778
0,2
2015-01-25
Олимпийское игристое: как это делается
24 мая в селе Абрау-Дюрсо (Краснодарский край) на заводе шампанских вин «Абрау-Дюрсо» состоялась торжественная церемония закладки тиража Олимпийского игристого на выдержку в подземные тоннели — созреть оно должно как раз к Олимпийским играм 2014 года в Сочи, когда им предполагается радовать победителей и гостей Олимпиады. На торжества, приуроченные к знаменательному событию, в Абрау-Дюрсо съехались несколько сотен производителей, распространителей, дегустаторов и употребителей шампанских вин.
Гостей водили в музей исторического наследия «Абрау-Дюрсо»; показывали им кино об «Абрау-Дюрсо»; спускали их в многокилометровые подземные тоннели с «Абрау-Дюрсо», объясняли, как, из чего, с каким трудом и кем делается «Абрау-Дюрсо»; а также непрерывно угощали разнообразным «Абрау-Дюрсо». Редакции нашего персонального блога удалось в полном составе принять участие в торжествах, собственноручно заложить именную бутылку Олимпийского игристого и как следует набраться впечатлений.
Рано утром Москва провожала затянутым тучами небом и дождем. Через полтора часа анапский аэропорт «Витязево» встречал солнцем, легким ветерком и двадцать одним градусом по Цельсию. Вдоль дороги, по которой пять автобусов направлялись в Абрау-Дюрсо, тянулись виноградники:
Последний раз в этих краях я был 20 лет назад — в одном из пионерлагерей Кабардинки. Однажды нас решили припахать, отправив на плантации подвязывать виноград. Перед трудовым поиском всех построили перед автобусами и подробно объяснили, что виноград, во-первых, — винный, во-вторых — неспелый, поэтому его нужно не жрать, а именно что подвязывать. Иначе последствия будут печальными и предсказуемыми. Ха! Несмотря на абсолютно точно предсказанные последствия, винограда мы тогда сожрали гораздо больше, чем подвязали. Так что и в процветание Краснодарского края, и в развитие местной винодельческой отрасли вложен и мой скромный вклад. Я смотрел на виноградники и наполнялся гордостью.
Между тем, в Абрау-Дюрсо все уже было готово к празднику.
Вдоль Промышленной улицы (сверился сейчас по бутылке) ровной шеренгой вытянулись столбы и казаки.
Барышни в красно-белом украшали праздник. Судя по всему, разноцветные ленты в волосах — это не просто так. Я решил, что белая лента символизирует белое, а красная — красное.
Заводской двор. На заднем плане — здание завода, внутри которого расположился подготовленный к открытию музей «Абрау-Дюрсо», а внизу — на глубине нескольких десятков метров — прорубленные в скале многоуровневые подземные тоннели обшей длиной 5,5 километра.
В центре двора расположен эр*тичный фонтан с обезьяной, восседающей на бутылке с двуглавым орлом.
Торжественный момент открытия музея. Светлана Хоркина (справа, с ножницами) торжественно перерезает красную ленточку. К отрезанной ленточке тянется (слева) председатель совета директоров компании «Абрау-Дюрсо» Борис Титов. Ирина Роднина (между ними) внимательно смотрит на ленточку.
Не менее торжественный момент: Ирина Роднина тоже перерезает ленточку.
Мы заходим и спускаемся вниз, в подземные тоннели.
Многокилометровые тоннели с вином производят сильное впечатление даже на подготовленного блоггера. Вдоль левой стены — созревающие тиражи прошлых лет: купажное вино, тиражный ликер, бентонит и дрожжи за три года превращаются в игристое. Справа — отправленное на ремюаж игристое дожидается дегоржажа.
Ремюаж занимает месяц-другой.
Каждый день каждую бутылку встряхивают, поворачивая на 1/8 окружности, чтобы собрать осадок у временной пробки. Потом пробку вместе с осадком выбросят, а в вино добавят тростниковый сахар в зависимости от того, какое игристое в итоге хотят получить — сладкое, полусладкое, полусухое или сухое. Если хотят получить брют — ничего не добавляют.
Роботизированный вариант: вместо мастера бутылки автоматически встряхивает и поворачивает специально обученная машина.
Километры бутылок не помещаются в объективе.
По тоннелям люди передвигаются пешком, а бутылки путешествуют на конвейере. На снимке, судя по новой крон-пробке на горлышке, — разлитый в одном месте подземелья тираж 2008 года отправляется на хранение в другой конец подземелья.
