52
2016-11-29
Ощущение себя МУЖЧИНОЙ
Три фрагмента из историй мужчин, которые чувствовали, что что-то не так с их мужественностью...
І. “Большую часть своей жизни я пытался доказать самому себе то, что я — мужчина. Нет, физически все было на месте, однако какое-то постоянное сомнение не давало мне покоя.
В голове засело то, что мама вбивала в нее с детства: «Девочек нельзя обижать!». Я старался. Но на практике «девочек нельзя обижать» превратилось в «девочкам всегда нужно уступать». Так как если в чем-то не уступишь, то обязательно обидишь.
А потом начиналось: «ну уступи, ты же мужчина, это совсем не-по мужски так себя вести!». Так как я уступать не хотел, то в душу стало закрадываться сомнение в том, что я «настоящий мужчина» — он-то выше всяких этих «мелочей». Тогда я стал притворяться. Делать вид, что мне все равно, уступать в тех или иных вопросах со снисходительным видом «ну, что с вас, баб, брать».
Уступал игрушки, место за партой, пропускал вперед и так далее. Все время боялся, что если я поведу себя «не так», девочки моментально раскусят, что я не настоящий мужчина. И многие девочки своим чутьем улавливали это состояние и в спорах сразу же заводили: «чё ты как девчонка себя ведешь?!».
ІІ.«Были другие качества, которые настоящий мужчина в моей семье не имел права проявлять или, наоборот, обязан был демонстрировать. Например, не положено было в первую очередь думать о себе, а не о доме или о деле. Обязан был забивать гвозди с первого удара. Ну, с трех. И вообще любить ремонт. Разжигать костер быстро и непринужденно. Быть спортивным и сильным. Не бояться лезть в драку, даже если напротив тебя целая дворовая банда. И еще много чего, что я сразу вспомнить не смогу.
Наверное, отчасти поэтому моя мама была одна — уж очень велик был у нее список требуемых мужских достоинств… Одна из самых раздражавших меня в детстве фраз матери: „ты же будущий мужчина, муж, отец!“. И только недавно я понял, какой подтекст крылся в этой фразе: „ты не муж, не отец и не мужчина“…
Я постоянно попадал в весьма своеобразную ловушку. Вот, однажды полез-таки в драку, которая началась во время дворового футбольного матча: что-то там не поделили наши команды. Драться я толком не умел, но я же должен быть настоящим пацаном! Вернулся домой побитым, но с ощущением того, что «я все-таки настоящий пацан!». Домой пришел — и получил „ты что, идиот?! Зачем полез?!“. Но мама, ты же сама внушала мне, что мужчина не боится драки?!...
Своим женщинам я постоянно доказывал свою мужественность. Причем далеко не все из них этого требовали — но эта дыра внутри мне покоя не давала. Чем все это оборачивалось? В одних случаях я не выдерживал этого напряжения и срывался в какой-то момент. Разумеется, на женщину, хотя она и не подозревала, что она от меня что-то там требует»...
ІІІ. «Как я ощущаю, что я не совсем мужчина? Я боюсь других мужчин. Избегаю однородных мужских компаний, предпочитаю женский или смешанный коллектив. Если в чисто мужской среде появляется женщина, я испытываю облегчение — есть на кого опереться, есть у кого получить поддержку (поддержкой является сам факт ее присутствия, не нужно к этой женщине обращаться напрямую). Когда я здороваюсь за руку с другими мужчинами, я не поднимаю на них взгляд, а если делаю усилие и смотрю прямо в глаза, то внутренне сжимаюсь, так как для меня взгляд с мужчиной глаза-в-глаза является экзаменом на мужественность. Конкуренция для меня — катастрофа. Компенсируюсь за счет успеха у женщин — с ними я умею находить общий язык»...
Размышляя над этими историями, я не буду вдаваться в то, почему эти мужчины (как и многие другие!) ощущают что-то вроде синдрома самозванства по отношению к собственной мужественности, почему они так не уверены в себе как в мужчинах.
