842
0,2
2015-07-04
Бог ревущего металла
Источник
Будет 37 фото + текст.
Ему заказывают черный чоппер с черепами, а получают белоснежный стритфайтер с издевательской табличкой «Don't wanna be Аmericano...» (самое интересное, что заказчик в полном восторге!). Он лучше знает, что нужно заказчику, изучает образ и создает двойника в мотоциклетном мире. Во время нашего интервью знаменитый белорусский кастомайзер Юрий Шиф ловко уходил от неудобных вопросов и через прищур въедливых глаз считывал нашу реакцию. Сложно было понять: то ли он шутит, рассказывая удивительные вещи, то ли говорит всерьез. Ну например, о том, как работал последние годы в музыкальной группе менеджером, о копиях знаменитых байков, об историях кастомов и своих заказчиках.
Юрий Шиф проводит нас в свой кабинет через мастерскую, спрятанную на задворках одного из центральных кварталов Минска. В цехах пахнет краской. Два выигранных кубка стоят прямо на полу (в одном из них однодолларовая купюра). Это как напоминание о прошлых победах. Но здесь ими, похоже, не так уж и упиваются. Работа не прекращается ни на минуту, наше интервью прерывает то визжание полировочной машины, то лязг инструментов.
Вокруг мотоциклы в разной степени готовности. А вот и кастом, который был сделан для музыканта Владимира Кристовского (группа Uma2rmaН). «Интересно, как он тут снова оказался?» — промелькнула мысль. Между тем механики колдуют над очередным байком. «Только не снимайте: незавершенные фотографировать нельзя, — предупреждает Шиф. — Такая примета». Он заводит нас в свой маленький кабинет, который делит с дизайнером, бормоча под нос: «Разговор по душам хотите? Ну вам же хуже».
О работе
— Давайте с самого начала. Говорят, в детстве вы ходили на всевозможные кружки, и это якобы стало началом…
— Все в детстве ходили на какие-то кружки, только при чем тут начало карьеры? Я в школе учился плохо, уроки прогуливал… У меня не было родственников в деревне, где в каждом дворе стоял мотоцикл. А ездить на чем-нибудь очень хотелось. Вот однажды вместо уроков я занялся тем, что прикрутил к велосипеду «Орленок» мотор. Здесь нет ничего необычного — детали продавались в магазине, так поступали многие ребята в мое время.
Только между велосипедом «Орленок» с моторчиком и первым моим кастомом Silver Stork — 25 лет жизни. Если бы я все-таки поступил в университет, то до сих пор инженером на заводе «Арсенал» работал бы. Вот и приходится строить мотоциклы по индивидуальному проекту. Но я их делаю только последние 10 лет. Первый свой кастом создал в 41 год. Настоящий! А что я до этого делал? Ага… Вопрос.
2.
— Ну и как вы дошли до жизни такой?
— Чем я занимался в смутные времена? Основа моего коллектива сложилась в автоспорте. Я профессионально руководил командой по картингу. Мы добились результатов, которые в этой стране еще никто не повторил: выигрывали чемпионаты России, что белорусским гонщикам и не снилось. Этим я тоже горжусь. Не меньше, чем успехами в кастомайзинге.
Учился за границей, получал знания в профессиональной немецкой команде, потом перенес их сюда. Это все было медленно и верно. Но людям же нужна легенда, правильно я понимаю? Иначе получается неинтересно. «Как вы придумываете мотоциклы?» — спрашивают. Им же не расскажешь, что в 8:30 утра я прихожу в мастерскую, сажусь за стол и системно делаю свою работу. Все считают, что Шиф в душе моется и придумывает идеи, бензобак под подушку кладет, а ему нужные сны снятся, потому что вокруг бензином пахнет. Никакой романтики! Просто мы выполняем работу профессионально и добросовестно, стараемся делать ее лучше всех.
— Как-то так сложилось, что на постсоветском пространстве кастомайзинг считают культурой андеграунда. Как удалось подняться над гаражным уровнем?
— Андеграунд это не то. У меня есть друзья — вот они занимаются андеграундом. Музыкальной группе 27 лет, они записали 104 альбома. Это и есть андеграунд, про них никто не знает. А если я выиграл чемпионат США, Германии и всего остального, так какой же это андеграунд? Ребята, я вам говорю: вопрос в мотивации и в профессиональном подходе. Мы ничего не сделали сверхъестественного. А результат оценивают другие.
— Но ведь это была система, вы ее создали… Как это рождалось?
— Ну представьте: вы строите забор. Хороший забор. Для фундамента копаете яму примерно глубиной метр. Этого достаточно. Ведь так? А вот мы копаем на три метра. И потому получается лучше хорошего. Вот в чем весь принцип, мы просто копаем глубже. Это касается всего: начиная от изучения истории и заканчивая инженерным воплощением. Да, естественно, тратим больше времени… Мы всегда стараемся сделать идеально.
3.
— Получается?
— Оценивают нашу работу другие… (Задумался.) Да, в принципе получается. Иногда не с первого раза. Приходится ломать и строить заново. Но в последнее время получается все больше.
— Чувствуете истощение к концу работы или, быть может, наоборот, появляются идеи: а вот я бы еще так сделал, появляется желание доработать, улучшить?
— Нет идеальных конструкций, я всегда вижу, что можно исправить. Хотя некоторые объекты получаются практически идеальными. Но… нужно останавливаться.
— Идеальные — это The Machine, например?
— Как раз с этим мотоциклом можно было бы еще поработать. В таком виде он закончен, да. Однако нет предела совершенству. Наверное, хороший мотоцикл Silver Stork. На самом деле он существует в нескольких версиях, очень похожих, их даже специалисты не могут отличить, но все же они отличаются. Некоторые Silver Stork вообще идеальные.
4.
5.
— Получается, у каждого байка есть несколько копий?
— Да. У некоторых мотоциклов есть двойники, которые были изготовлены по просьбам трудящихся. Да мы и не скрываем этого. Один из них называется Silver Stork 2, например. Хотя имя может быть другим, как и цвет, скажем. Но на самом деле это генерация того же мотоцикла.
— И все же вы делаете эксклюзив. Каждая работа — что-то новое. Индивидуализация — это протест против всего массового?
— Нет, это просто наша специализация. Протест ни при чем. Кастомайзинг — это работа, постройка мотоциклов по индивидуальным проектам. В то же время мы занимаемся серийным продуктом. Я даже горжусь тем, что мы приняли участие и планируем и дальше заниматься разработкой, постановкой на серийное производство мотоциклов.
— Вы имеете в виду сотрудничество с «Минск-Мото»?
— Не важно, под какой маркой они будут выпускаться. Мотоцикл, который сейчас поставлен на серийное производство, называется М1nsk М4 200. Нам за него совсем не стыдно. Хорошая вещь не обязательно должна быть вычурной, с какой-то претензией. Просто она индивидуальная. Этот мотоцикл сделан в стиле неоклассик, то есть вечных ценностей. Это образ классических английских традиций — таких железных, надежных мотоциклов.
