1437
0.4
2015-04-30
Спецэффекты в кино: космический ужас в фильме «Чужой»
В самом конце 1970-х годов вышел фильм, до сих пор пугающий зрителей так, как это не удается ни одному современному «ужастику». Подобно Альфреду Хичкоку в триллерах, режиссер Ридли Скотт перевернул жанр кинофантастики, который заиграл новыми, доселе невиданными красками. Красками ужаса и отчаяния.
Холодный космос, глубокое одиночество и острейшее напряжение стали визитной карточкой вселенной «Чужих». Помните, как ерзали в кресле кинотеатра и закрывали глаза в отдельных эпизодах? Рассказанная о затерянном в космосе корабле «Ностромо» мрачная история пугала похлеще мировых катаклизмов. Сегодня вспомним, как создавался шедевр мирового кинематографа, ставший знаковым событием для всей киноиндустрии.
Актеры, режиссер и самая отвратительная сцена
Мы часто упоминаем в рубрике бюджеты рассматриваемых фильмов. Как правило, они весьма скромны и хорошо показывают, что за относительно небольшие деньги при недюжинном таланте можно снять шедевр. «Чужой» не стал исключением. Своим создателям лента обошлась в $11 млн, или в $35 млн с учетом инфляции. Это почти в четыре раза меньше, чем бюджет недавнего «Прометея».
Неудивительно, что в «Чужом» как таковых спецэффектов практически не было. Почему же людям в кино становилось плохо, некоторые в ужасе выбегали из кинотеатров, одни падали в обморок, а других тошнило? Как всегда, все дело в мастерстве, самоотдаче и маленьких хитростях.
Взять, например, знаменитый эпизод с «родами» пришельца. Эта сцена считается одной из самых впечатляющих в истории кинематографа. По словам создателей, на премьерном показе почти половина зрителей закрывала глаза в момент, когда из разорванной футболки начинала хлестать кровь. Есть люди, которые до сих пор не смогли заставить себя посмотреть этот эпизод полностью, а некоторые из тех, кто посмотрел, жалеют об этом.
Отрывок с вырывающимся из груди Кейна детенышем Чужого должен был стать самой сильной сценой фильма. Многие издания писали, будто во время ее съемки почти все актеры не знали, что произойдет в следующий момент, поэтому на экране — не игра, а неподдельная реакция исполнителей ролей на происходящее. На самом деле актеры прекрасно знали, что из груди их коллеги должен показаться маленький и злобный инопланетянин. Они не знали только, что все действо будет сопровождаться мини-взрывами и десятками литров льющейся на них бычьей крови.
Эпизод снимали в два дубля. В первом Кейну становится плохо, он задыхается и падает на стол. Во втором дубле на столе мы уже видим искусственное туловище с натянутой на него футболкой. Внутри находились контейнеры с кровью и потрохами, купленными на ближайшей скотобойне. Все это «добро» под высоким давлением прокачивали насосы.
Некоторые проблемы возникли с майкой, которая никак не хотела прорываться усилиями новорожденного пришельца. Пришлось обрызгать ее кислотой, чтобы сделать менее прочной, а также немного надрезать.
Любопытно, что сыгравшую одну из двоих женщин-астронавток актрису Веронику Картрайт предупредили — во время съемок эпизода на нее капнет лишь чуть-чуть крови. На самом же деле ее буквально облили из шланга. Девушка была в неподдельном шоке, кричала в истерике и даже упала — все это попало в финальную версию фильма.
Сам эмбрион изначально был больше похож на разъяренную ощипанную курицу. Затем был некий маленький динозаврик, которому в конце концов «ампутировали» ноги, оставив голову и хвост. Стол, по которому детеныш убегает из каюты, был разделен на две части, между которыми была щель шириной около 15 сантиметров. Внизу человек на тележке вроде скейтборда держал макет мини-Чужого на палочке, а еще один ассистент в нужный момент резко тащил тележку на себя.
Кстати, именно Вероника Картрайт должна была сыграть Рипли, пока режиссеру не показали начинающую киноактрису Сигурни Уивер. Она была настолько рада предложению, что скрывала аллергию на кота, который то тут, то там мелькает в фильме. Актриса боялась, что режиссер, узнав о болезни, скорее избавится от нее, чем от кота, замену которому найти гораздо сложнее.
В первых версиях сценария главная роль и вовсе была отведена мужчине. Рипли превратили в женщину сугубо из коммерческих соображений — в конце 1970-х было модно снимать фильмы о женщинах. Это был тренд, благодаря которому любая лента выигрывала в глазах критиков только самим фактом наличия главной женской роли.
