Прерванный полёт Белого капитана

Это была его последняя командировка, совсем последняя. Он так решил, а слово у него было твёрдое всегда. Он жил по принципу: «Мужик сказал, мужик сделал». Он и дочери заявил перед отъездом: «Окс» (она была для него всем – и сыном, и дочерью, поэтому полушутливо он назвал её мужским вариантом имени), это моя последняя Африка». Было это полгода назад.

Может быть, потому, что это была «последняя Африка», он и согласился лететь в тот рейс – в непогоду и в преддверии ливня. Он очень любил небо, не мог жить без него, и отказаться от ещё одного полёта, может быть, прощального, не смог. Полугодовая командировка закончилась, через несколько дней они должны были улететь на Родину, а пока сидели в гостинице в ожидании расчёта. Впереди была жизнь «на земле» – в августе ему исполнилось бы шестьдесят, а в этом возрасте медкомиссию проходить уже очень непросто. И он не смог отказаться от предложения слетать ещё раз. А полёт и в самом деле оказался последним: самолёт задел макушку дерева, упал на землю и загорелся. Не сгорел лишь потому, что тропический ливень был такой силы, что огонь погас…





Небо зовёт

Это сейчас мальчишки мечтают стать менеджерами или олигархами, чтобы кататься на белых яхтах и жить в Майаями. Или иметь свой автосервис и «рассекать» по улицам города на крутом внедорожнике, пугая огромными размерами окружающих. Послевоенные мальчишки мечтали о подвигах и славе – они выросли в другой среде, когда чтили тех, кто воевал, кто трудился в поте лица, кто в мирное время считался героем. Владимир Курбатов родился в Кемерово, его отец был шахтёром, а он захотел стать лётчиком – чтобы оторваться от земли. И стал им. Не сразу, а пройдя достаточно сложный путь: он успел поработать учеником на фабрике, отслужить в армии, получить рабочую специальность и квалификацию, и лишь потом поступил в лётное училище. Его сверстники уже семьи завели, а он пошёл учиться. Точней – отправился в путь за мечтой: подняться в небо.

Он так и шёл всю жизнь за мечтой, осваивая профессию и достигая вершин мастерства. Последнюю профессиональную отметку «Пилот 7000» он получил в 1996 году: профессионалы знают, что цифра эта – свидетельство мастерства и опыта. Вы себе можете представить, что это такое – семь тысяч часов в воздухе? А после этого Владимир летал ещё 15 лет! Он самостоятельно выучил английский язык, когда потребовалось отправляться за границу, а это тоже непросто – знать язык на должном уровне.

После училища он был вторым пилотом на «Аннушке» (так ласково пилоты зовут двукрылый самолёт «АН-2»), потом летал на АН-24, осваивал новый АН-28. Должен был стать командиром авиалайнера Ту-134, самостоятельно сдал экзамены в Московском центре подготовке пилотов, но…



В эпоху перемен

Судьба распорядилась по-своему. Началась перестройка, и авиация стала дорогим удовольствием для государства. Нищающий народ не мог летать по взметнувшимся на билеты ценам, рейсы стали сокращаться, а подоспевшая приватизация довершила начатое. «Высвобождавшиеся» самолёты стали продаваться в Африку и другие страны «третьего мира» (на западе своих хватало). А за самолётами потянулись и лётчики: ведь им нужно было где-то зарабатывать на жизнь…

Курбатов стал одним из первых, кто отправился в Африку. Тогда это было официально – предприятие заключало договоры, и экипажи отправлялись в командировку в разные страны – Анголу, Конго, Алжир, Южно-Африканскую республику. Осваивали континент. Курбатов летал много – в первый раз он отправился в Африку в 1994 году, так что его «африканский» стаж перевалил за полтора десятилетия.

Сейчас много говорят о том, что в Африке часто происходят аварии и гибнут наши экипажи. А почему падают самолёты и гибнут люди? Причин много. Одна из основных – самолёты отслужили свой срок. Отсюда – нехватка запчастей, ненадлежащее обслуживание. Вторая – условия полётов. Аэродром в Африке – это зачастую просто посадочная площадка где-нибудь в джунглях или в горах, без надлежащей навигации, с короткой взлётной полосой. Нужна высшая квалификация, чтобы летать в таких условиях. Добавьте сюда климатические условия: жара, ветра, другая топонимика. У нас бывают ливневые дожди, но это ничто с дождями африканскими. Тропический ливень – это сплошная стена воды, сквозь которую ничего не видно и сквозь которую нужно прорываться как сквозь настоящую преграду. Добавьте сюда ветра, которые с лёгкостью валят деревья в джунглях…



