568
0,2
2015-02-14
Среда обитания. Бездомные на свалках.
Спать зимой в клетчатой сумке челнока, набитой старыми одеялами. Мыться в лучшем случае раз в неделю. Найти свой дом в «буде» из досок, накрытых линолеумом. Греться от костра или «чернила». Зарабатывать, сортируя отходы цивилизации.
– Даже здесь жить можно! – говорит Анна, которая уже 12 лет живет в лесу около Северной свалки. – Никто не жалуется…
19 фото источник
бел рубли переведены в доллары
«В „скорую“ звоним, как прижмет: если эпилепсия у кого»
Перед глазами — горы мусора и стаи ворон. Гудят спецмашины. Но только по запаху гнили ты понимаешь, что свалка рядом. Еще несколько поворотов – и перед нами разбросанные островками группы людей. Вокруг них – собаки. Ни лают, ни кусаются.
— Собирают мусор на полигоне только самые крутые бездомные. Это у них — верх иерархии. Можно заработать на сдаче вторсырья по 50 долларов в день. Те, кто перебирает мусорки в городах – зарабатывают меньше всего, — объясняет Дмитрий Русаков, главный специалист по подготовке и реагированию на чрезвычайные ситуации Белорусского Общества Красного Креста. Уже пять лет в жару и холод он возит бездомным на минские свалки еду и вещи. Сегодня они получат валенки, одеяла, тушенку и хлебцы. Нас с фотографом предупредили, что жители свалки «чужаков» могут побить. Но мы не верим, пока не убедимся лично.
03
04
Дмитрий Русаков, главный специалист по подготовке и реагированию на чрезвычайные ситуации Белорусского Общества Красного креста
Анна — самая бойкая среди местных. Сразу подходит к Диме за «халявой». 12 лет женщина живет на свалке. Говорит, что долгожителей полигона можно определить по черному от костра лицу. Другие приезжают на свалку работать. У Ани лицо темное. Передних зубов нет. Запах изо рта напоминает об алкогольном вчера. Одежда лоснится от грязи. Вьющиеся волосы прикрывает задорная шапка. Она жалуется на дырявые сапоги не по сезону и охотно рассказывает, как здесь оказалась.
— Квартиру в Минске продала через посредника. Вместо нее получила захудалый дом в Смолевичах. Сын сидел в тюрьме. Потом пропал, нашла его здесь. Свобода засосала, – говорит Анна.
Но здесь она нашла не только дом и свободу, но и любовь.
— На 18 лет меня младше, а мне 51 год. Если бы не он, так, может, и не осталась бы, — объясняет она, органично вписывая в рассказ мат.
Живет Анна со своим Андреем в «буде» за два километра от полигона. Показать «сарай» отказывается. Но говорит, что так, как и она, в лесу живет человек 20.
— Доски накрыли линолеумом, матрас положили – и все. Как ты не понимаешь? Буржуйки нет. Около костра греемся. Крысы по бокам. Я когда спать ложусь, только шапку снимаю. Два одеяла есть, правда, рваных. Шубой накрываюсь.
07
08
09
Дмитрий Русаков говорит, что спят бездомные на свалке не только так, как описала Анна. Некоторые берут клетчатые сумки челноков, набивают одеялами — и там ночуют. Пару часов поспят, а потом идут к костру греться.
— Что едите? – спрашиваю у Анны.
— «Роллтон», пюре в магазине купим, на костре воды закипятим. Окорочка копченые на свалку магазины привозят. Я не брезгую. Они нормальные, без запаха. Пережарю, вермишели наварю…
— А где моетесь?
— Иногда на проходную на свалку ходим мыться. А так помыться негде. В «скорую» звоним, как прижмет: если эпилепсия у кого.
По словам Анны, за день она, «старая вешалка», на сборе мусора от силы зарабатывает 30-50 тысяч.
«У нас нет главных. У нас анархия!»