6.
7.
На самом деле мы разработали несколько байков. Какие-то наши разработки существуют в качестве опытных образцов, какие-то — в виде промышленных. Нужно четко понимать, какая работа была проделана: эскиз — макет — опытный образец — промышленный образец — серийный продукт. Это всё стадии промышленного движения объекта. То есть мы прошли путь от эскиза до постановки на производство. Как владельцы предприятия распорядятся этим дальше, их право, им решать: собирать китайские мопеды или производить собственный продукт. Они бизнесмены. А мы кто?
Если говорить в целом о мотоциклетном продукте, то да — за последние годы нам удалось чего-то достигнуть. Некоторые наши мотоциклы стали абсолютным продолжением своих владельцев. В частности, удалось передать и характер, и стиль.
— Снова вопрос о первой серьезной работе Silver Stork, о которой вы уже упоминали. После нее о Юрие Шифе заговорили. Какие были первые впечатления?
— Поймите, ничего необычного не произошло. Это закономерный итог определенной последовательности действий. То, что обо мне заговорили, тоже часть моей работы. Я это сделал, если хотите знать… Можно построить очень хороший мотоцикл, а можно написать об этом. В принципе — звенья одной и той же цепи. Пиар, извините, у нас еще никто не отменял.
Чтобы организовать ряд публикаций, мне пришлось сделать специальную фотосессию. А для ее проведения я изучал целый пласт материала о фотосъемке мотоциклов, культуре, традициях. Потому что вот так вот! Для публикации в настоящем зарубежном издании придется соблюдать формат, и этому тоже пришлось учиться. Визуализация опять же, нужны были ролики. Надо понимать, как это должно выглядеть профессионально. За них мне опять же совсем не стыдно, потому что в любой другой стране мира они были бы сделаны так же.
Есть два критерия, по которым можно оценивать работу: «мне не стыдно» и «я горжусь». Так вот мне не за всю свою работу стыдно, а некоторыми вещами я горжусь. Считаю, что состояние должно находиться между двумя этими точками, где-то в промежутке. Иногда говорят: «Понимаешь, я ведь на работе. Ну это же за деньги… Кичуха». У нас есть некоторые мотоциклы, которые можно отнести к кичу. Но нам за них не стыдно. Это качественный кич.
А Silver Stork — название неслучайное. «Серебряный аист» в переводе. Национальная составляющая. Он представлялся в американской и германской прессе и позиционировался как часть чего-то белорусского. (После небольшой паузы.) И да, я патриот. Принципиально живу и работаю здесь и никуда уезжать не собираюсь. Если бы каждый в нашей стране относился к своему делу, как мы, то у нас было бы все зашибись. Просто нужно быть профессионалом. Мне жаль людей, которые считают себя убогими. А как это так? А так разве можно? Так вы попробуйте! Но никто не пытается.
8.
— Каждый байк — около полугода работы. Изучение материала, инженерное воплощение… Вы об этом сотни раз говорили в интервью. Можете рассказать о какой-нибудь истории кастома? Например, об Abordage, который был посвящен пиратам.
— С Abordage как раз история тривиальная. Пришлось изучать историю пиратства. (Начинает просматривать на мониторе фотографии.) Смотрим эскизы, картинки всякие, фотографии. Как бочки выглядят, сабли абордажные, компас, карта. Детали решают всё! Всё. Почитали, поняли. Потом приезжает заказчик, присел на мотоцикл. Это примеркой называется. Мы говорим «до свидания». И он больше ничего не видит. А потом получает такой мотоцикл. Заказчик — звезда! Он доволен ручками, ножками, веревочками, замком зажигания, бочками, баками, цепями, компасами, картами, стишком на сиденье, рисунками, фарами от старинных автомобилей, купленными где-то в Западной Европе, воздушными фильтрами из ядер. Это все наша работа.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
Хотя есть случаи поинтереснее. Например, человек заказывает черный чоппер с черепами, консольным маятником. А получает белый мотоцикл стритфайтер. Как это может быть?
— Более того, интересна реакция заказчика…
— Ну ему приходится потом с этим жить. Ладно… Сейчас расскажу эту историю. Вот пришел человек, у которого где-то в гараже валялся Ducati. И вот ему приспичило. Он объясняет: «Хочу черный чоппер». Я отвечаю: «Хорошо». Кризис все-таки на дворе, работать надо. Потом я честно стараюсь строить черный чоппер, но в душе уже понимаю: нужно что-то другое. Потом заказчик приезжает на примерку. Вот такой он. (Шиф опять берется за компьютерную мышку, открывает папку с фотографиями. На снимках парень брутального вида с татуировками. Все как положено, настоящий байкер.)
16.
Ему еще нужен черный чоппер. Он уезжает и напоследок просит прислать фотографии. «Ага», — говорю я, достраиваю байк и везу его на моторшоу в Германию. Все это время он не видит мотоцикл и не имеет представления, какой он. О! (В этот момент Шиф находит фотографию того самого парня на белом Duster.) И он герой! Спрашивает у меня: «Я самый крутой?» Отвечаю: «Да, ты самый крутой». Таких историй на самом деле много.
17.
18.
19.
20.
21.
— Расскажете?
— Ну вот смотрите. (Достает фигурку чертенка.) Это чугунное литье. Заказчик говорит, мол, это же мотоцикл, мне нужен такой аппарат. А у меня коммерческое предприятие, я ж не пошлю его. Конечно, мотоцикл! Ну, отправляю его, хорошо. Полгода мучаемся, приделываем рога и копыта. В результате получается вот такая штука. (Показывает фотографии с рыжим парнем на стилизованном красном байке.) Кто скажет, что это не черт, пусть бросит в меня камень. Владелец ничем не отличается от мотоцикла. Если бы этот человек родился байком, он бы выглядел точно так же. Это не удача, а, повторю, результат последовательной работы.
22.
23.
24.
25.
— Но заказчик был доволен?
— Да. Более того, есть и продолжение. Они же все развлекаются! Так вот, заказчик говорит: «Мне так понравился мотоцикл, я хочу ездить на нем и зимой». Пожалуйста! Езди зимой. (Вдруг Шиф делает приглашающий жест, и мы идем в покрасочный цех мастерской. Там огромный белый внедорожник, а на обоих боках… аэрография. Это не просто картинка, а изображение того самого рыжего парня на байке — только на боках автомобиля!) Только не фотографировать. Вы же помните — это неоконченная работа. Вы еще считаете меня шутником? Это серьезная работа, посмотри, какая тонкая, искусство!
— В то же время есть «легкие» темы. С «Ну, погоди!», например.
— Это просто аэрография. Не легкая, не тяжелая. Перенос графического решения на стандартный мотоцикл. Такой образ хотел заказчик. Почему? Ну не знаю, может, родители прятали телевизор от него в кладовке, мультики запрещали смотреть. Вы же помните шутку про то, что люди взрослеют, но игрушки остаются, меняется только их цена…
26.
27.
28.
