2015-07-04

Деревня миллионеров

13.28, 13.29, 13.30… С Ленинградского вокзала Москвы трогается скоростной «Сапсан». В бизнес-классе — гладко выбритые мужчины с дорогими ноутбуками и женщины с идеальными стрижками. На пассажиров, которые сходят в промежуточной Окуловке, не доехав от одной столицы до другой, они взирают с едва заметным сочувствием. Воздух здесь напоен совсем другими запахами — грубее и проще. Задание написать репортаж о деревне долларовых миллионеров, расположенной где-то в этой местности, кажется неудачным розыгрышем редактора.
7 фото via newspape

— В Пестово? Да, у них там по дорогам одни «хаммеры» да «мерседесы» ездят! Даже собак селят в специальных ВИП-будках: две комнаты, коридорчик, стеклопакеты — я сам видел! — У прилавка в станционном магазинчике про соседний поселок рассказывают в былинном стиле. Правда, в отличие от аналогичного эпоса про подмосковную Рублевку сказания про Пестово не рождают никакого социального протеста даже в душе рассказчиков. Может быть, потому что финал у них один и тот же:

— Но зато и вкалывают там ребята будь здоров! Колотят свои бытовки с утра до вечера. Когда спят, когда едят — вообще непонятно.

Бытовки — те самые временные домики-вагончики, в которых обитают рабочие на любой строительной площадке в любом городе России. И почти все — отсюда, из Пестова.

— Морды толстые, здоровые, веселые! — Посетитель станционного магазина все никак не может успокоиться насчет собачьего счастья. И всю дорогу до Пестова у меня перед глазами стоят веселые толстые мордахи пестовских псов.

Рывок Кузина

Если хочешь разобраться в феномене местного экономического чуда, первым делом нужно найти бизнесмена Олега Кузина — это он начал частный бизнес на бытовках.

— Да, с меня все и началось, — кивает бизнесмен Кузин.

Двадцатилетним худеньким пацаном Олег нутром почуял золотую жилу, взял молоток, гвозди, доски и стал вручную «колотить бытовки». Эти два слова с тех пор стали здесь синонимом слова «успех».

«Колотить бытовки» — значит много работать, много зарабатывать и вообще получить от жизни все. Кузин до сих пор их колотит и продает, только масштабы и география продаж увеличились в разы. Сейчас он реальный долларовый миллионер, магнат и владелец своей империи — группы компаний «ОВК».

…Уже вечер, около восьми. Обычно в такое время провинция вымирает, а здесь работа кипит: в цехах копошатся рабочие, дворник метет территорию, а Кузин и не думает покидать рабочее место. Мы сидим в его просторном директорском кабинете, и я пытаюсь понять, как так получилось, что посреди великоновгородской безнадеги сам собой, без всякой государственной опеки возник целый архипелаг экономического роста и благополучия.

— В советское время в Пестове было два градообразующих предприятия — лесокомбинат и опытно-механический завод, — начинает издалека Кузин. — Лесокомбинат производил пиломатериал, а заодно побочную продукцию — деревянные бытовки, так называемый домик лесника. А ОМЗ делал металлические бытовки для строителей, они же блок-контейнеры. Это было мощное производство, продукцию продавали в Алжир, Гвинею-Бисау, Монголию, Ирак, на Кубу. Денег было много, и на технологии не экономили — бытовки оснащали всем, вплоть до кроватей и холодильников.

А потом наступила перестройка. Крупные предприятия затрещали и быстро пришли в упадок.

— Я сам на лесокомбинате работал: сначала в лесцехе сортировал пиломатериал, потом водителем был, — продолжает Кузин. — Но в 1992 году пошли задержки зарплаты по три-четыре месяца. Я тогда только год как женился, сын уже родился, а денег нет. В общем, хлебнул горя по полной. Тут по телевизору стали малый бизнес пропагандировать, челноки в Москву и Питер стали ездить закупаться, первые частные магазинчики пооткрывались. Мы с женой пошли работать в пункт приема бутылок к местному предпринимателю. А потом подумали: а мы чем хуже?! И на пару с другом я открыл первый продуктовый ларек. Затем второй, третий. Пришли первые деньги, оборотка. Но потолок этого бизнеса низкий, вкладывать в него новые деньги просто некуда: поселок маленький, покупательская способность у людей низкая, ассортимент скудный. А куда вложить?

