697
0,2
2015-07-04
На празднике у папуасов
Пишет блогер Глеб Кузнецов:
Я Глеб Кузнецов, мне 27 лет, когда-то я жил в Москве, но было это до того, как я отправился в путешествие из Индии в Аргентину. Сегодня я хочу рассказать об одном своем дне, проведенном на празднике у папуасов в деревне Восилимо, что на севере долины Бальем в самом сердце индонезийской части острова Папуа.
30 фото
2. Эти двое прекрасных парней из Лондона будят меня в хижине на склоне горы в Восилимо. Уже слышен бой барабанов, а значит нужно спешить на поле за деревней, где сегодня должен начаться трехдневный фестиваль народа дани. Но прежде о моих друзьях. Карл (что в белой футболке) и Остин (что полосатый) глухонемые. Причем Остин глухонемой «гламурный» фотограф – вы частенько видели его моделей, овеянных розовым ароматом духов Gucci (если есть такие духи) на пыльных улицах Москвы. Я подцепи парней давеча в аэропорту городишка Ванема (то бишь на взлетно-посадочном поле этого папуасского разбойничьего стана) – их окружала толпа бродяг, собиравшихся не то грабить ребят, не то вести в горы за 200 долларов в день. Мошенники отправились восвояси, а мы с парнями на местном транспорте, с курящими женщинами под боком и их детьми у себя на коленях, добрались до Восилимо и обосновались в туристической хижине.
3. Такова диспозиция. (А вот и я, собственной персоной). Но без промедления отправляемся завтракать к семье, содержащей туристические хижины. К слову, путешествие по нищему Папуа – самое дорогое удовольствие из испытанных мной на пути из Индии. Самая дешевая и совершенно отвратительная комната здесь обходится в 20 долларов, а чтобы попасть из одной деревни в другую, нужно неделю топать по джунглям или брать самолет. Но здесь мы скосили цену втрое, договорившись платить за хижину 10 долларов и еще по 5 за двухразовое домашнее питание.
4. Вот и замечательная семья из народа Дани. Не имея представление об английском, эти люди так лаконично изъясняются жестами, что можно вполне не браться за изучение индонезийского. При встрече смелые мужчины трясут руку, а пугливые женщины и дети сперва глядят исподлобья, но поняв, что белый мистер не планирует похищать и насиловать их, улыбаются и еще пару километров семенят следом, меля чепуху на своем наречии. Но о нравах дани я расскажу отдельно, пока же завтрак в хижине – и на фестиваль.
5. А нет ничего проще завтрака у народа дани. Это только батат, то есть местная огромная, рассыпчатая и сладкая картошка. Больше ничего. Хозяйка, по которой ползают детишки с картофелинами, еще спрашивает, нет ли у нас «шугера», чтобы добавить в кипяченую воду, и отправляет в путь.
6. Топот сзади, и мы впервые видим «враждебных аборигенов», напугавшие первооткрывателей острова – голландцев.
7. С воем и свистом к полигону подъезжают самосвалы, полные вооруженных аборигенов. Они спрыгивают на землю и сейчас же начинают раздеваться и хулиганить.
8.
9.
10
11. В пропорции 1 к 1 самосвалы подвозят индонезийских солдат. Кругом расставлены полицейские спецназовцы с М-16 и поясами гранат, как у революционных матросов в 1917 году. Папуасы уже пытались провозгласить независимость (это завершилось убийством их предводителя), но фестиваль и собрание всех мужчин племени при оружии и в боевой окраске – прекрасный повод для восстания! Ухо востро – и за папуасами на полигон.
12
13
14. Вождь, выделяющийся белым посохом и котеко (то самое, что они надевают на причинное место) выше головы, обсуждает план действа с организаторами. Тем временем старики занимают центр поля (километра полтора в длину и около 500 метров в ширину) вокруг столба пыток. Молодые войны разделяются на группы по «деревенскому принципу» и заводят воинственные песнопения и танцы.