— Вы вообще любите экспериментировать? Начинали с V-twin'ов, а тут вдруг решили попробовать русский «оппозитник»… Я по поводу The Machine с его необычным двигателем.
— С русским мотоциклом вопрос был принципиальный: построить кастом для чемпионатов мира. Я же философ! Тут ничего случайного. Там они еще не знали, но я уже решил, каким его хотят видеть. Я никогда не строил мотоциклы с отечественными моторами. А теперь решил показать нашим ребятам: и с русскими двигателями можно построить байк мирового уровня.
Кастомайзинг — часть американской культуры, и есть давняя традиция: мотоциклы должны строиться на основе Harley-Davidson. Но почему? Вот я написал на американском мотоцикле: «Don't wanna be Americano...» Это перефразированная строчка из известной песни. Раньше она была непопулярная, это сейчас про нее вспомнили. То же самое и здесь. Должен быть мотоцикл на базе русских деталей, с русским мотором. Я так решил. И сделал.
29.
30.
31.
— В вашем творчестве (это слово лучше всего подходит к тому, что вы делаете) постоянно прослеживается музыкальная тема. Мотоцикл, посвященный Виктору Цою, «Машине времени»… Музыка вам дарит вдохновение?
— Нет, просто есть несколько музыкальных коллективов, которые повлияли на формирование мировоззрения моего поколения. На самом деле сначала нужно было сделать байк «Виктор Цой», а потом — «Машина времени». Но ввиду конъюнктуры — я же конъюнктурщик — получилось в обратной последовательности. Это Tribute bike, то есть посвящение. Художник пишет картину, поэт слагает стихи. Я не обладаю этим дарами, но могу построить мотоцикл.
— Кстати, насчет имен. Название для байка приходит в процессе или заранее решаете, каким оно будет?
— Самое тяжелое — придумать название. (В этот момент сложно было понять: то ли Шиф шутит, то ли говорит всерьез.) Все учитывается: как оно будет звучать на разных языках, как сочетается. Например, вот еще один характерный мотоцикл. Я ему придумал не английское название — Prueba de vida.
— Это же вы по поводу мотоцикла Пореченкова?..
— Да. Так вот, в переводе с испанского — пришлось учить его — это означает «доказательство жизни». По-английски же не звучит! Proof of the life. Криво… А получилась составная часть образа. Вот он, Пореченков. Он такой несладенький совсем. Но здесь не очень удачная фотосессия. Вживую все мотоциклы смотрятся лучше.
32.
33.
А есть мотоциклы, названия для которых придумываем вообще не мы. Кристовский предложил для своего байка Gustav Skippone. Мы сочинили биографию, историю, легенду. Дескать, это такой швейцарский часовщик… Ну сами смотрите. (Шиф опять лезет в компьютер, показывает фотографии с Кристовским.). Какой парень на берегу Минского моря!
— Все фотосессии здесь устраиваете?
— Всё от мотоциклов до фотосессии создается здесь. Это моя позиция.
— Вот говорят «старая школа», «современная кастом-школа», а вы свое творчество к какому стилю, направлению относите? Или вовсе избегаете такого рода определений?
— Избегаю. Меня зовут конъюнктурщик, и я владею коммерческим предприятием. Может быть, я и занимался бы чем-то одним. Многие кастомайзеры строят одни и те же мотоциклы. Но приходится изучать родственные стили.
— Слово «приходится» вы с каким-то лукавством произнесли. Вам же это интересно.
— Основа основ — это… школьное образование. (Впервые за все время на лице Шифа появляется усмешка.) Ну а если серьезно, то традиции. Все было до нас: великие, красивые вещи уже созданы. Я нахожу вдохновение в исторических мотоциклах. Никто лучше классики ничего не придумал ни по инжинирингу, ни по дизайну. Поэтому их изучаю. Для меня очень трогательными кажутся наследие и традиции. Наследие — это самое главное. Сегодня мы можем передвигаться в разные страны мира. Это же не советские времена, когда был только журнал «Моделист-конструктор». И я езжу. А что делать? Кто сказал, что легко? В заграничных выставках участвуем, чтобы быть частью этого. Надо соответствовать, быть в теме.
— Такое ощущение, что нарочно придумываете заковыристые техзадания. Хитрый распредвал, как разместить коробку передач, необычные решения, как с гитарой, например (работа Time Machine). Это поиски нового или испытания самого себя?
— Гитара — это образ. Ничего я тут не выдумывал.
34.
— Но ведь никто до вас этого не делал.
— Всегда кто-то делает что-то в первый раз. А почему не я? Главное не бздеть! Да, я придумываю задания. Но при чем тут это? Мучаются ведь потом механики. Это им потом строить все. Я-то тут с журналистами болтаю. (Шиф хитро прищуривается.)
— А какая реакция была у музыкантов «Машины времени»?
— Хорошая. Им понравилось. Потом использовали для иллюстраций альбомов, выпустили видеофильм. Там тоже он фигурирует.
— Мотоциклы вы объезжаете сами. А у вас байк есть или, как говорят, сапожник без сапог?
— У меня есть какое-то количество мотоциклов. Просто в последнее время все меньше и меньше времени ездить. Сейчас я в основном передвигаюсь на четырехколесном мотоцикле. Porsche 911 называется. Я же не бизнесмен, мне Panamera не нужен.
— Отзывы критиков ждете?
— Каких критиков? Вы о чем? Знаете, была «Международная панорама» с Бовиным, который также в ЦК работал. Как-то он приходит утром на работу, а у него спрашивают: «Вы читали последний доклад Леонида Ильича?» А тот отвечает: «Зачем, я его писал!» То же самое со мной. Зачем читать отзывы, я их пишу!
— То-то уж больно профессиональные они.
— А я профессионально пишу.
— Yuri Shif Custom — это ведь целая команда, в которой роли четко определены. Кто-то придумывает идеи, кто-то налаживает электронику, кто-то занимается аэрографией. Как удалось собрать таких разных людей?
— Если в пустыне долго просеивать песок, то на дне останутся золотые песчинки. Работа с кадрами — часть моих обязанностей. Приходят ребята с определенными задатками. Чему-то учатся, потом становятся специалистами, затем — звездами. А звезды едут на юг. Всё! Приходят следующие. Хотя кто-то остается.
Маляр у нас, например, очень хороший. А художник четыре раза не мог поступить в Академию искусств, теперь наказан — рисует мотоциклы, работает со мной. Но я бы особо никого не выделял. Это профессионалы, виртуозы. Определенная часть из них обладает универсальными навыками, а какие-то — специальными. Самый опытный сотрудник — Дмитрий Михалыч Лобанок, который долгое время со мной мучается, терпит мой несносный характер, помогает людям получать навыки и умения. На самом деле это он строит все мотоциклы, а я тут развлекаюсь.
Одним словом, это хороший коллектив, а я его художественный руководитель.
— Считается, что эксклюзивные байки могут себе позволить бизнесмены, звезды… Словом, богатые люди. Кто ваши клиенты?