Ответ пришел сам собой. Лесокомбинат и ОМЗ уже дышали на ладан, но по привычке в Пестово продолжали ездить московские закупщики и снабженцы.

— Они искали бытовки по более низким ценам, чем могли предложить госпредприятия, а потому уезжали ни с чем, — вспоминает отец-основатель местного бизнеса. — Я подумал-подумал да и выкупил небольшую территорию на улице Шмидта, соток двадцать. Нанял двух помощников, и стали мы колотить первые бытовки — самые простенькие, без наворотов. Мы упростили технологию, удешевили ее. Частникам проще, чем большим заводам: тут подвинулся, там скидку сделал. Штук двадцать-тридцать бытовок собственноручно сколотил, а потом смотрю — дело идет, нанял работников, стал снабжением заниматься, сбытом…

В 1993 году никакой ясновидящий не мог предсказать, что развалившаяся страна начнет потихоньку строиться, а затем и вовсе наступит строительный бум и недорогие деревянные строительные бытовки станут насущной необходимостью.

— Никто не ожидал, что будет такой ажиотажный спрос, — говорит Кузин. — Товар уходил влет. Мужики смотрят: ага, у Кузина дела на лад идут. Ага, Олег машину купил, новенькую 99-ю. Затем «Мицубиси Лансер». Потом смотрю — вслед за мной один знакомый тоже бытовки начал колотить, второй подтянулся, третий. Рабочие, кто у меня трудился, свой бизнес начали. Веером. Так и пошло.

Девяностые годы были для российского бизнеса временем непростым, но каким-то чудом пестовские бизнесмены выходили из передряг и даже обращали свои проблемы в новые возможности.

— В «черный вторник» в 1998 году мне просто повезло, как Прохорову в 2008-м, — смеется Кузин. — Именно в тот момент московская организация купила у меня большую партию блок-контейнеров, и я смог кризис пересидеть. Но и другие как-то выстояли, из пестовского бизнеса выкосило всего двух-трех человек. Тогда мы четко осознали, что надо расширять бизнес, делать его более разносторонним. Не пойдут бытовки — прибыль принесут магазины, строительные бригады, развлекательный центр. Нельзя класть все яйца в одну корзину.

День победы

История быстрого и оглушительного успеха пестовского бизнеса разворачивалась на глазах у всех. Жизнь закипела, по дорогам носились грузовики, груженные бытовками. Одни — в сторону Москвы, другие — в сторону Питера.

— Пестово расположено на полпути между двумя столицами, 470 километров до Москвы, 480 — до Санкт-Петербурга, — говорит еще один пестовский тяжеловес, руководитель фирмы «Пестовоэкспортлес» Олег Стерхов. — В конце 90-х мы проторили дорожку на стройки Москвы и области. В начале 2000-х проснулся Питер, грузовики пошли на северо-запад. Десятки пестовчан стали представителями фирм в обеих столицах. А в середине нулевых мы один за другим пооткрывали свои сайты в интернете — и поток покупателей со всей страны вообще зашкалил.

В этой уникальной ситуации, когда весь город, по сути, занимается одним и тем же бизнесом, делает один и тот же продукт, удивительным образом не разгорелась конкурентная война.

— Нет, какая конкуренция! — недоуменно возражает Кузин. — Всем работы хватает. Одному этот рынок просто не осилить. Более того, когда у тебя затишье, а у конкурента вал заказов, он обращается: «Олег, помоги!» — «Да пожалуйста!» И наоборот. Мы ж все здесь выросли, с детского сада знаем друг друга как облупленных.

Егоров. — Если б реализация только в Пестове была, возникла бы конкуренция. А так им делить нечего, страна огромная. У всех сайты в интернете, продают кто в Читу, кто в Самару, кто на Украину, а кто и в Испанию. Они, наоборот, объединяются, чтоб заказы не упустить. За все время, что я здесь работаю, никогда между предпринимателями не было недоразумений. Когда люди богаты, чего им нервничать?