Вокруг костра сидят другие обитатели полигона. Подхожу ближе и вижу, как мужчина четким рывком открывает бутылку «чернила». Справа от него, как каменный, сидит Дим Димыч. У него черное лицо. За его спиной — тоже как изваяние — большая белая собака. Сколько лет Дим Димыч живет на свалке, и сам не помнит. Или не хочет рассказывать. И буквально через минуту после моего появления в кругу местных — исчезает. У костра сидят те, кто сюда приходит работать. Кто после нескольких лет тюрьмы, кто по пьяни. На сортировке мусора в день зарабатывают 100-300 тысяч. Но могут и больше.
11
12
Дмитрий Русаков рассказал «дивную историю». Женщина собирала металл, сдала и получила 4,5 тысячи долларов. Но потом она сгорела — подошла к костру и туда упала…
Я немного выбиваюсь среди людей у костра, но меня принимают любезно. Говорят, что если бы я пришла на свалку работать – не побили бы.
— Сожгли бы? — спрашиваю.
— Нет! Вы что!
Витек сидит слева и уверяет, что у меня нет нюха, чтобы найти на свалке что-нибудь стоящее. А вот он вчера нашел кусок колбасы и сыра.
— Наверное, испорченные?
— Нет, нормальные. Люди еще от Нового года не оклемались.
— Девушка, тут никто не жалуется. Если у тебя нет дома, то здесь накормят, или ты сам найдешь, — включается в наш разговор еще один парень.
— А кто у вас главный?
— Нет главных. У нас анархия!
Но Дмитрий Русаков говорит, что все-таки «главный» есть… Правда, он его никогда не видел. Но о «хозяине» рассказывали сами бездомные. Они ему отдают заработанные деньги на хранение, чтобы не держать при себе на свалке.
«Кто что нашел, то и его! Никому ничего не отдаем!»
На свалку в «Тростенец» мы приезжаем во второй половине дня. Многие уже переодеваются и собираются домой. Люди прячут свои лица от камеры фотографа. Объясняют это тем, что здесь практически все «с прописками, у каждого семья и дом, и не у всех родственники знают, что они работают на свалке, а здесь потому, что даже на заводе зарабатывали меньше». По словам местных, прийти сюда перебирать мусор может любой. Но для начала нужно «проставиться» – хотя бы бутылку принести.
14
15
Спрашиваю, кто здесь бездомный. Мне говорят, что Слава Лесной и Коля.
Николай уже пять лет живет на улице. Усатый, в двух шапках, телогрейке, перевязанной женским ремнем. Ему 47 лет, но выглядит как минимум на 60. В руках у него только что полученные валенки. Говорит, что если бы привезли буржуйку – тоже бы не отказался. Он живет в «однокомнатном кирпичном здании» на месте бывшей военной части недалеко от свалки. В день на мусоре зарабатывает около 5$.
Слава Лесной свое прозвище получил, потому что живет в землянке в лесу. Он говорит, что инвалид. Передвигается с палочкой. По вечерам в землянке читает детективы под свет свечи. Сегодня он заработал 8$. 4 из них за тюк с полиэтиленовыми бутылками.
— Выкопал лопатой яму, закрыл клеенкой — и сделал землянку. Там и живу, — рассказывает он.
— Так в мороз же замерзнуть можно!
— Я в 35-градусный мороз выжил!
Слава Лесной удаляется по тропинке в лес. Я смотрю на мужчину в капюшоне. Он стоит с пакетом сантехники среди кучи барахла. Мужчину зовут Сергей, он тоже бездомный. На свалке работает шестой день, до этого был дворником. Ночует у знакомых, в землянке. Но сегодня ему повезло: коллега попросит у мужа-дворника ключ от подвала, и Сергей сможет переночевать там.
На этой свалке люди могут заработать по 17-34 $ в день. Рассказывают волшебные истории о том, как кто-то находил котомочку с 6800$ и сумку с более чем 2200$.
— Кто что нашел, то и его! Никому ничего не отдаем! – говорят мне, продолжая переодеваться.
… На обратной дороге говорим с Дмитрием Русаковым. За последние пять лет «свалка помолодела», делится он своими наблюдениями. То есть стало больше людей старше 25 лет, раньше большинством были те, кому за 40.
— С зоны повыходили – и на свалку, — объясняет он.
Рассказывает историю про главного врача одной из больниц, который тоже спился и жил на свалке. Его нашли, вернули к «нормальной жизни», дали пост главы центра дезинфекции и стерилизации, а потом мужчина снова пропал. Оказалось — вернулся на свалку. Уже к своей «нормальной жизни».