— Я бы использовал слово «заказчики». Их можно разделить на две категории: первая — это успешные бизнесмены, а вторая — публичные люди. Они из разных стран, городов, многие из Москвы. Есть и белорусы. У нас не все так плохо.
— Байк — продолжение образа. В кастоме, который вы сделали для Владимира Кристовского, Gustav Skippone — это некая лирика, утонченность. Как удается так четко передать образ, настроение? Мучаете их расспросами?
— Заказчики, конечно, мучаются со мной. Потому что они все кто? Разве Михаил Пореченков получил «Оскар» или Тимати выиграл «Грэмми»? Нет. А я — чемпион мира по кастомайзингу. Так кто из нас звезда? Они находятся в таком же положении, как заказчик из Бердичева. Все получают одинаковый сервис. Никакими вопросами я их не мучаю. Скорее это они меня мучают: ну когда уже будет готов мой мотоцикл?
По поводу Кристовского… Ну какой у него может быть мотоцикл? (Кастомайзер снова открывает папку с фотографиями.) Только такой! Вот мотоцикл, а вот Кристовский. Попробуй поменяй с Пореченковым… Не подходит.
35.
— А вот в мастерской это копия или его мотоцикл?
— Это я на выставку брал, на «Моторшоу-2011» в Минске. Иногда беру у них байки.
— Тимати вообще был неожиданным клиентом. Как будто два разных мира сошлись. Вас не пугали противоречия?
— Во-первых, за мотоцикл мне не стыдно. Во-вторых, Тимати любит ездить на мотоциклах. А что сошлось? Да работяга он, там тяжело на самом деле. Если вы думаете, что там легко, так там не легко. На заводе проще. Тимати приезжал сюда, работал, как зайка, сам делал свой мотоцикл. Все нормально.
— Еще один ваш звездный клиент — Михаил Пореченков. Он вам ставил какие-то рамки?
— Фильм есть такой — «Беспечный ездок». Вот он его посмотрел и говорит: «Мне такой нужен».
— Но он другой получился?
— Конечно. Потому что это моя работа. И никаких секретов. Каждодневный труд. Вот как ты — придешь, снимешь запись с диктофона, потом начнешь слова менять на синонимы, затем добавлять что-то. Здесь то же самое — придумываем, изучаем, читаем, смотрим глупые фильмы. Потом цвет, свет, название… Все непросто.
— Вы ловко уходите от темы гонораров. Но я все же спрошу: а бюджетным кастом вообще может быть?
— А что такое бюджетный? У нас все мотоциклы доступные. Вопрос — для кого. У нас все обычные люди. Есть некоторые персонажи, которые ввиду своего статуса не могут ездить на мотоциклах. Их возят в специальных машинах с охраной. И то…
— Понятно, что расставаться со своими работами непросто. А вы следите за их историей — в какие руки попали? Может, есть какая-то история с продолжением?
— Они живут своей жизнью и никуда не пропадают. Иногда заказчики сами звонят, тогда я волнуюсь — значит, что-то сломалось, открутилось.
36.
— А вашими работами бывали недовольны?
— Можете написать, что не бывали… Потому что я говорю каждому заказчику: если вам не понравится мотоцикл, я могу забрать его обратно. Еще ни один кастом в мастерской не остался.
О жизни
— В интернете, публикациях в специализированных журналах очень много информации о ваших мотоциклах. И очень мало о самом Юрие Шифе. Можете рассказать вкратце свою биографию, в какой угодно форме…
— Школа, не поступил в университет, потом армия, работал на заводе… Личная жизнь — это личная жизнь. Скажу только, кто стоит на первом месте. Моя любимая жена, она пиар-менеджер, муза, направляющая. Короче, всеми процессами управляет любовь!
— На сайте про вас сказано: «не любит» мотоциклы, байкеров и ездить в Москву. Так все-таки как?
— Каждый увидит в этом то, что хочет увидеть. И прочитает, что хочет прочитать. Понимайте, как хотелось бы вам.
— Жили в России, Израиле, но вернулись в Беларусь. Вы космополит?
— Я не жил в России, родился в Минске. Действительно, был какое-то время в Израиле, мне не понравилось. А кто такой космополит? Я не живу в Майами или в Москве. Хотя мог бы, наверное. Я ж патриот. Говорил уже.
— А что за байка с пуэрториканским паспортом?
— Есть такая цитата: «Воспринимайте как хотите. Хотя чего можно требовать от человека с пуэрториканским паспортом»? Вот чего вы от меня требуете? Ничего от меня требовать нельзя!
— Вы столько раз представляли Беларусь на крутых байкерских конкурсах. Это вообще сложно?
— Я сам себя представил. Каждый мог купить билет в Америку и сделать то же самое. Хотя, действительно, везде, во всех официальных бумажках, пресс-релизах было указано — Belarus. Там уже было не сложно. А вот до этого да, пришлось помучаться. Мне долгие годы пришлось доказывать, что все серьезно, возить байки на конкурсы в Европу. За один год я представил несколько мотоциклов на разных конкурсах.
Обидно было другое. Меня в Америке спрашивают: а где это — Беларусь? Я говорю, в Европе. А Европа? В Австралии! В этой истории я не придумал ни одного слова. У них же там дикий Запад, они новости не смотрят, им плевать, где эта Европа… Что им доказывать, в этой Америке? Я показал русским, белорусским ребятам, что и в нашей стране есть классные механики, кастомайзеры. Сломать лед сознания и неверия в свои силы — вот чего мне удалось добиться. Ну и что, если вы родились в Минске, а не в Сан-Франциско. Тариф «Не бздеть!».
— А вот майка (с известным словом из трех букв и розами), которую вам сделал Владимир Цеслер, — это вообще была ваша идея? Протест кичу?
— У Вовы есть классные вещи. Брошка с этим самым словом из трех букв. Оно очень красиво написано. Я ему сказал: мне в Америку ехать, на подиум выходить. Я же туда ехал не пассажирить, а выигрывать! Попросил слово это и цветочки. Фото напечатали в журналах. Это немного хулиганский поступок, но вещь-то красивая.
— А что за история с музыкальным коллективом?
— Я был менеджером настоящей андеграундной группы The UNB. Музыканты — люди свободолюбивые, я их бил плеткой, заставлял работать. (Усмехается.) Им не нужен был такой менеджер, и они уволили меня. Последние три-четыре года с ними работал. Но я же максималист. По моим планам, через несколько лет они должны были получить «Грэмми». Но они решили не напрягаться.
— Каждый ваш новый кастом все лучше и лучше. Не боитесь, что скоро достигнете потолка и что станете делать потом?
— Я же не собираюсь всю жизнь строить мотоциклы. Займусь, например… (Задумался.) Ну, журналистикой не займусь, можете не волноваться. Литературной деятельностью могу. Или кино снимать. Очень хочу сценарии писать. Музыкой уже не буду. Потому что меня уволили из музыкального коллектива.
— Напоследок неожиданный вопрос. А что бы вы оставили наследникам?
— А я уже оставил — мотоциклы, например. Еще чего-нибудь оставлю…
37.