Сейчас пестовские бытовки стоят и в тундре, и в тайге, и в море, на нефтяных платформах. Так постепенно пестовчане захватили всю территорию страны, вплоть до Крайнего Севера.

— Из Пестова их отправляют сначала до Архангельска по железной дороге, затем на теплоходе до Игарки, потом самолетом до самого поселка нефтяников, — излагает транспортную логистику Олег Стерхов. — Расходы на перевозку до миллиона рублей доходят, а сами блок-контейнеры 140 тысяч стоят. Но нефтяники все равно заказывают: один блок-контейнер — это не только жилье, но и готовая оборудованная баня, заходи и мойся, мы там даже дрова в качестве бонуса складываем, потому что в тундре дров не найдешь. А один наш предприниматель, чтобы оптимизировать расходы на доставку, недавно построил во Владивостоке сборочный цех: ему удобнее по железной дороге доставлять комплектующие, собирать блок-контейнеры на месте и развозить оттуда по всему Дальнему Востоку. Много заказов везут и в Сочи для олимпийских объектов, и в Чечню… да проще сказать, куда не везут.

— Помните тот момент, когда поняли: это победа? — спрашиваю я у Олега Кузина.

— А! Конечно, помню, — улыбается он. — Когда пошел вал заказов из интернета, такое чувство удовлетворения наступило: ну все, жизнь удалась. Как будто и вправду война закончилась.

Деньги пахнут

Когда в город хлынули деньги, жизнь стала меняться на глазах. И пропасть, отделяющая Пестово от соседних городков, с годами становится все глубже и глубже.

По некоторым показателям уровня жизни поселок уже переплюнул… Москву. Например, по количеству автомобилей на душу населения — почти вдвое: в столице на пять человек приходится две машины, в Пестове на четырех человек — три. Причем в основном иномарки. Когда пестовские приезжают в автосалоны в Новгород, Тверь или Боровичи, у тамошних продавцов обостряются сомнения насчет перспективности собственной профессии. «Да что там у вас за Клондайк в Пестове?» — «Да так, молотками стучим помаленьку».

— Прежде, в 80-е годы, у нас люди по улице в фуфайках да в тапочках ходили, а сейчас в столичных бутиках принято одеваться, — не врут и не краснеют пестовчане. — Дети учатся в Москве и Питере, там же квартиры покупаем, но жить и работать пока предпочитаем здесь, на родине. Одних продуктовых супермаркетов в Пестове — две «Пятерочки», три «Магнита», два «Дикси». А уж строительных магазинов — пятнадцать штук.

Еще один показатель, по которому поселок конкурирует с крупнейшими городами страны, — это количество бизнесменов. По данным экономического отдела администрации Пестовского муниципального района, в поселке зарегистрированы 938 предпринимателей. Плюс порядка двух тысяч человек занимаются выездным строительством. И это на 16 000 жителей.

— Если составить у вас местный список «Форбс», сколько человек в него войдут?

— Минимум десять, максимум пятьдесят, — уверенно отвечает Олег Стерхов. — Конечно, долларовых миллионеров, не рублевых. Наши рублевые миллионеры — это рядовые строители, которые на выезде работают. Сезон поколотил бытовки, бани, дачи — вот он уже на новой машине за миллион ездит. Сварщик на блок-контейнерах в день по две-три тысячи рублей зарабатывает. Водитель за один рейс в Москву — три-четыре тысячи. Работа есть, ее немало. Заехал в гости товарищ из Архангельска, посмотрел, понюхал: «Да у вас даже воздух деньгами пропах!» Но людей уже не хватает, по крайней мере местных.

…Утро. Улицы и дворы залиты солнцем. Пытаясь осмыслить выданные мне накануне цифры, я методично, улицу за улицей объезжаю Пестово. Что же такого особенного в этом местечке, что пачками превращает простых людей в успешных бизнесменов-миллионеров? В другом месте и при других обстоятельствах они бы уже благополучно спились, а здесь процветают.

Внешне этот провинциальный городок почти ничем не отличается от сотен захолустных российских городков и деревень — те же деревянные избы на центральной «авеню», такие же серые улицы без тротуаров, страшные разбитые дороги сплошь в ямах, редкие прохожие да свежий вкусный воздух.

