793
0,2
2015-01-13
Кратер вулкана Иджен - Kawa (26 фотографий)
Одно из самых колоритных, впечатляющих и одновременно жутких мест на Яве — кратер вулкана Иджен. Там, в удушающем дыму от вулканических газов и испарений кипящей серы, вблизи озера, наполненного смесью соляной и серной кислот, работают простые индонезийские мужики. Они отбивают ломом куски серы, раскладывают их по корзинам, а затем поднимают этот 100-килограммовый груз на своих плечах на гребень кратера и несут вниз, к приемному пункту.
Я не умею снимать суровую и выжимающую слезу репортажку, у меня всё больше сказки получаются.
Но это будет страшная сказка. Ибо работа в кратере Иджен, на мой взгляд, одна из самых тяжелых работ на Земле, поистине адский труд.
На востоке острова Ява, в сотне километров от переправы на о.Бали, среди зеленых, заросших лесом гор и в окружении кофейных плантаций находится кальдера вулкана Иджен.
Сам Иджен уже не брызжет лавой и пеплом, но всё еще горяч, что проявляется в серных испарениях, бурно вырывающихся наружу на одном из внутренних краев кальдеры. Туда мы и отправимся.
кальдера с кислотным озером внутри, вид с самой высокой точки кратера:
Дорога от того места, куда вас привезут на машине до края кратера занимает чуть больше часа (около 3 км по хорошей, поднимающейся вверх тропе). Вас окружает бурная зелень тропического леса, светит солнце и щебечут птицы, жизнь вокруг кипит и торжествует!
Это соседняя гора, вид с тропы; Иджен примерно такой же, только дымит
Довольно скоро вам начнут попадаться расставленные по краям дороги корзины, наполненные кусками желтой породы. Это ни что иное как чистая сера!
крупным планом:
Дело в том, что к полудню кратер целиком наполняется удушливым дымом, поэтому рабочие стараются успеть вынести изнутри наверх как можно больше добра, чтобы уже потом донести его до приемного пункта.
Добытую серу на вес скупает сахарный завод, расположенный рядом с близлежащим городком Баньюванги. За день работники доставляют туда от 9 до 12 т серы, она используется в процессе рафинирования сахара, производимого из сахарного тростника. Происходит это следующим образом: сначала тростник раздавливается на прессовой установке и из него извлекается «диффузионный сок» — жидкость серого или темно-зеленого цвета, которая содержит сахарозу, глюкозу, камедь, пектиновые вещества, кислоты и разного рода загрязнения. Способы очистки сока за столетия изменились слабо. Раньше сок нагревали в больших чанах над открытым огнем, а для удаления «несахаров» добавляли в него золу; сейчас, чтобы осадить примеси, используют известковое молоко. Там, где сахар производится в расчете на местное потребление, диффузионный сок непосредственно перед добавлением извести обрабатывают диоксидом серы (сернистым газом) — для ускорения отбеливания и очистки. Сахар получается желтоватым, т.е. не до конца очищенным, но достаточно приятным на вкус.
А вот и сами рабочие. Они охотно фотографируются с туристами за сигареты или печенье.
У некоторых вид вполне жизерадостный,
у других более изможденный, что немудрено: вес такой связки корзин достигает 100 килограммов!
Работа оплачивается по весу перенесённого груза; говорят, что за две такие корзины носильщики получат всего около ЧЕТЫРЕХ долларов…
Идем дальше к кратеру. Постепенно воздух начинает мутнеть, появляется запах сероводорода.
За очередным поворотом дороги пейзаж разительно меняется:
вокруг буро-рыжая земля, деревья и кусты зачахшие, будто иссушенные или обожженные сильнейшим зноем.
Примерно так я представлял себе в детстве дорогу в страну Кощея Бессмертного:
Индонезийские рабочие мрачнеют, но продолжают нести свою ношу:
Дышать становится трудно, и я достаю привезенные из Москвы респираторы.
Читая про Иджен, я много раз видел упоминания о трудностях подъема из кратера, когда тебя накрывает серное облако. Кто-то пытался дышать через влажную тряпку — не помогало. Некоторые писали, что вышли оттуда чудом и только при помощи местных, и что еще неделю потом у них саднило горло и мучал кашель.
Так мучиться не хотелось, поэтому еще в Москве я купил респиратор РПГ-67 с фильтром типа B, защищающий от кислых газов и паров (диоксид серы, гидрид серы, хлор, хлористый водород и т. п.) — как раз то, что нужно в данном случае. Дышать в нем длительное время довольно неудобно (особенно, когда идешь в гору), дыхание получается шумным и тяжелым, в общем, быстро понимаешь, как трудно было жить Дарту Вейдеру!
Подходим к краю кратера:
Ни о каком солнце уже нет и речи. Серое марево глушит все звуки. Сбоку тропы сидит и кашляет группа туристов. Им явно хочется спуститься вниз, и они надеются на смену направления ветра.
Так он дует сейчас (вид с другого конца кратера, двумя часами позже):
А вот так это место выглядит изнутри дымовой завесы:
Благодаря респираторам мы может позволить себе идти вниз сразу, главное не вдыхать резко и глубоко.
Дорога в это адское место представляет собой вовсе не мостовую из благих намерений, а нагромождение камней, где-то упорядоченное больше, где-то меньше.
