Скромное очарование американского Юга

Дарья Антонив

Я люблю американский Юг. Есть в нем какая-то трудноуловимая, увядающая красота… Это совершенно особый мир, созданный из смешения ирландской, шотландской, французской, испанской, африканской и индейской культур. С Юга началось мое знакомство с Америкой в 2001 году, и с тех пор я радуюсь любой возможности вернуться туда. Отчетливо помню свой первый короткий приезд в Новый Орлеан двенадцать лет назад: во влажном горячем воздухе люди словно плывут; я проношусь мимо, – столько надо успеть, увидеть, – а они мне с характерным южным акцентом (т.наз. Southern drawl), растягивая слова: «Hey, lady, you are exceeding the speed limit!»

На первый взгляд, Юг кажется провинциальным, бедным и отсталым. Тем не менее, именно тут (в штатах Северная Каролина и Алабама) находятся два крупнейших в мире исследовательских парка, центры аерокосмической индустрии, заводы ведущих автомобилестроителей и штаб-квартиры многих известных американских компаний. С другой стороны, девять из десяти самых бедных штатов в Америке – это именно южные штаты. В штате Миссисипи, куда мы с коллегами ездили в марте 2014 года, местные дороги по качеству сравнимы с украинскими, государственные больницы – значительно хуже, а в некоторые районы Джексона (столица штата) я бы и днем не осмелилась заглядывать. Только на Юге я видела такие убогие кварталы с облупившимися, полуразвалившимися домами, грязными трейлерами и заросшими газонами. Но и только тут можно увидеть великолепные дома 18-19-го вв., которые все еще хранят атмосферу изящества жизни их бывших владельцев, давно «унесенных ветром» истории.

Фото: Старинное поместье в г.Виксбург, штат Миссисипи

Фото: Старинный дом в г. Хантсвилль, штат Алабама

Впечатление общей провинциальности поддерживает чрезмерное дружелюбие южан. В самолете или «Грейхаунде» сосед по креслу воспользуется любой возможностью завести разговор и рассказать историю своей жизни. Поэтому если вы не настроены в течение двух-трех часов с энтузиазмом улыбаться и кивать, лучше стараться вообще не встречаться взглядом с соседями. На улице, в магазине, в ресторане любой иностранец вызывает живейший интерес: «Where y’all from?», — спрашивали у нас (y’all – это слияние слов you и all, обращение к двум и более людям – отличительная черта южного говора), — «What’re y’all doing here?» И если раньше при упоминании Украины спрашивающий выглядел растерянно, в марте 2014 года ответ: «We are from Ukraine», — вызывал только понимающе-сочувствующие кивки и теплое: «Y’all enjoy your stay».



Но не стоит обманываться открытостью южан. Они сами признают, что жизнь на Юге проходит за закрытыми дверями из-за чопорности и консерватизма местного общества (все таки, все южные штаты входят в т.наз. Bible Belt). Попытки представить, что делается за стенами трейлеров и старых халуп в бедных районах создают какое-то жутковато-мистическое ощущение; Думаю, если бы я хотела снять триллер о маньяке вроде «Старикам здесь не место», я бы обязательно приехала вдохновляться атмосферой американского Юга.

Юг все еще живет под гнетом прошлого: рабства, поражения в Гражданской войне, сегрегации, борьбы за гражданские права… На трассе между Джексоном и Новым Орлеаном нам встречались машины с флагом Конфедерации, которой не существует с 1865 года! Среди белого населения Юга в основном принято не любить Обаму (он считается слабым), среди черного – считать, что реформе в сфере здравоохранения (важнейшая из реформ, инициированных нынешним федеральным правительством) республиканцы так яростно сопротивляются, потому что она была предложена черным Президентом. Мы общались преимущественно с афро-американцами, так как нас принимал Джексоновкий университет (т.наз. HBCU, т.е. исторически «черный» ВУЗ), и, пожалуй, не было дня, когда бы мы не слышали в той или иной форме о притеснении их прав. Почти каждый афро-американец на Юге старше 50-ти, который чего-то добился в жизни, — это ветеран движения за гражданские права второй половины 20-го века. И почти каждый по-прежнему живет той войной, не упуская возможности рассказать свою историю. «Черная» идентичность на современном американском Юге – это очень сложная, противоречивая концепция. Один пример: в центре продленного дня для чернокожих школьников, который мы посещали в рамках визита, мне попалось пособие для молодых афро-американцев под названием «To be smart or to be cool?». Автор рассуждает о дилемме умных черных детей; ведь учиться, читать книги, ходить по музеям и слушать классическую музыку – значит вести себя, как белый, в то время, как быть черным – это не прилагать особых усилий, ходить на вечеринки, слушать hip-hop и R&B и т.д. Избрав первый путь, ты рискуешь быть изгоем среди своих, второй – ограничить свои перспективы в жизни. Вот такой вот сложный выбор… При этом процент афро-американцев в органах власти в южных штатах – наивысший в США.

