648
0,2
2015-02-15
013.jpg или принцессы не какают
— Именем Князя Питерского, давайте сюда декларацию. Что везем? Откуда?
— Из Новосибирска. 256 мегабайт сертифицированных данных для Интернета Его Высокопревосходительства. Научные, метеорологические, новости, деловая и частная корреспонденция, — доложила я, зная, что таможня шутить не любит.
— Открывайте, посмотрим.
— Что, все 256 мегабайт смотреть будете?
— Открывайте, разберемся…
Вылезаю из кабины, иду открывать контейнер. Звереют ребята. У меня официальная питерская лицензия на извоз данных. Все данные аккуратно опечатаны новосибирской таможней. Не диппочта, конечно, но отношения между Питером и Новосибом, в целом, дружественные. Была надежда, что своя, родная питерская таможня пропустит без досмотра.
— Рейд против пиратства, — наконец-то объяснился, будто извиняясь, таможенник.
— Ну что ж, ищите, ваша работа…
Жаль, что я не могу стянуть гермошлём и с милой улыбкой подмигнуть офицеру. Приходится басить, изменяя аппаратно голос и не ожидая снисхождения.
Таможенник протянул из своей кабинки к кузову моего КАМАЗа толстый и тяжелый свинцовый рукав, с силой впихнул разъём в гнездо 256-мегабайтного «Western HydroMechanical» и запустил ищейку. В рукаве забулькало, а под свинцовой обшивкой часто застучали микро-шестеренки винта.
Хорошая ищейка перелопатит четверть гига минут за сорок. В том, что на питерской таможне хорошая ищейка, я не сомневалась. Впрочем, Берта, моя сторожевая, за ней присмотрит, так что подкинутого контрафакта я не боялась.
Извоз данных — доходная, но нервная работенка для хрупкой самостоятельной девушки. Самое сложное было — подделать лицензию. А плутониевый КАМАЗ я одолжила у папани. Не обеднеет. Недавно, правда, один умник предлагал папе соединить княжества широкими каналами, по которым потекут данные. То-то будет раздолье пиратам: кто ж эти каналы охранять будет? Другие умники пугают, мол радиационный фон снижается, и скоро можно будет вновь обмениваться радиосигналами. Хрен вам. На мой век работы перевозчикам мегабайтов хватит. Главное не спалиться на контрафакте. Многие палились. Ведь на перевозке пиратских файлов обогатиться можно в один момент.
...- Так-так-так. А ну-ка зайдите.
Таможенник поманил меня пальцем в свою кабинку.
— Что это у вас? — Ткнул он тем же пальцем в экран.
На механическом игольчатом мониторе красовалась неведомая загогулина. Служебная информация внизу экрана сообщала, что это файл 013.jpg с моего винта.
— Не знаю, — честно призналась я. — Дистрофический удав, подпирающий хвостом голову? Детские каляки-маляки. Из частной корреспонденции же?
— Вы что, издеваетесь? Триста килобайт детских каляк-маляк?! Княжеская дочка что ли рисовала?
— Наверняка она. Золотая молодежь… — убедительно сказала я, стараясь зацепиться за спасительную соломинку.
— Ладно, экспертиза разберется.
сперто тут-
habrahabr.ru/post/162053/
Ядерный боекомплект! Из-за такой фигни — на экспертизу?! Я прокляла неведомого мне художника (вполне вероятно, таки княжескую дочь), который нарисовал эту чушь и отправил черт знает кому в Питер. Экспертиза — это хреново. Очень хреново. Во-первых, КБ-шная экспертиза обнаружит то, что не унюхает ни одна таможенная ищейка — тщательно охраняемый Бертой недокументированный бак внутри винта: 16 декалитров контрафактных данных. Во-вторых… Пока мне хватит и «во-первых». Чем конкретно заполнен скрытый раздел, не знаю, и много отдам, чтобы узнать это не благодаря питерской княжбезопасности.
Что ж, лицензию я, считай, профукала. Спасти бы жизнь свою непутевую.
Хорошо, что мой гермошлём на мне. Это дало десяток секунд форы перед таможенником, который отвинтил тяжелый шлем, зайдя в кабинку. Я рванула к КАМАЗу. В гражданском скафандре особо-то не рванешь, но я старалась. Сирена завыла, когда я уже сидела за баранкой. Повернула ключ и вдавила в пол педаль. Мой грузовик — не гламурный паркетник с экранированной кабиной, в которой надо скидывать скаф.
Плутониевый двигатель раскочегаривается за 2 микросекунды. Взвизгнули колеса, машина рванула с места, что-то хряцнуло сзади. Я уж думала, палят мне вслед кочерыжками из ядренаматов, ан-нет. Хорошие разъёмы у WH, прочные. За моей машинкой прыгал на трехметровом свинцовом поводке МИМ — механический игольчатый монитор. Надеюсь, таможенник уже был в гермошлеме, когда его кабинка развалилась. Я, возможно, киберпреступница, но не убийца.
А вот ищейку мне не жаль. Я дала команду Берте придушить эту глупую гадину, у которой нюх на абстрактную живопись…
Погони не было. Похоже, никто не ожидал от меня такого фортеля. Куда мотать — вопрос не стоял. Теперь мне прямой путь был только на базу к пиратам. Во-первых, когда проснется питерская КБ — никто, кроме анонимусов, от нее не скроет. Во-вторых, в скрытом баке винта были файлы этих ребят. И если они узнают, что их файлы утекли неведомо куда, не попав к заказчику — найти и грохнуть меня раньше КБ-шников будет делом их чести. Лучше вернуть всё добровольно. Пускай сливают файлы обратно в свои схроны. Вряд ли это их обрадует. Но я к ним не с пустыми руками. Чай, среди 250 сертифицированных мегабайт найдется что-нибудь поценнее победителя конкурса мазни среди малолетних даунов. Что не пригодится, придется вылить. Обидно, конечно. Я хоть и росла в небедной семье, но даже у нас все строго соблюдали правило: если выкачанный из Интернета файл не пригодился — залей его обратно. А тут кубометры данных — в мать сыру землю. Но ничего не поделаешь.
После таких переживаний захотелось облегчиться, что я и сделала, извергнув из себя струю радужного света. Гражданский скафандр отреагировал стандартно, удивленно засвистев пустыми трубами. Прости, дорогой, дерьма не будет. Принцессы не какают.
***
Князь Питерский и Путинбургский снова нажал F5. Дежурно засвистели трубы. Оперативный бак опорожнился и снова заполнился. Тем же содержимым.
— Опять F5 из пустого в порожнее! — Выругался Его Высокопревосходительство и ударил кулаком по F1.
В дверях появился советник.
— Уже одиннадцать, — прорычал князь. — Почему до сих не обновился Интернет?
— Только новосибирский сегмент, Эмгэ. Пакеты данных не дошли.
Ну что за …! Только князю было ведомо, почему он ждал вестей именно от новосиб-ского извозчика.
— Перевозчик попался на контрабанде и кинулся в бега. Данные остались у него. Его поиском занимается Ваша КБ, Эмгэ.
Филипп Лучезарный, будучи вчера в благодушном настроении, милостиво позволил заменять в докладах непроизносимое «Милостивейший Государь» аббревиатурой, и только сейчас осознал, насколько глупо и фамильярно она звучит.
— Сообщение о потере уже отправлено в Новосибирск диппочтой, — продолжил советник. — Думаю, мы получим потерянные пакеты где-то через неделю, Эмгэ.
— Неделю?! — Глаза Князя вспыхнули ярким светом, а вырвавшийся из пасти поток инфракрасного излучения достиг паркета и выжег на нем свежую отметину. — Это вы называете широкополосным скоростным Интернетом?! Кто мне полгода назад обещал расширить канал с Люберецко-Бутовским Княжеством до 2 гигабайт в день? А?!
— Не хватает машин, Эмгэ…
— Милостивейший Государь! — раздраженно поправил Лучезарный.
