Kthrn



Дорогая мама,
прости меня,
я совсем не того ожидала.
кругом меня — шакалы.
говорят, стена моя пала,
говорят, времени мне дали слишком мало.
как бы там ни было,
оказалось, что это подстава,
чтобы я слабину свою дала,
душу показала, высказалась,
высмеялась, выплакалась,
на колени перед тобой.
я позиции свои сдала.
и вправду, вдоволь наплакалась — насмеялась,
вдоволь поглупела — поумнела — немного одумалась.
2016 — не простой год.
это не Сказка, мне так подумалось.
грубое нарушение санкций,
грубое нарушение договоренностей.
ну как в такой ситуации
ты можешь чувствовать себя не абсолютным олухом?
как в таком положении Дух может управлять умением?
Как получить от жизни не только уроки, но и удовлетворение?
Не оставшись тварью,
правильно углядев вектор,
придумав парочку верных решений,
только вперед,
наперекор всем осложнениям.
попутного нам всем ветра,
а там — докажется все только умением.
Я желаю всем нам не стерпеть оскорбления.
я желаю всем нам научиться терпеть поражения.
я желаю всем нам научиться признавать и отказываться от своих слабостей.
я желаю всем нам научиться говорить друг другу меньше гадостей.
я желаю…

Юлия Мироненко



Девять быков блуждали в болотах — Первого съели коварные топи
Восемь быков на тропу набрели — Второго сирены с собой увлекли
Семеро тень увидали свою — Третий бык сгинул в чёрном краю
Шестеро вместе ловили звезду — Четвертый остался валяться в саду
Пятеро дружно бодались рогами — Пятый, строптивый, был бит батогами
Четыре быка резвились игриво — Шестой задремал под развесистой ивой
Трое быков позабыли свой дом — Седьмой неожиданно стал не-быком
Двое быков поглотили друг друга — Восьмой растворился с пределами луга
Того, что остался, не выразить словом — Девятый исчез, не увидев второго.
И вышла на луг прогуляться корова
Счастливая, пьяная вечно корова
Корова любила гулять по воде
Корова вином угощалась везде
Корова дарила своё молоко
Корова щерилась всем широко
Корова сияла глазами безумными:
Тот, кто знает — не думает.

Юлия Мироненко



знаешь, мама, посуда, она бьётся просто так.
счастье не требует особых условий,
как жизнь не требует счастья,
и значит не стоит пытаться её разделить на части
в попытке понять, кто совершает за нас этот шаг — от «хотеть» до «стать».
да, в телевизоре врут, врут в интернете,
в церкви, на кафедрах, прямо в лицо,
в зеркало, глядя себе в глаза;
знаешь, мама, мы в сущности просто дети.
мы живем верой, и значит, мы будем, словно бессмертные, ждать,
веря, что непременно добрые небеса
когда-то спасут нас от пробок и подлецов,
что можно прожить без боли,
что кто-то за всё ответит,
что это именно мы, своей личной силой и волей,
заставляем наши сердца стучать.
мама, но так ли это?..
а если, позволить лёгким смело дышать,
где им самим заблагорассудится,
будут ли это бурной столицы улицы?
нет. ты непременно окажешься там,
где много чистого воздуха
с запахом — слышишь? — вздорной весенней грозы.
рядом с людьми, от которых не нужно отдыха,
рядом с которыми мысли светлы и ясны.
а если дать волю ногам — они уведут на прогулку в лес или в поле,
и лучше, если удастся им заблудиться,
и сядет мобильник, и будет темно и поздно — тогда ты сможешь из родника напиться,
устроить постель из сена и развести костёр,
и взгляд обретёт наконец забытый давно простор
смотреть, смотреть, смотреть на дивные звезды.
а если, дать мыслям вольную волю,
будут они, привычно, о страхе, или о боли?..
один — это слишком много,
два — это слишком мало.
можно просчитывать якобы все дороги,
жёстко сводя до крошечных интервалов
по праву принадлежащую тебе бесконечность;
можно позволить себе беспечность
видеть, как мир донельзя, чудовищно совершенен — как совершенен святой иисус, так и предатель иуда,
и абсолютно каждое из миллиардов мировоззрений.
хочется счастья? к черту, давай уже, бить посуду

Азайя



Я могла бы часами сидеть как кошка,
Наблюдая как ты давишь клавиши
Ты работаешь, я спиною слышу твое дыхание
Помолчать всегда интересней
Скучно ведь как у людей
Кино, ужин, постель…
Так спокойна я рядом, никаких уловок
Я готова идти до конца
И написать заголовок!
«Они были просто двое
Каждый сам по себе»
Ей с ним комфортно
Всегда и везде
Ему нужен отдых, работа, она — как вода,
Ну вот не понятно
Между ними что-то?
И до когда?
Он, отвлекаясь, смотрит на ее плечи и волосы
Она как витрина
Все по полочкам…
Но ее кто-то держит долго, играя в семью
И намека нет и голоса
И он знает-люблю.