В джунглях и дома

Владимир Курбатов о трудностях рассказывать дома не любил: зачем расстраивать родных? Это если лётчики собирались где-нибудь на даче или на пикнике, можно было услышать что-то о «командировочной жизни», да и то в шутливой форме. Рассказы носили характер типа «анекдота из жизни» или «был такой случай». Порой кто-то начинал: «А помнишь?» в манере анекдота со счастливым концом, и тогда семья узнавала о том, что пришлось испытать их отцу. Вспоминали обычно со смехом, дескать, «ну было, но ведь прошло!» А у Татьяны Николаевны, жены Владимира Курбатова, сердце кровью обливалось. Она сотни раз говорила мужу: брось, не езди, проживём как-нибудь! Но он обычно грозно прерывал её: «Молчи, женщина!» Слова эти были из их любимого фильма, где герой не желал ссориться, а заканчивалась та фраза словами: «Твой день 8 марта!», но в данном случае они не произносились. Зачем? Это был некий сигнал о том, чтобы разговор на эту тему не поднимался: они уже всё обсудили сотни раз, и спорить было не о чём. Он всё равно бы улетел. Потому что лётчик не может не летать, а жить без неба Курбатов просто не мог.

Просто жизнь

Они познакомились в общежитии лётного состава в далёком 1976-м. Их комнаты были рядом: Татьяна работала в аэропортовском детском саду, а Владимир – в аэропорту водителем: это она так думала тогда, потому что ходил он обычно в курточке без нашивок, был весел, шутил. Одним словом, никак не подходил под определение лётчиков, которое она себе составила. Те должны были вести себя солидно, говорить степенно. А тут – обычный парень, симпатичный, но и только… Велико же было её удивление, когда она увидела Володю в белой рубашке, с погонами и в фуражке с крабом на ноябрьской демонстрации! Она даже воскликнула удивлённо: «Ты что, стюардесса!?» Он же обиженно заявил: «Да лётчик я!» И добавил: «Пилот!»

То, что он был пилотом от Бога, она услышала ещё в те же далёкие семидесятые, когда приехала в Княжпогосткий район, в гости к Володе. Лето тогда было жаркое, леса горели повсеместно, а в этом районе – особенно. Тушили огонь воздушные пожарные со всего Советского Союза. И вот здесь, на аэродроме, ожидая из рейса Владимира, она и услышала от парней-пожарных это определение – «Лётчик от Бога». Она спросила тогда у десантников, что это значит. Они ответили просто: «С ним не страшно лететь хоть в самое пекло. Вывезет».

А было с ним всякое: однажды даже пришлось роды принимать в полёте: приспичило женщине! И принял ведь! Потом его в шутку друзья акушеркой звали… Владимиру доверили осваивать новую модель самолёта – Ан-28. Он летал на маленькие аэродромы, испытывал самолёт в разных режимах, потом работал на этом самолёте командиром. А ещё он часто перегонял самолёты, а это тоже очень непростое дело: его кому попадя не доверят…

В Африке он был своим. Одним из лучших. Африканцы даже титул ему дали: «Белый капитан». Более того, второй пилот, который в последнее время летал с Курбатовым, своего сына назвал Владимиром… Так что теперь и в Африке растёт человек с русским именем Володя…

Однажды летом Татьяна с мужем были на даче, и вдруг раздался звонок по «мобильнику». Звонили из Москвы, с киностудии. Просили приехать – им срочно нужен пилот для съёмок в Лесото. Оказалось, где-то в Южно-Африканской республике снимается сцена из сериала «Последний герой» (там актёр Александр Домогаров играет пилота-аса, который выходит сухим из любой передряги). Оказалось, постановщики фильма уже давно ищут пилота, который может летать в джунглях, на малых высотах, причём виртуозно водит самолёт. Обыскали всю Африку, а нашли у себя – на крайнем Севере.

