688
0,2
2015-01-10
Дело Елисеевского магазина (4 фотографии)
Сегодня трудно представить, что для советского гражданина значил кусок хорошей копченой колбасы. Урвав по случаю, ее несколько месяцев хранили в холодильнике, чтобы съесть на Новый год.
В то время прилавки встречали покупателей высоченными пирамидами из рыбных консервов. Почти все остальное было дефицитом. Почему? Не было рыночной экономики, когда спрос рождает предложение. Сколько советские люди съедят колбасы, решал Госплан. Естественно, высокие идеи не имели ничего общего с жизнью.
Но был и другой способ заполучить «еду мечты». Счастливчикам удавалось завести знакомство с директорами, товароведами продуктовых магазинов. Это были почти мифологические и влиятельные фигуры. По блату они отпускали приближенным продукты, которых не было в свободной продаже.
Продуктовый рай
В годы брежневского застоя в Москве наиважнейшей персоной в мире дефицитных продуктов был директор гастронома №1 Юрий Соколов. То было официальное название. В народе магазин все звали «Елисеевским», как он и назывался до революции, — по имени основателя, знаменитого купца Григория Елисеева. Расположенный в старинном особняке, «Елисеевский» в старину гремел на всю Москву — здесь продавали диковинные продукты вроде трюфелей и устриц, редкие вина, несчетное количество сортов чая и кофе и проч. Сюда приходили и как в музей: полюбоваться роскошными интерьерами и хрустальными люстрами.
С приходом советской власти еда отовсюду исчезла. И вдруг бывший фронтовик Юрий Соколов вернул магазину дореволюционную славу. Везде было пусто, но только не в гастрономе №1 по адресу: ул. Горького, д. 14.
— В магазинах не всегда можно было найти даже селедку, — вспоминает московская пенсионерка Элеонора Тропинина. — А в «Елисеевском» она была всегда. Как и колбаса «Докторская», и многое-многое другое…
Гастроном №1 стал неофициальной визитной карточкой Москвы, наряду с Кремлем. Сюда непременно заходили приезжие из других городов и иностранцы.
Но подлинное изобилие было спрятано от посторонних глаз на складах магазина. Тут были уже не вареные, а копченые колбасы, икра, балык, свежайшие фрукты и прочее. Соколов умел договариваться с поставщиками. Сейчас бы он предложил им выгодные условия и хорошую прибыль. Но тогда у него не было рыночных рычагов и он расплачивался конвертами с наличными. То есть подкупал. Но на какие деньги?
Этот снимок сделан в гастрономе № 1 в 1987 году — после расстрела Соколова. Магазин был уже не тот: хороших продуктов все меньше, зато появились очереди и продавцы научились хамить. Фото РИА «Новости».
— Мы закупили импортное холодильное оборудование, — признался на суде Соколов. — Потери продуктов при хранении стали минимальны…
При этом установленные правила позволяли списывать едва не половину на «усушку». Соколов и списывал — на бумаге, а на деле отпускал продукты «нужным людям» с черного хода. Весь культурный и чиновничий бомонд приходил к нему на поклон. Телефон разрывался от звонков: кто звал на премьеру в театр, кто сулил ботинки дефицитной марки — намекая, что в ответ хотелось бы получить пакет с вкусной едой… Дочь генсека Галина Брежнева приезжала едва ли не каждый день.
Гром среди ясного неба
При этом Соколов не был алчным хапугой. Никогда не забывал про трудовой коллектив: лично поздравлял с днем рождения каждую продавщицу, вручая конвертик с «премией». Немалая доля уходила начальнику Горторга Трегубову и даже, как говорят, самому Виктору Гришину — первому секретарю Московского горкома КПСС.
Соколов построил прибыльный бизнес в непригодных для этого условиях. Был, по сути, одним из первых советских бизнесменов.
— Там не только «все было». Все было свежайшее, высшего сорта! — говорит пенсионерка Тропинина. — И продавцы все вежливые, в чистейших халатах — Соколов за этим лично следил…
Увы, в то время это было возможно, только если нарушать законы.
… Когда в 1982 году Соколова арестовали «при получении взятки в размере 300 рублей», он сохранял спокойствие. Был уверен, что его высокопоставленные знакомцы выручат. На худой конец, отделается малым сроком.
В то время по стране прокатилась волна арестов: председатель КГБ Юрий Андропов боролся с коррупцией. Хватали секретарей райкомов, чиновников всех рангов… В Москву специально командировали десятки молодых следователей из провинции: они не входили в столичные коррупционные схемы и могли работать эффективно. Давали сроки, иногда значительные. Но о расстрелах не было и речи!
Об истинных причинах сурового приговора стало известно спустя годы. Глава КГБ под предлогом борьбы с казнокрадами зачищал себе путь к власти. Дни Брежнева были сочтены, а занять его место желал не только Андропов. Туда же метил любимчик Брежнева — Виктор Гришин. Став генсеком, Андропов продолжал давить на конкурента, уничтожая его окружение, куда входил и Соколов…
На суде в сентябре 1983-го он понял, что спасать его никто не будет. И заговорил. Достал особую тетрадку, стал зачитывать: как он получал прибыль и, главное, кто и сколько из нее получал. Договорить ему судья не дал.
Дело рассматривал Верховный Суд СССР. В зал специально пригласили директоров магазинов — для устрашения. Когда огласили приговор, присутствующие… зааплодировали. Хлопали те, кто много лет лично знал Юрия Соколова и дружили с ним. Смертельно напуганные, так они пытались доказать свою лояльность.
По иронии судьбы расстреляли директора уже после смерти Андропова, недолго протянувшего на посту генсека. Прошение о помиловании не помогло: слишком многие высокопоставленные персоны хотели, чтобы Соколов навсегда замолчал. До сих пор с материалов дела не снят гриф «Секретно».