Мне интересен другой момент: эти мужчины пытаются утвердить свою мужественность через женщин, опираясь на них, получая от них поддержку. Однако это тупиковый путь.
Ни одна женщина — ни мать, ни жена/любовница, ни коллеги — не сможет дать мужчине ощущение того, что он мужчина.
Она не в состоянии сделать мужчину мужчиной, как бы ни льстила многим женщинам эта мысль. Уровень мастерства и подготовки бойца во время спортивного поединка по-настоящему сможет оценить другой боец-профессионал, а не зритель-любитель, для которого главное — чтобы удары были покрасивее да посильнее. Подготовить бойца может тренер-профессионал. То же самое — с мужчинами и женщинами.
Восполнить недополученное в детстве (по разным причинам) ощущение своей мужественности можно только через контакт с другими мужчинами.
В Древней Греции этот принцип был доведен до своего логического завершения, когда взрослый мужчина брал под опеку мальчика или юношу, вступая с ним нередко в гомосексуальные отношения. По мне — это крайность, обусловленная спецификой той эпохи. Восстановить свою идентичность как мужчины в современном мире можно через общение и конкуренцию с другими мужчинами.
Поэтому мужчины легко сходятся в компании и вступают в борьбу с другими. Конкуренция за женщин, власть, ресурсы и так далее... Кстати, сам факт того, что с тобой конкурирует другой, уже означает, что тебя признали как достойного соперника. Не соперничают с теми, кого не признают за достойного, или с теми, кого считают настолько выше, что вступать с ними в бой — безумие.
В чисто мужских компаниях есть своя, особая атмосфера. В них нет места женщинам вовсе не потому, что женщины какие-то «неправильные» или «недостойные». Просто они привносят в компанию свою, женскую энергию, которая разрушает единство и вносит сумятицу — именно за счет собственной, особой силы и энергии.
В психологических группах иногда предлагают провести такой эксперимент.
Группа садится в два круга — в одном собираются только мужчины, в другом — только женщины. Можно посидеть, пообщаться, обменяться мнениями, посмотреть украдкой на то, что там делает другой круг, другой мир. Прислушаться к своим ощущениям. И практически все участники и участницы отмечают, насколько сильно изменилась атмосфера внутри этих малых групп, как сильно поменялись ощущения. И это очень трудно описать, многие просто затрудняются подобрать нужные слова, которые бы точно отразили эту перемену. Но одно отмечают довольно часто: после пребывания в однополой группе интерес к противоположному полу возрастает, а ты сам/сама можешь опираться на то ощущение мужественности/женственности, которое получил/получила в группе.
С женщиной мужчина может реализовывать одну из граней своей мужественности. Ключевой момент: реализовывать, а не получать или доказывать. Если мужчина нуждается в том, чтобы доказывать женщине, что он мужчина — ему уже не хватает себя как мужчины. И доказывать своей партнерше что-то уже не имеет смысла, хотя бы потому, что у этой конкретной женщины может быть свой образ того, каким должен быть ЕЁ мужчина. Попытка подстроиться под чужой образ мужчины — не сильно удачный ход…
Кстати, не имеет принципиального значения, какой смысл вкладывается в «быть мужчиной». Образов «настоящего мужчины» много, и для меня, например, важнее сам факт самоощущения, чем соответствия образу. Разумеется, что признание со стороны женщины важно и для состоявшегося в душе мужчины, но для него женское отвержение — не повод объявить себя несостоятельным и сомневаться в том, что с тобой как с мужчиной что-то «не так».
Сам процесс «доказательства» своей мужественности при «помощи» женщины чаще всего проходит по двум сценариям: негативному и позитивному.
Негативный — это путь через унижение и принижение женщины.
«Бабы дуры», «чего с них взять», «женщина, знай свое место» и так далее. Классическая проекция того, что ты сам в себе не признаешь, на абстрактный образ «типичной женщины». Еще «лучше» этот процесс идет, когда можно присоединится к другим таким женоненавистникам, и получить признание с их стороны, но не на почве конкуренции и достижения, а на почве общей ненависти.