Владимир улетел на следующий день, десять дней был на съёмках, получил самую высокую оценку, а о том, как летал, можно судить по сценам из сериала. Сам он об этом сказал так: обычная работа, только утомительная. А вот о Домогарове остался невысокого мнения: «Задавака. Звездит много». Но это он сказал только жене, другим не рассказывал: всё-таки этот артист – кумир женщин. Пусть таким и будет… На все руки мастер

Наверное, его можно бы назвать педантом. Он любил порядок и от всех домашних требовал того же. У него всё было расставлено по полочкам, каждая вещь знала своё место. В детстве он научился шить и занимался этим делом с большим удовольствием: у его внуков есть одеяла, которые дед сшил самолично, причём такого качества, какое не всякая фабрика обеспечит. Так вот однажды, вернувшись из Африки, он заглянул в комод, на котором стояла швейная машинка, и грозно спросил: «Кто трогал ножницы?» Домашние были крайне поражены и даже шокированы: их хозяин целый год был в Африке, но помнил, на каком месте лежали его ножницы на полке!

Кстати сказать, в последнюю командировку он увёз с собой десять флагов России – самых разных размеров. Купил разноцветной материи и сам их сшил. Сказал: «Они будут знать Россию!» Они – это африканцы и разные другие иностранцы, которые работали в Африке. Он гордился своей страной, был истинным патриотом, надеялся, что она ещё будет в числе првых. И делал всё для того, чтобы поднять престиж Родины…

Не так давно Татьяна Николаевна попала в больницу, причём надолго. Владимир, который очень любил дачу, но к посадкам разных культур привлекался больше в качестве подсобника, оказался в затруднении: одно дело – помогать, но совсем другое – сажать что-то самому. Он справился, всё сделал как надо – это потом Татьяна оценила. Правда, лук он воткнул «вниз головой», и тот долго не всходил, но это уже мелочи… Надо отметить, что и ремонт в доме и на даче он делал сам.

А ещё он очень любил баню, просто не мыслил дачу без неё. Поход в баню для него был настоящим ритуалом, он мог париться хоть каждый день и получать от этого удовольствие. А ещё он обожал Высоцкого, особенно его песню «Протопи ты мне баньку по-белому», мог слушать её многократно. Он записал все песни барда и увёз собой в Африку, слушал их постоянно: это была его связь с Родиной…

Но главной его любовью была дочь Оксана, в которой он души не чаял, гордился ею. Ну, а внуков – Соньку и Саньку – просто боготворил. Старался привезти подарки, да такие, чтобы нравились. И помогал молодой семье как мог. Это была одна из причин того, почему он отправлялся в Африку. Пенсию Владимир получал, вдвоём с женой они могли вполне сносно жить, но ведь он был хозяином семьи, в которой росли внуки. Он так и говорил супруге, когда та заводила разговоры о том, чтобы Владимир больше не ездил в командировки: «А жить мы будем на те копейки, что ты получаешь?», намекая на то, что зарплата у работника просвещения очень даже невелика…



Он не вернулся из полёта

В этот раз в Конго вторым пилотом у Владимира был Олег Фролов. Они «слетались», экипаж мог выполнить любое задание. Но так случилось, что Олег заболел. И когда Курбатову предложили идти в рейс, Фролов очень просил командира отказаться: летать с новым пилотом всегда непросто, а тут вообще куча сложностей. Парень только закончил училище, опыта кот наплакал, сам – индус, имеет трудности с английским языком… Для полного комплекта непрятностей ещё и погоду обещали штормовую: как там будет с ним, с неопытным новичком, в воздухе? Можно ли на него положиться? Увы, отговорить не смог, командир принял предложение.

Может быть, именно потому, что фирмачи пообещали побыстрей выплатить заработанное. Бывало уже, и не раз, что приходилось экипажу ехать домой без денег. Случалось, что и вообще их «кидали», если фирма оказывалась «тёмной». Однажды получилось, что полгода работали даром – фирма то ли обанкротилась, то ли просто обманула…

Перед самым полётом он зашёл к Олегу и отдал ключ от своей комнаты. У них в гостинице приворовывали, поэтому сдавать ключ портье Владимир не хотел. Сказал, что в случае чего пусть передаст вещи родным. А чемодан он по привычке собрал заранее, тот стоял в шкафу. Олег тогда даже заругался: дескать, не каркай…

Сердце-вещун

Известие о гибели мужа Татьяна Николаевна сначала не восприняла всерьёз. Она поднималась по лестнице, когда зазвонил мобильник. Незнакомый голос, назвав её по имени, сообщил, что Владимира Николаевича уже нет с ними. Она спросила: «Кто это?», сочтя за шутку или розыгрыш: муж говорил, что вылетать из Конго они будут в начале февраля, а был полдень 31 января. К тому же неизвестный представился менеджером, а для Татьяны Николаевны это слово ассоциировалось с каким-нибудь торговцем, что стоят в магазинах или разносят товар. Она даже хотела послать звонившего подальше, заявив, что ничего покупать не собирается, но тон голоса заставил прислушаться. Человек на том конце линии представился менеджером той фирмы, в которой работал Курбатов. Он ещё раз сказал, что мужа с ними больше нет, а потом, после паузы, сообщил, что самолёт разбился…