Источник: www.yaplakal.com/
Будет 37 фото + текст.
Ему заказывают черный чоппер с черепами, а получают белоснежный стритфайтер с издевательской табличкой «Don't wanna be Аmericano...» (самое интересное, что заказчик в полном восторге!). Он лучше знает, что нужно заказчику, изучает образ и создает двойника в мотоциклетном мире. Во время нашего интервью знаменитый белорусский кастомайзер Юрий Шиф ловко уходил от неудобных вопросов и через прищур въедливых глаз считывал нашу реакцию. Сложно было понять: то ли он шутит, рассказывая удивительные вещи, то ли говорит всерьез. Ну например, о том, как работал последние годы в музыкальной группе менеджером, о копиях знаменитых байков, об историях кастомов и своих заказчиках.
Юрий Шиф проводит нас в свой кабинет через мастерскую, спрятанную на задворках одного из центральных кварталов Минска. В цехах пахнет краской. Два выигранных кубка стоят прямо на полу (в одном из них однодолларовая купюра). Это как напоминание о прошлых победах. Но здесь ими, похоже, не так уж и упиваются. Работа не прекращается ни на минуту, наше интервью прерывает то визжание полировочной машины, то лязг инструментов.
Вокруг мотоциклы в разной степени готовности. А вот и кастом, который был сделан для музыканта Владимира Кристовского (группа Uma2rmaН). «Интересно, как он тут снова оказался?» — промелькнула мысль. Между тем механики колдуют над очередным байком. «Только не снимайте: незавершенные фотографировать нельзя, — предупреждает Шиф. — Такая примета». Он заводит нас в свой маленький кабинет, который делит с дизайнером, бормоча под нос: «Разговор по душам хотите? Ну вам же хуже».
О работе
— Давайте с самого начала. Говорят, в детстве вы ходили на всевозможные кружки, и это якобы стало началом…
— Все в детстве ходили на какие-то кружки, только при чем тут начало карьеры? Я в школе учился плохо, уроки прогуливал… У меня не было родственников в деревне, где в каждом дворе стоял мотоцикл. А ездить на чем-нибудь очень хотелось. Вот однажды вместо уроков я занялся тем, что прикрутил к велосипеду «Орленок» мотор. Здесь нет ничего необычного — детали продавались в магазине, так поступали многие ребята в мое время.
Только между велосипедом «Орленок» с моторчиком и первым моим кастомом Silver Stork — 25 лет жизни. Если бы я все-таки поступил в университет, то до сих пор инженером на заводе «Арсенал» работал бы. Вот и приходится строить мотоциклы по индивидуальному проекту. Но я их делаю только последние 10 лет. Первый свой кастом создал в 41 год. Настоящий! А что я до этого делал? Ага… Вопрос.
2.
— Ну и как вы дошли до жизни такой?
— Чем я занимался в смутные времена? Основа моего коллектива сложилась в автоспорте. Я профессионально руководил командой по картингу. Мы добились результатов, которые в этой стране еще никто не повторил: выигрывали чемпионаты России, что белорусским гонщикам и не снилось. Этим я тоже горжусь. Не меньше, чем успехами в кастомайзинге.
Учился за границей, получал знания в профессиональной немецкой команде, потом перенес их сюда. Это все было медленно и верно. Но людям же нужна легенда, правильно я понимаю? Иначе получается неинтересно. «Как вы придумываете мотоциклы?» — спрашивают. Им же не расскажешь, что в 8:30 утра я прихожу в мастерскую, сажусь за стол и системно делаю свою работу. Все считают, что Шиф в душе моется и придумывает идеи, бензобак под подушку кладет, а ему нужные сны снятся, потому что вокруг бензином пахнет. Никакой романтики! Просто мы выполняем работу профессионально и добросовестно, стараемся делать ее лучше всех.
— Как-то так сложилось, что на постсоветском пространстве кастомайзинг считают культурой андеграунда. Как удалось подняться над гаражным уровнем?
— Андеграунд это не то. У меня есть друзья — вот они занимаются андеграундом. Музыкальной группе 27 лет, они записали 104 альбома. Это и есть андеграунд, про них никто не знает. А если я выиграл чемпионат США, Германии и всего остального, так какой же это андеграунд? Ребята, я вам говорю: вопрос в мотивации и в профессиональном подходе. Мы ничего не сделали сверхъестественного. А результат оценивают другие.
— Но ведь это была система, вы ее создали… Как это рождалось?
— Ну представьте: вы строите забор. Хороший забор. Для фундамента копаете яму примерно глубиной метр. Этого достаточно. Ведь так? А вот мы копаем на три метра. И потому получается лучше хорошего. Вот в чем весь принцип, мы просто копаем глубже. Это касается всего: начиная от изучения истории и заканчивая инженерным воплощением. Да, естественно, тратим больше времени… Мы всегда стараемся сделать идеально.
3.
— Получается?
— Оценивают нашу работу другие… (Задумался.) Да, в принципе получается. Иногда не с первого раза. Приходится ломать и строить заново. Но в последнее время получается все больше.
— Чувствуете истощение к концу работы или, быть может, наоборот, появляются идеи: а вот я бы еще так сделал, появляется желание доработать, улучшить?
— Нет идеальных конструкций, я всегда вижу, что можно исправить. Хотя некоторые объекты получаются практически идеальными. Но… нужно останавливаться.
— Идеальные — это The Machine, например?
— Как раз с этим мотоциклом можно было бы еще поработать. В таком виде он закончен, да. Однако нет предела совершенству. Наверное, хороший мотоцикл Silver Stork. На самом деле он существует в нескольких версиях, очень похожих, их даже специалисты не могут отличить, но все же они отличаются. Некоторые Silver Stork вообще идеальные.
4.
5.
— Получается, у каждого байка есть несколько копий?
— Да. У некоторых мотоциклов есть двойники, которые были изготовлены по просьбам трудящихся. Да мы и не скрываем этого. Один из них называется Silver Stork 2, например. Хотя имя может быть другим, как и цвет, скажем. Но на самом деле это генерация того же мотоцикла.
— И все же вы делаете эксклюзив. Каждая работа — что-то новое. Индивидуализация — это протест против всего массового?
— Нет, это просто наша специализация. Протест ни при чем. Кастомайзинг — это работа, постройка мотоциклов по индивидуальным проектам. В то же время мы занимаемся серийным продуктом. Я даже горжусь тем, что мы приняли участие и планируем и дальше заниматься разработкой, постановкой на серийное производство мотоциклов.
— Вы имеете в виду сотрудничество с «Минск-Мото»?
— Не важно, под какой маркой они будут выпускаться. Мотоцикл, который сейчас поставлен на серийное производство, называется М1nsk М4 200. Нам за него совсем не стыдно. Хорошая вещь не обязательно должна быть вычурной, с какой-то претензией. Просто она индивидуальная. Этот мотоцикл сделан в стиле неоклассик, то есть вечных ценностей. Это образ классических английских традиций — таких железных, надежных мотоциклов.
6.
7.
