Week Человек четверга

Ингурен



Началом недели считает он вечер пятницы.
Эдакий бунт против ценностей среднего класса — слиться с спасаемой водкой обманутой массой:
бар, дискотека, Таня, Анжела, кровать.
Они с ним пытались о тонкостях жизни трепать,
он их щипал за задницы.
Ему было просто без разницы,
о чем она там рассуждает — он даже не видит лица
той, что локтями стол подпирает,
страстно, навзрыд, до конца…

С каждой из них он пережил целую вечность — между тем, как та утром проснется
и вещи собрав уберется,
вскользь, напоследок, беспечно
кинув пустое — «перезвони»…
Этот звонок никогда не случавшийся
так и бренчал в голове всю субботу
терпким оттенком свежей вины.
Ночь. Воскресенье. Завтра — работа.

Седой понедельник ему неизбежно положен,
как порция желчи в еженедельном меню,
как горький будильник вовнутрь, и подкожно — инъекция кофе в дороге к рабочему дню.
Автоматической жизни очередь строчит:
он так и не понял, кто он, зачем, для чего — как жадно среда съела маленький вафельный вторник.
А по хмельным четвергам он подвержен был остро
склонности бурно прощать.
Однажды увлекшись,
простил он себя самого;
И на этом закончил
существовать.