— Не хватает машин, Милостивейший Государь. Помилуйте, что не доложил Вам сразу, вместе с Её Высочеством Княжной Анной из Княжеской конюшни пропал еще один плутониевый КАМАЗ.
— Ни слова о принцессах! — рявкнул Филипп. — Пока не поймаете обеих!!!
— Так точно, Милостивейший Государь…
— Что нового у умников?
— Неутешительные новости, Милостивейший Государь. Фон снижается. Падение за последние сутки еще 10 микрорентген в час…
— Мне кажется, я скоро это своей шкурой почувствую… И я же вижу, как ты лыбишься там, под шлемом, хитрожопая твоя морда. Но ты не дождёшься, жрущий трупы и срущий дерьмом. На наш с тобой век радиации хватит.
Очередная княжеская отрыжка оплавила огнеупорный паркет, а залп из глаз испытал прочность скафандра советника. Скафандр выдержал натиск. Чего не скажешь о советнике. В трубах его скафа дежурно заурчало, и текли по ним отнюдь не данные.
Капитан пиратской базы сидел прямо на полу убежища, поджав под себя одну из тяжелых ног, и кормил светляков. Мизинец его перчатки, из которой сыпались зерна радиоактивного инея — любимого лакомства яркокрылых — был смешно оттопырен. Мне вспомнилось, как гувернантка ляпнула нам, что нужно оттопыривать мизинчики, когда мы с сестрой играли в древних благородных принцесс и делали вид, что пьем горячую жидкость из маленьких фарфоровых чашечек. Машка была в ярости и чуть не сожгла гувернантку взглядом: у моей сестры с рождения не было мизинцев на руках. Принцесса Мария вообще была вспыльчивой (хотя, я сейчас вспомнила, что ни разу не видела, чтоб она жгла кого-то взглядом не фигурально, а взаправду) и сбежала из дому на год раньше меня, когда отцовская паранойя стала нестерпимой…
Я слила пиратам все данные, которые привезла с собой. Их сервера сейчас были загружены по полной и бешено крутили свои шестеренки. Некоторые результаты первичной обработки капитану уже доложили.
— Радиационный фон снижается, Ваше Высочество…
Драконья срань! Откуда он знает, кто я?!
— Можете снять Ваш скафандр, — подтвердил кэп. — Вы же не нуждаетесь в нём.
Моя физиология, как и у всех благородных особ подправлена весьма удачной мутацией. Мы не боимся радиации. Больше того, мы жить без нее не можем: она — наш хлеб. Наша кожа поглощает гамма-излучение, организм его переваривает и дает на выходе менее энергоемкие волны: свет и тепло. Из глаз, рта и других… физиологических отверстий… А у моей сестры, к примеру, когда она была в хорошем настроении, струились мягким светом волосы. Но люди за это прозвали нас «драконами». Конечно, из зависти и злости. Не будучи скованы тяжелыми скафандрами и излишней чопорностью, мои предки быстро взяли власть над людьми в свои руки. «Принцесса-дракон». Этот оксюморон вывернул бы наизнанку мозги древним сказочникам.
— Скоро и мы не будем нуждаться в скафах, — убежденно сказал кэп.
— А мы вымрем, — тихо констатировала я, развинчивая ненужную маскировку. Обнажаться перед пиратом я не спешила, но гермошлём надоел мне изрядно.
— Радиации на твой век хватит, девочка. А вот твои сородичи могут вымереть и раньше, чем фон придет в норму. Человеческую норму, — уточнил он. — Если будут также глупы, как твой папаша.
— Ну, я так понимаю, мне тоже не долго жить осталось?
— Зачем мне убивать такую красивую девушку, сбежавшую от отца-самодура? — Кажется, он впервые отвлекся от своих светляков и взглянул на меня. Впрочем, заглянуть внутрь его шлема мне не удастся.
— Учти, изнасиловать себя не дам!
— Мне нелегко будет это сделать в скафе. Как видишь, наша база плохо защищена от излучения, а значит вполне пригодна для тебя. Можешь оставаться здесь.
— В качестве заложницы? Вам вряд ли удастся шантажировать папашу моим здоровьем и жизнью. Мы с ним ооочень крепко повздорили.
— В качестве гостьи. Пока. Может быть, потом согласишься стать нашим перевозчиком? У тебя отличная машина с первоклассным винтом.
— А. Ну да. Вам нужен перевозчик. И вы… Вы подкинули мне чёртов подозрительный графический файл с нарисованным дерьмом в открытый раздел винта.
— Это не дерьмо, это митенка.
— Что?
— Митенка. Перчатка без пальцев. Такие носили до Катаклизма. И некоторые благородные особы после него. Людям, сама понимаешь, они ни к чему. Раньше послать кому-то перчатку означало вызвать на бой. Это был привет твоему папеньке.
— Вы подкинули мне этот файл, чтоб меня спалили на таможне, и я прибежала к вам… — пропустила я мимо ушей его лекцию.
— Приехала. Нет, это не входило в мои планы. Но так тоже неплохо получилось.
— А если б не получилось?! — Вскипела я. — Если б я не сбежала от таможенников?
— Ну, тебя вернули бы отцу. Живой и здоровенькой. Стоило попробовать. Хотя вряд ли у простых таможенников были шансы против принцессы.
— Перевозчика вы себе все равно не нажили. В город я данные теперь не провезу. Моя лицензия уже аннулирована, да она и была-то поддельной.
— Ничего, у нас пока есть надежная связь с городом. Светляковая почта.
— Шутите.
Светляки — то ли черти, то ли феи, маленькие существа с обтянутыми черной кожей тельцами, ярко-светились в полумраке тоннеля базы своими тонкими крыльями и мельтешили часто мигающими широкими глазами-фасетками, заменявшими им лица. Единственные, кроме нас, драк… благородных людей, животные, приспособившиеся к радиации. Только питались они не фоновым излучением, а радиоактивным инеем, щедро устилавшим по утрам земную твердь. Но светляки были глупы, к тому же вряд ли унесли бы в своих лапках хотя бы килобайтный сундучок, так что для передачи информации были абсолютно бесполезны.
— Не шучу. Мы выяснили, что мигание их фасеток зависит от свойств инея, которым они питаются. Скармливая специально подготовленные кристаллики инея мы загружаем в светляков данные. Более того, точно так же мы загружаем с в них программу полета. Смотри…
Кэп скормил одному из светляков очередной кристаллик и тот пулей полетел к стоящему неподалеку серверу, воткнулся шнобелем-фасеткой в идеально подошедшее ему отверстие разъема и замельтешил.
— В серваке стоит древний аппарат — фотомодем, — зачем-то продолжил свои объяснения кэп. — Он расшифровывает мельтешение светляка и переводит его в данные. Одна зверушка может перенести лишь до килобайта данных. Зато у нас целая светляковая «ферма»…
Как бы в подтверждение его слов, за спиной капитана один из пиратов понес куда-то сияющее ровным голубым светом яйцо светляка.
— Ясно. Слушайте, а зачем вам я? У вас есть светляки. У вас теперь есть мой КАМАЗ с четверть-гигабайтным винтом…
— … И его охраняет твоя сторожевая.
Ну да! Как я могла забыть?! Берта… Хороший пёс. Замечательный пёс! Никогда раньше не испытывала такой нежности к сторожевой программе.
— Извини, я проголодался, — сказал кэп, подошел к стене, нажал на кнопку и вставил патрубок своего скафандра в открывшееся отверстие.
— Как тебя зовут-то, капитан?
— Марк, — будто нехотя пробормотал он после секундной паузы. Наверно его рот уже был наполнен этой слизью, которую выделяют люди, готовясь к приему пищи.
— А меня Анна.
