Собачьи поцелуи или как видит мир Ваш любимец

Понимают ли хозяева собак их ежедневное, обыденное поведение? Что на самом деле означают собачьи «поцелуи»? Американский профессор психологии, специалист по поведению животных — о различиях в восприятии мира человеком и его питомцами.

В чужой шкуре

Уметь распознать существенные элементы умвельта животного — значит, по сути, стать специалистом по клещам, собакам, людям и так далее. Именно таким образом можно сократить разрыв между тем, что мы, как нам кажется, знаем о собаках, и тем, каковы они на самом деле.

Мы можем попытаться усвоить умвельт другого животного, воплотиться в животное (помня об ограничениях, налагаемых нашей сенсорной системой). Удивительное дело — провести день, сровнявшись ростом с собакой. Обнюхивание (пусть даже нашими далекими от совершенства носами) предметов, с которыми мы сталкиваемся в течение дня, коренным образом меняет наши представления о знакомых вещах.

А теперь обратите внимание на звуки в комнате, где вы находитесь, — звуки, к которым вы привыкли и к которым обычно не прислушиваетесь. Так, приложив некоторое усилие, я слышу шум вентилятора в углу, гудение грузовика вдалеке, неразборчивые голоса людей, поднимающихся по лестнице; под кем-то скрипит деревянный стул; у меня бьется сердце; я сглатываю; шелестит переворачиваемая страница. Будь мой слух острее, я бы, возможно, различила царапанье ручки по бумаге в противоположном конце комнаты, услышала бы, как растет цветок и как переговариваются насекомые у меня под ногами. Возможно, другие животные отчетливо слышат эти звуки.

Значение вещей

Разные животные по-разному видят предметы вокруг себя. Пес, который обводит взглядом комнату, отнюдь не считает себя окруженным вещами человека — все это объекты его мира. Наши представления о том, для чего предназначен той или иной предмет, могут совпадать с собачьими, а могут и не совпадать. Смысл вещей определяется тем, что мы с ними делаем (фон Икскюль называл это «функциональным тоном»). Собака может быть равнодушна к стульям, но если научить ее на них запрыгивать, стул становится вещью, на которой сидят. Впоследствии собака может самостоятельно открыть, что есть и другие вещи, предназначенные для сидения: кушетка, груда подушек или, например, колени человека.

Итак, мы начинаем понимать, в чем сходны представления о мире собак и человека и в чем они отличны. Для собак множество объектов окружающего мира связано с едой — куда больше, чем для людей. Более того, они различают «функциональные тоны», которые для нас не существуют — например, вещи, на которых можно со вкусом поваляться. Если мы не дети и не склонны к подобным играм, то число таких предметов стремится для нас к нулю. И напротив, огромное количество вещей, обладающих для нас строго определенным значением (вилки, ножи, молотки, канцелярские кнопки, вентиляторы, часы и так далее), не имеют для собак никакого (или почти никакого) смысла.

Так, для собаки не существует молотка. Он для нее ничего не значит, по крайней мере, пока он не связан с другим, значимым, объектом (например, им пользуется хозяин; на него помочилась симпатичная собака, живущая ниже по улице; у него деревянная рукоятка, которую можно грызть).

Когда умвельты собаки и человека сталкиваются, то, как правило, люди не понимают, что делают их питомцы. Например, человек совершенно серьезно заявляет, будто его собака знает: на кровати ей делать нечего. Человек даже может купить специальную собачью лежанку и приказать псу пойти лечь туда. Обычно собака повинуется. Человек чувствует себя удовлетворенным. Еще бы, сделан очередной шаг к взаимопониманию.

Но так ли это? Много раз, возвращаясь домой, я обнаруживала скомканную, еще теплую постель и понимала, что там только что лежала или моя собака, радостно приветствующая меня на пороге, или некий неведомый невидимый пришелец. Мы без труда формулируем: кровать предназначена для человека, собачья лежанка — для собаки. Человеческая кровать — место для отдыха, на ней могут быть дорогое постельное белье и разнообразные подушки. Нам не придет в голову усесться на собачью лежанку, которая обошлась нам (сравнительно) недорого и усыпана изжеванными игрушками.

А что насчет собаки? Она не видит большой разницы между своей и нашей постелями, однако наша гораздо привлекательнее. Ведь кровать пахнет человеком, а собачья лежанка — тем, что оказалось под рукой у мастера. Постель — это место, где проводим некоторое время мы; там, случается, рассыпаны крошки и валяется одежда. Разумеется, собака предпочтет нашу постель своей лежанке! Она не знает, почему мы воспринимаем это место как-то иначе. Конечно, пес может запомнить, что человеческая постель представляет собой нечто особенное, — если его регулярно ругать за то, что он на ней лежит. Но тогда он уяснит не разницу между своей лежанкой и нашей постелью, а, скорее, разницу между местами, где он может и не может беспрепятственно лежать.

