634
0.2
2015-07-04
В стенах дисбата
Корреспонденты побывали в Отдельном двадцать восьмом дисциплинарном батальоне в городе Мулино и посмотрели, в каких условиях содержатся осужденные за военные преступления, и как проходит их служба.
15 фото + 1 видео via
Корреспонденты побывали в Отдельном двадцать восьмом дисциплинарном батальоне в городе Мулино и посмотрели, в каких условиях содержатся осужденные за военные преступления, и как проходит их служба.
Нижегородская область. Среди лесов и болот раскинулся поселок Мулино. На самом деле термин «поселок» не совсем корректен – это просто крупный военный городок, в котором немногочисленное гражданское население представлено лишь отставниками и членами семей военнослужащих, а градообразующими предприятиями являются многочисленные воинские части. Высокие заборы скрывают за собой казармы и парки бронетехники, по разбитым дорогам ездят почти исключительно выкрашенные в зеленый цвет грузовики, а с соседнего полигона то и дело раздаются звуки пулеметных очередей и пушечных залпов.
Среди прочих частей есть одна особенная. Внешне она почти не выделяется из череды прочих, но пользуется вполне заслуженной и грозной славой – в Вооруженных Силах страны нет ни одного солдата или сержанта, который бы не знал о ее существовании. Это Отдельный дисциплинарный батальон, один из двух, оставшихся в России. Страшный сон любого военнослужащего срочной службы. Для некоторых из них он становится страшной реальностью. За этими стенами и заборами из колючей проволоки царит совершенно непередаваемая атмосфера – здесь нет улыбок и блеска в глазах, нет перекуров и дружеского общения, нет увольнений и посиделок в «чепке». Есть только Ее Величество Военная Дисциплина – беспощадная, безжалостная, бессмысленная и безграничная. Восемь часов в сутки – строевые упражнения на плацу, восемь часов – зубрежка устава или (для счастливчиков!) тяжелый физический труд в цеху железобетонных изделий, и, наконец, восемь часов сна.
Единственная отдушина в череде бесконечной рутины – короткие перерывы на прием пищи. Передвижение что на плацу, что в казарме возможно только двух видов – строевым шагом или бегом. Любая небрежность, любая ошибка влекут за собой взыскания, самыми суровыми из которых являются одиночное заключение в каменном мешке гауптвахты на срок от 10 до 30 дней, или же военный суд и новый срок.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
Им повезло…
Но не стоит поспешно жалеть несчастных солдатиков и возмущаться жестокими условиями службы в дисбате – подавляющее большинство из тех 140 обритых наголо молодых людей, что составляют личный состав трех дисциплинарных рот, заслужили свое наказание. Исключение есть, но они лишь подтверждает правило.
Неуставные взаимоотношения – одна из основных причин, приводящих военнослужащих на скамью подсудимых военного суда, а затем – в дисбат. Есть осужденные за кражи, вымогательство, незаконное оставление части, дезертирство. Последних не любят особо. “С ними больше всего проблем, — признаются офицеры. – От них не знаешь чего ждать. С теми, кто бьет морды, гораздо проще. Они более предсказуемые”.
«Я осужденный Псковским гарнизонным военным судом по статьям 334 часть первая, часть вторая, сроком на два года”, — пряча глаза и едва шевеля губами – фамилию и имя не разобрать, произносит один из двух осужденных, с которыми разрешили пообщаться корреспонденту Ридуса в “ленинской комнате”.
“12 февраля 2011 года в пункте обогрева личного состава на территории парка боевых машин я вступил в разговор с сослуживцами. Присутствующий при этом сержант попросил прекратить конфликт. Недовольный его действиями, я ударил его рукой”, — продолжает парень. От этого монолога на языке “полицейского протокола” становится жутко. “Другой сержант, желая погасить драку, подошел и толкнул меня руками. Мне показалось, что это агрессия с его стороны, и я нанес ему несколько ударов в область груди. По совокупности совершенных мною преступлений следствие выявило мне пять эпизодов”.
“Мне повезло, что суд не отправил меня в тюрьму и заменил лишение свободы содержанием в дисциплинарной воинской части”, — финальный отрывок удается бойцу гораздо лучше первой части. Он уверяет, что “изменил взгляды на жизнь”, “начал понимать, что такое воинская дисциплина”, “стал более сдержанным и трудолюбивым ”. Парень с грустью выдыхает. Второй арестант местный, из Нижнего. Его эпизод не менее характерен. На учениях он решил “поторопить своего сослуживца с уборкой палатки” после чего “нанес один удар в область спины, тем самым причинив ему закрытую травму живота с разрывом селезенки”.
О случившимся и первый и второй сожалеют и просят “будущих солдат”: “сдерживать свои негативные эмоциям”, “выполнять требования уставов, законов, командиров и начальников”.
9.
10.