15
16. Находятся и самые лукавые, позирующие для фотографов в сторонке и собирающие дань папиросами. Курение дешевого табака и жевание здешнего легкого наркотика «пенала» – два главных удовольствия в долине Бальем. Индонезийцы запрещают завозить сюда алкоголь, так как от самых микроскопических его доз аборигены дуреют невероятно. Все ж, данийцы научились производить кое-какое пойло из батата и по вечерам молодежь может русскому туристу напомнить родимых гопников. Однако на фестивале утро, и небо безоблачно.
17
18. Вождь дает приказ, и деревенские отряды во главе с войнами, в сопровождении стариков и женщин, бросаются с улюлюканьем на общее построение.
19.
20
21
22
23. На трибунах собралось несколько десятков фотографов со всего мира, такое же число индонезийских бонз, а со всей округи стянулись представители народа дани. Но о некоторых особенностях папуасского праздника позднее, пока же высокие гости произносят краткие приветственные речи, а женщины и мужчины на периферии фестиваля измазываются глиной, наносят родовые узоры белой краской и бросаются в пляс.
24
25
26
27
28
29. С этим совершенно прекрасным вождем одной из центральных деревень округи я не мог не сфотографироваться. Обратите внимание на его модернизированный котеко! В его село уже проникла цивилизация: он имеет резиновые сапоги, а также сумел насобирать кой-какого мусора для украшения национального наряда. И солнечные очки! Еще сзади висят диск от болгарки и наушники от плеера. И все это, конечно, гротеск, но он вполне отражает папуасскую повседневность.
30. Вот и картина того, что такое папуас в папуасии. V.I.P. трибуна – а под ней собственно народ. Здешние организаторы-полицаи беспощадно гоняют запуганных людей палками, а цена на билет в 25 долларов оставляет их за гранью праздника жизни. Но они пробираются!
У автора нашел продолжение этой темы… еще 40 фото — можно ломать ))
К слову, билеты эти существуют только в воображении полицаев и их папуасских жертв. Ни один здравомыслящий белый турист никогда не купит его – просто потому что ни один полицай никогда не осмелится спросить у белого человека билет. На Папуа громадная пропасть между белым и кучерявым (это не оскорбление а перевод слова «папуас»), как в михалковской «Неоконченной пьесе для механического пианино», «чумазый» знает свое место. Индонезийцы с Явы к европейцам относятся с той же долей почтения, разве у них меньше страха и они пытаются понравиться белому мистеру, всячески изъявляя доброжелательность и оказывая мелкие услуги. Словом, чувствуешь себя человеком (уже привычный к разного рода возмущенным возгласам, поясняю, что это сарказм).
На деле такое отношение развращает многих и, как следствие, вот такие вот картины. Мне неприятно – я всегда стараюсь делать фото издалека, незаметно, быстро. Вертеть же моделей, тем более голых и напуганных, и осыпать их щелканьем затворов и вспышками… в общем, вы видите сами.
Однако и здешних краев достиг прогресс!
Пока на полигоне пляшут и точат копья, поодаль раскинулся папуасский бедлам. Торгуют безвкусными мандаринами за 2 доллара 10 штук, наркотическим пеналом, от которого зубы папуасов становятся алыми, рисом и питьевой водой втридорога.
35
36
В ближайшем к полигону дворе пекут свинью. То традиционный папуасский рецепт (если кто окажется в долине Бальем, то сможет за 100 долларов в любой деревне наблюдать этот процесс и вкушать его плоды). Тушу свинки сперва обжаривают на открытом огне, после кладут на раскаленные камни и накрывают сверху душистыми травами и сеном. Спустя час – пожалуйте к столу.
38
Тем и отобедали мы на фестивале, а к мягкой и ароматной свинине папуасы поднесли свой излюбленный батат.
Но обратно на полигон. Солнце уже в зените, и здесь начались поросячьи бега. Свинки в долине Бальем, что собаки: знают своих хозяек, ходят за ними хвостиком, а тут еще и бегают наперегонки.