На самом деле мы разработали несколько байков. Какие-то наши разработки существуют в качестве опытных образцов, какие-то — в виде промышленных. Нужно четко понимать, какая работа была проделана: эскиз — макет — опытный образец — промышленный образец — серийный продукт. Это всё стадии промышленного движения объекта. То есть мы прошли путь от эскиза до постановки на производство. Как владельцы предприятия распорядятся этим дальше, их право, им решать: собирать китайские мопеды или производить собственный продукт. Они бизнесмены. А мы кто?
Если говорить в целом о мотоциклетном продукте, то да — за последние годы нам удалось чего-то достигнуть. Некоторые наши мотоциклы стали абсолютным продолжением своих владельцев. В частности, удалось передать и характер, и стиль.
— Снова вопрос о первой серьезной работе Silver Stork, о которой вы уже упоминали. После нее о Юрие Шифе заговорили. Какие были первые впечатления?
— Поймите, ничего необычного не произошло. Это закономерный итог определенной последовательности действий. То, что обо мне заговорили, тоже часть моей работы. Я это сделал, если хотите знать… Можно построить очень хороший мотоцикл, а можно написать об этом. В принципе — звенья одной и той же цепи. Пиар, извините, у нас еще никто не отменял.
Чтобы организовать ряд публикаций, мне пришлось сделать специальную фотосессию. А для ее проведения я изучал целый пласт материала о фотосъемке мотоциклов, культуре, традициях. Потому что вот так вот! Для публикации в настоящем зарубежном издании придется соблюдать формат, и этому тоже пришлось учиться. Визуализация опять же, нужны были ролики. Надо понимать, как это должно выглядеть профессионально. За них мне опять же совсем не стыдно, потому что в любой другой стране мира они были бы сделаны так же.
Есть два критерия, по которым можно оценивать работу: «мне не стыдно» и «я горжусь». Так вот мне не за всю свою работу стыдно, а некоторыми вещами я горжусь. Считаю, что состояние должно находиться между двумя этими точками, где-то в промежутке. Иногда говорят: «Понимаешь, я ведь на работе. Ну это же за деньги… Кичуха». У нас есть некоторые мотоциклы, которые можно отнести к кичу. Но нам за них не стыдно. Это качественный кич.
А Silver Stork — название неслучайное. «Серебряный аист» в переводе. Национальная составляющая. Он представлялся в американской и германской прессе и позиционировался как часть чего-то белорусского. (После небольшой паузы.) И да, я патриот. Принципиально живу и работаю здесь и никуда уезжать не собираюсь. Если бы каждый в нашей стране относился к своему делу, как мы, то у нас было бы все зашибись. Просто нужно быть профессионалом. Мне жаль людей, которые считают себя убогими. А как это так? А так разве можно? Так вы попробуйте! Но никто не пытается.
8.
— Каждый байк — около полугода работы. Изучение материала, инженерное воплощение… Вы об этом сотни раз говорили в интервью. Можете рассказать о какой-нибудь истории кастома? Например, об Abordage, который был посвящен пиратам.
— С Abordage как раз история тривиальная. Пришлось изучать историю пиратства. (Начинает просматривать на мониторе фотографии.) Смотрим эскизы, картинки всякие, фотографии. Как бочки выглядят, сабли абордажные, компас, карта. Детали решают всё! Всё. Почитали, поняли. Потом приезжает заказчик, присел на мотоцикл. Это примеркой называется. Мы говорим «до свидания». И он больше ничего не видит. А потом получает такой мотоцикл. Заказчик — звезда! Он доволен ручками, ножками, веревочками, замком зажигания, бочками, баками, цепями, компасами, картами, стишком на сиденье, рисунками, фарами от старинных автомобилей, купленными где-то в Западной Европе, воздушными фильтрами из ядер. Это все наша работа.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
Хотя есть случаи поинтереснее. Например, человек заказывает черный чоппер с черепами, консольным маятником. А получает белый мотоцикл стритфайтер. Как это может быть?
— Более того, интересна реакция заказчика…
— Ну ему приходится потом с этим жить. Ладно… Сейчас расскажу эту историю. Вот пришел человек, у которого где-то в гараже валялся Ducati. И вот ему приспичило. Он объясняет: «Хочу черный чоппер». Я отвечаю: «Хорошо». Кризис все-таки на дворе, работать надо. Потом я честно стараюсь строить черный чоппер, но в душе уже понимаю: нужно что-то другое. Потом заказчик приезжает на примерку. Вот такой он. (Шиф опять берется за компьютерную мышку, открывает папку с фотографиями. На снимках парень брутального вида с татуировками. Все как положено, настоящий байкер.)
16.
Ему еще нужен черный чоппер. Он уезжает и напоследок просит прислать фотографии. «Ага», — говорю я, достраиваю байк и везу его на моторшоу в Германию. Все это время он не видит мотоцикл и не имеет представления, какой он. О! (В этот момент Шиф находит фотографию того самого парня на белом Duster.) И он герой! Спрашивает у меня: «Я самый крутой?» Отвечаю: «Да, ты самый крутой». Таких историй на самом деле много.
17.
18.
19.
20.
21.
— Расскажете?
— Ну вот смотрите. (Достает фигурку чертенка.) Это чугунное литье. Заказчик говорит, мол, это же мотоцикл, мне нужен такой аппарат. А у меня коммерческое предприятие, я ж не пошлю его. Конечно, мотоцикл! Ну, отправляю его, хорошо. Полгода мучаемся, приделываем рога и копыта. В результате получается вот такая штука. (Показывает фотографии с рыжим парнем на стилизованном красном байке.) Кто скажет, что это не черт, пусть бросит в меня камень. Владелец ничем не отличается от мотоцикла. Если бы этот человек родился байком, он бы выглядел точно так же. Это не удача, а, повторю, результат последовательной работы.
22.
23.
24.
25.
— Но заказчик был доволен?
— Да. Более того, есть и продолжение. Они же все развлекаются! Так вот, заказчик говорит: «Мне так понравился мотоцикл, я хочу ездить на нем и зимой». Пожалуйста! Езди зимой. (Вдруг Шиф делает приглашающий жест, и мы идем в покрасочный цех мастерской. Там огромный белый внедорожник, а на обоих боках… аэрография. Это не просто картинка, а изображение того самого рыжего парня на байке — только на боках автомобиля!) Только не фотографировать. Вы же помните — это неоконченная работа. Вы еще считаете меня шутником? Это серьезная работа, посмотри, какая тонкая, искусство!
— В то же время есть «легкие» темы. С «Ну, погоди!», например.
— Это просто аэрография. Не легкая, не тяжелая. Перенос графического решения на стандартный мотоцикл. Такой образ хотел заказчик. Почему? Ну не знаю, может, родители прятали телевизор от него в кладовке, мультики запрещали смотреть. Вы же помните шутку про то, что люди взрослеют, но игрушки остаются, меняется только их цена…
26.
27.
28.
— Вы вообще любите экспериментировать? Начинали с V-twin'ов, а тут вдруг решили попробовать русский «оппозитник»… Я по поводу The Machine с его необычным двигателем.
