1302
0,4
2015-07-05
Эмпайр Стейт Билдинг. История строительства (64 фото + текст)
Что будет, если собрать вместе европейских дух ар-деко рубежа столетий, строгую геометрическую изящность древнего египта и дух свободы США 20-х годов, тщательно все это перемешать до получения однородной массы? Правильно — Нью-Йорк времен около- и последепрессивных. Со всей его бешенной гонкой небоскребов, квартальной застройкой и верой в великое будущее.
И самый яркий представитель — Эмпайр Стейт Билдинг. Здание-легенда. Шест, на котором танцевал свой танец сам Кинг-Конг. Здание, которое идеально вписывается в атмосферу города-муравейника. Здание, которое долгие годы надменно смотрело на другие с высока. Поражающее снаружи, удивляющее внутри. Здание, которое на долгие годы стало родным домом ведущим американским теле- и радиостанциям. Здание-хамелеон, меняющее свою иллюминацию в дань торжеству и горечи.
Это 102-этажный небоскреб в Нью-Йорке. Будучи 448 метров в высоту, с 1931 и до 1972 года, держал первенство в самых высоких постройках, и отдал её башням близнецам Всемирного торгового центра.
В мировую историю архитектуры Эмпайр вошел не только благодаря своей высоте, но и благодаря поражающим даже сегодня срокам постройки. Один год и сорок пять дней. Вам не показалось, действительно, чуть более 400 дней. Время, за которое сейчас, порой, не успеешь собрать документы на постройку такого масштаба. Также стоит отметить, что угрюмые башни-близнецы ВТЦ, которые в 70-х отобрали пальму первенства у нашего героя, строились почти 6 лет. Они, кстати, сыграли значительную роль в жизни Эмпайра. Эдакую роль злодея. Посудите сами — они тоже строились для хвастовства и гордости, своего рода архитектурные понты. Не удивительно, что толпы арендаторов решили переметнуться в новое модное здание и подчеркнуть свою прогрессивность и современность. И старик Эмпайр опустел. Еле-еле сводить концы с концами ему помогало его кинематографическое прошлое. Миллионы туристов и по сей день обязательно заглядывают на смотровые площадки небоскреба и чувствуют себя маленьким Кинг-Конгом.
Продолжая тему рекордной скорости строительства непременно стоит упомянуть братьев Старретта и Экена. Именно они выиграли тендер на роль подрядчиков. Поистине, легендарным стал ответ Пола Старрета на вопрос Джона Раскобба о имеющемся у братьев инструментарии. Дословно, его можно перевести как «Абсолютно никакого. Лопаты и кайла — и тех нет». Прежде, чем заказчик успел что-либо ответить на такое заявление, Пол продолжил :«Джентльмены, постройка вашего здания влечет за собой значительные трудности, и даже всей техники, имеющейся у подрядчика, окажется недостаточно для решения поставленной задачи. Посему мы с нуля закупим всё оборудование, возможности которого будут способны удовлетворить нужды стройки. Когда же небоскреб будет построен, всю технику мы просто-напросто распродадим и выручку вернем вам. Спасибо за внимание.» Впечатляет, правда? Вот и Дюпона с Раскоббом убедило. Контракт был немедленно подписан и процесс пошел.
Особенностью плана, разработанного Старретом и Экеном, стал показательный и сейчас «график с наложением работ». Говоря простым языком, его суть состояла в том, что возведение здания происходило не поэтапно, а параллельно. Пока одна бригада утилизировала мусор, другая рыла котлованы для фундамента, а третья готовила сырьё для будущих стен. Все действия были расписаны чуть ли не посекундно. Материалы поставлялись без посредников — напрямую от изготовителя. Это позволило сберечь и время, и деньги, и нервы. Работа, можно сказать, просто кипела. Сутки напролет, что-то, да делалось на стройке. Работяги трудились в две, а иногда и три, смены по три сотни человек. Для них не существовало выходных и праздников. Их жизнь в это время был будущий Эмпайр Стейт Билдинг. Кстати, о жизни. Всем знакома фотография Чарльза Эббеста, на которой компания строителей вальяжно трапезничает на балке на высоте сотен метров над землей. Это не постановочный кадр, работа велась без каких-либо страховочных тросов. И не смотря на такую опасность и темп работ, стройка забрала только 5 жизней.
Изначально, Гиганта планировали возвести высотой ровнов в 80 этажей. Вот только идейный конкурент Крайслер, о котором я писал выше, заканчивая своё здание добавил к проекту еще пять этажей. Вроде бы немного. Но это хватило, чтобы расчетная высота Крайслера стала на полтора(!) метра выше Эмпайра. И это еще без телескопического шпиля, который могли выдвинуть с дня на день. Умело сдерживая себя от срыва в панику (ведь проигрыш в этой гонке означал выброшенные на ветер миллионы долларов), Раскоб срочно вызвал к себе Старретта и выдвинул требование: «Нам нужно сделать Эмпайр еще выше. Сделайте площадку для парковки дирижаблей.» И братья справились и с этой задачей — Гигант снова выхватил теоретическую пальму первенства у Крайслера. Правда, ни один цеппелин так и не причалил к верхушке нашего героя, ведь вихревые потоки на такой высоте весьма сильны и небезопасны для швартующихся. И вот, 1 мая 1931 года состоялось торжественное открытие Эмпайр Стейт Билдинг и присваивание ему титула «Самого Высокго Здания в Мире», который он гордо носил до 70-х годов ХХ века. Он мужественно выстоял во время террактов 9/11, он пережил Великую Депрессию тридцатых и Мировой Кризис двухтысячных. Он был с Нью-Йорком и в печали, и в радости. Он навсегда останется визиткой Большого Яблока. Он — символ победы мечты над серыми буднями.