Тогда получается суррогатное ощущение того, что с тобой «все в порядке», однако опять-таки, оно зависит от женщин, пусть и через их отрицание. Похожая динамика наблюдается и в некоторых «женских» группах феминистского толка, где объединяющим началом является ненависть к «угнетателям-мужикам» и значительная часть разговоров вертится вокруг «какие же они сволочи». Состоявшиеся как женщины, уверенные в своей женственности феминистки разительно отличаются от таких «ультрас», так как первым нет необходимости унижать мужчин за то, что они родились мужчинами и связывать определенные негативные качества с полом, а не с личностью.
Позитивный сценарий — совершать подвиги, достижения и тому подобное, и все это приносить к ногам женщины.
Этот сценарий воспет в нашей культуре. Но и он не даст успокоения, так как опять-таки признание себя зависит от женщины, и если она отвергнет — рухнет все и все достижения обесценятся.
Мужская и женская идентичность не могут зависеть от чьей-либо прихоти.
Поэтому мужское общение — в чем-то грубое, в чем-то «сексистское» и «шовинистское» — очень важно, как бы не протестовали против него некоторые женщины, пытаясь его ограничить.
В древности (и в некоторых современных «примитивных» обществах) существовал обычай инициации — обряд перехода мальчика в новый статус, статус мужчины. Он сопровождался тяжелыми испытаниями, во время которых мальчик перед лицом других мужчин показывал, что он обладает необходимыми качествами.
Сейчас этого обряда нет, и функцию инициации выполняют мужские сообщества. Они разные, эти сообщества: где-то настоящий мужик курит, пьет в баре по пятницам и орет на футболе/хоккее; где-то идет в экстремальные походы/сплавы; где-то строит дом и так далее. Важно иметь эту значимую группу — в таком случае та нехватка, которая образовалась в детстве, восполняется…
Думаю, что все вышесказанное актуально и для женщин. опубликовано
Автор: Илья Латыпов
P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание — мы вместе изменяем мир! ©
Источник: tumbalele.livejournal.com/68665.html
І. “Большую часть своей жизни я пытался доказать самому себе то, что я — мужчина. Нет, физически все было на месте, однако какое-то постоянное сомнение не давало мне покоя.
В голове засело то, что мама вбивала в нее с детства: «Девочек нельзя обижать!». Я старался. Но на практике «девочек нельзя обижать» превратилось в «девочкам всегда нужно уступать». Так как если в чем-то не уступишь, то обязательно обидишь.
А потом начиналось: «ну уступи, ты же мужчина, это совсем не-по мужски так себя вести!». Так как я уступать не хотел, то в душу стало закрадываться сомнение в том, что я «настоящий мужчина» — он-то выше всяких этих «мелочей». Тогда я стал притворяться. Делать вид, что мне все равно, уступать в тех или иных вопросах со снисходительным видом «ну, что с вас, баб, брать».
Уступал игрушки, место за партой, пропускал вперед и так далее. Все время боялся, что если я поведу себя «не так», девочки моментально раскусят, что я не настоящий мужчина. И многие девочки своим чутьем улавливали это состояние и в спорах сразу же заводили: «чё ты как девчонка себя ведешь?!».
ІІ.«Были другие качества, которые настоящий мужчина в моей семье не имел права проявлять или, наоборот, обязан был демонстрировать. Например, не положено было в первую очередь думать о себе, а не о доме или о деле. Обязан был забивать гвозди с первого удара. Ну, с трех. И вообще любить ремонт. Разжигать костер быстро и непринужденно. Быть спортивным и сильным. Не бояться лезть в драку, даже если напротив тебя целая дворовая банда. И еще много чего, что я сразу вспомнить не смогу.