19. Последняя.
Источник: www.yaplakal.com/
– Даже здесь жить можно! – говорит Анна, которая уже 12 лет живет в лесу около Северной свалки. – Никто не жалуется…
19 фото источник
бел рубли переведены в доллары
«В „скорую“ звоним, как прижмет: если эпилепсия у кого»
Перед глазами — горы мусора и стаи ворон. Гудят спецмашины. Но только по запаху гнили ты понимаешь, что свалка рядом. Еще несколько поворотов – и перед нами разбросанные островками группы людей. Вокруг них – собаки. Ни лают, ни кусаются.
— Собирают мусор на полигоне только самые крутые бездомные. Это у них — верх иерархии. Можно заработать на сдаче вторсырья по 50 долларов в день. Те, кто перебирает мусорки в городах – зарабатывают меньше всего, — объясняет Дмитрий Русаков, главный специалист по подготовке и реагированию на чрезвычайные ситуации Белорусского Общества Красного Креста. Уже пять лет в жару и холод он возит бездомным на минские свалки еду и вещи. Сегодня они получат валенки, одеяла, тушенку и хлебцы. Нас с фотографом предупредили, что жители свалки «чужаков» могут побить. Но мы не верим, пока не убедимся лично.
03
04
Дмитрий Русаков, главный специалист по подготовке и реагированию на чрезвычайные ситуации Белорусского Общества Красного креста
Анна — самая бойкая среди местных. Сразу подходит к Диме за «халявой». 12 лет женщина живет на свалке. Говорит, что долгожителей полигона можно определить по черному от костра лицу. Другие приезжают на свалку работать. У Ани лицо темное. Передних зубов нет. Запах изо рта напоминает об алкогольном вчера. Одежда лоснится от грязи. Вьющиеся волосы прикрывает задорная шапка. Она жалуется на дырявые сапоги не по сезону и охотно рассказывает, как здесь оказалась.
— Квартиру в Минске продала через посредника. Вместо нее получила захудалый дом в Смолевичах. Сын сидел в тюрьме. Потом пропал, нашла его здесь. Свобода засосала, – говорит Анна.
Но здесь она нашла не только дом и свободу, но и любовь.
— На 18 лет меня младше, а мне 51 год. Если бы не он, так, может, и не осталась бы, — объясняет она, органично вписывая в рассказ мат.
Живет Анна со своим Андреем в «буде» за два километра от полигона. Показать «сарай» отказывается. Но говорит, что так, как и она, в лесу живет человек 20.
— Доски накрыли линолеумом, матрас положили – и все. Как ты не понимаешь? Буржуйки нет. Около костра греемся. Крысы по бокам. Я когда спать ложусь, только шапку снимаю. Два одеяла есть, правда, рваных. Шубой накрываюсь.
07
08
09
Дмитрий Русаков говорит, что спят бездомные на свалке не только так, как описала Анна. Некоторые берут клетчатые сумки челноков, набивают одеялами — и там ночуют. Пару часов поспят, а потом идут к костру греться.
— Что едите? – спрашиваю у Анны.
— «Роллтон», пюре в магазине купим, на костре воды закипятим. Окорочка копченые на свалку магазины привозят. Я не брезгую. Они нормальные, без запаха. Пережарю, вермишели наварю…
— А где моетесь?
— Иногда на проходную на свалку ходим мыться. А так помыться негде. В «скорую» звоним, как прижмет: если эпилепсия у кого.
По словам Анны, за день она, «старая вешалка», на сборе мусора от силы зарабатывает 30-50 тысяч.
«У нас нет главных. У нас анархия!»
Вокруг костра сидят другие обитатели полигона. Подхожу ближе и вижу, как мужчина четким рывком открывает бутылку «чернила». Справа от него, как каменный, сидит Дим Димыч. У него черное лицо. За его спиной — тоже как изваяние — большая белая собака. Сколько лет Дим Димыч живет на свалке, и сам не помнит. Или не хочет рассказывать. И буквально через минуту после моего появления в кругу местных — исчезает. У костра сидят те, кто сюда приходит работать. Кто после нескольких лет тюрьмы, кто по пьяни. На сортировке мусора в день зарабатывают 100-300 тысяч. Но могут и больше.
