356
0,1
2014-03-24
В Африке на подходе новый урожай какао.
В одной западноафриканской стране я оказался по воле своих голландских работодателей, компании, занимающейся контрактной торговлей какао. Они закупили на бирже весь урожай какао, одного местного высококачественного сорта, специально для отправки в Россию. Ну а меня, как русского что ли, прислали наблюдать за погрузкой, а заодно и приглядеть за качеством продукта. Очень часто африканские ребята присылают совсем не то.
Поездка обещала быть не трудной, товар оплачен, судно зафрахтовано через Лондон, погрузка и прочая дребедень то же оплачены. Получил двухмесячную визу и вперед. Как я заблуждался! Никакого какао готового к погрузке в порту ННН нет и в помине, нет его и в городе. Взял машину и погнал по плантациям — товар искать. Нашел какао, дальше искал грузовики, что бы привезти его в порт и т.д. и т.п. Нужного сорта оказалось не более 20% от всей партии, пришлось воевать с продавцом из-за возврата денег. Весело. Пролетело полтора месяца.
Товар начал прибывать в порт и тут я вспомнил про такую мелочь как отсутствие судна. То есть оно должно было быть уже давно, но его не было. Началось все по новой, звонки судовому брокеру, невнятные объяснения. Всему, да же самому плохому рано или поздно приходит конец. Когда мое судно все же стало на рейд, я понял, что конец приходит мне. Такой ржавой и убогой посудины я никогда в жизни не видел. Капитан — вечно пьяный немец, старпом — иногда трезвый румын, экипаж — вся Юго-Восточная Азия. Сей трансатлантический лайнер до Питера не дойдет точно.
На третий день стали под погрузку. Стоим, а докеры работать не хотят, и ничего на них не действует, и жаловаться не кому. Сезон отпусков у всех и сразу. За простой судна капают штрафы, виза заканчивается через два дня, а продлевать ее некому, местный МИД весь в отпуске! Здесь вообще белые люди — вещь штучная, русских нет вообще, здесь нет даже
нашего посольства. Меня самого, к стати, здесь все принимали за голландца. Но мучал меня извечный вопрос русского интеллигента: Что делать? Выручил датчанин Пол, он в этой стране уже три года, почти абориген. За стаканчиком вискарика поведал он мне жуткую историю, о том что весь местный порт держит профсоюз докеров, отморозки конченные, все их боятся, но без них ничего никто не решает.
Руководит ими человек по имени Boss Man. Прям как кино про Америку и ихние итальянские профсоюзы.
Выбор не богат, еду в порт. Офис нашел быстро. Длинный деревянный барак с вывеской (в переводе) «Генеральный Секретариат Профсоюза докеров и портовых рабочих Республики ААААА».
У офиса прогуливаются два здоровенных негра в линялых рубашках с надписью Секьюрити, а вооружены эти орлы ружьями времен англо-бурской войны. Прорвался вовнутрь, где и был перехвачен секретаршей с типичным африканским именем Manda. За флакончик Шанели она допустила меня к Вице-Секретарю г-ну Marsel Zalupa Makumba. Какие странные у них имена, вспомнилась песня Меладзе про Лимбо.
Господин Zalupa оказался человеком дела — доллар с тонны наличкой и все Окей! Пришлось связываться с Голландией, решать вопрос о деньгах.
А грузить предстояло почти 35 тысяч тонн! К исходу следующего дня имел я уже прилично зелени налом. Поехал в профсоюз. Меня уже ждали, и препроводили лично к Босс Мену. Босс Менoм оказался огромных размеров белый (коричневый от загара) мужик, килограмм на 200 весом, украшенный бородой а-ля Лев Толстой. Zalupa почтительно стоял за спинкой кресла Босса. Я поставил портфель на стол и говорю: «Здесь половина, остальное через день.»
На что Босс ухмыльнулся в бороду и очень вежливо сказал о том, что его помошник ошибся и назвал не верную цену, а я должен по полтора доллара за тонну. Тут то меня и переклинило. И я совершенно не произвольно заорал по-русски: «Да, что же вы творите козлы!» То, что случилось дальше не мог предвидеть никто. Босс Мен одним прыжком вылетел из-за своего стола, сгреб меня в охапку, слегка придушил и проревел: «Земеля, б… я, ру-у-у-ский!!! И я русский, Петренко я, боцман Петренко!»
Последующие полтора месяца я помню лишь эпизодически, сплошной пьяный угар. Я прошел армию, работал на железной дороге, но ТАК не пил никогда. Смутно помню как подписывал судовые документы не только на первый, но и на второй пароход, как у меня оказалась продленной виза, как попал в аэропорт. Помню лишь боцмана Петренко и его телохранителей с типичными африканскими именами Mudak и Kozel.
В Амстердаме мое руководство встретило меня крайне не приветливо, я полтора месяца не выходил на связь, да и видок был у меня еще тот. А если учесть, что я не знаю чем все таки загружены эти два парохода (если вообще загружены!), то позорное увольнение стало навязчивой явью.
Хоть как-то оправдывал меня тот факт, что деньги за пересортицу нам вернули. Я сидел в отеле и пытался придумать отчет о работе, как стало известно, что первое судно пришло в порт. То самое ржавое корыто, за полтора месяца доползло до Амстердама, по самое не могу груженое отборным какао самого дорогого сорта. Во втором судне, которого я вообще не видел, было тоже самое.
Хозяин сменил гнев на милость и дал два месяца отпуска, для поправки здоровья.