На тиражах прошлых лет — старая пластиковая пробка с металлической скобой.
Километры бутылок тянутся бесконечно.
В конце экскурсии мы натыкаемся на экстренную помощь. Видимо, не все выдерживают подобного испытания психики.
Следующий пункт программы — три пронумерованных стола с разным брютом. Журналистам предлагают попробовать все три столика и в анкете отметить понравившийся.
В сторонке тихо уединились винный обозреватель Денис Руденко (на снимке) и главный редактор журнала Magnum Игорь Сердюк. Руденко зарылся в бокал носом, Сердюк энергично взбалтывал содержимое своего бокала в руке. «Третий», — тихо сказал Сердюк. «Ага, третий, — так же тихо кивнул Руденко, — третий очень интересный». «Сероводород...» — Сердюк задумчиво посмотрел в потолок. «Третий», — подвел финальную черту Руденко.
Через несколько часов на торжественном ужине Борис Титов огласит результаты анкетирования по итогам дегустации: большинство голосов наберет брют, скрывавшийся под № 2 — лучший брют, производящийся в Абрау-Дюрсо. А под третьим номером был Moёt & Chandon (в этот момент Руденко и Сердюк молча переглянутся и едва заметно кивнут друг другу).
Председатель совета директоров «Абрау-Дюрсо» на пресс-конференции «Абрау-Дюрсо». Напряжение нарастает.
После пресс-конференции подошло время закладывать по-настоящему: организаторы объявляют о начале торжественной церемонии закладки тиража Олимпийского игристого.
Тележка с тиражными бутылками, подготовленными к закладке. Гостям раздали бирки, на которых нужно написать свое имя. После этого бирки надеваются на бутылки тиража, и персонализированное игристое отправляется на хранение. Через шесть лет можно будет попробовать брют, заложенный Артуром Чилингаровым, и сравнить его с брютом, заложенным Светланой Хоркиной.
Роднина, Хоркина и Чилингаров надписывают номерные бирки и вешают их на горлышки бутылок. Чилингаров (на снимке) нежно целует свою бутылку. Сотрудница завода берет бутылки с бирками и аккуратно кладет их выдерживаться в ряд бутылок тиража у стены тоннеля.
Журналисты тоже берутся за дело. Не говоря уже о дружной редакции нашего персонального блога (см. первый снимок нашего репортажа).
Именные бутылки олимпийского «Абрау-Дюрсо» заложены. Осталось подождать лет шесть.
Источик
Гостей водили в музей исторического наследия «Абрау-Дюрсо»; показывали им кино об «Абрау-Дюрсо»; спускали их в многокилометровые подземные тоннели с «Абрау-Дюрсо», объясняли, как, из чего, с каким трудом и кем делается «Абрау-Дюрсо»; а также непрерывно угощали разнообразным «Абрау-Дюрсо». Редакции нашего персонального блога удалось в полном составе принять участие в торжествах, собственноручно заложить именную бутылку Олимпийского игристого и как следует набраться впечатлений.
Рано утром Москва провожала затянутым тучами небом и дождем. Через полтора часа анапский аэропорт «Витязево» встречал солнцем, легким ветерком и двадцать одним градусом по Цельсию. Вдоль дороги, по которой пять автобусов направлялись в Абрау-Дюрсо, тянулись виноградники:
Последний раз в этих краях я был 20 лет назад — в одном из пионерлагерей Кабардинки. Однажды нас решили припахать, отправив на плантации подвязывать виноград. Перед трудовым поиском всех построили перед автобусами и подробно объяснили, что виноград, во-первых, — винный, во-вторых — неспелый, поэтому его нужно не жрать, а именно что подвязывать. Иначе последствия будут печальными и предсказуемыми. Ха! Несмотря на абсолютно точно предсказанные последствия, винограда мы тогда сожрали гораздо больше, чем подвязали. Так что и в процветание Краснодарского края, и в развитие местной винодельческой отрасли вложен и мой скромный вклад. Я смотрел на виноградники и наполнялся гордостью.
Между тем, в Абрау-Дюрсо все уже было готово к празднику.
Вдоль Промышленной улицы (сверился сейчас по бутылке) ровной шеренгой вытянулись столбы и казаки.
Барышни в красно-белом украшали праздник. Судя по всему, разноцветные ленты в волосах — это не просто так. Я решил, что белая лента символизирует белое, а красная — красное.