Юлия Мироненко



На моей полосе движения
обнаружен один недочет:
ты все время ездишь по встречной.
Так и катаемся, видясь издалека, раз в какую-то вечность,
на развязках, в пробках и в сказках.
Некоторые в нашем положении
умудряются ездить рядом — для этого один продолжает вперёд,
а второй — неуклюже пятится задом.
Смешно, да? Но не нам же быть столь расточительными:
мы ведь стойко стремимся к развитию,
оловянными солдатиками в светлое будущее,
слышишь, мотор ревёт? — к эволюции, к идеальной системе;
в одинокое будущее, в котором нас ничего не ждет,
в будущее, в дороге к которому не по пути
нам с теми,
с кем бы хотелось
не ехать по колее — а просто идти;
куда-то в поле, за поле, за лес,
куда заведут любопытство и смелость,
вглубь, в бездорожье, в незнание, первопроходцем
вдаль от не нами построенных автобанов,
вдаль от — пусть нами — осмысленных, четких, но мнимых — планов,
крадущих бессмысленного счастья-сейчастья прелесть;
в степи широкие кочующих инородцев,
где необъятно чернеет земная ночь,
колются травы, пахнет душисто вереск.
И где отчетливо слышишь Земли пульсы теплые.
Прочь, милый. Прочь!
от комфортных автомобилей
со столь высоким потреблением топлива — К тому,
о чём мы молились.
***
Однажды всё, чему мы так яростно сопротивлялись,
нас неизбежно настигнет, нагрянет, обрушится.
Без малейшего трепета — это даже нельзя назвать равнодушием — так идет дождь, без всякого к нам отношения.
Как Атлант обнаружил,
что он никогда не держал небеса,
так и всё это мнимое сопротивление
исчезает, оставляя большое ничто;
нет нужды дуть в нарисованные паруса.
Данность, не имеющая имен,
искусно играет в роли;
как ловкий паук, плетёт
узоры из слов мышление
и это ни к чему не ведёт — разве что к головной боли
от пренебрежения
очевидной скоротечностью
абсолютно любых явлений?
нет, мы не говорим о вечности.
мы вообще в последнее время
почти не говорим — мы молча, улыбаясь распахнутых глаз уголками,
спим.

Миша Костров



Я, конечно, хотел бы на вас в тайне рассчитывать.

Изредка, когда вы не топчете других континентов пыль.

По ладоням ваше прошлое ревностно считывать,

Легкомысленный треп, вопреки всему, принимать за быль.

Что вам стоит, во всех минут ваших недоступных тысячах,

Выделить мне хотя бы несчастных двенадцать-двадцать?

Извольте выслушать, иначе вынужден буду высечь,

За то что смеете над блаженым издеваться!

Я знаю, что сердце ваше стучит под груди кирасой,

Лишь до того, как увидите в окне напротив, за тюли ниткой,

Мальчика, со скрипкой Альбани Маттиаса,

Сдирающего с болью подушечки об Альфреда Шнитке.

Не уверен, что это он — скорее его музыки неслыханная беспечность — Что-то о свободе от того, чем вы никак не можете утолиться,

Неожиданных поворотов, замираний и бросков в секунд вечность,

С которой вы до смерти не можете примириться.

Ваше сердце стоит, кровь густеет в жилах, затуманен мозг,

Вы словно кролик, застывший у входа в удава мост.

В этот момент, вы похожи на прекрасную от искусства смерть.

Я хотел бы на вас рассчитывать, ну хоть просто сметь.

Сергей Анчуткин



Мама в детстве учила меня не врать-
Но забыла сказать, что такое правда…
Сейчас очень модно
жить сегодняшним днём
И при этом думать о Завтра
Но почему-то никто не умеет
Правильно умирать
Иногда мне кажется, что я — маленький самурай,
Которого так и не научили делать сэппуку
Но законы чести заставляют самому,
с деревянным ножиком в руке,
осваивать эту науку
Каждый раз, когда стыдно, страшно, или просто
В душе раздрай
И — естественно! — древняя схема даёт сбой
В моём аматорском исполнении
Увы — деревянный макет для меня
в общем-то неопасен…
Даже если не брать в рассчет полное неумение
убивать себя
Но мой кодекс бусидо предельно четок и ясен
Настоящий маленький самурай ДОЛЖЕН бороться с собой
Конечно же можно все это объяснить:
Воспитание, внутренняя мораль, комплексов круговерть — Все моё! Самое нужное в мире вранье…
Но может, если я узнаю, как научиться принимать смерть-
Пойму наконец — что такое «правильно жить»?

Kthrn



Ева, когда я вижу тебя, мое сердце радуется.
Только ты можешь с таким усердием налегать
на три струны в старинном гобелене;
только твои мечты охватывают такое
невероятное разнообразие количество пород собак;
и пока что только ты одна на моем пути
просто взахлеб рассказываешь обо всем на свете!;
только в твоих планах научиться творить
радостные вещи на всех инструментах СРАЗУ)))
Ева, ей Богу, ты меня радуешь.
Вроде бы и взрослее с каждым годом,
а глаза все также горят. Знакомы мы недолго,
Думаю, что даже года еще нет, кстати…

И давай договоримся, Ева,
что, когда ты вырастешь,
у тебя все так же сильно
будут гореть глаза.
Для меня это важно.
Ты с удовольствием слушаешь,
деликатно высказываешься
и сильно мечтаешь.
Такие нам нужны.