P.S. Как уроженец украинского Херсона Николай Поликарпович Петренко, почти двадцать лет тому назад попал в эту страну — я так и не узнал.
P.P.S. В Африке на подходе новый урожай какао.
--
Поездка обещала быть не трудной, товар оплачен, судно зафрахтовано через Лондон, погрузка и прочая дребедень то же оплачены. Получил двухмесячную визу и вперед. Как я заблуждался! Никакого какао готового к погрузке в порту ННН нет и в помине, нет его и в городе. Взял машину и погнал по плантациям — товар искать. Нашел какао, дальше искал грузовики, что бы привезти его в порт и т.д. и т.п. Нужного сорта оказалось не более 20% от всей партии, пришлось воевать с продавцом из-за возврата денег. Весело. Пролетело полтора месяца.
Товар начал прибывать в порт и тут я вспомнил про такую мелочь как отсутствие судна. То есть оно должно было быть уже давно, но его не было. Началось все по новой, звонки судовому брокеру, невнятные объяснения. Всему, да же самому плохому рано или поздно приходит конец. Когда мое судно все же стало на рейд, я понял, что конец приходит мне. Такой ржавой и убогой посудины я никогда в жизни не видел. Капитан — вечно пьяный немец, старпом — иногда трезвый румын, экипаж — вся Юго-Восточная Азия. Сей трансатлантический лайнер до Питера не дойдет точно.
На третий день стали под погрузку. Стоим, а докеры работать не хотят, и ничего на них не действует, и жаловаться не кому. Сезон отпусков у всех и сразу. За простой судна капают штрафы, виза заканчивается через два дня, а продлевать ее некому, местный МИД весь в отпуске! Здесь вообще белые люди — вещь штучная, русских нет вообще, здесь нет даже
нашего посольства. Меня самого, к стати, здесь все принимали за голландца. Но мучал меня извечный вопрос русского интеллигента: Что делать? Выручил датчанин Пол, он в этой стране уже три года, почти абориген. За стаканчиком вискарика поведал он мне жуткую историю, о том что весь местный порт держит профсоюз докеров, отморозки конченные, все их боятся, но без них ничего никто не решает.
Руководит ими человек по имени Boss Man. Прям как кино про Америку и ихние итальянские профсоюзы.
Выбор не богат, еду в порт. Офис нашел быстро. Длинный деревянный барак с вывеской (в переводе) «Генеральный Секретариат Профсоюза докеров и портовых рабочих Республики ААААА».
У офиса прогуливаются два здоровенных негра в линялых рубашках с надписью Секьюрити, а вооружены эти орлы ружьями времен англо-бурской войны. Прорвался вовнутрь, где и был перехвачен секретаршей с типичным африканским именем Manda. За флакончик Шанели она допустила меня к Вице-Секретарю г-ну Marsel Zalupa Makumba. Какие странные у них имена, вспомнилась песня Меладзе про Лимбо.
Господин Zalupa оказался человеком дела — доллар с тонны наличкой и все Окей! Пришлось связываться с Голландией, решать вопрос о деньгах.
А грузить предстояло почти 35 тысяч тонн! К исходу следующего дня имел я уже прилично зелени налом. Поехал в профсоюз. Меня уже ждали, и препроводили лично к Босс Мену. Босс Менoм оказался огромных размеров белый (коричневый от загара) мужик, килограмм на 200 весом, украшенный бородой а-ля Лев Толстой. Zalupa почтительно стоял за спинкой кресла Босса. Я поставил портфель на стол и говорю: «Здесь половина, остальное через день.»
На что Босс ухмыльнулся в бороду и очень вежливо сказал о том, что его помошник ошибся и назвал не верную цену, а я должен по полтора доллара за тонну. Тут то меня и переклинило. И я совершенно не произвольно заорал по-русски: «Да, что же вы творите козлы!» То, что случилось дальше не мог предвидеть никто. Босс Мен одним прыжком вылетел из-за своего стола, сгреб меня в охапку, слегка придушил и проревел: «Земеля, б… я, ру-у-у-ский!!! И я русский, Петренко я, боцман Петренко!»
Последующие полтора месяца я помню лишь эпизодически, сплошной пьяный угар. Я прошел армию, работал на железной дороге, но ТАК не пил никогда. Смутно помню как подписывал судовые документы не только на первый, но и на второй пароход, как у меня оказалась продленной виза, как попал в аэропорт. Помню лишь боцмана Петренко и его телохранителей с типичными африканскими именами Mudak и Kozel.
В Амстердаме мое руководство встретило меня крайне не приветливо, я полтора месяца не выходил на связь, да и видок был у меня еще тот. А если учесть, что я не знаю чем все таки загружены эти два парохода (если вообще загружены!), то позорное увольнение стало навязчивой явью.
Хоть как-то оправдывал меня тот факт, что деньги за пересортицу нам вернули. Я сидел в отеле и пытался придумать отчет о работе, как стало известно, что первое судно пришло в порт. То самое ржавое корыто, за полтора месяца доползло до Амстердама, по самое не могу груженое отборным какао самого дорогого сорта. Во втором судне, которого я вообще не видел, было тоже самое.
Хозяин сменил гнев на милость и дал два месяца отпуска, для поправки здоровья.
P.S. Как уроженец украинского Херсона Николай Поликарпович Петренко, почти двадцать лет тому назад попал в эту страну — я так и не узнал.
P.P.S. В Африке на подходе новый урожай какао.
--