Добро пожаловать…
Маленькая, практически пустая комнатка. С одной стороны стол и стул, с другой – небольшое возвышение на фоне деревянной панели, украшенной гербовым двуглавым орлом и девизом «Служу Российской федерации!». На возвышении стоит щуплый солдатик в новенькой военной форме «от Юдашкина», за столом замполит зачитывает ему правила прохождения службы в дисциплинарной воинской части. Рядом толпятся несколько офицеров в серой полицейской форме – конвой, доставивший осужденного. Солдатик стоит, опустив глаза, но видно, что он находится в состоянии безграничного ужаса. Приговор – год дисбата.
Чтение многостраничного документа закончено, и старшина карантинной роты уводит парнишку. Теперь по эту сторону мира он окажется только через год. История проста – солдат-срочник, призван с Кавказа, проходил службу в Москве, во Внутренних войсках (это те ребята, которых москвичи регулярно видят в метро и в оцеплении во время массовых мероприятий). Повздорил со своим непосредственным командиром, нанес ему несколько ударов, сломав нос и челюсть. «Вообще-то, год за такое – это еще мало», – говорит один из офицеров. Но так решил суд. Впрочем, “кавказский” вопрос в настоящее время не так актуален. В процентном соотношении нарушители “южане” и “славяне” сравнялись.
12.
С нами Путин и Христос…
На территории дисбата есть православный храм и молельная комната для мусульман. К осужденным регулярно приезжают батюшки и мулла. Но доступ к “духовной пище” получает лишь тот, кто не имеет нарушений. Неудивительно, что в такой обстановке люди тянутся к Богу. Молитвы, религиозные обряды – еще одна возможность разнообразить рутинные будни. Впрочем, есть еще просмотр военно-патриотических фильмов, и даже КВН! Стенгазета “Вспышка”, которую осужденные выпускают по праздникам, радует незатейливым, но искренними солдатским стихами (орфография сохранена – Ред.): “Несмотря ни начто мы будем плац убирать. Ни марозам, ни метелям нас, не испугать. Весь мы снег уберем и четким строевым шагом пройдем”.
Прошедшие в стране 4 марта выборы не прошли мимо Мулино стороной. Военные «зэки» проявили завидную стойкость в политических предпочтениях и не в первый раз единодушно проголосовали за Путина и правящую партию. Рейтинг верховного главнокомандующего здесь колебался от 58 до 72 % на разных участках. На прошлых выборах в Государственную думу Российской Федерации 98 % военнослужащих 28-й отдельного дисциплинарного батальона проголосовали за партию «Единая Россия».
15. Не дай бог никому туда попасть. Все.
Источник: www.yaplakal.com/
15 фото + 1 видео via
Корреспонденты побывали в Отдельном двадцать восьмом дисциплинарном батальоне в городе Мулино и посмотрели, в каких условиях содержатся осужденные за военные преступления, и как проходит их служба.
Нижегородская область. Среди лесов и болот раскинулся поселок Мулино. На самом деле термин «поселок» не совсем корректен – это просто крупный военный городок, в котором немногочисленное гражданское население представлено лишь отставниками и членами семей военнослужащих, а градообразующими предприятиями являются многочисленные воинские части. Высокие заборы скрывают за собой казармы и парки бронетехники, по разбитым дорогам ездят почти исключительно выкрашенные в зеленый цвет грузовики, а с соседнего полигона то и дело раздаются звуки пулеметных очередей и пушечных залпов.
Среди прочих частей есть одна особенная. Внешне она почти не выделяется из череды прочих, но пользуется вполне заслуженной и грозной славой – в Вооруженных Силах страны нет ни одного солдата или сержанта, который бы не знал о ее существовании. Это Отдельный дисциплинарный батальон, один из двух, оставшихся в России. Страшный сон любого военнослужащего срочной службы. Для некоторых из них он становится страшной реальностью. За этими стенами и заборами из колючей проволоки царит совершенно непередаваемая атмосфера – здесь нет улыбок и блеска в глазах, нет перекуров и дружеского общения, нет увольнений и посиделок в «чепке». Есть только Ее Величество Военная Дисциплина – беспощадная, безжалостная, бессмысленная и безграничная. Восемь часов в сутки – строевые упражнения на плацу, восемь часов – зубрежка устава или (для счастливчиков!) тяжелый физический труд в цеху железобетонных изделий, и, наконец, восемь часов сна.
Единственная отдушина в череде бесконечной рутины – короткие перерывы на прием пищи. Передвижение что на плацу, что в казарме возможно только двух видов – строевым шагом или бегом. Любая небрежность, любая ошибка влекут за собой взыскания, самыми суровыми из которых являются одиночное заключение в каменном мешке гауптвахты на срок от 10 до 30 дней, или же военный суд и новый срок.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
Им повезло…
Но не стоит поспешно жалеть несчастных солдатиков и возмущаться жестокими условиями службы в дисбате – подавляющее большинство из тех 140 обритых наголо молодых людей, что составляют личный состав трех дисциплинарных рот, заслужили свое наказание. Исключение есть, но они лишь подтверждает правило.
