Александр Олешко



Вот так происходят на свет пароходы
Вот так по венам стальным бегут поезда
Мы в мир приходим, из мира уходим
Проще, чем сбить росинку с куста

Вот так ты живешь: посмотри, оглянись
Вот так мы приходим, приносим покушать
Зачем ты бросаешь если снова возьмешь
И не будешь жалеть что не слушал…

1302 — Во Флоренции состоялся государственный переворот, к власти пришли «черные» гвельфы, вожди белых были приговорены к смерти, их имущество подлежало конфискации. Одним из «белых» был некто Данте Алигьери. Там вообще была очень темпераментная и характерная для тех времен история. В начале 13 века Флорентийская республика была довольно влиятельной самодостаточной единицей. Единственное, что вызывало грусть — усобица между сторонниками императора, гибеллинами (на кой император, казалось бы, республике?) и сторонниками папы гвельфами. Победили гибеллины, как водится, оппонентов изгнали, добро поделили. Некоторое время спустя побили горшки с Пизой. Побили неудачно, что послужило причиной неслабых волнений и возрождения гвельфов. Причем, уже разделившихся на два крыла: «черных», яростных сторонников папы и белых, которым были близки интересы торгашей и производителей. Поскольку явного преимущества не было ни у одной из сторон, папа сделал ход конем и пригласил погостить Карла Валуа вместе с войском. Возразить на это у «белых» было нечего, в результате 15 вождей проигравших, в числе которых был и Данте, были приговорены.Алигьери был обвинен в казнокрадстве и непокорности его святейшеству. Бежал, скитался, написал в эти годы «Божественную Комедию». Оно и понятно, какие мысли могут прийти в головув таком состоянии. Хотя изложено гениально, это да

1564 — Увидел свет «Апостол», первая печатная книга Московии. Казалось бы, низкий поклон Ивану Федорову, ан нет. Конкуренты-переписчики не дремали, методы были, знакомые и поныне. В конце концов, после поджога типографии, Федоров решил:«Все!» и рванул куда подальше. Куда подальше оказалось Великое Княжество Литовское где его с дорогой душой принял гетман Ходкевич, оборудовал для такого дела типографию в Заблудове, гда Федоров и трудился долгое время. Далее Иван двинул во Львов, где основал уже свою типографию

1813 — Учреждение Фридрихом Вильгельмом Желеного Креста. Произошло это во время войны за освобождение Пруссии от войск Наполеона.

1889 — запатентована первая автоматическая телефонная станция. Профессия Алмона Строуджера отнюдь не предполагала его открытия. Он был гробовщиком и очень успешным. Однако в один не очень (как поначалу казалось) хороший день жена конкурента стала работать телефонисткой на местной станции. Помните фильмы о тех временах: «Барышня, соедините...». Так вот, барышня соединяла нуждающихся в ритуальных услугах граждан понятное дело, не с Алмоном. Доход упал катострофически. Но Строуджер не стал решать вопрос силовым методом. Вместо этого он изобрел декадно-шаговый искатель, устранивший необходимость оператора как такового… Первую АТС имени Строуджера, вступившую в строй в 1892, окрестили, как «телефон без барышень и проклятий»

Патри



Слушай, ты невероятная такая, как магнетизм,

Садизм, взлохмаченное сознание и абсурдизм.

Слушай, ты как будто пьяная постоянно,

Как шалава, как только что вышла из-за угла из бара.

Слушай, ты такая нежная, что мне не в мочь,

Не помочь, не опрокинутся стопкой с другом,

Чтоб в хлам и в ночь.

Слушай, да хватит меня лечить.

Я давно уже свыкнулся с тем, чего мне не достичь,

Перестань давить этим словно из сказки Космосом.

Слушай, а я ведь у тебя на совсем? Что, не так?

Ты боишься как бешенный псов, которые вхлам

Разорвут твою пьянящую веру?

Слушай, а давай я тебя предам.

Чтоб ты просто выкинулась из окна.

И не мучилась больше.

В меру.

Патри



Почему человеку так важно, чтоб его понимали?

Чтобы мысли не под гитару, а вдруг под тромбоны?