Название «Чужой» тоже появилось далеко не сразу. Было много других вариантов, например «Звездный зверь». Однако все это попахивало фильмами категории «В». К «Чужому» сценарист Дэн О’Бэннон пришел прямо из текста диалогов — герои картины часто упоминали это слово.
Никто из именитых режиссеров не хотел браться за съемки ленты. Они пролистывали сценарий и видели в нем «глупый фильм о чудовище, вылезающем из груди». Ридли Скотт тогда был известен в качестве автора рекламных роликов и одной полнометражной картины — «Дуэлянты». Он сразу же согласился на предложение голливудских боссов, увидев шанс снять свою «Техасскую резню бензопилой» в жанре научной фантастики.
Съемки «Чужого» проходили в студии неподалеку от Лондона. Ридли Скотт собственноручно делал раскадровки, выбирал объективы, показывал, где и какой камерой снимать (да и сам управлял камерой), придумал для актеров биографии их героев.
Многие методы режиссер позаимствовал у Альфреда Хичкока. Он предпочитал не показывать зрителю все, полагаясь на игру воображения — именно оно рисует самые страшные картины.
Актеры вспоминают, что Ридли Скотт был очень требовательным, но почти со всеми актерами у него сложились прекрасные отношения. Исключением стал афроамериканец Яфет Котто, который настолько достал режиссера своими советами о том, как нужно «правильно» снимать, что тот скрывался от него, стараясь не встречаться лишний раз. Актер атаковал Ридли Скотта сотнями идей каждый день и даже предлагал переписать сцену, в которой Чужой убивает его героя. На съемках Яфет Котто заявил, что сегодня не умрет и «убьет этого ублюдка-пришельца».
Настоящей звездой ленты, хоть и за кадром, стал швейцарский художник-дизайнер Ганс Рудольф Гигер. Именно он придумал и создал образ жуткого ксеноморфа — не просто страшного, но также красивого и даже сексуального человекообразного биомеханического насекомого.
В студии работы Гигера сначала не приняли из-за излишней отвратительности, которая отталкивала людей. Ридли Скотт настоял, чтобы Чужой, фейсхаггер и яйца, которых тоже придумал швейцарец, все-таки появились в его фильме, поскольку он снимает ужасы, а не трэшевую комедию.
Съемочная группа сторонилась Гигера. Его считали странным, сравнивали с графом Дракулой и не хотели лишний раз встречаться. Ходили даже слухи, будто у себя в подвале он прячет скелет покончившей с собой невесты.
Чужой, Жокей, фейсхаггер и другие творения Гигера
Как бы то ни было, но Гигеру удалось создать впечатляющие образы. К слову, он также работал над дизайном интерьера корабля, образом Жокея и внешним видом планеты, на которую приземляется «Ностромо».
До Гигера свои силы пробовал другой художник. Но его версию Чужого отвергли сразу — пришелец был похож на гигантскую каракатицу и подходил для второсортных фильмов, но никак не для того, что хотели сделать кинематографисты.
Актера на роль пришельца нашли в баре. Боладжи Бадеджо, для которого этот опыт в кино стал первым и последним, как нельзя лучше подходил для Чужого — он был чрезвычайно тощим и очень высоким (рост нигерийца достигал почти 2 метров и 20 сантиметров).
Новоявленного инопланетянина немедленно отправили заниматься пластикой и пантомимой, чтобы научить двигаться медленно и плавно. Для Боладжи Бадеджо сделали очень тонкий резиновый костюм. В некоторых сценах в него облачен подвешенный на тросах гимнаст.
Помимо латекса в костюм внеземного монстра включили всякую всячину: трубки от старого Rolls-Royce, позвоночники змей, пластилин, человеческий череп и бог знает что еще. Сделали даже механический хвост, но он так и не заработал, поэтому пришлось ограничиться резиновым макетом.
Самым сложным элементом Чужого стала его голова. Для съемок крупным планом создали конструкцию, состоявшую из 900 подвижных элементов, бóльшая часть которых использовалась в механизме рта. Актер не носил эту конструкцию, для него сделали более легкую голову пришельца.
Гигер специально сделал так, чтобы у чудовища не было глаз. Художник считал, что так гораздо страшнее, когда зритель не понимает, куда смотрит Чужой. Для имитации капающей с него слизи использовали лубрикант.