Неуставные взаимоотношения – одна из основных причин, приводящих военнослужащих на скамью подсудимых военного суда, а затем – в дисбат. Есть осужденные за кражи, вымогательство, незаконное оставление части, дезертирство. Последних не любят особо. “С ними больше всего проблем, — признаются офицеры. – От них не знаешь чего ждать. С теми, кто бьет морды, гораздо проще. Они более предсказуемые”.
«Я осужденный Псковским гарнизонным военным судом по статьям 334 часть первая, часть вторая, сроком на два года”, — пряча глаза и едва шевеля губами – фамилию и имя не разобрать, произносит один из двух осужденных, с которыми разрешили пообщаться корреспонденту Ридуса в “ленинской комнате”.
“12 февраля 2011 года в пункте обогрева личного состава на территории парка боевых машин я вступил в разговор с сослуживцами. Присутствующий при этом сержант попросил прекратить конфликт. Недовольный его действиями, я ударил его рукой”, — продолжает парень. От этого монолога на языке “полицейского протокола” становится жутко. “Другой сержант, желая погасить драку, подошел и толкнул меня руками. Мне показалось, что это агрессия с его стороны, и я нанес ему несколько ударов в область груди. По совокупности совершенных мною преступлений следствие выявило мне пять эпизодов”.
“Мне повезло, что суд не отправил меня в тюрьму и заменил лишение свободы содержанием в дисциплинарной воинской части”, — финальный отрывок удается бойцу гораздо лучше первой части. Он уверяет, что “изменил взгляды на жизнь”, “начал понимать, что такое воинская дисциплина”, “стал более сдержанным и трудолюбивым ”. Парень с грустью выдыхает. Второй арестант местный, из Нижнего. Его эпизод не менее характерен. На учениях он решил “поторопить своего сослуживца с уборкой палатки” после чего “нанес один удар в область спины, тем самым причинив ему закрытую травму живота с разрывом селезенки”.
О случившимся и первый и второй сожалеют и просят “будущих солдат”: “сдерживать свои негативные эмоциям”, “выполнять требования уставов, законов, командиров и начальников”.
9.
10.
Добро пожаловать…
Маленькая, практически пустая комнатка. С одной стороны стол и стул, с другой – небольшое возвышение на фоне деревянной панели, украшенной гербовым двуглавым орлом и девизом «Служу Российской федерации!». На возвышении стоит щуплый солдатик в новенькой военной форме «от Юдашкина», за столом замполит зачитывает ему правила прохождения службы в дисциплинарной воинской части. Рядом толпятся несколько офицеров в серой полицейской форме – конвой, доставивший осужденного. Солдатик стоит, опустив глаза, но видно, что он находится в состоянии безграничного ужаса. Приговор – год дисбата.
Чтение многостраничного документа закончено, и старшина карантинной роты уводит парнишку. Теперь по эту сторону мира он окажется только через год. История проста – солдат-срочник, призван с Кавказа, проходил службу в Москве, во Внутренних войсках (это те ребята, которых москвичи регулярно видят в метро и в оцеплении во время массовых мероприятий). Повздорил со своим непосредственным командиром, нанес ему несколько ударов, сломав нос и челюсть. «Вообще-то, год за такое – это еще мало», – говорит один из офицеров. Но так решил суд. Впрочем, “кавказский” вопрос в настоящее время не так актуален. В процентном соотношении нарушители “южане” и “славяне” сравнялись.
12.
С нами Путин и Христос…
На территории дисбата есть православный храм и молельная комната для мусульман. К осужденным регулярно приезжают батюшки и мулла. Но доступ к “духовной пище” получает лишь тот, кто не имеет нарушений. Неудивительно, что в такой обстановке люди тянутся к Богу. Молитвы, религиозные обряды – еще одна возможность разнообразить рутинные будни. Впрочем, есть еще просмотр военно-патриотических фильмов, и даже КВН! Стенгазета “Вспышка”, которую осужденные выпускают по праздникам, радует незатейливым, но искренними солдатским стихами (орфография сохранена – Ред.): “Несмотря ни начто мы будем плац убирать. Ни марозам, ни метелям нас, не испугать. Весь мы снег уберем и четким строевым шагом пройдем”.
Прошедшие в стране 4 марта выборы не прошли мимо Мулино стороной. Военные «зэки» проявили завидную стойкость в политических предпочтениях и не в первый раз единодушно проголосовали за Путина и правящую партию. Рейтинг верховного главнокомандующего здесь колебался от 58 до 72 % на разных участках. На прошлых выборах в Государственную думу Российской Федерации 98 % военнослужащих 28-й отдельного дисциплинарного батальона проголосовали за партию «Единая Россия».
15. Не дай бог никому туда попасть. Все.
Источник: www.yaplakal.com/
Bashny.Net. Перепечатка возможна при указании активной ссылки на данную страницу.