Чтобы цикл идей вился вдруг не стандартной вуалью,

А, допустим, через дефис или листья пионов?

Что плохого сказать подлецу на прощанье,

Что он просто подлец. А не пряча своё отношение

За избитостью фраз, что добры мы и будем святыми,

Где-то там, за что свечи поставят другие.

Где-то роют могилы собаки, где-то ласково воют вороны,

Только люди всё прячутся в чаще незабытых иллюзий на склоне.

Ингурен



Бог получает письма
«Папа, я родился с двойным обвитием
страха вокруг сердца.
Я твержу друзьям о своем приятии, росте, развитии,
но под Твоим пронзительным,
как сталь гильотины, взглядом
мне некуда, Папа, деться.
Я обманул себя.
Папа, я знаю, Ты шепчешь любовью,
но я киваю на песок под ногами.
И ты вынужден, Сына своего любя,
выжигать крест на моем теле болью.
Чтобы однажды я перестал отвергать
и смерть из Твоих рук,
но я продолжаю несмело кричать
«Не надо, постой, а вдруг»
Ведь в шаг через бездну незнания
бездна становится тобой,
и эта перспектива, Папа, так пугает.

Я жил эту жизнь,
словно она черновик — не оригинал,
вымарывал кляксы,
подолгу задерживаясь на страницах прошлого,
ошибки искал.
Склонил себя к падежу,
прикрываясь бравадой высокомерия пошлого,
мол — а они и того хуже. А что мне они, Папа?
Ты терпеливо ждал,
просил: «Пожалуйста, наконец, себя предъявите,
нет, не готовы? ах да, простите,
правду ж не принято».
Папа,
всю жизнь я на два делил,
пытался на один — не получалось.
Я ведь со школы знал,
что на ноль нельзя,
но не потому что «на ноль», как оказалось,
а потому — что не отделить?
Папа, в края пустоты завела стезя — научи, как без страха жить»

Феликс Комаров



Я жив и это, несомненно.
Но, кто же я, который жив?
И мне не вырваться из плена,
Себя от плена отделив.

Я камень, что горой раздавлен.
Я миллионы лет живу.
И жду лишь раскаленной лавы-
Я в ней к свободе уплыву.

Я дерево — удел мой тяжек.
Прикован к лесу своему.
Лишь ветер сказку мне расскажет
И птица скрасит мне тюрьму.

Я жду пожара, наводненья…
Пусть в небо или океан,
Падут надежды и сомненья
И плена кончиться обман.

Я зверь — в движениях свободный,
Но боль и холод, смерть, и страх
Остаться слабым, и голодным,
Меня удержат на цепях.

Я вою от тоски невнятной.
И рвется ввысь мой хриплый вой.
Тюрьма страшнее мне стократно,
Что узнан был самим собой.

Я человек, читаю Гиту,
Считаю тело я тюрьмой…
Хочу сознаньем быть разлитым
И быть свободою самой.

Смотрю на дерево, на камень…
И провожая взглядом птиц,
Я разжигаю скорби пламень,
Пред их свободой рухнув ниц.

Свобода, плен, пустотность формы…
Я знаю много мудрых слов…
Но все же, лишь одно бесспорно —
Я жив — и это суть оков.

Александр Олешко



Спроси свое сердце несмело
Где проходит петляя он
Может отражение его тела
Сфотографировал твой айфон

Может он написал тебе строчки
Что ты не увидела до сих пор
Или принес букет без вазочки
Чтобы натурально украсить фон

Принцев не существует в природе
Это литературный юмор и стеб
Девочке выросшей на страницах романов
Стоит принять, что принц — это тот, кто смог

Александр Олешко



Выходи из берегов
Разливайся волнами свободы
Я не буду строить дамб, оплотов и костров
Я песок под пеной что несут мне твои воды

Выходи из берегов
Рассыпайся искрами восхода
Пусть мне каждый новый день дает улов
Сотканный из творчества твоей свободы

Ты только выходи 
Другое не имеет смысла
Я буду ждать тебя в пути туда
Где нет ни берега ни грота ни даже мыса