Главное правило — уступи дорогу тому, кто поднимается. Ведь если я могу остановиться и побалансировать на уступе над пропастью, то человеку с тяжеленными корзинами важно не только не оступиться, но и не сбить дыхание.
Иногда дым редеет и видна структура склона и кусочек неба
И вот наконец мы видим нашу цель во всей красе:
silvar
Я не умею снимать суровую и выжимающую слезу репортажку, у меня всё больше сказки получаются.
Но это будет страшная сказка. Ибо работа в кратере Иджен, на мой взгляд, одна из самых тяжелых работ на Земле, поистине адский труд.
На востоке острова Ява, в сотне километров от переправы на о.Бали, среди зеленых, заросших лесом гор и в окружении кофейных плантаций находится кальдера вулкана Иджен.
Сам Иджен уже не брызжет лавой и пеплом, но всё еще горяч, что проявляется в серных испарениях, бурно вырывающихся наружу на одном из внутренних краев кальдеры. Туда мы и отправимся.
кальдера с кислотным озером внутри, вид с самой высокой точки кратера:
Дорога от того места, куда вас привезут на машине до края кратера занимает чуть больше часа (около 3 км по хорошей, поднимающейся вверх тропе). Вас окружает бурная зелень тропического леса, светит солнце и щебечут птицы, жизнь вокруг кипит и торжествует!
Это соседняя гора, вид с тропы; Иджен примерно такой же, только дымит
Довольно скоро вам начнут попадаться расставленные по краям дороги корзины, наполненные кусками желтой породы. Это ни что иное как чистая сера!
крупным планом:
Дело в том, что к полудню кратер целиком наполняется удушливым дымом, поэтому рабочие стараются успеть вынести изнутри наверх как можно больше добра, чтобы уже потом донести его до приемного пункта.
Добытую серу на вес скупает сахарный завод, расположенный рядом с близлежащим городком Баньюванги. За день работники доставляют туда от 9 до 12 т серы, она используется в процессе рафинирования сахара, производимого из сахарного тростника. Происходит это следующим образом: сначала тростник раздавливается на прессовой установке и из него извлекается «диффузионный сок» — жидкость серого или темно-зеленого цвета, которая содержит сахарозу, глюкозу, камедь, пектиновые вещества, кислоты и разного рода загрязнения. Способы очистки сока за столетия изменились слабо. Раньше сок нагревали в больших чанах над открытым огнем, а для удаления «несахаров» добавляли в него золу; сейчас, чтобы осадить примеси, используют известковое молоко. Там, где сахар производится в расчете на местное потребление, диффузионный сок непосредственно перед добавлением извести обрабатывают диоксидом серы (сернистым газом) — для ускорения отбеливания и очистки. Сахар получается желтоватым, т.е. не до конца очищенным, но достаточно приятным на вкус.
А вот и сами рабочие. Они охотно фотографируются с туристами за сигареты или печенье.
У некоторых вид вполне жизерадостный,
у других более изможденный, что немудрено: вес такой связки корзин достигает 100 килограммов!
Работа оплачивается по весу перенесённого груза; говорят, что за две такие корзины носильщики получат всего около ЧЕТЫРЕХ долларов…
Идем дальше к кратеру. Постепенно воздух начинает мутнеть, появляется запах сероводорода.
За очередным поворотом дороги пейзаж разительно меняется:
вокруг буро-рыжая земля, деревья и кусты зачахшие, будто иссушенные или обожженные сильнейшим зноем.
Примерно так я представлял себе в детстве дорогу в страну Кощея Бессмертного:
Индонезийские рабочие мрачнеют, но продолжают нести свою ношу:
Дышать становится трудно, и я достаю привезенные из Москвы респираторы.
Читая про Иджен, я много раз видел упоминания о трудностях подъема из кратера, когда тебя накрывает серное облако. Кто-то пытался дышать через влажную тряпку — не помогало. Некоторые писали, что вышли оттуда чудом и только при помощи местных, и что еще неделю потом у них саднило горло и мучал кашель.
Так мучиться не хотелось, поэтому еще в Москве я купил респиратор РПГ-67 с фильтром типа B, защищающий от кислых газов и паров (диоксид серы, гидрид серы, хлор, хлористый водород и т. п.) — как раз то, что нужно в данном случае. Дышать в нем длительное время довольно неудобно (особенно, когда идешь в гору), дыхание получается шумным и тяжелым, в общем, быстро понимаешь, как трудно было жить Дарту Вейдеру!
Подходим к краю кратера:
Ни о каком солнце уже нет и речи. Серое марево глушит все звуки. Сбоку тропы сидит и кашляет группа туристов. Им явно хочется спуститься вниз, и они надеются на смену направления ветра.
Так он дует сейчас (вид с другого конца кратера, двумя часами позже):
А вот так это место выглядит изнутри дымовой завесы:
Благодаря респираторам мы может позволить себе идти вниз сразу, главное не вдыхать резко и глубоко.
Дорога в это адское место представляет собой вовсе не мостовую из благих намерений, а нагромождение камней, где-то упорядоченное больше, где-то меньше.
Главное правило — уступи дорогу тому, кто поднимается. Ведь если я могу остановиться и побалансировать на уступе над пропастью, то человеку с тяжеленными корзинами важно не только не оступиться, но и не сбить дыхание.
Иногда дым редеет и видна структура склона и кусочек неба
И вот наконец мы видим нашу цель во всей красе:
silvar