11
12
Дмитрий Русаков рассказал «дивную историю». Женщина собирала металл, сдала и получила 4,5 тысячи долларов. Но потом она сгорела — подошла к костру и туда упала…
Я немного выбиваюсь среди людей у костра, но меня принимают любезно. Говорят, что если бы я пришла на свалку работать – не побили бы.
— Сожгли бы? — спрашиваю.
— Нет! Вы что!
Витек сидит слева и уверяет, что у меня нет нюха, чтобы найти на свалке что-нибудь стоящее. А вот он вчера нашел кусок колбасы и сыра.
— Наверное, испорченные?
— Нет, нормальные. Люди еще от Нового года не оклемались.
— Девушка, тут никто не жалуется. Если у тебя нет дома, то здесь накормят, или ты сам найдешь, — включается в наш разговор еще один парень.
— А кто у вас главный?
— Нет главных. У нас анархия!
Но Дмитрий Русаков говорит, что все-таки «главный» есть… Правда, он его никогда не видел. Но о «хозяине» рассказывали сами бездомные. Они ему отдают заработанные деньги на хранение, чтобы не держать при себе на свалке.
«Кто что нашел, то и его! Никому ничего не отдаем!»
На свалку в «Тростенец» мы приезжаем во второй половине дня. Многие уже переодеваются и собираются домой. Люди прячут свои лица от камеры фотографа. Объясняют это тем, что здесь практически все «с прописками, у каждого семья и дом, и не у всех родственники знают, что они работают на свалке, а здесь потому, что даже на заводе зарабатывали меньше». По словам местных, прийти сюда перебирать мусор может любой. Но для начала нужно «проставиться» – хотя бы бутылку принести.
14
15
Спрашиваю, кто здесь бездомный. Мне говорят, что Слава Лесной и Коля.
Николай уже пять лет живет на улице. Усатый, в двух шапках, телогрейке, перевязанной женским ремнем. Ему 47 лет, но выглядит как минимум на 60. В руках у него только что полученные валенки. Говорит, что если бы привезли буржуйку – тоже бы не отказался. Он живет в «однокомнатном кирпичном здании» на месте бывшей военной части недалеко от свалки. В день на мусоре зарабатывает около 5$.
Слава Лесной свое прозвище получил, потому что живет в землянке в лесу. Он говорит, что инвалид. Передвигается с палочкой. По вечерам в землянке читает детективы под свет свечи. Сегодня он заработал 8$. 4 из них за тюк с полиэтиленовыми бутылками.
— Выкопал лопатой яму, закрыл клеенкой — и сделал землянку. Там и живу, — рассказывает он.
— Так в мороз же замерзнуть можно!
— Я в 35-градусный мороз выжил!
Слава Лесной удаляется по тропинке в лес. Я смотрю на мужчину в капюшоне. Он стоит с пакетом сантехники среди кучи барахла. Мужчину зовут Сергей, он тоже бездомный. На свалке работает шестой день, до этого был дворником. Ночует у знакомых, в землянке. Но сегодня ему повезло: коллега попросит у мужа-дворника ключ от подвала, и Сергей сможет переночевать там.
На этой свалке люди могут заработать по 17-34 $ в день. Рассказывают волшебные истории о том, как кто-то находил котомочку с 6800$ и сумку с более чем 2200$.
— Кто что нашел, то и его! Никому ничего не отдаем! – говорят мне, продолжая переодеваться.
… На обратной дороге говорим с Дмитрием Русаковым. За последние пять лет «свалка помолодела», делится он своими наблюдениями. То есть стало больше людей старше 25 лет, раньше большинством были те, кому за 40.
— С зоны повыходили – и на свалку, — объясняет он.
Рассказывает историю про главного врача одной из больниц, который тоже спился и жил на свалке. Его нашли, вернули к «нормальной жизни», дали пост главы центра дезинфекции и стерилизации, а потом мужчина снова пропал. Оказалось — вернулся на свалку. Уже к своей «нормальной жизни».
19. Последняя.
Источник: www.yaplakal.com/