И вот тут у неё ноги стали ватными, пропал голос, а потом Татьяна зарыдала. В памяти мгновенно всплыло то, что она упорно старалась забыть и не думать об этом. Она вспомнила о белых цветах, которые ей снились недавно, а это был дурной вестник. Такие она видела в юности, перед смертью матери. Тогда ей приснилось, что она с детьми (она работала воспительницей в детсаду) идёт по лугу с белыми цветами и ей навстречу бежит почтальон, размахивая телеграммой. И в той телеграмме – весть о смерти матери. Проснувшись в холодном поту, она возрадовалась, что это был сон. Мать её была ещё совсем молодой, ей было немногим за сорок, поэтому о смерти думать было просто нелепо. А через два дня она вела на прогулку детишек и увидела почтальоншу, которая помахала ей рукой и сказала, что пришла телеграмма. В ней было написано, что мать в тяжёлом состоянии, а ей нужно срочно ехать в родительский дом… Как оказалось, мать поскользнулась на мокром тротуаре, ударилась затылком о камень. Не приходя в себя, она умерла…

Потом Татьяна Николаевна вспомнила ещё об одном. Все годы командировок она провожала мужа в аэропорт, будь то раннее утро или поздний вечер. Владимир даже требовал его провожать, смеялся, что это – как обряд, жена должна провожать капитана, когда он уходит надолго в море. Ведь небо – это пятый океан, а его в Африке называют Белым капитаном… Но в его последний отъезд так получилось, что она приболела и не смогла поехать на аэродром.
Всё это прнеслось в голове в один миг, а потом были слёзы и безмерное горе…

Глаза завидущие

На днях она встретила приятельницу, которая ещё не знала о смерти Владимира. Та стала сочувствовать, а тут мимо проходил знакомый, фамилию которого Татьяна Николаевна называть не хочет. Тот вместо сочувствия вдруг злорадно заявил: «А нечего было по Африкам ездить. Погнался за большими деньгами, вот и получил»…

Что тут скажешь? Да, Владимир Курбатов не скрывал, что ездит в Африку на заработки. А там, в чужой стране, они ведь не у тёщи на блинах, там надо пахать так, чтобы позвали в следующий раз, а потому – браться за работу, которую не будут делать лётчики из Европы. Браться потому, что государство их не защищает в полной мере, они целиком зависят от работодателя, который старается ущемить в правах, не выплатить то, что положено и что обещал.

Наши пилоты и другие авиаспециалисты в Африку едут потому, что там хотя бы платят, там есть работа. А она нужна для того, чтобы жить. Поддерживать и обеспечивать семью, детей, внуков. Не существовать, а жить! Ездили и будут ездить, даже на правах нелегалов, потому что по-другому не получается. Он ушёл к звёздам

Татьяне Николаевне сообщили, что в самолёте были трое пассажиров. Так вот двое из них остались живы, причём находившийся в хвосте лайнера мужчина сломал ногу, а женщина и вовсе отделалась царапинами. А лётчики разбились, тело Владимира при ударе выбросило из кабины, его нашли перед самолётом. Специалисты говорят, что машиной управяли до последней секунды, и будь экипаж более слётанным, то есть если бы на месте молодого индуса оказался более опытный лётчик, аварии могло и не случиться. Но это только версия, официального заключения о причине катастрофы пока нет.

Владимир Курбатов очень любил гостей, дорожил ими и всегда старался угостить на славу. Он жил по пословице «что есть в печи, всё на стол мечи», потому для гостей выставлял всё, что унего было. Сегодня его друзья и коллеги будут отмечать День гражданской авиации России. Наверняка и у него бы собрались друзья за праздничным столом. Не соберутся. Он ушёл к звёздам. Но друзья его обязательно вспомнят – как пилота от Бога. Наверняка и в Африке вспомнят Белого капитана – ведь у него и там есть коллеги. А ещё – мальчик Вова, который назван в честь белого капитана Владимира Николаевича Курбатова. Пилота и человека, ушедшего к звёздам…
Анатолий Полькин 09 февраля 2012г



Источник: www.yaplakal.com/