Дана Лота



… здравствуйте, Вера, Марина, Иосиф, Назон…

Лето — конечно:) — оно — очень яркий сезон:
Солнце снимает пылающий комбинезон,
и ослепительно — ню… Оглушительны-гнезда…
Только зачем же… зачем же такой парадокс -
плюс тридцать два. Поспевает овес… И — кокос…
Сладкою смертью погибли четырнадцать ос
в миске с вареньем…

А я — безнадежно замерзла.

Феликс Комаров



Я блуждаю по городу мертвых, прохожу между трупов ходящих, вижу кости прикрытые плотью и улыбки безгубыми ртами. Вместе с ними хожу на причастье, вместе с ними танцую я в барах, говорим мы о Боге о счастье… и не видим мы язвы друг друга. Этим городом демоны правят, их грехами назвал бы живущий, но мы сами грехи, нам по нраву, то что есть и не надо нам лучше. Только смрад не дает мне покоя, подхожу я к друзьям, вопрошаю « Что не так в нашем городе темном?» Ухожу я в леса и долины, только смрад как собака за мною, он навязчивой, глупою таксой проползает в мои сновиденья. Не дает ни гулять, ни работать, ни любить, ни писать… ни минуты, ни дни, ни столетья не проходят без смрада и вони… И вдруг понял… я умер когда то, но запомнил я песни живущих и запомнил я запахи луга, ароматом волос у любимой. И запомнил я нежность и счастья…. И хотел я заплакать, но слезы пересохли в глазницах дырявых и хотел закричать и взмолиться, но ни легких ни горла… Ни звука не сумел я проплакать, лишь очи посмотрели в беззвездное небо, но лишь тьма отразилась за тьмою. Я бы умер, но я уже мертвый. Беспощадность название места.Неизбежность название года. Этот город любого названья и Москва и Одесса и Питер его жители мы, а другие не узнают его в своих окнах. Они будут спокойны и мертвы, а живых не найти в этом месте.
Как хотелось мне дать вам надежду, но увы, все что знаю, что вижу, только боль разделенного мира, только черная тина творенья, только крик о творце и спасеньи… и лишь ложь, обещания счастья.
Это боль, но она же и радость… не могу их связать воедино… между ними стою я преградой. Умираю и вновь воскресаю, совмещая в себе перекрестье, межу ними, растянутой плотью… Я живу!.. даже если я мертвый.

Anshe



Время толкает в бок, дразнится пустотою.
“Помнишь, а помнишь как было меня в обрез,
Что не мысля то слог, сон — два часа простоя,
Как отбивался в такт клавишам сердца треск?

Помнишь себя тогда? Я наблюдало молча,
С крыльями на износ ты покидала твердь.
Праздновал календарь счастье ночей в рассрочку,
С выдохом таял воск… Только бы не сгореть…

Это была не ты, кельей казалось царство,
В литере столько сил было и сладких мук.
Чувства без запятых, строчки из декораций,
Лишь завитки чернил, и ничего вокруг…

Память скользит меж строк, будто в фотоальбомах:
Ялик и два весла, мир в четырех руках.
Ныне на едкий смог, в найденных Альбионах
Вами во время благ, схожий тумана мрак.

Пусть он твердит тебе, что из другого теста,
Слушай и помни, как в радуге городов
Он пред тобой слабел и говорил не вместо…
Мальчик, который так шибко боится слов…

Стало излишком фраз, реверсом, плеоназмом,
То, что не так давно определяло сласть.
Я же с тобой за вас, трудно держу баланс, но
По принципу домино замку легко упасть.

День ото дня грустней, ты не поставишь точку,
Ты вознесешься над, ты поменяешь тембр…
Если перечить мне, — только не в одиночку,
Если тянуть канат, — четко бы знать зачем…

Уляна Задарма



… Ти стояв. І я стояла. Ми стояли зовсім поряд…
Хтось гукав приємним басом: — Передайте!.. За проїзд!
Ти мовчав. І я мовчала. Лиш стрибав стрибучий погляд…
І вдихав мої парфуми елегантний мужній ніс…

Вібрували дах і вікна… Вібрували телефони…
Хтось бубнів смішним фальцетом:-Я купив кефір, Май Лав.
… Як же солодко торкнувся вказівним моєї скроні…
Пульсував гарячий палець… І не-палець — пульсував…

І дзвенів трамвай весняний, і скрипів на поворотах…
Хтось волав гучним сопрано: — Що?!… Кінцева — не вокзал?!!..
Аж раптово Ти промовив фантастично гарним ротом:
— Ви… на Мег… На Райян схожі… Вам ніхто ще не казав?..

… Був Ти надто нереальним для трамвая-дива-чуда...:))
і не раз, мабуть, наснишся поцілованій — мені…
О спасибі, Меггі Райан :) Слава силі Голівуду!
Ти поцупив із кишені лиш частину зарплатні...:)))

Лия Алтухова



Накрой меня своим крылом
и спой мне песню про рассветы,
и очаруй прекрасным сном
пустой и дремлющей планеты.

2 солнца — на рассвет-закат…
2 пламени в твоих объятьях
не отогреют зимний сад,
застывший в легком снежном платье.

Накрой меня своим теплом
и нарисуй 2 солнца в небе.
ты ангел и мне так светло,
мне холодно, когда ты демон.

Феликс Комаров



Во мне живут, все шесть миров сансары,
Подвалы ада, неба высота,
Пустынь голодных дымные пожары,
И человека маята.