Ну да, удивила. Кто ж не знает, как зовут Принцессу Питерскую. Марк не ответил. По трубам уже бежала какая-то людская снедь. Я бы не хотела знать, какая именно. От папы слышала, что люди не брезгуют фаршем из трупов своих собратьев. Не все научились обходиться без белковой пищи, а с ней после Катаклизма была напряженка.
— Очень приятно, блин, — выругалась я.
Не в силах привыкнуть к этому зрелищу с физиологическим уклоном, я отвернулась…
— На фарш! Всех на фарш пущу! Я же знаю, как вы любите жрать друг друга, трупоеды!
Принимая стронциевую ванну, Филипп Лучезарный пришел в еще более возбужденное состояние. Метал молнии отнюдь не в переносном смысле.
— В первую очередь — умников на фарш, — не унимался Князь. — Нихрена не соображают. Я! Я сам догадался отчего снижается фон. И нашел способ все уладить. Сам! Нашел!!!
Новоявленный Архимед выскочил из ванны в чем был (да в ничем был-то) и побежал в тронный зал.
— Развелось… Эх, развелось нас больше чем нужно… Благородных… Вот и переводим живительную гамму в дерьмовую радугу. Такой фон просираем! Шутка ли, двести рентген! От дедов достался. А мы просираем… Ну ничего, кое-кто попадет у меня под сокращение штатов… Сколько у нас осталось ядерных зарядов, советник?
— Один крупный, один средний, десяток сверхмалых.
— В воскресенье на полигоне будет званый пир для знати. Готовьте средний… нет, крупный готовьте! Гулять — так гулять. Вы у меня наедитесь!..
— Милостивейший государь, полигон не рассчитан на заряды больше 100 килотонн. Трибуны рухнут. И, боюсь не только трибуны. Дворцу Вашего Высокопревосходительства тоже достанется.
— Построим новый.
— Но, Эмгэ, крупный заряд — это же НЗ! Фамильная ценность, приданное Вашей бабушки!
— Старушке уже не пригодится.
— Мы и средний для особых-то случаев берегли, а сверхмалые — на Новый год…
— Вот пускай и остаются: средний — для особых случаев, сверхмалые — на Новый год. Всё, советник, готовь фейерверк, пока я не приготовил из тебя хорошо прожаренную котлету на радость твоим сородичам. Оповестите: присутствие всех благородных особ княжества обязательно! А вот о величине заряда никому знать не обязательно, это понятно? И вот еще что, — добавил князь, посмотрев в окно, — прикажи дружинникам отстреливать всех светляков. Эти твари тоже переводят продукт…
Советник покачал, насколько позволил шлем, головой и вышел. Стронциевые ванны не идут на пользу государю. Стараясь ступать аккуратно, чтобы не раздавить тяжелым скафом огнеупорный кафель, советник зашел в ванную и вытянул из чаши затычку. По трубам потекла радиоактивная жидкость.
***
— Доброе утро, Ваше Высочество. У меня для вас подарок.
Марк вошел без стука. Собственно, стучаться было не во что: в кельях пиратского убежища дверей не было.
— Отвернись!
Кэп послушно и очень неуклюже повернулся ко мне спиной. В келейной тесноте в громоздком скафе особо не поразворачиваешься. За спиной у него был здоровый рюкзак. С подарком, как я понимаю.
Я вылезла из спальника и надела легкие доспехи. В общем-то, спальник и доспехи — весь скарб, который я захватила, сбежав из отчего дома. Не считая грузовика и тысячи с хвостиком монет. Так что принимать подарки я была настроена благодушно.
— Можешь поворачиваться. Дари.
Я не ошиблась. Марк снял рюкзак, развязал и высыпал на пол кучку металлолома. Присмотревшись, я угадала в ней железную собачку. Большую железную собачку.
— Очень мило. Мне не дарили игрушек с двенадцати лет.
Кэп подлизывается ко мне. Дарит игрушки. Приятно, не скрою.
— Это не простая игрушка. Мы можем перелить в неё твою сторожевую программу.
— Берту? Ого. Вы так умеете?
— Да, и еще добавить в нее пару полезных функций, чтобы охраняла не только данные, но и Ваше Высочество.
— Ну, с Высочеством — это вы хорошо придумали, а вот данные ей будет проще охранять, сидя в винчестере, n'est-ce pas? — блеснула я хорошими манерами и тонкой иронией.
— Об этом я хотел с тобой поговорить.
Эти его внезапные переходы с «Вы» на «ты» сбивали меня с толку, но почему-то не злили, а… наоборот…
— Услуги перевозчика понадобятся нам раньше, чем мы предполагали. Собственно, нам нужно срочно доставить пакет данных в Питер.
— И как это связано с Бертой?
— Данные уже в ней.
— В Берте? — блеснуть мгновенной сообразительностью никак не удавалось.
— Да. 16 мегабайт. Слишком много даже для целой фермы светляков. К тому же, гвардейцы Князя принялись их отстреливать. Теряем половину пакетов.
— Так почему же не доставить данные грузовиком? Можно подделать лицензию, я знаю людей…
— Сложно и ненадежно. После Вашего вчерашнего побега на таможне дежурит княжбезопасность. Они проверяют намного тщательнее.
— И как, по-вашему, я проникну в город?
— Через парадные ворота. Возвращение блудной дочери в отчий дом на глазах у изумленной публики.
— Хм. Последний вопрос. Зачем мне это?
Марк не успел ответить. Заревела сирена.
«Тревога! — Разнеслось тоннелями. — Спецназ КБ в двух километрах от базы. Три десятка всадников и легкий броневик».
— Минут через пять будут здесь. Должны успеть!
Кэп был чрезмерно настойчив для ухажера принцессы, коим я его возомнила, когда он заикнулся о подарке (о нём, кстати, Марк не забыл, запихнув железного пса обратно в рюкзак). Но для капитана пиратов мой кавалер, надо признать, был весьма обходителен. Мягко сжимая мою руку, он уверенно тащил меня вдоль запутанных коридоров базы, демонстрируя похвальную прыть для человека в тяжелом скафандре. Я, в легких доспехах, едва поспевала за ним.
Я понимаю, это всего лишь игра гормонов в моем молодом теле, и следствие долгого отсутствия каких бы то ни было кавалеров рядом… И невозможно влюбиться в человека, с которым знакома меньше суток и лицо которого не видела ни разу, но… Мне было неважно, что именно мы должны были успеть. Успеть очень хотелось.
Пробежав полдесятка коридоров-тоннелей мы очутились в бункере, где стоял мой КАМАЗ.
— Ну что, оживим твоего щенка? — подмигнул мне Марк, вытряхнул железки из рюкзака и соединил их толстым кабелем с разъемом «Вестерн ГидроМикэникла». — Полезай в кабину и просто дай сторожевой команду на выгрузку через основной порт.
Я повиновалась, решив, что в критический момент лучше положиться на мужчину.
В кабеле забулькало…
***
— Милостивейший Государь, Ваше Высокопревосходительство Князь Питерский и Путинбургский! В адрес Вашего Высокопревосходительства поступило донесение от Тайного Советника Вашего Высокопревосходительства. Вашего Высокопревосходительства Княжеская Безопасность обнаружила базу мерзейших пиратов недалеко от тропы союзно-княжеского значения Питер-Новосибирск. Вышли по следу того перевозчика, который вчера сбежал с пакетами для новосибирских серверов Интернета Вашего Высокопревосходительства!
Новый советник был чрезмерно высокопарен и очевидно глуп. Его многословные скороговорки решительно не помещались в венценосной голове. Те, кто поумнее, давно держались от дворца подальше. Филипп еще больше разозлился на прежнего советника, которого пришлось сжечь дотла, поскольку тот оказался диверсантом и вылил из княжеских ванн всю драгоценную стронциевую воду.