Ну да, много машин. Ну да, много новых домов, больших и крепких. Есть даже своя Рублевка с кирпичными особняками и высоченными заборами — деревня Попово. Но по сути Пестово осталось просто крепкой зажиточной деревней. Ну, может быть, очень-очень зажиточной.

— Городом Пестово стало только в середине 60-х годов прошлого века, — объясняет мне 54-летний руководитель «Пестовоэкспортлеса» Олег Стерхов. — Потому — видите отличие — здесь очень ровные широкие улицы и большие земельные участки, потому что до 1965 года в сельской местности выделяли по 20 соток на дом. А как только получили статус города, стали не больше шести соток давать. Представьте, площадь Пестова — 50 квадратных километров. Это очень много! Для сравнения: площадь Москвы в пределах МКАД — тысяча квадратных километров.

Совесть как инвестиция

Олег Стерхов — самый первый частный предприниматель Пестова. Когда Олег Кузин еще работал на заводе, Стерхов уже вовсю торговал на ленинградской «Товарно-фондовой бирже “Санкт-Петербург”». День рождения его бизнеса — 3 декабря 1990 года. Сейчас, спустя 22 года, половина питерских строительных магазинов продает стерховские стройматериалы. В Испании, в Андалузии, в городке Убеда, стоит построенный Стерховым поселок из 27 каркасно-щитовых двухэтажных домов. Ему известна вся подноготная пестовского бизнеса. Поэтому именно ему я адресую самый болезненный для предпринимателей в России вопрос. И получаю неожиданный ответ.

— Знаете, нет у нас коррупции, — говорит Олег Стерхов.

— Ну да, конечно, — подыгрываю я.

— Да я серьезно! Можете не верить, но у нас законы реально работают. А почему? А потому что когда люди работают, тогда и законы работают. А когда люди ничего не делают, когда у них нет никаких реальных интересов, они их не отстаивают — тогда и начинается беспредел. Да и с кого тут взятки брать, с кого деньги вымогать? Все свои. Ты украл — через час весь город знает. В суде один председатель попытался ввести обычай на лапу с бизнесменов брать — пришлось ему уехать из города. А раз не берут в суде, и в прокуратуре молодые ребята на бизнес не наседают.

— Ну а гаишники — что, тоже не берут?

— У местных точно не берут, — включается еще один гигант, 60-летний владелец предприятия «Камстрой» Алексей Колосов. — Если и возьмут, то, может, у иногороднего — начальству же не объяснишь, что на бензин тоже деньги нужны. Но когда местных останавливают, даже не заикаются — мы ж их всех как облупленных знаем.

Так, может, весь секрет успеха пестовского бизнеса именно в этом — все друг друга знают, и никто никому не мешает? Когда они начинали свой бизнес, государству было просто не до них. А потом «поезд ушел»: местная буржуазия уже окрепла, да и совесть в маленьком городке все-таки реальный экономический фактор, не то что в большом.

Сейчас главная забота пестовских предпринимателей — чтобы город не рос. Иначе все преимущества маленького городка, а по сути большой деревни, будут утрачены. Как только люди перестанут друг друга знать как облупленных, исчезнет главный ингредиент пестовского успеха — обычная пацанская порядочность.

Изобретатели велосипеда

Пока бизнес процветает. Большинство пестовских предпринимателей вышли на предкризисный уровень 2008 года. Значит, в строительном бизнесе России, а следовательно, и во всей экономике дела идут неплохо. Потому что Пестово — лучший барометр. Идет вал заказов — есть в стране развитие, нет заказов — остерегайтесь вкладывать деньги в долгосрочные проекты.

Но далеко не все флагманы пестовской экономики уверены, что их царствование на рынке бытовок будет вечным.

— Я думаю, что скоро мы не выдержим конкуренции, — говорит руководитель строительной компании «Ель» Сергей Трушков. — Слишком мы удалены от Москвы и Питера, много расходов съедает дорога. Если где-то ближе к Москве, к примеру, появится компания, которая будет качественно делать бытовки, безусловно, она окажется в более выгодном положении. Но пока почему-то никто не попробовал.

Видя всеобщее процветание в Пестове, взялись было за выгодный бизнес соседи. Но не вышло: кому-то не хватило опыта, кому-то — качества, кого-то сгубила жадность.