Выходи из берегов

1500 — Отплытие из Лиссабона экспедиции Педру Кабрала, открывшей для европейцев Бразильские земли. Двинулись они по пути Васко да Гамы, но, как часто в те времена бывало — шторм, плюс-минус пол-лаптя, и уткнулись они в южноамериканский берег там, где нынче находится город Порту-Сегуру, штат Байя. Однако приняли его португальцы поначалу за остров, коий нарекли Исла де ла Вера Круш — то бишь, Истинного Креста. Понятное дело, немедля присоединили его к Португалии. Ну и, юзали потом португезы Бразилию долго и вдумчиво. Смотрите «Рабыня Изаура». Шутка. Ни в коем случае

1714 — Петр I издает весьма радикальный указ.(Ну, он в основном такие и ваял). Дворяне, не послужившие в армии рядовыми, отныне офицерами стать не могли. Позже он развил эту мысль и в 1720 году издал указ, в котором велел присваивать дворянские звания простолюдинам, сумевшим дослужиться до обер-офицеров.

1776 — Выход в свет произведения Адама Смита «Исследования о природе и причинах богатства народов». Кто бы сомневался, что произведение подобного толка мог написать только шотландец. Однако, без шуток — только при жизни автора книга выдержала пять изданий на родном языке и ряд зарубежных переводов. По сути, это библия экономического либерализма, с нее началась политэкономия в научном изложении. Рассмотрены основополагающие принципы свободного предпринимательства — экономическая свобода, невмешательство, эгоизм, разделение труда…

1831 — Франция издает закон о создании Иностранного Легиона. На первых порах вербовали безработных вояк и не совсем, таки иностранцев. Предназначалось сие подразделение для усмирения непокорных и ведения баталий в африканских колониях Франции. А поскольку в тот момент Париж еще и положил глаз на Алжир, требовалось дополнительное пушечное мясо. Таким образом, грохнули одним указом двух зайцев — и и войско набрали, и Францию, а особенно, Париж, освободили от нежелательных мигрантов, коих расплодилось на тот момент изрядно. Мигранты, чтоб кто чего не подумал, были из сопредельных стран — Италии, Швейцарии (да-да!), Испании. Ну, а офицерами брали бывших Наполеоновских вояк. Попадали в Легион солдатами и французские подданные, которые не дружили с Фемидой. Девизом подразделения стало «Легион — наше Отесчество». То бишь, служили, по сути, Не Франции...
Нынче это серьезный спецназ, отслужив в котором пятилетку, иностранные граждане могут стать французами…

1959 — В продаже появилась Барби. На сегодня — самая распространенная игрушка в мире. Ежесекундно продается две куклы, в неделю — миллион. Это практически столько же, сколько рождается за этот же период людей. Чтоб понимать, юные американуи в нежном возрасте от 3 до 10 лет в среднем имеют в арсенале 8 Барби. Европейки чуть меньше. Италия — 7, Гемания-Англия-Франция — 5. А всего продано более миллиарда…
Хотя корни как раз у нее европейские — в начале 50-х была сделана кукла Лили по мотивам комикса для взрослых. Рут Хандлер узрела сие творение во время пребывания в Швейцарии, оно произвело впечатление, сказала «дайте три», и уволокла через океан. Там ее доработали, запатентовали (!), и — вперед. Первое явление — на ярмарке в Большом Яблоке, в полосатом купальнике, очочках от солнца и на шпильках. Три тысячи ушли влет. Ну, и пошло…

Феликс Комаров



О, изворотливый мой бог,
Ты змей, меня в себе создавший.
Меня ласкающий, хранящий, манящий
Призраком дорог.
Ты уроборос многоглавый.
Из мыслей лик твоих чешуй.
Ты тихо шепчешь: не взыскуй,
Тобою правлю я по праву.
Твой зуб, твой глаз, твой хвост гремучий-
Моя опора и оплот.
Да, ты насильник и проглот,
Но я не знаю доли лучшей.
Погибнешь ты — и я умру.
С тобою мы неразделимы.
И потому все стрелы мимо,
Но тени правят поутру.
Когда же солнце на двенадцать,
То ты не бог, а тени след.
Тебя и не было, и нет
И некому с тобой сражаться.