Помимо прочего, завис вопрос с подготовкой воскресного сюрприза. Если уж предал старый советник, служивший еще дедушке, то доверять в княжестве решительно некому. Обе дочери сбежали и болтаются теперь неведомо где, а остальных родственников Лучезарный, по старой дракон… княжеской традиции, умертвил собственнопламенно, оставив себя сиротинушкой в нежном юношеском возрасте. Была, конечно, еще Марта… Эх, Марта, жена моя, мать моих детей… Филипп задумчиво посмотрел на высокую башню, где в зарешеченном окне круглые сутки горел электрический огонек, на который роями летели светляки. Надо же, дворец ярко освещен электричеством, но светляки предпочитают тусклый огонь ночника в дальней башне.
— Скажи, советник, электричество поступает в башню княжны Марты от дворцового генератора?
— Милостивейший Государь…
— Можно просто «Эмгэ».
— Милостивейший Государь Эмгэ. Так точно, Ваше Высокопревосходительство, электричество для башни княжны Марты вырабатывает дворцовый генератор.
— А генератор перерабатывает в электроэнергию фоновое излучение?
— Милост…
— ДА ИЛИ НЕТ!?!
— Так точно, Ваше Высокопревосходительство.
— Я думаю, мы должны быть бережливее, чтобы сохранить природный радиационный фон, доставшийся нам от дедов. Отключите башню от генератора!
Отсутствие огонька в душе Княжны Марты, а более того — отсутствие благородного огня в ее чреве, определенно сводили с ума питерского вседержителя. Марта была полукровкой — и хотя ее организм без особых проблем переносил радиацию, но не перерабатывал её в свет, а требовал людской пищи. Филиппу стоило догадаться до женитьбы по отсутствию мизинцев на ее руках (мелкие мутации были делом привычным, но у благородных особ они встречались гораздо реже, чем у людей). Но хитрый тесть, согрешивший с простолюдинкой, так задурил голову юному князю богатыми подарками и электрохимическими фокусами (волосы и глаза невесты светились как настоящие!), что счастливый жених ничего не подозревал еще полгода после свадьбы. Да, Филипп был без ума от этих глаз и волос… и даже от ее четырехпалых ладоней в этих… перчатках без пальцев на древний манер… как же она их называла?..
Гром грянул, когда родилась Мария. Первенка переняла уродства своей матери. Позже, конечно, Филипп пожалел, что испепелил в сердцах выдумщика-тестя в день рождения дочери. Кроме него никто не знал секретов благородного маскарада, почти год водившего за нос князя и свиту. Глаза и волосы Марты больше не испускали того волшебного света, который покорил Филиппа. Лишь дочка иногда выходила из комнаты княжны с сияющими глазами и волосами; но князю не удалось выведать, как у нее это получалось, или заставить ходить так постоянно. Девочку пришлось спрятать от глаз двора и прислуги. Как и ее мать.
Вторая принцесса, Анна, была уже не цветком любви, но плодом силы и принуждения. Зато получилась нормальной, здоровенькой. Впрочем, характером обе дочери были в мать.
Тем не менее, на принцессу Анну отец возлагал большие надежды, старался воспитывать достойно благородной особы и приказал держать в тайне от нее инвалидность сестры и матери. Будущая княжна должна быть избавлена от груза неполноценности своего происхождения. Тем больнее для Филиппа стало предательство Анны.
Непростительной ошибкой было позволять любимой дочери иногда играть с убогой сестрой, которую специально для этого выпускали из запертой башни её матери. Неблагодарная Мария сбежала в один из таких дней и подала дурной пример благородной Анне.
Но, видит бог, свою любимицу князь готов был простить. И когда какой-то аноним в княжеском Интернете пообещал Филиппу, что со следующим обновлением новосибирских серверов ему придет привет от дочери, Лучезарный не сомневался, что Анна одумалась и хочет попросить прощения.
Проклятый перевозчик! проклятая таможня! проклятая безопасность!!!
Князь Питерский и Путинбургский почувствовал, что остался совсем один. А значит операцию «Фейерверк» надо было доводить до конца. Самому. Ничего, он вспомнит уроки программирования, которые давала ему умница-жена в первый, счастливый год совместной жизни. Всего-то нужно написать небольшой вирус, который изменит автоматическую процедуру сборки бомбы для пира и вместо сверхмалого заряда загрузит в нее сверхкрупный. СВЕРХкрупный. О том, что заряд, доставшийся от бабушки превышал мегатонну, не знал больше никто. Не только трибуны и дворец — городские стены не устоят.
Для того, чтоб залить вирус в систему, у князя, хвала господу, были права. Недаром в его полном титуле среди прочего значилось «Верховный Админ серверов Питерской и Путинбургской Сети».
Филипп Лучезарный сел за клавиатуру и открыл вентиль. В шланг-кабеле забулькало, потекли биты и байты. Княжеский компьютер устанавливал соединение с Интернетом Его Высокопревосходительства.
В шланге последний раз булькнуло и затихло. Сторожева программа перелилась из специального раздела на винчестере в механическую игрушку. Однако та оставалась безжизненной.
Я вопросительно посмотрела на Марка, но в этот момент что-то булькнуло уже в пёсике и из железной пасти вырвалась струйка пара. Металлический зверь приподнял одно ухо и приоткрыл один глаз. Поводил зрачком, кажется увидел меня. Поджал задние лапы и, наконец, поднялся на все четыре. Неожиданно бешено закрутил головой и всем туловищем от шеи до хвоста. Как будто пытался сбросить с себя что-то. «Как бы не расплескал данные», — подумала я.
— Хорошо получилась собачка. Как настоящая.
— Ты видел настоящих собак?
— У мамы в видеотеке.
— У людей бывают видеотеки?
— Уж не только у драконов.
Я готова была обидеться, но в этот момент псина подошла ко мне, стала на задние лапы, положив передние мне на плечи и энергично завиляла хвостом. Обижаться на кого бы то ни было расхотелось.
— Узнал тебя, — сказал капитан.
— Узнала. Её зовут Берта.
— Хорошо, а теперь послушай…
Что бы ни собирался сказать мне Марк, его перебил грохот, доносившийся сверху. Подземная база задрожала всеми стенами и перекрытиями.
— Ядерные боеголовки. Сверхмалый заряд. Чёрт, КБ-шники серьёзны как никогда. Бегите по этому тоннелю, — кэп показал рукой направление — У него есть замаскированный выход почти у самого города. Когда войдешь в Питер, отпусти Берту погулять пару часов, она знает, что нужно сделать.
— А ты?
Марк прислушался к звукам, доносившимся сверху.
— Ребята уже приняли бой. Я нужен здесь.
— Марк…
— Бегом марш! — Рявкнул капитан пиратской базы, и я не смогла ослушаться.
Берта, издавая высокие громкие звуки рванула вперед. Когда забежали в полумрак тоннеля, глаза собаки ярко вспыхнули.
— Стой, Берта! Жди здесь, — неожиданно для самой себя скомандовала я.
Да, это всего лишь гормоны, но я должна хотя бы чмокнуть Его в шлем на прощанье. Я развернулась и побежала обратно. Забежав в бункер, остановилась как вкопанная.
Марк, стоя спиной ко мне, стягивал тяжелый шлем. Еще секунда — и всё. Он получит несовместимую с человеческой жизнью дозу радиации.
— Марк!..
Он быстро развернулся ко мне, шлем уже был в его руках. Копна светящихся волос вырвалась на свободу…
— Машка?!!!
— Анька, зачем ты вернулась? — спросила меня сестра своим обычным, не измененным аппаратом гермошлема, голосом.
Теперь не успела ответить я. Тряхнуло и громыхнуло еще сильней, в потолке бункера образовалась дыра — и в нее прыгнуло два спецназовца в легких доспехах. Мар… Машка еще была в тяжелом скафандре, силы были неравны.
Какого хрена! Зря ли лучшие сенсеи учили благородную принцессу световому бою?! Кто посмел напасть на мою любимую сестру?!