Источник: www.yaplakal.com/
Я Глеб Кузнецов, мне 27 лет, когда-то я жил в Москве, но было это до того, как я отправился в путешествие из Индии в Аргентину. Сегодня я хочу рассказать об одном своем дне, проведенном на празднике у папуасов в деревне Восилимо, что на севере долины Бальем в самом сердце индонезийской части острова Папуа.
30 фото
2. Эти двое прекрасных парней из Лондона будят меня в хижине на склоне горы в Восилимо. Уже слышен бой барабанов, а значит нужно спешить на поле за деревней, где сегодня должен начаться трехдневный фестиваль народа дани. Но прежде о моих друзьях. Карл (что в белой футболке) и Остин (что полосатый) глухонемые. Причем Остин глухонемой «гламурный» фотограф – вы частенько видели его моделей, овеянных розовым ароматом духов Gucci (если есть такие духи) на пыльных улицах Москвы. Я подцепи парней давеча в аэропорту городишка Ванема (то бишь на взлетно-посадочном поле этого папуасского разбойничьего стана) – их окружала толпа бродяг, собиравшихся не то грабить ребят, не то вести в горы за 200 долларов в день. Мошенники отправились восвояси, а мы с парнями на местном транспорте, с курящими женщинами под боком и их детьми у себя на коленях, добрались до Восилимо и обосновались в туристической хижине.
3. Такова диспозиция. (А вот и я, собственной персоной). Но без промедления отправляемся завтракать к семье, содержащей туристические хижины. К слову, путешествие по нищему Папуа – самое дорогое удовольствие из испытанных мной на пути из Индии. Самая дешевая и совершенно отвратительная комната здесь обходится в 20 долларов, а чтобы попасть из одной деревни в другую, нужно неделю топать по джунглям или брать самолет. Но здесь мы скосили цену втрое, договорившись платить за хижину 10 долларов и еще по 5 за двухразовое домашнее питание.
4. Вот и замечательная семья из народа Дани. Не имея представление об английском, эти люди так лаконично изъясняются жестами, что можно вполне не браться за изучение индонезийского. При встрече смелые мужчины трясут руку, а пугливые женщины и дети сперва глядят исподлобья, но поняв, что белый мистер не планирует похищать и насиловать их, улыбаются и еще пару километров семенят следом, меля чепуху на своем наречии. Но о нравах дани я расскажу отдельно, пока же завтрак в хижине – и на фестиваль.
5. А нет ничего проще завтрака у народа дани. Это только батат, то есть местная огромная, рассыпчатая и сладкая картошка. Больше ничего. Хозяйка, по которой ползают детишки с картофелинами, еще спрашивает, нет ли у нас «шугера», чтобы добавить в кипяченую воду, и отправляет в путь.
6. Топот сзади, и мы впервые видим «враждебных аборигенов», напугавшие первооткрывателей острова – голландцев.
7. С воем и свистом к полигону подъезжают самосвалы, полные вооруженных аборигенов. Они спрыгивают на землю и сейчас же начинают раздеваться и хулиганить.
8.
9.
10
11. В пропорции 1 к 1 самосвалы подвозят индонезийских солдат. Кругом расставлены полицейские спецназовцы с М-16 и поясами гранат, как у революционных матросов в 1917 году. Папуасы уже пытались провозгласить независимость (это завершилось убийством их предводителя), но фестиваль и собрание всех мужчин племени при оружии и в боевой окраске – прекрасный повод для восстания! Ухо востро – и за папуасами на полигон.
12
13
14. Вождь, выделяющийся белым посохом и котеко (то самое, что они надевают на причинное место) выше головы, обсуждает план действа с организаторами. Тем временем старики занимают центр поля (километра полтора в длину и около 500 метров в ширину) вокруг столба пыток. Молодые войны разделяются на группы по «деревенскому принципу» и заводят воинственные песнопения и танцы.