В собачьем мире кровать не обладает «функциональным тоном». Собаки спят там, где могут, а не там, где хотелось бы этого нам. Для отдыха они выбирают места, где можно с комфортом улечься, где не жарко и не холодно, есть сородичи и безопасно. Этим требованиям удовлетворяет почти любая ровная поверхность в доме. Обустройте какой-нибудь уголок в соответствии с собачьими вкусами — и ваш питомец, вероятно, сочтет его не менее желанным, чем кровать.





Собачьи «поцелуи»Поцелуи для Пумперникель — это способ установления контакта; так сказать, протянутая мне рука.

Пумперникель лижет мне лицо, когда я, вернувшись домой, наклоняюсь, чтобы приласкать ее. Она лижет мою руку, чтобы разбудить, когда я начинаю дремать в кресле. Она тщательно вылизывает мои потные после пробежки ноги. Сидя рядом, Пумперникель прижимает мою руку передней лапой, разжимает носом кулак и лижет ладонь. Я в восторге.

Я часто слышу, что владельцы собак поверяют любовь своих питомцев «поцелуями», которыми собаки одаривают их после возвращения домой, будь это слюнявые «поцелуи» в лицо или задумчивая «полировка» руки языком.

Я считаю поцелуи Пумперникель знаком привязанности. «Привязанность» и «любовь» — это не недавние изобретения нашего общества, считающего собак маленькими людьми, которых следует обувать в плохую погоду, баловать поездками на курорт и наряжать на Хэллоуин. Живший задолго до учреждения «собачьих яслей» Чарльз Дарвин (который, я уверена, не одевал своего щенка в костюм гоблина или ведьмы), писал о собачьих «поцелуях», не сомневаясь в их значении. Собаки, по словам Дарвина, удивительным способом демонстрируют свою привязанность, а именно — лижут руки или лицо хозяина. Был ли прав Дарвин? Собачьи «поцелуи» мне кажутся проявлением любви, но что об этом думает сама собака?





У меня для вас плохие новости. Наблюдения за волками, койотами, лисами показали: щенки лижут морду матери, вернувшейся с охоты, и требуют, чтобы она срыгнула полупереваренную пищу. Лизание вокруг пасти, видимо, стимулирует мать к этому. Насколько же Пумперникель, вероятно, разочарована тем, что я ни разу не поделилась с ней съеденным кроликом!

Тем не менее, собакам приятно облизывать наши лица. Их вкусовые рецепторы распознают соленое и сладкое, горькое и кислое, и даже вкус юмами (нечто среднее между грибами и морской капустой), ощущаемый в глутамате натрия. Собаки чувствуют сладкий вкус немного иначе, чем мы (у нас соль усиливает ощущение сладости).

«Сладких» рецепторов у собак особенно много, хотя, например, сахароза и фруктоза действуют на них сильнее, чем глюкоза. Должно быть, у всеядных собак развилась эта способность различать зрелые и незрелые растения и плоды. Любопытно, что даже чистая соль не стимулирует так называемые «соленые» рецепторы языка и неба собак так, как это бывает у людей. Но не нужно долго ломать голову над поведением Пумперникель, чтобы понять: ее «поцелуи» часто связаны с тем, что недавно я у нее на глазах поглотила изрядное количество пищи.

А теперь — хорошие новости: с течением времени имеющее прагматический характер облизывание (то, что мы называем собачьими «поцелуями») превратилось в ритуал приветствия. Другими словами, оно служит не только способом выпрашивать еду, но и здороваться. Собаки, а также волки лижут морды друг друга, чтобы поздравить с возвращением и по запаху определить, куда и зачем отлучался сородич. Матери не только моют щенят, вылизывая их, — вернувшись после короткой разлуки, они дарят им несколько быстрых «поцелуев». Молодая или робкая собака может лизнуть морду большого грозного пса, чтобы умилостивить его. Знакомые собаки могут чинно обменяться «поцелуями», идя на поводке.

«Поцелуй» также служит способом удостовериться (посредством запаха), что пес, рвущийся навстречу, действительно знакомый. И, поскольку приветственные «поцелуи» часто сопровождаются вилянием хвоста, раскрытой от восторга пастью и общим радостным возбуждением, не будет большой натяжкой сказать, что облизывание — это способ выразить восторг по поводу того, что вы вернулись домой. опубликовано 

 Из книги «Собака от носа до хвоста»

 

Источник: www.7ya.ru/article/Vasha-sobaka-chto-ona-znaet-o-vewah-Chast-II/