Маленькие ядерные взрывы, которыми КБ-шники прокладывали себе путь, заставляли бешено стрекотать кое-где уцелевшие настенные счетчики гейгера и придавали сил. К сожалению, не только мне. Я сжала кулаки что есть силы, до почернения. Между ними потекла чистая энергия. Резко развела руки в стороны и в моих ладонях образовались две световые плети.
Противник не ожидал. Лучевые плети накормили до отвала двух спецназовцев, те замерли в световом шоке. Машка успела скинуть скафандр, и я заметила в её руке тоненькую светящуюся плётку. Сестра никогда не занималась вместе со мной боевыми искусствами, и я была уверена, что мамина дочка умеет только вязать носочки-перчаточки, да писать программки (маменька была не чужда искусству программирования). Впрочем, стек моего удивления был переполнен гораздо раньше, поэтому…
Некогда было удивляться. Сверху на нас посыпались «рыцари световой дубинки», как называл их папенька. Полтора десятка спецназовцев окружали двух принцесс. Хороши «рыцари», нечего сказать…
И тут за спинами нападавших ярко полыхнуло. В ряду КБ-шников образовалась брешь и сквозь нее с лязганьем и воем, исторгая из пасти пламя и кромсая противников железными лапами прорвалась Берта!
— Ну наконец-то, — выдохнула Машка. — сколько тебя можно ждать, сторож сестре моей…
У меня не было времени соображать, откуда у сестры взялась эта странная фраза…
***
— Милостивейший Государь, Ваше Высокопревосходительство Князь Питерский и Путинбургский! Доблестные рыцари Вашего Высокопревосходительства Княжеской Безопасности схватили и привели к Вам Её Высочество Принцессу Анну и Её Высочество Принцессу Марию!
— Что?! — Филипп в растерянности смотрел то на часы, то в окно, из которого открывался прекрасный вид на полигон, то на советника. — Немедленно увезите их… Нет, введите!
Мы вошли в сопровождении двух бойцов КБ.
Папа смотрел на нас тем самым долгим немигающим взглядом, который вот-вот вспыхнет. Я съежилась под этим взглядом, будто в детстве.
В тишине стал слышен шум толпы на полигоне. Вся аристократия княжества собиралась на пир-фейерверк.
Машка первая вышла из оцепенения. Глядя в глаза отцу, она не спеша сняла с руки перчатку и бросила князю под ноги.
— Что это? — Отец поднял митенку и, кажется, узнал.
А я вспомнила тот рисунок. А ведь похоже. Как я сразу не разглядела?
— Это… дворцовый переворот, папенька.
— Дочь, ты совершенно лишилась ума? В подземную тюрьму их! Обеих! В самую глубокую защищенную камеру! — кричал князь КБ-шникам, но те не шелохнулись.
— Караул! — позвал отец.
— Караул устал, папуля. Ты остался совсем один. Сейчас ты напишешь отречение от княжеского престола и пойдешь заслуженно отдыхать воон в ту башенку. — Мария указала на мамину обитель. Несмотря на отсутствие электричества, в ней было светло от роившихся по обе стороны окна светляков — Пора сменить тамошнего постояльца. Потом мы закроем за тобой дверь и не станем мешать.
Отец сдулся мгновенно. Я даже не ожидала. Он вновь посмотрел на часы, кивнул какой-то своей мысли и совершенно бесцветным голосом произнес:
— Хорошо…
Но тут же сорвался на крик:
— Бумагу мне, быстро!
Советник принес перо, настоящую бумагу (я думала, её уже не осталось!) и гербовую печать.
— В пользу кого писать отречение?..
И в эту секунду громыхнуло. Отец вжался в трон и зажмурил глаза. Стены зала озарились разноцветными сполохами. То была вспышка взрыва не сверхкрупного и даже не сверхмалого заряда. Обычная ядерная пиротехника.
— Что? Как это?
Князь стал совсем жалким.
— Всего лишь фейерверк для верноподданных в честь восшествия на княжеский престол нового монарха. А ты ждал локальный Big Bang, папуля?
— Вы… знали? Но откуда? Я же… все сам.
— Когда в доме хозяйка, — Машка многозначительно посмотрела на мамину башню, — она знает все, что в нем происходит. Даже, если сидит взаперти. А если она еще немного сисадмин…
— Но… — отец выглядел как маленький проказник, которого поймали на горячем и испортили лучший розыгрыш. — Ведь только у меня есть пароль от сервера полигона.
— Да его в княжестве каждая собака знает! — Рассмеялась Машка, и это была чистая правда. С той лишь оговоркой, что в княжестве была одна единственная собака. Замечательный пёс!
За дверью раздался радостный лай. Берта услышала, что мы говорим о ней и забыла о команде «Сидеть! Тихо!»
Князь собрал последние силы.
— Вы так и не сказали, в чью пользу отрекаться.
Мы с Машкой переглянулись. Как-то мы забыли это обсудить.
— Ты старшая, Машка, ты — кронпринцесса.
— Ну какая из меня принцесса, Анька! — Подмигнула мне сестра. — Принцессы не какают. Ты только, пожалуйста, прикажи установить во дворце унитазы…
На полигоне заревели трубы дворцового оркестра.
Тут и сказочке конец, и свету конец, и всем конец! А кто же молодец? А молодцы Ольга Орлова, Ivan, Фрамин (Султан Галимзянов), которые прислали свои рисуночки на одну передачечку, и по их рисуночкам была написана эта сказочка. (Авторы указаны в порядочке появления рисуночков в сказочке).
А чтобы сказочка недаром была на хабике про стандартики*, придумайте и напишите мне, какие еще стандартики можно использовать для передачки данненьких после ядерненького апокалипсика. А лучше — нарисуйте. Чур, в RFC 1149 не подглядывать!
ВСЕ =) мне так понравилось поутру в понедельник =)
Источник: www.yaplakal.com/
— Из Новосибирска. 256 мегабайт сертифицированных данных для Интернета Его Высокопревосходительства. Научные, метеорологические, новости, деловая и частная корреспонденция, — доложила я, зная, что таможня шутить не любит.
— Открывайте, посмотрим.
— Что, все 256 мегабайт смотреть будете?
— Открывайте, разберемся…
Вылезаю из кабины, иду открывать контейнер. Звереют ребята. У меня официальная питерская лицензия на извоз данных. Все данные аккуратно опечатаны новосибирской таможней. Не диппочта, конечно, но отношения между Питером и Новосибом, в целом, дружественные. Была надежда, что своя, родная питерская таможня пропустит без досмотра.
— Рейд против пиратства, — наконец-то объяснился, будто извиняясь, таможенник.
— Ну что ж, ищите, ваша работа…
Жаль, что я не могу стянуть гермошлём и с милой улыбкой подмигнуть офицеру. Приходится басить, изменяя аппаратно голос и не ожидая снисхождения.
Таможенник протянул из своей кабинки к кузову моего КАМАЗа толстый и тяжелый свинцовый рукав, с силой впихнул разъём в гнездо 256-мегабайтного «Western HydroMechanical» и запустил ищейку. В рукаве забулькало, а под свинцовой обшивкой часто застучали микро-шестеренки винта.
Хорошая ищейка перелопатит четверть гига минут за сорок. В том, что на питерской таможне хорошая ищейка, я не сомневалась. Впрочем, Берта, моя сторожевая, за ней присмотрит, так что подкинутого контрафакта я не боялась.
Извоз данных — доходная, но нервная работенка для хрупкой самостоятельной девушки. Самое сложное было — подделать лицензию. А плутониевый КАМАЗ я одолжила у папани. Не обеднеет. Недавно, правда, один умник предлагал папе соединить княжества широкими каналами, по которым потекут данные. То-то будет раздолье пиратам: кто ж эти каналы охранять будет? Другие умники пугают, мол радиационный фон снижается, и скоро можно будет вновь обмениваться радиосигналами. Хрен вам. На мой век работы перевозчикам мегабайтов хватит. Главное не спалиться на контрафакте. Многие палились. Ведь на перевозке пиратских файлов обогатиться можно в один момент.