— С русским мотоциклом вопрос был принципиальный: построить кастом для чемпионатов мира. Я же философ! Тут ничего случайного. Там они еще не знали, но я уже решил, каким его хотят видеть. Я никогда не строил мотоциклы с отечественными моторами. А теперь решил показать нашим ребятам: и с русскими двигателями можно построить байк мирового уровня.
Кастомайзинг — часть американской культуры, и есть давняя традиция: мотоциклы должны строиться на основе Harley-Davidson. Но почему? Вот я написал на американском мотоцикле: «Don't wanna be Americano...» Это перефразированная строчка из известной песни. Раньше она была непопулярная, это сейчас про нее вспомнили. То же самое и здесь. Должен быть мотоцикл на базе русских деталей, с русским мотором. Я так решил. И сделал.
29.
30.
31.
— В вашем творчестве (это слово лучше всего подходит к тому, что вы делаете) постоянно прослеживается музыкальная тема. Мотоцикл, посвященный Виктору Цою, «Машине времени»… Музыка вам дарит вдохновение?
— Нет, просто есть несколько музыкальных коллективов, которые повлияли на формирование мировоззрения моего поколения. На самом деле сначала нужно было сделать байк «Виктор Цой», а потом — «Машина времени». Но ввиду конъюнктуры — я же конъюнктурщик — получилось в обратной последовательности. Это Tribute bike, то есть посвящение. Художник пишет картину, поэт слагает стихи. Я не обладаю этим дарами, но могу построить мотоцикл.
— Кстати, насчет имен. Название для байка приходит в процессе или заранее решаете, каким оно будет?
— Самое тяжелое — придумать название. (В этот момент сложно было понять: то ли Шиф шутит, то ли говорит всерьез.) Все учитывается: как оно будет звучать на разных языках, как сочетается. Например, вот еще один характерный мотоцикл. Я ему придумал не английское название — Prueba de vida.
— Это же вы по поводу мотоцикла Пореченкова?..
— Да. Так вот, в переводе с испанского — пришлось учить его — это означает «доказательство жизни». По-английски же не звучит! Proof of the life. Криво… А получилась составная часть образа. Вот он, Пореченков. Он такой несладенький совсем. Но здесь не очень удачная фотосессия. Вживую все мотоциклы смотрятся лучше.
32.
33.
А есть мотоциклы, названия для которых придумываем вообще не мы. Кристовский предложил для своего байка Gustav Skippone. Мы сочинили биографию, историю, легенду. Дескать, это такой швейцарский часовщик… Ну сами смотрите. (Шиф опять лезет в компьютер, показывает фотографии с Кристовским.). Какой парень на берегу Минского моря!
— Все фотосессии здесь устраиваете?
— Всё от мотоциклов до фотосессии создается здесь. Это моя позиция.
— Вот говорят «старая школа», «современная кастом-школа», а вы свое творчество к какому стилю, направлению относите? Или вовсе избегаете такого рода определений?
— Избегаю. Меня зовут конъюнктурщик, и я владею коммерческим предприятием. Может быть, я и занимался бы чем-то одним. Многие кастомайзеры строят одни и те же мотоциклы. Но приходится изучать родственные стили.
— Слово «приходится» вы с каким-то лукавством произнесли. Вам же это интересно.
— Основа основ — это… школьное образование. (Впервые за все время на лице Шифа появляется усмешка.) Ну а если серьезно, то традиции. Все было до нас: великие, красивые вещи уже созданы. Я нахожу вдохновение в исторических мотоциклах. Никто лучше классики ничего не придумал ни по инжинирингу, ни по дизайну. Поэтому их изучаю. Для меня очень трогательными кажутся наследие и традиции. Наследие — это самое главное. Сегодня мы можем передвигаться в разные страны мира. Это же не советские времена, когда был только журнал «Моделист-конструктор». И я езжу. А что делать? Кто сказал, что легко? В заграничных выставках участвуем, чтобы быть частью этого. Надо соответствовать, быть в теме.
— Такое ощущение, что нарочно придумываете заковыристые техзадания. Хитрый распредвал, как разместить коробку передач, необычные решения, как с гитарой, например (работа Time Machine). Это поиски нового или испытания самого себя?
— Гитара — это образ. Ничего я тут не выдумывал.
34.
— Но ведь никто до вас этого не делал.
— Всегда кто-то делает что-то в первый раз. А почему не я? Главное не бздеть! Да, я придумываю задания. Но при чем тут это? Мучаются ведь потом механики. Это им потом строить все. Я-то тут с журналистами болтаю. (Шиф хитро прищуривается.)
— А какая реакция была у музыкантов «Машины времени»?
— Хорошая. Им понравилось. Потом использовали для иллюстраций альбомов, выпустили видеофильм. Там тоже он фигурирует.
— Мотоциклы вы объезжаете сами. А у вас байк есть или, как говорят, сапожник без сапог?
— У меня есть какое-то количество мотоциклов. Просто в последнее время все меньше и меньше времени ездить. Сейчас я в основном передвигаюсь на четырехколесном мотоцикле. Porsche 911 называется. Я же не бизнесмен, мне Panamera не нужен.
— Отзывы критиков ждете?
— Каких критиков? Вы о чем? Знаете, была «Международная панорама» с Бовиным, который также в ЦК работал. Как-то он приходит утром на работу, а у него спрашивают: «Вы читали последний доклад Леонида Ильича?» А тот отвечает: «Зачем, я его писал!» То же самое со мной. Зачем читать отзывы, я их пишу!
— То-то уж больно профессиональные они.
— А я профессионально пишу.
— Yuri Shif Custom — это ведь целая команда, в которой роли четко определены. Кто-то придумывает идеи, кто-то налаживает электронику, кто-то занимается аэрографией. Как удалось собрать таких разных людей?
— Если в пустыне долго просеивать песок, то на дне останутся золотые песчинки. Работа с кадрами — часть моих обязанностей. Приходят ребята с определенными задатками. Чему-то учатся, потом становятся специалистами, затем — звездами. А звезды едут на юг. Всё! Приходят следующие. Хотя кто-то остается.
Маляр у нас, например, очень хороший. А художник четыре раза не мог поступить в Академию искусств, теперь наказан — рисует мотоциклы, работает со мной. Но я бы особо никого не выделял. Это профессионалы, виртуозы. Определенная часть из них обладает универсальными навыками, а какие-то — специальными. Самый опытный сотрудник — Дмитрий Михалыч Лобанок, который долгое время со мной мучается, терпит мой несносный характер, помогает людям получать навыки и умения. На самом деле это он строит все мотоциклы, а я тут развлекаюсь.
Одним словом, это хороший коллектив, а я его художественный руководитель.
— Считается, что эксклюзивные байки могут себе позволить бизнесмены, звезды… Словом, богатые люди. Кто ваши клиенты?