Не менее ужасным в исполнении Гигера получился фейсхаггер. Швейцарец пририсовал ему длиннющие «пальцы», потому что всегда считал, что имитация человеческой руки — это очень страшно. Натуралистичности в эпизоде препарирования удалось достичь с помощью купленных на рынке устриц, осетра, икры и других рыбных деликатесов.
В качестве основы для яйца использовались полупрозрачный стеклопластик и гидравлический механизм для раскрытия стенок. Внутри резервуара находились желудок коровы, бараньи кишки и руки режиссера в перчатках для мытья посуды. Он шевелил ими, чтобы имитировать жизнь внутри яйца.
Непозволительной роскошью и примером неоправданных растрат для продюсеров стал макет Жокея. Его возведение потянуло аж на 500 тысяч долларов. И это при том, что муляж задействован лишь в небольшой сцене и не несет в себе особой сюжетной нагрузки. Руководство предлагало использовать миниатюрный кукольный макет, но режиссер настоял, чтобы декорация была «настоящей».
Готический «Ностромо» и другие декорации
Поскольку на достойные спецэффекты у команды кинематографистов банально не было денег, пришлось производить впечатление на зрителей по старинке. Для создания фантастического антуража не обойтись без декораций, поэтому над их созданием трудились более 120 человек.
Было построено несколько макетов «Ностромо», в котором Ридли Скотт видел фантастическое воплощение готического замка. Режиссер хотел сделать экстерьер корабля технологичным, с плоскими тонкими дисплеями, однако из-за ограниченного бюджета и настойчивости Гигера отдал предпочтение ретротехнологиям. Именно поэтому в каютах, рубке и коридорах мы видим неказистые тумблеры и большие выпуклые экраны.
Самая большая модель «Ностромо» достигала в длину нескольких десятков метров. Еще одна была длиной около 10 метров, но весила впечатляющие 250 килограммов. Эту конструкцию поднимали с помощью прикрытого бархатом автопогрузчика, создавая иллюзию плавного движения корабля. В большинстве эпизодов, где поверхность «Ностромо» демонстрируется с близкого расстояния, показывают именно этот макет. В качестве дублера выступала еще одна легкая модель длиной около полутора метров.
Чтобы скрыть визуальные огрехи, широко использовалась игра света и тени, а также разгонявшие дым по всей съемочной площадке вентиляторы. Покрывающий враждебную планету туман — это не «фишка» и не почерк режиссера, а дешевый и быстрый способ скрыть то, что зрителю лучше не видеть.
В студии близ Лондона была создана огромная декорация, конструкция которой в точности повторяла архитектуру и дизайн помещений «Ностромо». Снимать в таких условиях было непросто, к тому же актеров преследовала клаустрофобия.
Для того чтобы создать иллюзию более обширных, чем было на самом деле, пространств, пришлось прибегать к совсем простым, но действенным методам. Например, коридор космического корабля сделали из металлолома, а в конце его поставили зеркало, которое визуально увеличивало длину помещения.
В отделке корабля Жокея применялись кости животных. Была попытка использовать свежий материал со скотобойни, но из-за невыносимого запаха от этой идеи отказались. Гигеру пришлось искать старые сухие кости и щедро обмазывать их пластилином.
Самой большой на то время декорацией в Европе стала пустынная планета. Чтобы создать нужный антураж, пришлось привезти тонны песка.
Большим испытанием для актеров стали скафандры, в которых их герои исследуют планету и внеземной корабль. Костюмы получились огромными, мягкими и с хоккейными перчатками в комплекте. В скафандрах не было отверстий для дыхания, поэтому через некоторое время актеры начинали задыхаться. Из-за жары один из них так потел, что ничего не видел в шлеме и находился на грани потери сознания.
Для того чтобы подчеркнуть огромные размеры корабля и кресла пилота с Жокеем, в сценках с общим планом снимались облаченные в скафандры дети Ридли Скотта. Однажды оба они потеряли сознание прямо во время съемок. Только после этого в скафандры организовали подачу свежего воздуха.
Вот так, при ограниченном бюджете, но с выдумкой и смекалкой Ридли Скотт оставил свое имя в фантастике как режиссер одного из самых страшных в истории кино фильмов. Оказалось, что для натуралистичных и пугающих сцен не нужны спецэффекты, достаточно подручных средств. Помните впечатляющий эпизод с оторванной головой робота Эша? Для него создали искусственную голову, но она получилась совсем не похожей на актера Иэна Холма. Бюджета на переделку не было, поэтому ее просто обильно залили молоком, «приправили» макаронами, луком и стеклянными шариками. Получилось здорово!