И самый яркий представитель — Эмпайр Стейт Билдинг. Здание-легенда. Шест, на котором танцевал свой танец сам Кинг-Конг. Здание, которое идеально вписывается в атмосферу города-муравейника. Здание, которое долгие годы надменно смотрело на другие с высока. Поражающее снаружи, удивляющее внутри. Здание, которое на долгие годы стало родным домом ведущим американским теле- и радиостанциям. Здание-хамелеон, меняющее свою иллюминацию в дань торжеству и горечи.
Это 102-этажный небоскреб в Нью-Йорке. Будучи 448 метров в высоту, с 1931 и до 1972 года, держал первенство в самых высоких постройках, и отдал её башням близнецам Всемирного торгового центра.
В мировую историю архитектуры Эмпайр вошел не только благодаря своей высоте, но и благодаря поражающим даже сегодня срокам постройки. Один год и сорок пять дней. Вам не показалось, действительно, чуть более 400 дней. Время, за которое сейчас, порой, не успеешь собрать документы на постройку такого масштаба. Также стоит отметить, что угрюмые башни-близнецы ВТЦ, которые в 70-х отобрали пальму первенства у нашего героя, строились почти 6 лет. Они, кстати, сыграли значительную роль в жизни Эмпайра. Эдакую роль злодея. Посудите сами — они тоже строились для хвастовства и гордости, своего рода архитектурные понты. Не удивительно, что толпы арендаторов решили переметнуться в новое модное здание и подчеркнуть свою прогрессивность и современность. И старик Эмпайр опустел. Еле-еле сводить концы с концами ему помогало его кинематографическое прошлое. Миллионы туристов и по сей день обязательно заглядывают на смотровые площадки небоскреба и чувствуют себя маленьким Кинг-Конгом.
Продолжая тему рекордной скорости строительства непременно стоит упомянуть братьев Старретта и Экена. Именно они выиграли тендер на роль подрядчиков. Поистине, легендарным стал ответ Пола Старрета на вопрос Джона Раскобба о имеющемся у братьев инструментарии. Дословно, его можно перевести как «Абсолютно никакого. Лопаты и кайла — и тех нет». Прежде, чем заказчик успел что-либо ответить на такое заявление, Пол продолжил :«Джентльмены, постройка вашего здания влечет за собой значительные трудности, и даже всей техники, имеющейся у подрядчика, окажется недостаточно для решения поставленной задачи. Посему мы с нуля закупим всё оборудование, возможности которого будут способны удовлетворить нужды стройки. Когда же небоскреб будет построен, всю технику мы просто-напросто распродадим и выручку вернем вам. Спасибо за внимание.» Впечатляет, правда? Вот и Дюпона с Раскоббом убедило. Контракт был немедленно подписан и процесс пошел.
Особенностью плана, разработанного Старретом и Экеном, стал показательный и сейчас «график с наложением работ». Говоря простым языком, его суть состояла в том, что возведение здания происходило не поэтапно, а параллельно. Пока одна бригада утилизировала мусор, другая рыла котлованы для фундамента, а третья готовила сырьё для будущих стен. Все действия были расписаны чуть ли не посекундно. Материалы поставлялись без посредников — напрямую от изготовителя. Это позволило сберечь и время, и деньги, и нервы. Работа, можно сказать, просто кипела. Сутки напролет, что-то, да делалось на стройке. Работяги трудились в две, а иногда и три, смены по три сотни человек. Для них не существовало выходных и праздников. Их жизнь в это время был будущий Эмпайр Стейт Билдинг. Кстати, о жизни. Всем знакома фотография Чарльза Эббеста, на которой компания строителей вальяжно трапезничает на балке на высоте сотен метров над землей. Это не постановочный кадр, работа велась без каких-либо страховочных тросов. И не смотря на такую опасность и темп работ, стройка забрала только 5 жизней.
Изначально, Гиганта планировали возвести высотой ровнов в 80 этажей. Вот только идейный конкурент Крайслер, о котором я писал выше, заканчивая своё здание добавил к проекту еще пять этажей. Вроде бы немного. Но это хватило, чтобы расчетная высота Крайслера стала на полтора(!) метра выше Эмпайра. И это еще без телескопического шпиля, который могли выдвинуть с дня на день. Умело сдерживая себя от срыва в панику (ведь проигрыш в этой гонке означал выброшенные на ветер миллионы долларов), Раскоб срочно вызвал к себе Старретта и выдвинул требование: «Нам нужно сделать Эмпайр еще выше. Сделайте площадку для парковки дирижаблей.» И братья справились и с этой задачей — Гигант снова выхватил теоретическую пальму первенства у Крайслера. Правда, ни один цеппелин так и не причалил к верхушке нашего героя, ведь вихревые потоки на такой высоте весьма сильны и небезопасны для швартующихся. И вот, 1 мая 1931 года состоялось торжественное открытие Эмпайр Стейт Билдинг и присваивание ему титула «Самого Высокго Здания в Мире», который он гордо носил до 70-х годов ХХ века. Он мужественно выстоял во время террактов 9/11, он пережил Великую Депрессию тридцатых и Мировой Кризис двухтысячных. Он был с Нью-Йорком и в печали, и в радости. Он навсегда останется визиткой Большого Яблока. Он — символ победы мечты над серыми буднями.
