перевалил за десяток веков.
Попасть сюда несложно. Всего за полчаса можно дойти от Цитадели Саладина, одного из самых посещаемых туристами объектов Каира. Уже со стен Цитадели вы разглядите на необозримой панораме десятимиллионного мегаполиса квартал с домами необычного красно-фиолетового цвета. Другой вопрос – стоит ли сюда вообще идти и готовы ли вы к тому, что здесь увидите. Я на это решился, движимый любопытством и страстью фотографа, хотя вполне осознавал, что появление здесь в одиночку и под вечер может быть небезопасным. Успокаивало то, что под конец долгого путешествия по Египту мой вид уже был далек от вида лощеного туриста с дорогой фотокамерой и я в какой то мере мимикрировал к окружающей меня обстановке. Я знал, что где то там, в горах Мокаттам, находится монастырь Святого Симеона и дорога к нему как раз проходит через Город Мусорщиков, так что после недолгих раздумий, решил побывать в тех краях. Только появившись на окраине квартала я увидел такую картину: Собрались подростки, звучит музыка из магнитофона, танцоры, сменяя друг друга выходят в центр круга и зажигательно читают рэп танцуют восточные танцы.
По статистике Каир порождает 6,5 тысяч тонн мусора в день, из которых 3-3,5 тысячи тонн собирают забаллины, так называют представителей особой социальной группы количеством около 40 тысяч человек, проживающих в районе Медина Зебела. Уже на протяжении многих лет они занимаются единственным делом, передающимся из поколения в поколение – сбором, сортировкой и переработкой мусора. Район появился в 1969 году, когда городская администрация Каира постановила всех сборщиков мусора сконцентрировать в одном месте.
Мусор сюда привозят огромные самосвалы, которые я увидел стоящими вдоль дороги – их было штук пятьдесят, не меньше! Отсюда мешки с мусором развозят на машинах поменьше по дворам и домам, где уже семьями — от детей до стариков — все занимаются его сортировкой.
Свисающие с балконов и крыш груды мусора, мешки с отходами, перегораживающие и без того узкие улицы — это первое, что бросается в глаза, когда попадаешь на территорию этого мрачного квартала.
Металл, бумагу и картон, тряпье и пластмассу – все складывают в отдельные мешки. Что то потом просто сжигают, от чего над кварталом стоит тяжелый запах горелого пластика, что то увозят на перерабатывающие предприятия.
Тем временем на улицах идет обычная жизнь. Дети играют и шумят, мужчины чинно сидят и курят кальян, тут же продают фрукты и печеные лепешки, на первых этажах домов обычные продуктовые лавки и едальни. Помимо людей на улицах полно животных – это козы и курицы, собаки, кошки, а так же свиньи, которые тоже вносят свою посильную лепту в уничтожение отбросов.
Пару раз я пытался заглянуть внутрь жилищ, но нижние этажи как правило так плотно завалены, что пробиться наверх мне не удалось. Перед тем, как «нырнуть» внутрь, я набирал в легкие побольше воздуха, которым даже снаружи дышалось с трудом, что уж говорить о смраде, царящем внутри. Тусклое закатное солнце еле пробивалось через маленькие оконца без стекол и дверные проемы без дверей. В потемках с трудом можно было разглядеть копошащиеся среди отходов человеческие фигуры. Одни при виде фотокамеры делали запрещающие жесты, другие продолжали деловито заниматься своим делом, не обращая на меня никакого внимания. Уже через минуту я выскакивал наружу, чтобы не задохнуться.
И никто не обращает никакого внимания на огромные тюки, которые местами уже перекрывают проезд, свешиваются со всех балконов, лежат на крышах домов и во дворах. Если добавить к этому мириады жужжащих мух, дохлых крыс и кошек под ногами и самое главное запах, который все это сопровождает, сложится вполне реальная картина апокалипсиса.
Блуждая по улицам, заваленным отбросами, мой взгляд часто натыкался на изображения Иисуса, крестов и другие атрибуты христианской веры. Основное население квартала – копты, сторонники одной из ветвей христианской церкви. Мусорщиками копты стали ещё во времена халифа Ал-Хакима. Это был правитель из династии Фатимидов, завоевавших Египет. Он положил конец относительно мирной жизни всех христиан и мусульман, живших в стране. Копты, в частности, лишились всего. Им было положено заниматься самой грязной и тяжёлой работой. Так мусор и стал их жизнью. Больше всего меня поразили подвешенные на тросах и, как бы парящие в проемах между домов, часовенки, сделанные из фанеры и картона. Они обклеены картинками, изображающими Создателя, украшены крестами и электрическими лампочками. Смысл подобных конструкций вполне объясним — святые лики Иисуса не должны касаться грязи. А как это сделать в городе, который, кажется, только из нее и состоит?