--img32--
Источник: tech.onliner.by
Холодный космос, глубокое одиночество и острейшее напряжение стали визитной карточкой вселенной «Чужих». Помните, как ерзали в кресле кинотеатра и закрывали глаза в отдельных эпизодах? Рассказанная о затерянном в космосе корабле «Ностромо» мрачная история пугала похлеще мировых катаклизмов. Сегодня вспомним, как создавался шедевр мирового кинематографа, ставший знаковым событием для всей киноиндустрии.
Актеры, режиссер и самая отвратительная сцена
Мы часто упоминаем в рубрике бюджеты рассматриваемых фильмов. Как правило, они весьма скромны и хорошо показывают, что за относительно небольшие деньги при недюжинном таланте можно снять шедевр. «Чужой» не стал исключением. Своим создателям лента обошлась в $11 млн, или в $35 млн с учетом инфляции. Это почти в четыре раза меньше, чем бюджет недавнего «Прометея».
Неудивительно, что в «Чужом» как таковых спецэффектов практически не было. Почему же людям в кино становилось плохо, некоторые в ужасе выбегали из кинотеатров, одни падали в обморок, а других тошнило? Как всегда, все дело в мастерстве, самоотдаче и маленьких хитростях.
Взять, например, знаменитый эпизод с «родами» пришельца. Эта сцена считается одной из самых впечатляющих в истории кинематографа. По словам создателей, на премьерном показе почти половина зрителей закрывала глаза в момент, когда из разорванной футболки начинала хлестать кровь. Есть люди, которые до сих пор не смогли заставить себя посмотреть этот эпизод полностью, а некоторые из тех, кто посмотрел, жалеют об этом.
Отрывок с вырывающимся из груди Кейна детенышем Чужого должен был стать самой сильной сценой фильма. Многие издания писали, будто во время ее съемки почти все актеры не знали, что произойдет в следующий момент, поэтому на экране — не игра, а неподдельная реакция исполнителей ролей на происходящее. На самом деле актеры прекрасно знали, что из груди их коллеги должен показаться маленький и злобный инопланетянин. Они не знали только, что все действо будет сопровождаться мини-взрывами и десятками литров льющейся на них бычьей крови.
Эпизод снимали в два дубля. В первом Кейну становится плохо, он задыхается и падает на стол. Во втором дубле на столе мы уже видим искусственное туловище с натянутой на него футболкой. Внутри находились контейнеры с кровью и потрохами, купленными на ближайшей скотобойне. Все это «добро» под высоким давлением прокачивали насосы.
Некоторые проблемы возникли с майкой, которая никак не хотела прорываться усилиями новорожденного пришельца. Пришлось обрызгать ее кислотой, чтобы сделать менее прочной, а также немного надрезать.
Любопытно, что сыгравшую одну из двоих женщин-астронавток актрису Веронику Картрайт предупредили — во время съемок эпизода на нее капнет лишь чуть-чуть крови. На самом же деле ее буквально облили из шланга. Девушка была в неподдельном шоке, кричала в истерике и даже упала — все это попало в финальную версию фильма.
Сам эмбрион изначально был больше похож на разъяренную ощипанную курицу. Затем был некий маленький динозаврик, которому в конце концов «ампутировали» ноги, оставив голову и хвост. Стол, по которому детеныш убегает из каюты, был разделен на две части, между которыми была щель шириной около 15 сантиметров. Внизу человек на тележке вроде скейтборда держал макет мини-Чужого на палочке, а еще один ассистент в нужный момент резко тащил тележку на себя.
Кстати, именно Вероника Картрайт должна была сыграть Рипли, пока режиссеру не показали начинающую киноактрису Сигурни Уивер. Она была настолько рада предложению, что скрывала аллергию на кота, который то тут, то там мелькает в фильме. Актриса боялась, что режиссер, узнав о болезни, скорее избавится от нее, чем от кота, замену которому найти гораздо сложнее.
В первых версиях сценария главная роль и вовсе была отведена мужчине. Рипли превратили в женщину сугубо из коммерческих соображений — в конце 1970-х было модно снимать фильмы о женщинах. Это был тренд, благодаря которому любая лента выигрывала в глазах критиков только самим фактом наличия главной женской роли.