Наверное, отчасти поэтому моя мама была одна — уж очень велик был у нее список требуемых мужских достоинств… Одна из самых раздражавших меня в детстве фраз матери: „ты же будущий мужчина, муж, отец!“. И только недавно я понял, какой подтекст крылся в этой фразе: „ты не муж, не отец и не мужчина“…
Я постоянно попадал в весьма своеобразную ловушку. Вот, однажды полез-таки в драку, которая началась во время дворового футбольного матча: что-то там не поделили наши команды. Драться я толком не умел, но я же должен быть настоящим пацаном! Вернулся домой побитым, но с ощущением того, что «я все-таки настоящий пацан!». Домой пришел — и получил „ты что, идиот?! Зачем полез?!“. Но мама, ты же сама внушала мне, что мужчина не боится драки?!...
Своим женщинам я постоянно доказывал свою мужественность. Причем далеко не все из них этого требовали — но эта дыра внутри мне покоя не давала. Чем все это оборачивалось? В одних случаях я не выдерживал этого напряжения и срывался в какой-то момент. Разумеется, на женщину, хотя она и не подозревала, что она от меня что-то там требует»...
ІІІ. «Как я ощущаю, что я не совсем мужчина? Я боюсь других мужчин. Избегаю однородных мужских компаний, предпочитаю женский или смешанный коллектив. Если в чисто мужской среде появляется женщина, я испытываю облегчение — есть на кого опереться, есть у кого получить поддержку (поддержкой является сам факт ее присутствия, не нужно к этой женщине обращаться напрямую). Когда я здороваюсь за руку с другими мужчинами, я не поднимаю на них взгляд, а если делаю усилие и смотрю прямо в глаза, то внутренне сжимаюсь, так как для меня взгляд с мужчиной глаза-в-глаза является экзаменом на мужественность. Конкуренция для меня — катастрофа. Компенсируюсь за счет успеха у женщин — с ними я умею находить общий язык»...
Размышляя над этими историями, я не буду вдаваться в то, почему эти мужчины (как и многие другие!) ощущают что-то вроде синдрома самозванства по отношению к собственной мужественности, почему они так не уверены в себе как в мужчинах.
Мне интересен другой момент: эти мужчины пытаются утвердить свою мужественность через женщин, опираясь на них, получая от них поддержку. Однако это тупиковый путь.
Ни одна женщина — ни мать, ни жена/любовница, ни коллеги — не сможет дать мужчине ощущение того, что он мужчина.
Она не в состоянии сделать мужчину мужчиной, как бы ни льстила многим женщинам эта мысль. Уровень мастерства и подготовки бойца во время спортивного поединка по-настоящему сможет оценить другой боец-профессионал, а не зритель-любитель, для которого главное — чтобы удары были покрасивее да посильнее. Подготовить бойца может тренер-профессионал. То же самое — с мужчинами и женщинами.
Восполнить недополученное в детстве (по разным причинам) ощущение своей мужественности можно только через контакт с другими мужчинами.
В Древней Греции этот принцип был доведен до своего логического завершения, когда взрослый мужчина брал под опеку мальчика или юношу, вступая с ним нередко в гомосексуальные отношения. По мне — это крайность, обусловленная спецификой той эпохи. Восстановить свою идентичность как мужчины в современном мире можно через общение и конкуренцию с другими мужчинами.
Поэтому мужчины легко сходятся в компании и вступают в борьбу с другими. Конкуренция за женщин, власть, ресурсы и так далее... Кстати, сам факт того, что с тобой конкурирует другой, уже означает, что тебя признали как достойного соперника. Не соперничают с теми, кого не признают за достойного, или с теми, кого считают настолько выше, что вступать с ними в бой — безумие.
В чисто мужских компаниях есть своя, особая атмосфера. В них нет места женщинам вовсе не потому, что женщины какие-то «неправильные» или «недостойные». Просто они привносят в компанию свою, женскую энергию, которая разрушает единство и вносит сумятицу — именно за счет собственной, особой силы и энергии.
В психологических группах иногда предлагают провести такой эксперимент.