Попасть сюда несложно. Всего за полчаса можно дойти от Цитадели Саладина, одного из самых посещаемых туристами объектов Каира. Уже со стен Цитадели вы разглядите на необозримой панораме десятимиллионного мегаполиса квартал с домами необычного красно-фиолетового цвета. Другой вопрос – стоит ли сюда вообще идти и готовы ли вы к тому, что здесь увидите. Я на это решился, движимый любопытством и страстью фотографа, хотя вполне осознавал, что появление здесь в одиночку и под вечер может быть небезопасным. Успокаивало то, что под конец долгого путешествия по Египту мой вид уже был далек от вида лощеного туриста с дорогой фотокамерой и я в какой то мере мимикрировал к окружающей меня обстановке. Я знал, что где то там, в горах Мокаттам, находится монастырь Святого Симеона и дорога к нему как раз проходит через Город Мусорщиков, так что после недолгих раздумий, решил побывать в тех краях. Только появившись на окраине квартала я увидел такую картину: Собрались подростки, звучит музыка из магнитофона, танцоры, сменяя друг друга выходят в центр круга и зажигательно читают рэп танцуют восточные танцы.
По статистике Каир порождает 6,5 тысяч тонн мусора в день, из которых 3-3,5 тысячи тонн собирают забаллины, так называют представителей особой социальной группы количеством около 40 тысяч человек, проживающих в районе Медина Зебела. Уже на протяжении многих лет они занимаются единственным делом, передающимся из поколения в поколение – сбором, сортировкой и переработкой мусора. Район появился в 1969 году, когда городская администрация Каира постановила всех сборщиков мусора сконцентрировать в одном месте.
Мусор сюда привозят огромные самосвалы, которые я увидел стоящими вдоль дороги – их было штук пятьдесят, не меньше! Отсюда мешки с мусором развозят на машинах поменьше по дворам и домам, где уже семьями — от детей до стариков — все занимаются его сортировкой.
Свисающие с балконов и крыш груды мусора, мешки с отходами, перегораживающие и без того узкие улицы — это первое, что бросается в глаза, когда попадаешь на территорию этого мрачного квартала.
Металл, бумагу и картон, тряпье и пластмассу – все складывают в отдельные мешки. Что то потом просто сжигают, от чего над кварталом стоит тяжелый запах горелого пластика, что то увозят на перерабатывающие предприятия.
Тем временем на улицах идет обычная жизнь. Дети играют и шумят, мужчины чинно сидят и курят кальян, тут же продают фрукты и печеные лепешки, на первых этажах домов обычные продуктовые лавки и едальни. Помимо людей на улицах полно животных – это козы и курицы, собаки, кошки, а так же свиньи, которые тоже вносят свою посильную лепту в уничтожение отбросов.
Пару раз я пытался заглянуть внутрь жилищ, но нижние этажи как правило так плотно завалены, что пробиться наверх мне не удалось. Перед тем, как «нырнуть» внутрь, я набирал в легкие побольше воздуха, которым даже снаружи дышалось с трудом, что уж говорить о смраде, царящем внутри. Тусклое закатное солнце еле пробивалось через маленькие оконца без стекол и дверные проемы без дверей. В потемках с трудом можно было разглядеть копошащиеся среди отходов человеческие фигуры. Одни при виде фотокамеры делали запрещающие жесты, другие продолжали деловито заниматься своим делом, не обращая на меня никакого внимания. Уже через минуту я выскакивал наружу, чтобы не задохнуться.
И никто не обращает никакого внимания на огромные тюки, которые местами уже перекрывают проезд, свешиваются со всех балконов, лежат на крышах домов и во дворах. Если добавить к этому мириады жужжащих мух, дохлых крыс и кошек под ногами и самое главное запах, который все это сопровождает, сложится вполне реальная картина апокалипсиса.
Блуждая по улицам, заваленным отбросами, мой взгляд часто натыкался на изображения Иисуса, крестов и другие атрибуты христианской веры. Основное население квартала – копты, сторонники одной из ветвей христианской церкви. Мусорщиками копты стали ещё во времена халифа Ал-Хакима. Это был правитель из династии Фатимидов, завоевавших Египет. Он положил конец относительно мирной жизни всех христиан и мусульман, живших в стране. Копты, в частности, лишились всего. Им было положено заниматься самой грязной и тяжёлой работой. Так мусор и стал их жизнью. Больше всего меня поразили подвешенные на тросах и, как бы парящие в проемах между домов, часовенки, сделанные из фанеры и картона. Они обклеены картинками, изображающими Создателя, украшены крестами и электрическими лампочками. Смысл подобных конструкций вполне объясним — святые лики Иисуса не должны касаться грязи. А как это сделать в городе, который, кажется, только из нее и состоит?