Название «Чужой» тоже появилось далеко не сразу. Было много других вариантов, например «Звездный зверь». Однако все это попахивало фильмами категории «В». К «Чужому» сценарист Дэн О’Бэннон пришел прямо из текста диалогов — герои картины часто упоминали это слово.
Никто из именитых режиссеров не хотел браться за съемки ленты. Они пролистывали сценарий и видели в нем «глупый фильм о чудовище, вылезающем из груди». Ридли Скотт тогда был известен в качестве автора рекламных роликов и одной полнометражной картины — «Дуэлянты». Он сразу же согласился на предложение голливудских боссов, увидев шанс снять свою «Техасскую резню бензопилой» в жанре научной фантастики.
Съемки «Чужого» проходили в студии неподалеку от Лондона. Ридли Скотт собственноручно делал раскадровки, выбирал объективы, показывал, где и какой камерой снимать (да и сам управлял камерой), придумал для актеров биографии их героев.
Многие методы режиссер позаимствовал у Альфреда Хичкока. Он предпочитал не показывать зрителю все, полагаясь на игру воображения — именно оно рисует самые страшные картины.
Актеры вспоминают, что Ридли Скотт был очень требовательным, но почти со всеми актерами у него сложились прекрасные отношения. Исключением стал афроамериканец Яфет Котто, который настолько достал режиссера своими советами о том, как нужно «правильно» снимать, что тот скрывался от него, стараясь не встречаться лишний раз. Актер атаковал Ридли Скотта сотнями идей каждый день и даже предлагал переписать сцену, в которой Чужой убивает его героя. На съемках Яфет Котто заявил, что сегодня не умрет и «убьет этого ублюдка-пришельца».
Настоящей звездой ленты, хоть и за кадром, стал швейцарский художник-дизайнер Ганс Рудольф Гигер. Именно он придумал и создал образ жуткого ксеноморфа — не просто страшного, но также красивого и даже сексуального человекообразного биомеханического насекомого.
В студии работы Гигера сначала не приняли из-за излишней отвратительности, которая отталкивала людей. Ридли Скотт настоял, чтобы Чужой, фейсхаггер и яйца, которых тоже придумал швейцарец, все-таки появились в его фильме, поскольку он снимает ужасы, а не трэшевую комедию.
Съемочная группа сторонилась Гигера. Его считали странным, сравнивали с графом Дракулой и не хотели лишний раз встречаться. Ходили даже слухи, будто у себя в подвале он прячет скелет покончившей с собой невесты.
Чужой, Жокей, фейсхаггер и другие творения Гигера
Как бы то ни было, но Гигеру удалось создать впечатляющие образы. К слову, он также работал над дизайном интерьера корабля, образом Жокея и внешним видом планеты, на которую приземляется «Ностромо».
До Гигера свои силы пробовал другой художник. Но его версию Чужого отвергли сразу — пришелец был похож на гигантскую каракатицу и подходил для второсортных фильмов, но никак не для того, что хотели сделать кинематографисты.
Актера на роль пришельца нашли в баре. Боладжи Бадеджо, для которого этот опыт в кино стал первым и последним, как нельзя лучше подходил для Чужого — он был чрезвычайно тощим и очень высоким (рост нигерийца достигал почти 2 метров и 20 сантиметров).
Новоявленного инопланетянина немедленно отправили заниматься пластикой и пантомимой, чтобы научить двигаться медленно и плавно. Для Боладжи Бадеджо сделали очень тонкий резиновый костюм. В некоторых сценах в него облачен подвешенный на тросах гимнаст.
Помимо латекса в костюм внеземного монстра включили всякую всячину: трубки от старого Rolls-Royce, позвоночники змей, пластилин, человеческий череп и бог знает что еще. Сделали даже механический хвост, но он так и не заработал, поэтому пришлось ограничиться резиновым макетом.
Самым сложным элементом Чужого стала его голова. Для съемок крупным планом создали конструкцию, состоявшую из 900 подвижных элементов, бóльшая часть которых использовалась в механизме рта. Актер не носил эту конструкцию, для него сделали более легкую голову пришельца.
Гигер специально сделал так, чтобы у чудовища не было глаз. Художник считал, что так гораздо страшнее, когда зритель не понимает, куда смотрит Чужой. Для имитации капающей с него слизи использовали лубрикант.
Не менее ужасным в исполнении Гигера получился фейсхаггер. Швейцарец пририсовал ему длиннющие «пальцы», потому что всегда считал, что имитация человеческой руки — это очень страшно. Натуралистичности в эпизоде препарирования удалось достичь с помощью купленных на рынке устриц, осетра, икры и других рыбных деликатесов.