Группа садится в два круга — в одном собираются только мужчины, в другом — только женщины. Можно посидеть, пообщаться, обменяться мнениями, посмотреть украдкой на то, что там делает другой круг, другой мир. Прислушаться к своим ощущениям. И практически все участники и участницы отмечают, насколько сильно изменилась атмосфера внутри этих малых групп, как сильно поменялись ощущения. И это очень трудно описать, многие просто затрудняются подобрать нужные слова, которые бы точно отразили эту перемену. Но одно отмечают довольно часто: после пребывания в однополой группе интерес к противоположному полу возрастает, а ты сам/сама можешь опираться на то ощущение мужественности/женственности, которое получил/получила в группе.
С женщиной мужчина может реализовывать одну из граней своей мужественности. Ключевой момент: реализовывать, а не получать или доказывать. Если мужчина нуждается в том, чтобы доказывать женщине, что он мужчина — ему уже не хватает себя как мужчины. И доказывать своей партнерше что-то уже не имеет смысла, хотя бы потому, что у этой конкретной женщины может быть свой образ того, каким должен быть ЕЁ мужчина. Попытка подстроиться под чужой образ мужчины — не сильно удачный ход…
Кстати, не имеет принципиального значения, какой смысл вкладывается в «быть мужчиной». Образов «настоящего мужчины» много, и для меня, например, важнее сам факт самоощущения, чем соответствия образу. Разумеется, что признание со стороны женщины важно и для состоявшегося в душе мужчины, но для него женское отвержение — не повод объявить себя несостоятельным и сомневаться в том, что с тобой как с мужчиной что-то «не так».
Сам процесс «доказательства» своей мужественности при «помощи» женщины чаще всего проходит по двум сценариям: негативному и позитивному.
Негативный — это путь через унижение и принижение женщины.
«Бабы дуры», «чего с них взять», «женщина, знай свое место» и так далее. Классическая проекция того, что ты сам в себе не признаешь, на абстрактный образ «типичной женщины». Еще «лучше» этот процесс идет, когда можно присоединится к другим таким женоненавистникам, и получить признание с их стороны, но не на почве конкуренции и достижения, а на почве общей ненависти.
Тогда получается суррогатное ощущение того, что с тобой «все в порядке», однако опять-таки, оно зависит от женщин, пусть и через их отрицание. Похожая динамика наблюдается и в некоторых «женских» группах феминистского толка, где объединяющим началом является ненависть к «угнетателям-мужикам» и значительная часть разговоров вертится вокруг «какие же они сволочи». Состоявшиеся как женщины, уверенные в своей женственности феминистки разительно отличаются от таких «ультрас», так как первым нет необходимости унижать мужчин за то, что они родились мужчинами и связывать определенные негативные качества с полом, а не с личностью.
Позитивный сценарий — совершать подвиги, достижения и тому подобное, и все это приносить к ногам женщины.
Этот сценарий воспет в нашей культуре. Но и он не даст успокоения, так как опять-таки признание себя зависит от женщины, и если она отвергнет — рухнет все и все достижения обесценятся.
Мужская и женская идентичность не могут зависеть от чьей-либо прихоти.
Поэтому мужское общение — в чем-то грубое, в чем-то «сексистское» и «шовинистское» — очень важно, как бы не протестовали против него некоторые женщины, пытаясь его ограничить.
В древности (и в некоторых современных «примитивных» обществах) существовал обычай инициации — обряд перехода мальчика в новый статус, статус мужчины. Он сопровождался тяжелыми испытаниями, во время которых мальчик перед лицом других мужчин показывал, что он обладает необходимыми качествами.
Сейчас этого обряда нет, и функцию инициации выполняют мужские сообщества. Они разные, эти сообщества: где-то настоящий мужик курит, пьет в баре по пятницам и орет на футболе/хоккее; где-то идет в экстремальные походы/сплавы; где-то строит дом и так далее. Важно иметь эту значимую группу — в таком случае та нехватка, которая образовалась в детстве, восполняется…
Думаю, что все вышесказанное актуально и для женщин. опубликовано
Автор: Илья Латыпов
P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание — мы вместе изменяем мир! ©
Источник: tumbalele.livejournal.com/68665.html