Во мне гиены ищут плоть живую,
Асуры подымают меч…
И потому по Богу я тоскую,
И как палач себя срубаю с плеч.

Лечу в корзину, под фонтаны крови,
Молюсь в заоблачной тиши…
Дитя склонится к изголовью,
Они такие малыши.

Они еще совсем не знают боли,
Но дверь открыта, а за ней стоят,
Благие боги, в своей гневной роли,
И призрак рая, под названьем ад.

Дитя шагнет, мы все туда шагаем,
Идем по кругу, много тысяч лет…
И каждый раз дорогу забываем,
И вспоминаем что дороги нет.

Дороги нет и я, то бог, то демон,
С самим собой в бессмысленной борьбе…
И я стена и все мы только стены,
С граффити, возвращающим к себе.

Все шесть миров, рисунки на бетоне,
Все боги, разноцветные мазки,
И грешников обманчивые стоны,
И жалких духов горькие пески.

Асуров доблести, страдания живущих,
Прозренья человеческих умов…
И за мазком мазок, ложится гуще,
Пока не скроет мир ушедших снов.

Патри



Ты думаешь, что становишься на подоконник, выше,

Смотря на всех бледно-голубыми глазами,

Учитывая полнолуние, небо,

А также как звезды лягут между ногами.

Придумываешь, хохоча зубами.

Теряя немного, лишь надежду

На то, что не будет, не встретится, и не нужно.

Сдыхать – так сдыхать.

Всё равно как прежде.

Оскалами лиц проходят желания,

Они ведь подвластны тебе, как могучему.

Не признанными останутся лишь старания,

Ведь полнолуние – оно полнолуние.

Закат рукавов, с плеч долой оскомину.

Ты долго трудился и явно выразился.

Теперь вновь в тюрьму озлобления, ссадины.

Сходи. Может там тебя вылечат, выпоют.

Обвалами струн проиграет нечаянность.

Пройти между стен не один уже выдумал.

Трудом воплоти ты своё отчаяние.

А там уже – выдержки, выбросы, выносы.

Пропахнут травой все молитвы вдоль трещины,

Умом не поймёшь, просто смотришь – и радует.

Не будь я художником, хоть в полсантиметра,

Могла бы я вдоль рисовать тебя радугой?

Но радуга гнётся, богами не радует,

Устал позвоночник от тяжести прибыли.

И долго молчать бы, но свист электричества

Падет, падает, падает, падает….

Дана Лота



Красная Шапочка в странной зеленой шапке,
что приуныла? Не хочется в темный лес?
Ты все мечтала — в Принцессы? Хотя б — в
Русалки…
В Маши… В Мальвины…
да даже- в гардемарины…
Только не вышло.И Волк тебя все же — съест.

… точит он, видишь, за елкой картонной зубы…
Волку обещан завтрак… Урчит живот…
Ярко горят софиты… Играют трубы…
Зря ты покрасила шапку… Ты б лучше — губы…
Пусть тебя-ОЧЕНЬ КРАСИВУЮ!- Волк сожрет.

… Пусть ты умеешь прицельно метать
корзинку,
учишь английский и можешь слагать стихи,
кто-то в Лесу для тебя — протоптал
тропинку…
-Красная Шапка, твой выход! Ровнее спинку!
И никаких «Не надо...»,«пиз… ец»,«хи-хи»…

Бо РЕЖИССЕРУ -виднее… И под сурдинку
жадно шевелятся елки…
И лопухи…

Феликс Комаров



Обычные люди живут, умирают, их семь миллиардов, о них забывают и помнят ушедших лишь месяц-другой…
НО Я НЕ ТАКОЙ!!!
Я Бога дыхание, свет, что над миром, я истина, слово, бессмертная суть… но это есть тайна известная мне лишь, обычным как вы притворюсь.
Я выверну язвы, открою все гнили, сожгу свои крылья в огне… я демон, я смерть я Иуда и Каин… но это лишь тени во мне.
Я буду обычным, я всем улыбаюсь, улыбкою Будды встречаю рассвет…. Конечно, я знаю, что это лишь маска, меня то в наличии нет.
Увидел, сижу, набираю по буквам, хочу показаться каким то другим, великим героем, ужасным злодеем…
А может быть Буддой познавшим всю суть… но так же останусь худым я евреем уже постаревшим чуть, чуть.
Немножечко добрым, немножко жестоким, где умным, где глупым, где смелым, где нет… и знаю отчасти и вижу отчасти и хочется счастья и страшно мне бед.
Но все умирают, болеют, страдают кто больше, кто меньше творит и живет… обычные люди в беду попадают, обычных никто не спасет.
И это так страшно, что лучше придумать, утрату страданий и бед… не надо мне тьмы и не нужен мне свет…. Я есть уникальность, узор драгоценный, сплетения мыслей, письмо на воде…
Но боль возвращает к себе.
Сижу и пишу вот и все что я знаю не лучше не хуже любого из нас
И так же как все с каждым днем умираю…
Закончен рассказ.

Лия Алтухова



Пойми, неимоверно сложно ранить
Того, кто держит на прицеле целый мир.
Я сутками сжигала свою память
И сердце чистила и штопала от дыр.
Неделями стирала шрамы с кожи,
Латала душу, отбирала лучший панцирь,
Чтоб не запомнить ни единой рожи.
Чтобы стереть все отпечатки пальцев.

Осознаешь, как трудно тебе будет?
Ведь для меня пустяк любые сети,
Мой храм души уже давно безлюден.
Не целься в сердце — я в бронежилете.