В качестве основы для яйца использовались полупрозрачный стеклопластик и гидравлический механизм для раскрытия стенок. Внутри резервуара находились желудок коровы, бараньи кишки и руки режиссера в перчатках для мытья посуды. Он шевелил ими, чтобы имитировать жизнь внутри яйца.
Непозволительной роскошью и примером неоправданных растрат для продюсеров стал макет Жокея. Его возведение потянуло аж на 500 тысяч долларов. И это при том, что муляж задействован лишь в небольшой сцене и не несет в себе особой сюжетной нагрузки. Руководство предлагало использовать миниатюрный кукольный макет, но режиссер настоял, чтобы декорация была «настоящей».
Готический «Ностромо» и другие декорации
Поскольку на достойные спецэффекты у команды кинематографистов банально не было денег, пришлось производить впечатление на зрителей по старинке. Для создания фантастического антуража не обойтись без декораций, поэтому над их созданием трудились более 120 человек.
Было построено несколько макетов «Ностромо», в котором Ридли Скотт видел фантастическое воплощение готического замка. Режиссер хотел сделать экстерьер корабля технологичным, с плоскими тонкими дисплеями, однако из-за ограниченного бюджета и настойчивости Гигера отдал предпочтение ретротехнологиям. Именно поэтому в каютах, рубке и коридорах мы видим неказистые тумблеры и большие выпуклые экраны.
Самая большая модель «Ностромо» достигала в длину нескольких десятков метров. Еще одна была длиной около 10 метров, но весила впечатляющие 250 килограммов. Эту конструкцию поднимали с помощью прикрытого бархатом автопогрузчика, создавая иллюзию плавного движения корабля. В большинстве эпизодов, где поверхность «Ностромо» демонстрируется с близкого расстояния, показывают именно этот макет. В качестве дублера выступала еще одна легкая модель длиной около полутора метров.
Чтобы скрыть визуальные огрехи, широко использовалась игра света и тени, а также разгонявшие дым по всей съемочной площадке вентиляторы. Покрывающий враждебную планету туман — это не «фишка» и не почерк режиссера, а дешевый и быстрый способ скрыть то, что зрителю лучше не видеть.
В студии близ Лондона была создана огромная декорация, конструкция которой в точности повторяла архитектуру и дизайн помещений «Ностромо». Снимать в таких условиях было непросто, к тому же актеров преследовала клаустрофобия.
Для того чтобы создать иллюзию более обширных, чем было на самом деле, пространств, пришлось прибегать к совсем простым, но действенным методам. Например, коридор космического корабля сделали из металлолома, а в конце его поставили зеркало, которое визуально увеличивало длину помещения.
В отделке корабля Жокея применялись кости животных. Была попытка использовать свежий материал со скотобойни, но из-за невыносимого запаха от этой идеи отказались. Гигеру пришлось искать старые сухие кости и щедро обмазывать их пластилином.
Самой большой на то время декорацией в Европе стала пустынная планета. Чтобы создать нужный антураж, пришлось привезти тонны песка.
Большим испытанием для актеров стали скафандры, в которых их герои исследуют планету и внеземной корабль. Костюмы получились огромными, мягкими и с хоккейными перчатками в комплекте. В скафандрах не было отверстий для дыхания, поэтому через некоторое время актеры начинали задыхаться. Из-за жары один из них так потел, что ничего не видел в шлеме и находился на грани потери сознания.
Для того чтобы подчеркнуть огромные размеры корабля и кресла пилота с Жокеем, в сценках с общим планом снимались облаченные в скафандры дети Ридли Скотта. Однажды оба они потеряли сознание прямо во время съемок. Только после этого в скафандры организовали подачу свежего воздуха.
Вот так, при ограниченном бюджете, но с выдумкой и смекалкой Ридли Скотт оставил свое имя в фантастике как режиссер одного из самых страшных в истории кино фильмов. Оказалось, что для натуралистичных и пугающих сцен не нужны спецэффекты, достаточно подручных средств. Помните впечатляющий эпизод с оторванной головой робота Эша? Для него создали искусственную голову, но она получилась совсем не похожей на актера Иэна Холма. Бюджета на переделку не было, поэтому ее просто обильно залили молоком, «приправили» макаронами, луком и стеклянными шариками. Получилось здорово!
--img32--
Источник: tech.onliner.by
Bashny.Net. Перепечатка возможна при указании активной ссылки на данную страницу.