...- Так-так-так. А ну-ка зайдите.
Таможенник поманил меня пальцем в свою кабинку.
— Что это у вас? — Ткнул он тем же пальцем в экран.
На механическом игольчатом мониторе красовалась неведомая загогулина. Служебная информация внизу экрана сообщала, что это файл 013.jpg с моего винта.
— Не знаю, — честно призналась я. — Дистрофический удав, подпирающий хвостом голову? Детские каляки-маляки. Из частной корреспонденции же?
— Вы что, издеваетесь? Триста килобайт детских каляк-маляк?! Княжеская дочка что ли рисовала?
— Наверняка она. Золотая молодежь… — убедительно сказала я, стараясь зацепиться за спасительную соломинку.
— Ладно, экспертиза разберется.
сперто тут-
habrahabr.ru/post/162053/
Ядерный боекомплект! Из-за такой фигни — на экспертизу?! Я прокляла неведомого мне художника (вполне вероятно, таки княжескую дочь), который нарисовал эту чушь и отправил черт знает кому в Питер. Экспертиза — это хреново. Очень хреново. Во-первых, КБ-шная экспертиза обнаружит то, что не унюхает ни одна таможенная ищейка — тщательно охраняемый Бертой недокументированный бак внутри винта: 16 декалитров контрафактных данных. Во-вторых… Пока мне хватит и «во-первых». Чем конкретно заполнен скрытый раздел, не знаю, и много отдам, чтобы узнать это не благодаря питерской княжбезопасности.
Что ж, лицензию я, считай, профукала. Спасти бы жизнь свою непутевую.
Хорошо, что мой гермошлём на мне. Это дало десяток секунд форы перед таможенником, который отвинтил тяжелый шлем, зайдя в кабинку. Я рванула к КАМАЗу. В гражданском скафандре особо-то не рванешь, но я старалась. Сирена завыла, когда я уже сидела за баранкой. Повернула ключ и вдавила в пол педаль. Мой грузовик — не гламурный паркетник с экранированной кабиной, в которой надо скидывать скаф.
Плутониевый двигатель раскочегаривается за 2 микросекунды. Взвизгнули колеса, машина рванула с места, что-то хряцнуло сзади. Я уж думала, палят мне вслед кочерыжками из ядренаматов, ан-нет. Хорошие разъёмы у WH, прочные. За моей машинкой прыгал на трехметровом свинцовом поводке МИМ — механический игольчатый монитор. Надеюсь, таможенник уже был в гермошлеме, когда его кабинка развалилась. Я, возможно, киберпреступница, но не убийца.
А вот ищейку мне не жаль. Я дала команду Берте придушить эту глупую гадину, у которой нюх на абстрактную живопись…
Погони не было. Похоже, никто не ожидал от меня такого фортеля. Куда мотать — вопрос не стоял. Теперь мне прямой путь был только на базу к пиратам. Во-первых, когда проснется питерская КБ — никто, кроме анонимусов, от нее не скроет. Во-вторых, в скрытом баке винта были файлы этих ребят. И если они узнают, что их файлы утекли неведомо куда, не попав к заказчику — найти и грохнуть меня раньше КБ-шников будет делом их чести. Лучше вернуть всё добровольно. Пускай сливают файлы обратно в свои схроны. Вряд ли это их обрадует. Но я к ним не с пустыми руками. Чай, среди 250 сертифицированных мегабайт найдется что-нибудь поценнее победителя конкурса мазни среди малолетних даунов. Что не пригодится, придется вылить. Обидно, конечно. Я хоть и росла в небедной семье, но даже у нас все строго соблюдали правило: если выкачанный из Интернета файл не пригодился — залей его обратно. А тут кубометры данных — в мать сыру землю. Но ничего не поделаешь.
После таких переживаний захотелось облегчиться, что я и сделала, извергнув из себя струю радужного света. Гражданский скафандр отреагировал стандартно, удивленно засвистев пустыми трубами. Прости, дорогой, дерьма не будет. Принцессы не какают.
***
Князь Питерский и Путинбургский снова нажал F5. Дежурно засвистели трубы. Оперативный бак опорожнился и снова заполнился. Тем же содержимым.
— Опять F5 из пустого в порожнее! — Выругался Его Высокопревосходительство и ударил кулаком по F1.
В дверях появился советник.
— Уже одиннадцать, — прорычал князь. — Почему до сих не обновился Интернет?
— Только новосибирский сегмент, Эмгэ. Пакеты данных не дошли.
Ну что за …! Только князю было ведомо, почему он ждал вестей именно от новосиб-ского извозчика.
— Перевозчик попался на контрабанде и кинулся в бега. Данные остались у него. Его поиском занимается Ваша КБ, Эмгэ.
Филипп Лучезарный, будучи вчера в благодушном настроении, милостиво позволил заменять в докладах непроизносимое «Милостивейший Государь» аббревиатурой, и только сейчас осознал, насколько глупо и фамильярно она звучит.
— Сообщение о потере уже отправлено в Новосибирск диппочтой, — продолжил советник. — Думаю, мы получим потерянные пакеты где-то через неделю, Эмгэ.
— Неделю?! — Глаза Князя вспыхнули ярким светом, а вырвавшийся из пасти поток инфракрасного излучения достиг паркета и выжег на нем свежую отметину. — Это вы называете широкополосным скоростным Интернетом?! Кто мне полгода назад обещал расширить канал с Люберецко-Бутовским Княжеством до 2 гигабайт в день? А?!
— Не хватает машин, Эмгэ…
— Милостивейший Государь! — раздраженно поправил Лучезарный.
— Не хватает машин, Милостивейший Государь. Помилуйте, что не доложил Вам сразу, вместе с Её Высочеством Княжной Анной из Княжеской конюшни пропал еще один плутониевый КАМАЗ.
— Ни слова о принцессах! — рявкнул Филипп. — Пока не поймаете обеих!!!
— Так точно, Милостивейший Государь…
— Что нового у умников?
— Неутешительные новости, Милостивейший Государь. Фон снижается. Падение за последние сутки еще 10 микрорентген в час…
— Мне кажется, я скоро это своей шкурой почувствую… И я же вижу, как ты лыбишься там, под шлемом, хитрожопая твоя морда. Но ты не дождёшься, жрущий трупы и срущий дерьмом. На наш с тобой век радиации хватит.
Очередная княжеская отрыжка оплавила огнеупорный паркет, а залп из глаз испытал прочность скафандра советника. Скафандр выдержал натиск. Чего не скажешь о советнике. В трубах его скафа дежурно заурчало, и текли по ним отнюдь не данные.
Капитан пиратской базы сидел прямо на полу убежища, поджав под себя одну из тяжелых ног, и кормил светляков. Мизинец его перчатки, из которой сыпались зерна радиоактивного инея — любимого лакомства яркокрылых — был смешно оттопырен. Мне вспомнилось, как гувернантка ляпнула нам, что нужно оттопыривать мизинчики, когда мы с сестрой играли в древних благородных принцесс и делали вид, что пьем горячую жидкость из маленьких фарфоровых чашечек. Машка была в ярости и чуть не сожгла гувернантку взглядом: у моей сестры с рождения не было мизинцев на руках. Принцесса Мария вообще была вспыльчивой (хотя, я сейчас вспомнила, что ни разу не видела, чтоб она жгла кого-то взглядом не фигурально, а взаправду) и сбежала из дому на год раньше меня, когда отцовская паранойя стала нестерпимой…
Я слила пиратам все данные, которые привезла с собой. Их сервера сейчас были загружены по полной и бешено крутили свои шестеренки. Некоторые результаты первичной обработки капитану уже доложили.
— Радиационный фон снижается, Ваше Высочество…
Драконья срань! Откуда он знает, кто я?!
— Можете снять Ваш скафандр, — подтвердил кэп. — Вы же не нуждаетесь в нём.