15
16. Находятся и самые лукавые, позирующие для фотографов в сторонке и собирающие дань папиросами. Курение дешевого табака и жевание здешнего легкого наркотика «пенала» – два главных удовольствия в долине Бальем. Индонезийцы запрещают завозить сюда алкоголь, так как от самых микроскопических его доз аборигены дуреют невероятно. Все ж, данийцы научились производить кое-какое пойло из батата и по вечерам молодежь может русскому туристу напомнить родимых гопников. Однако на фестивале утро, и небо безоблачно.
17
18. Вождь дает приказ, и деревенские отряды во главе с войнами, в сопровождении стариков и женщин, бросаются с улюлюканьем на общее построение.
19.
20
21
22
23. На трибунах собралось несколько десятков фотографов со всего мира, такое же число индонезийских бонз, а со всей округи стянулись представители народа дани. Но о некоторых особенностях папуасского праздника позднее, пока же высокие гости произносят краткие приветственные речи, а женщины и мужчины на периферии фестиваля измазываются глиной, наносят родовые узоры белой краской и бросаются в пляс.
24
25
26
27
28
29. С этим совершенно прекрасным вождем одной из центральных деревень округи я не мог не сфотографироваться. Обратите внимание на его модернизированный котеко! В его село уже проникла цивилизация: он имеет резиновые сапоги, а также сумел насобирать кой-какого мусора для украшения национального наряда. И солнечные очки! Еще сзади висят диск от болгарки и наушники от плеера. И все это, конечно, гротеск, но он вполне отражает папуасскую повседневность.
30. Вот и картина того, что такое папуас в папуасии. V.I.P. трибуна – а под ней собственно народ. Здешние организаторы-полицаи беспощадно гоняют запуганных людей палками, а цена на билет в 25 долларов оставляет их за гранью праздника жизни. Но они пробираются!
У автора нашел продолжение этой темы… еще 40 фото — можно ломать ))
К слову, билеты эти существуют только в воображении полицаев и их папуасских жертв. Ни один здравомыслящий белый турист никогда не купит его – просто потому что ни один полицай никогда не осмелится спросить у белого человека билет. На Папуа громадная пропасть между белым и кучерявым (это не оскорбление а перевод слова «папуас»), как в михалковской «Неоконченной пьесе для механического пианино», «чумазый» знает свое место. Индонезийцы с Явы к европейцам относятся с той же долей почтения, разве у них меньше страха и они пытаются понравиться белому мистеру, всячески изъявляя доброжелательность и оказывая мелкие услуги. Словом, чувствуешь себя человеком (уже привычный к разного рода возмущенным возгласам, поясняю, что это сарказм).
На деле такое отношение развращает многих и, как следствие, вот такие вот картины. Мне неприятно – я всегда стараюсь делать фото издалека, незаметно, быстро. Вертеть же моделей, тем более голых и напуганных, и осыпать их щелканьем затворов и вспышками… в общем, вы видите сами.
Однако и здешних краев достиг прогресс!
Пока на полигоне пляшут и точат копья, поодаль раскинулся папуасский бедлам. Торгуют безвкусными мандаринами за 2 доллара 10 штук, наркотическим пеналом, от которого зубы папуасов становятся алыми, рисом и питьевой водой втридорога.
35
36
В ближайшем к полигону дворе пекут свинью. То традиционный папуасский рецепт (если кто окажется в долине Бальем, то сможет за 100 долларов в любой деревне наблюдать этот процесс и вкушать его плоды). Тушу свинки сперва обжаривают на открытом огне, после кладут на раскаленные камни и накрывают сверху душистыми травами и сеном. Спустя час – пожалуйте к столу.
38
Тем и отобедали мы на фестивале, а к мягкой и ароматной свинине папуасы поднесли свой излюбленный батат.
Но обратно на полигон. Солнце уже в зените, и здесь начались поросячьи бега. Свинки в долине Бальем, что собаки: знают своих хозяек, ходят за ними хвостиком, а тут еще и бегают наперегонки.
Источник: www.yaplakal.com/