— Пытались после нас заняться в Рыбинске производством блок-контейнеров, не заладилось у них, — рассказывает Кузин. — Вологодская фирма начинала бизнес, но заломила такие неподъемные цены, что недолго просуществовала: если наши блок-контейнеры с отделкой вагонкой и МДФ стоят от 44 до 55 тысяч рублей, то у них цены были под 100 тысяч. Кому нужно переплачивать вдвое?

Хотели составить конкуренцию пестовчанам и в соседних Боровичах — тоже дело не пошло.

— А все дело в том, что пестовские предприниматели цены снизили до предела, — уверен пестовский бизнесмен Алексей Колосов. — Сейчас максимальная прибыль с каждого блок-контейнера — 1500 рублей. По-настоящему выгодны только крупные заказы. А кто тебе их подарит, если ты только входишь в этот бизнес? Они появляются, когда ты уже имя себе заработал… Мы как тот велосипед, который успел вовремя разогнаться. Машина, конечно, ездит быстрей, но ее еще построить надо.

Прощай, советский человек

Хозяин «Камстроя» Алексей Колосов в смысле бизнеса уже давно дорос до национального масштаба, но остался при этом стопроцентным местным. Начинал с бытовок, со временем перешел к строительству восьми- и шестнадцатиквартирных домов по собственному ноу-хау. Его жена Екатерина — директор двух магазинов со взаимоисключающей специализацией: винно-водочного и спортивного.

Раньше муж был механиком на сельхозпредприятии, главным инженером в колхозе, три года отработал на газоперекачивающей станции — куда партия направляла, там и пахал. А жена 22 года возглавляла отдел статистики.

По их судьбе можно проследить ту пресловутую трансформацию сознания от советского до «пестовского» человека. Супруги поят меня чаем и вслух размышляют о жизни.

— Когда мне из-за конфликта с начальником пришлось уволиться из администрации за два года до пенсии, для меня это было катастрофой, — вспоминает Екатерина, и, несмотря на срок давности, глаза ее влажнеют. — Хорошо, что Леша занимался бизнесом. Он сразу дал мне два своих магазина и сказал: «На, занимайся полностью ими». Так что я теперь сама предприниматель. Да и все население перестроилось, все ушли в частный бизнес. И знаете, лучше жить стало, больше стабильности.

— А как же советская «уверенность в завтрашнем дне»?

— Да какая там уверенность! Знаете, как было? Раньше мы оба при должностях были — отвечали за все, а получали-то крохи. Муж — директорскую зарплату 200 рублей, а его рабочие — по 600. По совместительству работать не имели права. А у меня так и вовсе 140 рублей. Не от хорошей жизни мы каждый отпуск ходили за клюквой — две-три тонны за сезон с детьми сдавали. Так стенку купили, первую машину — «трешку». Сейчас тоже суеты хватает, но все как-то логичней и спокойней.

Жизнь изменилась кардинально, денег стало больше. Но бросать их на ветер с купеческим размахом пестовчане так и не научились — ни роскошных свадеб, ни пышных юбилеев с приглашением мировых звезд в Пестове не закатывали. Народ здесь вообще прижимистый. Единственное, в чем пестовские дают себе волю и безудержно хвастаются друг перед другом, — фейерверки.

— Ой, в новогоднюю ночь что творится — зарево над поселком, как днем! — улыбается Екатерина Колосова. — Один перед другим выступает. Я в прошлом году у себя торговала фейерверками — самыми ходовыми стали по 150 зарядов. Небо аж горит!

А так все заработки пестовские бизнесмены вкладывают в бизнес. Ну и еще разве что в путешествия.

— В отпуске давно были?

— Да стараемся хоть на пару неделек вырваться отдохнуть, — улыбаются супруги. — В Египте, на Бали, в Таиланде были. Нынче во Вьетнам собрались.

— Но, если честно, не нравится мне там, — признается Алексей Колосов. — И еда мне их не нравится. Я знаете как еду? С собой копченую колбаску, селедочку везу, водку, девчонкам — сухонькое. И скучаю по дому. Вот в Европу я б съездил. Или на Байкал, на Соловки. А еще лучше — дома бы лечь, отключить телефоны и выспаться…