— Я бы использовал слово «заказчики». Их можно разделить на две категории: первая — это успешные бизнесмены, а вторая — публичные люди. Они из разных стран, городов, многие из Москвы. Есть и белорусы. У нас не все так плохо.
— Байк — продолжение образа. В кастоме, который вы сделали для Владимира Кристовского, Gustav Skippone — это некая лирика, утонченность. Как удается так четко передать образ, настроение? Мучаете их расспросами?
— Заказчики, конечно, мучаются со мной. Потому что они все кто? Разве Михаил Пореченков получил «Оскар» или Тимати выиграл «Грэмми»? Нет. А я — чемпион мира по кастомайзингу. Так кто из нас звезда? Они находятся в таком же положении, как заказчик из Бердичева. Все получают одинаковый сервис. Никакими вопросами я их не мучаю. Скорее это они меня мучают: ну когда уже будет готов мой мотоцикл?
По поводу Кристовского… Ну какой у него может быть мотоцикл? (Кастомайзер снова открывает папку с фотографиями.) Только такой! Вот мотоцикл, а вот Кристовский. Попробуй поменяй с Пореченковым… Не подходит.
35.
— А вот в мастерской это копия или его мотоцикл?
— Это я на выставку брал, на «Моторшоу-2011» в Минске. Иногда беру у них байки.
— Тимати вообще был неожиданным клиентом. Как будто два разных мира сошлись. Вас не пугали противоречия?
— Во-первых, за мотоцикл мне не стыдно. Во-вторых, Тимати любит ездить на мотоциклах. А что сошлось? Да работяга он, там тяжело на самом деле. Если вы думаете, что там легко, так там не легко. На заводе проще. Тимати приезжал сюда, работал, как зайка, сам делал свой мотоцикл. Все нормально.
— Еще один ваш звездный клиент — Михаил Пореченков. Он вам ставил какие-то рамки?
— Фильм есть такой — «Беспечный ездок». Вот он его посмотрел и говорит: «Мне такой нужен».
— Но он другой получился?
— Конечно. Потому что это моя работа. И никаких секретов. Каждодневный труд. Вот как ты — придешь, снимешь запись с диктофона, потом начнешь слова менять на синонимы, затем добавлять что-то. Здесь то же самое — придумываем, изучаем, читаем, смотрим глупые фильмы. Потом цвет, свет, название… Все непросто.
— Вы ловко уходите от темы гонораров. Но я все же спрошу: а бюджетным кастом вообще может быть?
— А что такое бюджетный? У нас все мотоциклы доступные. Вопрос — для кого. У нас все обычные люди. Есть некоторые персонажи, которые ввиду своего статуса не могут ездить на мотоциклах. Их возят в специальных машинах с охраной. И то…
— Понятно, что расставаться со своими работами непросто. А вы следите за их историей — в какие руки попали? Может, есть какая-то история с продолжением?
— Они живут своей жизнью и никуда не пропадают. Иногда заказчики сами звонят, тогда я волнуюсь — значит, что-то сломалось, открутилось.
36.
— А вашими работами бывали недовольны?
— Можете написать, что не бывали… Потому что я говорю каждому заказчику: если вам не понравится мотоцикл, я могу забрать его обратно. Еще ни один кастом в мастерской не остался.
О жизни
— В интернете, публикациях в специализированных журналах очень много информации о ваших мотоциклах. И очень мало о самом Юрие Шифе. Можете рассказать вкратце свою биографию, в какой угодно форме…
— Школа, не поступил в университет, потом армия, работал на заводе… Личная жизнь — это личная жизнь. Скажу только, кто стоит на первом месте. Моя любимая жена, она пиар-менеджер, муза, направляющая. Короче, всеми процессами управляет любовь!
— На сайте про вас сказано: «не любит» мотоциклы, байкеров и ездить в Москву. Так все-таки как?
— Каждый увидит в этом то, что хочет увидеть. И прочитает, что хочет прочитать. Понимайте, как хотелось бы вам.
— Жили в России, Израиле, но вернулись в Беларусь. Вы космополит?
— Я не жил в России, родился в Минске. Действительно, был какое-то время в Израиле, мне не понравилось. А кто такой космополит? Я не живу в Майами или в Москве. Хотя мог бы, наверное. Я ж патриот. Говорил уже.
— А что за байка с пуэрториканским паспортом?
— Есть такая цитата: «Воспринимайте как хотите. Хотя чего можно требовать от человека с пуэрториканским паспортом»? Вот чего вы от меня требуете? Ничего от меня требовать нельзя!
— Вы столько раз представляли Беларусь на крутых байкерских конкурсах. Это вообще сложно?
— Я сам себя представил. Каждый мог купить билет в Америку и сделать то же самое. Хотя, действительно, везде, во всех официальных бумажках, пресс-релизах было указано — Belarus. Там уже было не сложно. А вот до этого да, пришлось помучаться. Мне долгие годы пришлось доказывать, что все серьезно, возить байки на конкурсы в Европу. За один год я представил несколько мотоциклов на разных конкурсах.
Обидно было другое. Меня в Америке спрашивают: а где это — Беларусь? Я говорю, в Европе. А Европа? В Австралии! В этой истории я не придумал ни одного слова. У них же там дикий Запад, они новости не смотрят, им плевать, где эта Европа… Что им доказывать, в этой Америке? Я показал русским, белорусским ребятам, что и в нашей стране есть классные механики, кастомайзеры. Сломать лед сознания и неверия в свои силы — вот чего мне удалось добиться. Ну и что, если вы родились в Минске, а не в Сан-Франциско. Тариф «Не бздеть!».
— А вот майка (с известным словом из трех букв и розами), которую вам сделал Владимир Цеслер, — это вообще была ваша идея? Протест кичу?
— У Вовы есть классные вещи. Брошка с этим самым словом из трех букв. Оно очень красиво написано. Я ему сказал: мне в Америку ехать, на подиум выходить. Я же туда ехал не пассажирить, а выигрывать! Попросил слово это и цветочки. Фото напечатали в журналах. Это немного хулиганский поступок, но вещь-то красивая.
— А что за история с музыкальным коллективом?
— Я был менеджером настоящей андеграундной группы The UNB. Музыканты — люди свободолюбивые, я их бил плеткой, заставлял работать. (Усмехается.) Им не нужен был такой менеджер, и они уволили меня. Последние три-четыре года с ними работал. Но я же максималист. По моим планам, через несколько лет они должны были получить «Грэмми». Но они решили не напрягаться.
— Каждый ваш новый кастом все лучше и лучше. Не боитесь, что скоро достигнете потолка и что станете делать потом?
— Я же не собираюсь всю жизнь строить мотоциклы. Займусь, например… (Задумался.) Ну, журналистикой не займусь, можете не волноваться. Литературной деятельностью могу. Или кино снимать. Очень хочу сценарии писать. Музыкой уже не буду. Потому что меня уволили из музыкального коллектива.
— Напоследок неожиданный вопрос. А что бы вы оставили наследникам?
— А я уже оставил — мотоциклы, например. Еще чего-нибудь оставлю…
37.
Источник: www.yaplakal.com/
