Великие истории любви: Мэрилин Монро и Артур Миллер

 В узком кругу знаменитостей они стояли на самом далеком расстоянии друг от друга — ветреная блондинка и сдержанный интеллектуал. Заметив друг друга, Мэрилин и Артур стали родными, но так и не смогли заглянуть глубже созданных публикой образов.



Артур Миллер дает одно из последних интервью. Оператор замечает, что у драматурга уже плохо работают суставы. Любовная история с Монро — вопрос 40-летней давности, но пальцы пожилого мужчины заметно дрожат. 
 



Вопросы следуют один за другим: когда Миллер снова говорит о своей Мэрилин, профиль становится прежним — резким. Не хватает только папиросы в углу рта и очков в тонкой, франтоватой оправе.

 

 

«Мы были двумя частями, контрастами общества. Я не сразу понял, что рядом была не просто чувствительная, любившая жизнь женщина. В сердцевине ее характера сохранялась мрачность, о которой я не подозревал. Но я любил ее. Мне казалось, что достаточно быть рядом, чтобы давать надежду». Он ошибался.

 

 





Как-то он вспомнит, что увидел Монро впервые на одном из званых коктейльных вечеров. Она была в откровенном, почти прозрачном платье, пила сладкое игристое вино и много смеялась. Мужчины вокруг этой актрисы порхали как стая мотыльков вокруг жаркого огня. Она всем раздаривала улыбки, впрочем, не обещая большего. Рядом с ней всегда находился супруг — бывший бейсболист Джо ДиМаджо. По складкам на лбу и сжатой линии губ только дурак бы не понял — он устал ревновать.

Сначала Миллер смотрел на Мэрилин с любопытством — так орнитолог разглядывает оперение редкой птицы. А вдруг она станет отличным прототипом для героини одной из пьес? Женщина, которую ведет от одного поклонника к другому надежда получить тепло и немного любви. Женщина, которая очень любит жизнь и дарит радость. Чудесный образ. На том же вечере они перебросились парой незначительных фраз. Мы не узнаем, говорили ли они о ветре над океаном, гонорарных выплатах за сценарные работы или философских трактатах. Столкнулись на несколько часов, как якобы знакомые друг другу. Так часто случается в богемной среде.

После болезненного развода с ДиМаджо и первых нервных срывов Мэрилин отвлекает себя — посещает школу Ли Страсберга. Там актеров учат разговаривать жестами, извлекать из глубин памяти самые болезненные моменты своей жизни и бросать их под ноги толпе ради успешной роли. Она улетает из Лос-Анджелеса, где, кажется, знает каждое лицо, и перебирается в квартиру-студию в Нью-Йорке.



Ее день состоит из утренней ванны, быстрого завтрака, долгих репетиций и книг. Она читает так, как первооткрыватель исследует скалы нового берега — внимательно, не спеша. Фолкнер, Лорка, Достоевский… Как будто играет новую роль — из звезды экрана, просыпающейся на шелковых простынях рядом с мужем-спортсменом, перевоплощается в студентку. Иногда даже носит очки. На прикроватном столике вместо баночек с кремами держит стихотворный сборник. Ей хочется расти.

И тут — новая встреча с Артуром Миллером. Среди интеллектуалов Мэрилин порой некомфортно — ей хочется впитывать каждое слово этих начитанных людей, но она чувствует, что не вписывается в их круг. Она девочка без образования, которая смотрит на Миллера снизу вверх — преданно, ласково, с восторгом. Мэрилин знает, что он женат на «правильной» девушке из «правильной» еврейской семьи. Она в курсе, что у Миллера есть дети. И соглашается встречаться тайно.



Он видит в ней потенциал, о котором ей ранее никто не говорил. Обладатель премии Пулитцера понимает ее стремление к совершенству. Он верит в то, что когда-нибудь эта красивая женщина перешагнет амплуа комедийной актрисы и станет мастером драматического жанра. В нескольких кафе для них оставлены столы, за которыми уже так привычно скрываться от вездесущих папарацци. Они встречаются уже несколько месяцев — Миллеру необходимо время, чтобы развестись с женой. Да, он принимает такое решение, потому что рядом с Монро учится улыбаться, быть беззаботным, радоваться жизни.

В июне 56-го она становится его законной супругой. Рядом с Артуром, который настоял и на повторном бракосочетании по всем иудейским законам, Мэрилин наконец-то кажется умнее. Тянется к искусству, читает пьесы, каждому журналисту повторяет, что хочет большего — «быть актрисой», а не кокетливой дурочкой в льнущем к телу платье. «Никто не сказал бы, что Артуру нравятся легкие по нраву блондинки. До меня у него не было таких».



Казалось бы, противоположности должны дополнять друг друга. Но Артур с удивлением узнает, что жить рядом с Мэрилин невозможно. Былая легкость растворяется в бесконечных истериках. Утром она само очарование, а ближе к вечеру приходят кошмары. Она глотает таблетки для того, чтобы уснуть. В прессе появляются иронические колонки светских обозревателей — известный драматург попал под каблук белокурой дурочки и теперь не может написать ни строчки.

Герои Миллера переживают драмы — он готовит пьесу, по которой планирует ставить фильм. В реальной жизни перед глазами мелькает невыдуманная трагедия: Монро переживает выкидыш, затем срыв, все чаще ставит седативные на гримерный столик. В середине 1960 года на съемках фильма «Неприкаянные» по сценарию самого Миллера они улыбаются друг другу уже через силу. Монро впервые играет роль, которая требует от нее всех эмоциональных резервов.

Критики утверждают, что она не справляется. Ходят слухи, что она называет своего партнера по фильму Кларка Гейбла «папочкой» и льнет к его плечу при любой возможности. Требует внимания. Требует любви. Иногда опаздывает на съемочную площадку на два часа, иногда не приезжает вовсе. «Неприкаянные» с треском проваливаются в первые же дни проката.



К началу 1961-го Миллер и Монро подают документы на развод. Для Мэрилин этот брак навсегда остается самым длинным — они прожили вместе более четырех лет. Причина расставания в документах указывается самая банальная — «Несходство характеров». Получив свободу, Артур с удивлением почувствовал, что к нему возвращается вдохновение. Рядом быстро оказалась Ингеборга Морат — талантливый автор фотоагентства «Магнум». Морат не только разделяла все увлечения писателя — она от них не отвлекала.

Монро говорила, что «выбор прост, когда все мужчины становятся одинаковыми». Артур часто называл ее «самой грустной девушкой на свете». ДиМаджо каждую неделю посылал на ее могилу цветы. Семья Кеннеди до сих пор игнорирует вопросы о подробностях ее смерти. «Я надеюсь, вы все еще помните, что она все-таки была живой», — скажет один из теперь уже давних знакомых.



«Ошибка многих мужчин состояла в том, что ночью они обнимали Мэрилин, не зная, что утро проведут с Нормой Джин», — то ли придумал очередной фантазер-биограф, то ли действительно как-то вскользь проговорилась она. Даже высоколобый писатель не смог сразу разглядеть за маской кокетливой, улыбчивой блондинки трудный характер и душевную боль.

Великая история любви иногда оборачивается еще одной грустной сказкой об эгоизме.

 

 

источник

 

Источник: /users/559