В то время прилавки встречали покупателей высоченными пирамидами из рыбных консервов. Почти все остальное было дефицитом. Почему? Не было рыночной экономики, когда спрос рождает предложение. Сколько советские люди съедят колбасы, решал Госплан. Естественно, высокие идеи не имели ничего общего с жизнью.
Но был и другой способ заполучить «еду мечты». Счастливчикам удавалось завести знакомство с директорами, товароведами продуктовых магазинов. Это были почти мифологические и влиятельные фигуры. По блату они отпускали приближенным продукты, которых не было в свободной продаже.
Продуктовый рай
В годы брежневского застоя в Москве наиважнейшей персоной в мире дефицитных продуктов был директор гастронома №1 Юрий Соколов. То было официальное название. В народе магазин все звали «Елисеевским», как он и назывался до революции, — по имени основателя, знаменитого купца Григория Елисеева. Расположенный в старинном особняке, «Елисеевский» в старину гремел на всю Москву — здесь продавали диковинные продукты вроде трюфелей и устриц, редкие вина, несчетное количество сортов чая и кофе и проч. Сюда приходили и как в музей: полюбоваться роскошными интерьерами и хрустальными люстрами.
С приходом советской власти еда отовсюду исчезла. И вдруг бывший фронтовик Юрий Соколов вернул магазину дореволюционную славу. Везде было пусто, но только не в гастрономе №1 по адресу: ул. Горького, д. 14.
— В магазинах не всегда можно было найти даже селедку, — вспоминает московская пенсионерка Элеонора Тропинина. — А в «Елисеевском» она была всегда. Как и колбаса «Докторская», и многое-многое другое…
Гастроном №1 стал неофициальной визитной карточкой Москвы, наряду с Кремлем. Сюда непременно заходили приезжие из других городов и иностранцы.
Но подлинное изобилие было спрятано от посторонних глаз на складах магазина. Тут были уже не вареные, а копченые колбасы, икра, балык, свежайшие фрукты и прочее. Соколов умел договариваться с поставщиками. Сейчас бы он предложил им выгодные условия и хорошую прибыль. Но тогда у него не было рыночных рычагов и он расплачивался конвертами с наличными. То есть подкупал. Но на какие деньги?
Этот снимок сделан в гастрономе № 1 в 1987 году — после расстрела Соколова. Магазин был уже не тот: хороших продуктов все меньше, зато появились очереди и продавцы научились хамить. Фото РИА «Новости».
— Мы закупили импортное холодильное оборудование, — признался на суде Соколов. — Потери продуктов при хранении стали минимальны…
При этом установленные правила позволяли списывать едва не половину на «усушку». Соколов и списывал — на бумаге, а на деле отпускал продукты «нужным людям» с черного хода. Весь культурный и чиновничий бомонд приходил к нему на поклон. Телефон разрывался от звонков: кто звал на премьеру в театр, кто сулил ботинки дефицитной марки — намекая, что в ответ хотелось бы получить пакет с вкусной едой… Дочь генсека Галина Брежнева приезжала едва ли не каждый день.
Гром среди ясного неба
При этом Соколов не был алчным хапугой. Никогда не забывал про трудовой коллектив: лично поздравлял с днем рождения каждую продавщицу, вручая конвертик с «премией». Немалая доля уходила начальнику Горторга Трегубову и даже, как говорят, самому Виктору Гришину — первому секретарю Московского горкома КПСС.
Соколов построил прибыльный бизнес в непригодных для этого условиях. Был, по сути, одним из первых советских бизнесменов.
— Там не только «все было». Все было свежайшее, высшего сорта! — говорит пенсионерка Тропинина. — И продавцы все вежливые, в чистейших халатах — Соколов за этим лично следил…
Увы, в то время это было возможно, только если нарушать законы.
… Когда в 1982 году Соколова арестовали «при получении взятки в размере 300 рублей», он сохранял спокойствие. Был уверен, что его высокопоставленные знакомцы выручат. На худой конец, отделается малым сроком.
В то время по стране прокатилась волна арестов: председатель КГБ Юрий Андропов боролся с коррупцией. Хватали секретарей райкомов, чиновников всех рангов… В Москву специально командировали десятки молодых следователей из провинции: они не входили в столичные коррупционные схемы и могли работать эффективно. Давали сроки, иногда значительные. Но о расстрелах не было и речи!
Об истинных причинах сурового приговора стало известно спустя годы. Глава КГБ под предлогом борьбы с казнокрадами зачищал себе путь к власти. Дни Брежнева были сочтены, а занять его место желал не только Андропов. Туда же метил любимчик Брежнева — Виктор Гришин. Став генсеком, Андропов продолжал давить на конкурента, уничтожая его окружение, куда входил и Соколов…
На суде в сентябре 1983-го он понял, что спасать его никто не будет. И заговорил. Достал особую тетрадку, стал зачитывать: как он получал прибыль и, главное, кто и сколько из нее получал. Договорить ему судья не дал.
Дело рассматривал Верховный Суд СССР. В зал специально пригласили директоров магазинов — для устрашения. Когда огласили приговор, присутствующие… зааплодировали. Хлопали те, кто много лет лично знал Юрия Соколова и дружили с ним. Смертельно напуганные, так они пытались доказать свою лояльность.
По иронии судьбы расстреляли директора уже после смерти Андропова, недолго протянувшего на посту генсека. Прошение о помиловании не помогло: слишком многие высокопоставленные персоны хотели, чтобы Соколов навсегда замолчал. До сих пор с материалов дела не снят гриф «Секретно».
