242
0,1
2016-03-06
Дети Остазии
Ингурен
Он состоял из умозрительных категорий
Она — из солнечных бликов и кухонных записочек
Она служила бухгалтером в крематории
Он — палачом по вызову
Его примирил с эшафотом
навык замечать изящество в деталях.
Их сроднил приготовленный ею бифштекс — и, в целом, любовь к животным,
а навеки скрепил объем ее бедер, груди и талии.
Он с ней делился сухими и голыми принципами
Она с ним — улыбками и слезами
Раздражаясь, она громко стучала спицами
Он — бесшумно мерил ковер шагами
Их, казалось бы, органичная асимметрия
Привела к взаимной аннигиляции:
Он зашел к ней на часик погреться
И задержался на ночь кремации
От нее осталась беспечная ямочка с левой щеки
и запах жженых волос
От него — горстка соли, как сухое сальдо
не выплаканных слез.
Он состоял из умозрительных категорий
Она — из солнечных бликов и кухонных записочек
Она служила бухгалтером в крематории
Он — палачом по вызову
Его примирил с эшафотом
навык замечать изящество в деталях.
Их сроднил приготовленный ею бифштекс — и, в целом, любовь к животным,
а навеки скрепил объем ее бедер, груди и талии.
Он с ней делился сухими и голыми принципами
Она с ним — улыбками и слезами
Раздражаясь, она громко стучала спицами
Он — бесшумно мерил ковер шагами
Их, казалось бы, органичная асимметрия
Привела к взаимной аннигиляции:
Он зашел к ней на часик погреться
И задержался на ночь кремации
От нее осталась беспечная ямочка с левой щеки
и запах жженых волос
От него — горстка соли, как сухое сальдо
не выплаканных слез.