Моя физиология, как и у всех благородных особ подправлена весьма удачной мутацией. Мы не боимся радиации. Больше того, мы жить без нее не можем: она — наш хлеб. Наша кожа поглощает гамма-излучение, организм его переваривает и дает на выходе менее энергоемкие волны: свет и тепло. Из глаз, рта и других… физиологических отверстий… А у моей сестры, к примеру, когда она была в хорошем настроении, струились мягким светом волосы. Но люди за это прозвали нас «драконами». Конечно, из зависти и злости. Не будучи скованы тяжелыми скафандрами и излишней чопорностью, мои предки быстро взяли власть над людьми в свои руки. «Принцесса-дракон». Этот оксюморон вывернул бы наизнанку мозги древним сказочникам.
— Скоро и мы не будем нуждаться в скафах, — убежденно сказал кэп.
— А мы вымрем, — тихо констатировала я, развинчивая ненужную маскировку. Обнажаться перед пиратом я не спешила, но гермошлём надоел мне изрядно.
— Радиации на твой век хватит, девочка. А вот твои сородичи могут вымереть и раньше, чем фон придет в норму. Человеческую норму, — уточнил он. — Если будут также глупы, как твой папаша.
— Ну, я так понимаю, мне тоже не долго жить осталось?
— Зачем мне убивать такую красивую девушку, сбежавшую от отца-самодура? — Кажется, он впервые отвлекся от своих светляков и взглянул на меня. Впрочем, заглянуть внутрь его шлема мне не удастся.
— Учти, изнасиловать себя не дам!
— Мне нелегко будет это сделать в скафе. Как видишь, наша база плохо защищена от излучения, а значит вполне пригодна для тебя. Можешь оставаться здесь.
— В качестве заложницы? Вам вряд ли удастся шантажировать папашу моим здоровьем и жизнью. Мы с ним ооочень крепко повздорили.
— В качестве гостьи. Пока. Может быть, потом согласишься стать нашим перевозчиком? У тебя отличная машина с первоклассным винтом.
— А. Ну да. Вам нужен перевозчик. И вы… Вы подкинули мне чёртов подозрительный графический файл с нарисованным дерьмом в открытый раздел винта.
— Это не дерьмо, это митенка.
— Что?
— Митенка. Перчатка без пальцев. Такие носили до Катаклизма. И некоторые благородные особы после него. Людям, сама понимаешь, они ни к чему. Раньше послать кому-то перчатку означало вызвать на бой. Это был привет твоему папеньке.
— Вы подкинули мне этот файл, чтоб меня спалили на таможне, и я прибежала к вам… — пропустила я мимо ушей его лекцию.
— Приехала. Нет, это не входило в мои планы. Но так тоже неплохо получилось.
— А если б не получилось?! — Вскипела я. — Если б я не сбежала от таможенников?
— Ну, тебя вернули бы отцу. Живой и здоровенькой. Стоило попробовать. Хотя вряд ли у простых таможенников были шансы против принцессы.
— Перевозчика вы себе все равно не нажили. В город я данные теперь не провезу. Моя лицензия уже аннулирована, да она и была-то поддельной.
— Ничего, у нас пока есть надежная связь с городом. Светляковая почта.
— Шутите.
Светляки — то ли черти, то ли феи, маленькие существа с обтянутыми черной кожей тельцами, ярко-светились в полумраке тоннеля базы своими тонкими крыльями и мельтешили часто мигающими широкими глазами-фасетками, заменявшими им лица. Единственные, кроме нас, драк… благородных людей, животные, приспособившиеся к радиации. Только питались они не фоновым излучением, а радиоактивным инеем, щедро устилавшим по утрам земную твердь. Но светляки были глупы, к тому же вряд ли унесли бы в своих лапках хотя бы килобайтный сундучок, так что для передачи информации были абсолютно бесполезны.
— Не шучу. Мы выяснили, что мигание их фасеток зависит от свойств инея, которым они питаются. Скармливая специально подготовленные кристаллики инея мы загружаем в светляков данные. Более того, точно так же мы загружаем с в них программу полета. Смотри…
Кэп скормил одному из светляков очередной кристаллик и тот пулей полетел к стоящему неподалеку серверу, воткнулся шнобелем-фасеткой в идеально подошедшее ему отверстие разъема и замельтешил.
— В серваке стоит древний аппарат — фотомодем, — зачем-то продолжил свои объяснения кэп. — Он расшифровывает мельтешение светляка и переводит его в данные. Одна зверушка может перенести лишь до килобайта данных. Зато у нас целая светляковая «ферма»…
Как бы в подтверждение его слов, за спиной капитана один из пиратов понес куда-то сияющее ровным голубым светом яйцо светляка.
— Ясно. Слушайте, а зачем вам я? У вас есть светляки. У вас теперь есть мой КАМАЗ с четверть-гигабайтным винтом…
— … И его охраняет твоя сторожевая.
Ну да! Как я могла забыть?! Берта… Хороший пёс. Замечательный пёс! Никогда раньше не испытывала такой нежности к сторожевой программе.
— Извини, я проголодался, — сказал кэп, подошел к стене, нажал на кнопку и вставил патрубок своего скафандра в открывшееся отверстие.
— Как тебя зовут-то, капитан?
— Марк, — будто нехотя пробормотал он после секундной паузы. Наверно его рот уже был наполнен этой слизью, которую выделяют люди, готовясь к приему пищи.
— А меня Анна.
Ну да, удивила. Кто ж не знает, как зовут Принцессу Питерскую. Марк не ответил. По трубам уже бежала какая-то людская снедь. Я бы не хотела знать, какая именно. От папы слышала, что люди не брезгуют фаршем из трупов своих собратьев. Не все научились обходиться без белковой пищи, а с ней после Катаклизма была напряженка.
— Очень приятно, блин, — выругалась я.
Не в силах привыкнуть к этому зрелищу с физиологическим уклоном, я отвернулась…
— На фарш! Всех на фарш пущу! Я же знаю, как вы любите жрать друг друга, трупоеды!
Принимая стронциевую ванну, Филипп Лучезарный пришел в еще более возбужденное состояние. Метал молнии отнюдь не в переносном смысле.
— В первую очередь — умников на фарш, — не унимался Князь. — Нихрена не соображают. Я! Я сам догадался отчего снижается фон. И нашел способ все уладить. Сам! Нашел!!!
Новоявленный Архимед выскочил из ванны в чем был (да в ничем был-то) и побежал в тронный зал.
— Развелось… Эх, развелось нас больше чем нужно… Благородных… Вот и переводим живительную гамму в дерьмовую радугу. Такой фон просираем! Шутка ли, двести рентген! От дедов достался. А мы просираем… Ну ничего, кое-кто попадет у меня под сокращение штатов… Сколько у нас осталось ядерных зарядов, советник?
— Один крупный, один средний, десяток сверхмалых.
— В воскресенье на полигоне будет званый пир для знати. Готовьте средний… нет, крупный готовьте! Гулять — так гулять. Вы у меня наедитесь!..
— Милостивейший государь, полигон не рассчитан на заряды больше 100 килотонн. Трибуны рухнут. И, боюсь не только трибуны. Дворцу Вашего Высокопревосходительства тоже достанется.
— Построим новый.
— Но, Эмгэ, крупный заряд — это же НЗ! Фамильная ценность, приданное Вашей бабушки!
— Старушке уже не пригодится.
— Мы и средний для особых-то случаев берегли, а сверхмалые — на Новый год…
— Вот пускай и остаются: средний — для особых случаев, сверхмалые — на Новый год. Всё, советник, готовь фейерверк, пока я не приготовил из тебя хорошо прожаренную котлету на радость твоим сородичам. Оповестите: присутствие всех благородных особ княжества обязательно! А вот о величине заряда никому знать не обязательно, это понятно? И вот еще что, — добавил князь, посмотрев в окно, — прикажи дружинникам отстреливать всех светляков. Эти твари тоже переводят продукт…
Советник покачал, насколько позволил шлем, головой и вышел. Стронциевые ванны не идут на пользу государю. Стараясь ступать аккуратно, чтобы не раздавить тяжелым скафом огнеупорный кафель, советник зашел в ванную и вытянул из чаши затычку. По трубам потекла радиоактивная жидкость.