Расовые предрассудки влияют не только на отношения между черными и белыми.… Я жила у немолодой одинокой афро-американки, проводящей пенсию дома у газового камина, в пижаме и бигудях, перед телевизором. Как-то вечером делаю ей комплимент по поводу свежего маникюра, в ответ на что она рассказывает мне про салон, в который она ходит, и как она ни за что не будет обслуживаться у китайцев, «потому что они руки не моют и на всем стараются сэкономить».


В воскресенье утром нас в качестве культурной программы повели в черную баптистскую церковь. В нью-йоркском Гарлеме в такие стоят километровые очереди из туристов, желающих послушать настоящий госпел. При первых нотах громогласного хора у меня на глаза наворачиваются слезы; оглядываюсь на коллег – они, кажется, забыли, как дышать. После хора выступает пастор. Постепенно повышая градус проповеди, он доводит прихожан до состояния, близкого к исступлению. Надо понимать, что черные прихожане не просто сидят и слушают хор и проповедь. Они подскакивают со скамеек и начинают пританцовывать и подпевать, выкрикивают слова одобрения. После проповеди нас представляют собранию. Пастор высказывает поддержку Украине, говорит, что они молятся за нас. Один из моих коллег привез приветственное письмо от какой-то баптистской церкви в Украине, которое меня просят зачитать перед приходом (никто из коллег по-английски читать особо не умеет). На дрожащих ногах тащусь к кафедре, по дороге пробегаю письмо глазами. Куча ошибок, придется менять текст по ходу, чтобы американцы хотя бы поняли, что им пытаются сказать. Оглядываю собрание. Кругом афро-американки, разряженные, что английская королева – в ярких красивых костюмах и платьях, брошах и серьгах, широкополых шляпах. Хор выжидательно смотрит, проповедник утирает пот со лба. Я начинаю читать – и, о, чудо, в мой адрес тоже звучат все эти: «Say it, sister» и «Yes, He is!», благодаря чему у меня появляется чувство важной миссии, мне хочется дальше вещать о дружбе украинского и афро-американского народов. Впрочем, письмо закончивается очень быстро, оставив собрание скорее в недоумении, чем в умилении (пассаж, как бы намекающий на «дайте денег», я при чтении выкинула). В конце службы все очень красиво поют Amazing Grace, и я в очередной раз обещаю себе выучить этот гимн, потому он очень часто звучит в церквях в США, и так хочется подпевать…

Есть в жизни южан, особенно в общинах афро-американцев, и какая-то безалаберность. После деловой встречи в университете мы идем обедать в студенческую столовку. Я в костюме и на каблуках, как полагается; поскальзываюсь на разлитом кем-то супе – и растягиваюсь во весь рост на полу. Вся столовка замирает. Ко мне подлетает кто-то из персонала, помогает подняться, суетится: «Возможно, Вы хотите написать жалобу?». Нет, жалобу я писать не хочу, мне бы побыстрее выбраться из этой неудобной ситуации, но я все же настоятельно советую им помыть пол, чтобы больше никто не падал. Через пол-часа прохожу мимо этого места – суп все там же! Мы с коллегами обсуждаем схему, где мы все по очереди поскальзываемся на супе, желательно с травмами, а потом подаем коллективный иск против университета и отсуживаем кучу денег.

Еда на Юге – это квинтессенция guilty pleasure. Жаренная курица или сом, макароны с сыром, кукурузный хлеб, ямс, многочисленные пуддинги – все очень жирное, чаще всего сладкое и оооочень тяжелое. Именно поэтому на Юге самые толстые люди во всех США: каждый третий житель штата Миссисипи страдает чрезмерным ожирением. Мои коллеги, впервые приехавшие в Америку, морщатся на улице от отвращения при виде очередной человеческой глыбы жира.


Фото: www.lilithnews.org/2013/01/obesity-is-making-americans-dumber.html

А меня уже давно ничто подобное не удивляет – мне скорее любопытно даже: ах, вот какие формы может приобрести тело, если его каждый день кормить только жиром и сахаром и мало двигаться! Тут и человек-яблоко, и человек-груша, и человек-юла… Да и мы сами чувствуем к концу нашего недельного визита, как штаны становятся тесноваты!

Многие в Америке сейчас говорят о том, что аутентика Юга постепенно стирается. Мне бы хотелось, чтобы она прожила подольше. Но в этом и заключается очарование всего настоящего, что осталось в современном, все более стандартном, политкорректном мире – ощущение мимолетности и увядания… Спешите увидеть 