Заводской двор. На заднем плане — здание завода, внутри которого расположился подготовленный к открытию музей «Абрау-Дюрсо», а внизу — на глубине нескольких десятков метров — прорубленные в скале многоуровневые подземные тоннели обшей длиной 5,5 километра.
В центре двора расположен эр*тичный фонтан с обезьяной, восседающей на бутылке с двуглавым орлом.
Торжественный момент открытия музея. Светлана Хоркина (справа, с ножницами) торжественно перерезает красную ленточку. К отрезанной ленточке тянется (слева) председатель совета директоров компании «Абрау-Дюрсо» Борис Титов. Ирина Роднина (между ними) внимательно смотрит на ленточку.
Не менее торжественный момент: Ирина Роднина тоже перерезает ленточку.
Мы заходим и спускаемся вниз, в подземные тоннели.
Многокилометровые тоннели с вином производят сильное впечатление даже на подготовленного блоггера. Вдоль левой стены — созревающие тиражи прошлых лет: купажное вино, тиражный ликер, бентонит и дрожжи за три года превращаются в игристое. Справа — отправленное на ремюаж игристое дожидается дегоржажа.
Ремюаж занимает месяц-другой.
Каждый день каждую бутылку встряхивают, поворачивая на 1/8 окружности, чтобы собрать осадок у временной пробки. Потом пробку вместе с осадком выбросят, а в вино добавят тростниковый сахар в зависимости от того, какое игристое в итоге хотят получить — сладкое, полусладкое, полусухое или сухое. Если хотят получить брют — ничего не добавляют.
Роботизированный вариант: вместо мастера бутылки автоматически встряхивает и поворачивает специально обученная машина.
Километры бутылок не помещаются в объективе.
По тоннелям люди передвигаются пешком, а бутылки путешествуют на конвейере. На снимке, судя по новой крон-пробке на горлышке, — разлитый в одном месте подземелья тираж 2008 года отправляется на хранение в другой конец подземелья.
На тиражах прошлых лет — старая пластиковая пробка с металлической скобой.
Километры бутылок тянутся бесконечно.
В конце экскурсии мы натыкаемся на экстренную помощь. Видимо, не все выдерживают подобного испытания психики.
Следующий пункт программы — три пронумерованных стола с разным брютом. Журналистам предлагают попробовать все три столика и в анкете отметить понравившийся.
В сторонке тихо уединились винный обозреватель Денис Руденко (на снимке) и главный редактор журнала Magnum Игорь Сердюк. Руденко зарылся в бокал носом, Сердюк энергично взбалтывал содержимое своего бокала в руке. «Третий», — тихо сказал Сердюк. «Ага, третий, — так же тихо кивнул Руденко, — третий очень интересный». «Сероводород...» — Сердюк задумчиво посмотрел в потолок. «Третий», — подвел финальную черту Руденко.
Через несколько часов на торжественном ужине Борис Титов огласит результаты анкетирования по итогам дегустации: большинство голосов наберет брют, скрывавшийся под № 2 — лучший брют, производящийся в Абрау-Дюрсо. А под третьим номером был Moёt & Chandon (в этот момент Руденко и Сердюк молча переглянутся и едва заметно кивнут друг другу).
Председатель совета директоров «Абрау-Дюрсо» на пресс-конференции «Абрау-Дюрсо». Напряжение нарастает.
После пресс-конференции подошло время закладывать по-настоящему: организаторы объявляют о начале торжественной церемонии закладки тиража Олимпийского игристого.
Тележка с тиражными бутылками, подготовленными к закладке. Гостям раздали бирки, на которых нужно написать свое имя. После этого бирки надеваются на бутылки тиража, и персонализированное игристое отправляется на хранение. Через шесть лет можно будет попробовать брют, заложенный Артуром Чилингаровым, и сравнить его с брютом, заложенным Светланой Хоркиной.
Роднина, Хоркина и Чилингаров надписывают номерные бирки и вешают их на горлышки бутылок. Чилингаров (на снимке) нежно целует свою бутылку. Сотрудница завода берет бутылки с бирками и аккуратно кладет их выдерживаться в ряд бутылок тиража у стены тоннеля.
Журналисты тоже берутся за дело. Не говоря уже о дружной редакции нашего персонального блога (см. первый снимок нашего репортажа).
Именные бутылки олимпийского «Абрау-Дюрсо» заложены. Осталось подождать лет шесть.
Источик