***
— Доброе утро, Ваше Высочество. У меня для вас подарок.
Марк вошел без стука. Собственно, стучаться было не во что: в кельях пиратского убежища дверей не было.
— Отвернись!
Кэп послушно и очень неуклюже повернулся ко мне спиной. В келейной тесноте в громоздком скафе особо не поразворачиваешься. За спиной у него был здоровый рюкзак. С подарком, как я понимаю.
Я вылезла из спальника и надела легкие доспехи. В общем-то, спальник и доспехи — весь скарб, который я захватила, сбежав из отчего дома. Не считая грузовика и тысячи с хвостиком монет. Так что принимать подарки я была настроена благодушно.
— Можешь поворачиваться. Дари.
Я не ошиблась. Марк снял рюкзак, развязал и высыпал на пол кучку металлолома. Присмотревшись, я угадала в ней железную собачку. Большую железную собачку.
— Очень мило. Мне не дарили игрушек с двенадцати лет.
Кэп подлизывается ко мне. Дарит игрушки. Приятно, не скрою.
— Это не простая игрушка. Мы можем перелить в неё твою сторожевую программу.
— Берту? Ого. Вы так умеете?
— Да, и еще добавить в нее пару полезных функций, чтобы охраняла не только данные, но и Ваше Высочество.
— Ну, с Высочеством — это вы хорошо придумали, а вот данные ей будет проще охранять, сидя в винчестере, n'est-ce pas? — блеснула я хорошими манерами и тонкой иронией.
— Об этом я хотел с тобой поговорить.
Эти его внезапные переходы с «Вы» на «ты» сбивали меня с толку, но почему-то не злили, а… наоборот…
— Услуги перевозчика понадобятся нам раньше, чем мы предполагали. Собственно, нам нужно срочно доставить пакет данных в Питер.
— И как это связано с Бертой?
— Данные уже в ней.
— В Берте? — блеснуть мгновенной сообразительностью никак не удавалось.
— Да. 16 мегабайт. Слишком много даже для целой фермы светляков. К тому же, гвардейцы Князя принялись их отстреливать. Теряем половину пакетов.
— Так почему же не доставить данные грузовиком? Можно подделать лицензию, я знаю людей…
— Сложно и ненадежно. После Вашего вчерашнего побега на таможне дежурит княжбезопасность. Они проверяют намного тщательнее.
— И как, по-вашему, я проникну в город?
— Через парадные ворота. Возвращение блудной дочери в отчий дом на глазах у изумленной публики.
— Хм. Последний вопрос. Зачем мне это?
Марк не успел ответить. Заревела сирена.
«Тревога! — Разнеслось тоннелями. — Спецназ КБ в двух километрах от базы. Три десятка всадников и легкий броневик».
— Минут через пять будут здесь. Должны успеть!
Кэп был чрезмерно настойчив для ухажера принцессы, коим я его возомнила, когда он заикнулся о подарке (о нём, кстати, Марк не забыл, запихнув железного пса обратно в рюкзак). Но для капитана пиратов мой кавалер, надо признать, был весьма обходителен. Мягко сжимая мою руку, он уверенно тащил меня вдоль запутанных коридоров базы, демонстрируя похвальную прыть для человека в тяжелом скафандре. Я, в легких доспехах, едва поспевала за ним.
Я понимаю, это всего лишь игра гормонов в моем молодом теле, и следствие долгого отсутствия каких бы то ни было кавалеров рядом… И невозможно влюбиться в человека, с которым знакома меньше суток и лицо которого не видела ни разу, но… Мне было неважно, что именно мы должны были успеть. Успеть очень хотелось.
Пробежав полдесятка коридоров-тоннелей мы очутились в бункере, где стоял мой КАМАЗ.
— Ну что, оживим твоего щенка? — подмигнул мне Марк, вытряхнул железки из рюкзака и соединил их толстым кабелем с разъемом «Вестерн ГидроМикэникла». — Полезай в кабину и просто дай сторожевой команду на выгрузку через основной порт.
Я повиновалась, решив, что в критический момент лучше положиться на мужчину.
В кабеле забулькало…
***
— Милостивейший Государь, Ваше Высокопревосходительство Князь Питерский и Путинбургский! В адрес Вашего Высокопревосходительства поступило донесение от Тайного Советника Вашего Высокопревосходительства. Вашего Высокопревосходительства Княжеская Безопасность обнаружила базу мерзейших пиратов недалеко от тропы союзно-княжеского значения Питер-Новосибирск. Вышли по следу того перевозчика, который вчера сбежал с пакетами для новосибирских серверов Интернета Вашего Высокопревосходительства!
Новый советник был чрезмерно высокопарен и очевидно глуп. Его многословные скороговорки решительно не помещались в венценосной голове. Те, кто поумнее, давно держались от дворца подальше. Филипп еще больше разозлился на прежнего советника, которого пришлось сжечь дотла, поскольку тот оказался диверсантом и вылил из княжеских ванн всю драгоценную стронциевую воду.
Помимо прочего, завис вопрос с подготовкой воскресного сюрприза. Если уж предал старый советник, служивший еще дедушке, то доверять в княжестве решительно некому. Обе дочери сбежали и болтаются теперь неведомо где, а остальных родственников Лучезарный, по старой дракон… княжеской традиции, умертвил собственнопламенно, оставив себя сиротинушкой в нежном юношеском возрасте. Была, конечно, еще Марта… Эх, Марта, жена моя, мать моих детей… Филипп задумчиво посмотрел на высокую башню, где в зарешеченном окне круглые сутки горел электрический огонек, на который роями летели светляки. Надо же, дворец ярко освещен электричеством, но светляки предпочитают тусклый огонь ночника в дальней башне.
— Скажи, советник, электричество поступает в башню княжны Марты от дворцового генератора?
— Милостивейший Государь…
— Можно просто «Эмгэ».
— Милостивейший Государь Эмгэ. Так точно, Ваше Высокопревосходительство, электричество для башни княжны Марты вырабатывает дворцовый генератор.
— А генератор перерабатывает в электроэнергию фоновое излучение?
— Милост…
— ДА ИЛИ НЕТ!?!
— Так точно, Ваше Высокопревосходительство.
— Я думаю, мы должны быть бережливее, чтобы сохранить природный радиационный фон, доставшийся нам от дедов. Отключите башню от генератора!
Отсутствие огонька в душе Княжны Марты, а более того — отсутствие благородного огня в ее чреве, определенно сводили с ума питерского вседержителя. Марта была полукровкой — и хотя ее организм без особых проблем переносил радиацию, но не перерабатывал её в свет, а требовал людской пищи. Филиппу стоило догадаться до женитьбы по отсутствию мизинцев на ее руках (мелкие мутации были делом привычным, но у благородных особ они встречались гораздо реже, чем у людей). Но хитрый тесть, согрешивший с простолюдинкой, так задурил голову юному князю богатыми подарками и электрохимическими фокусами (волосы и глаза невесты светились как настоящие!), что счастливый жених ничего не подозревал еще полгода после свадьбы. Да, Филипп был без ума от этих глаз и волос… и даже от ее четырехпалых ладоней в этих… перчатках без пальцев на древний манер… как же она их называла?..
Гром грянул, когда родилась Мария. Первенка переняла уродства своей матери. Позже, конечно, Филипп пожалел, что испепелил в сердцах выдумщика-тестя в день рождения дочери. Кроме него никто не знал секретов благородного маскарада, почти год водившего за нос князя и свиту. Глаза и волосы Марты больше не испускали того волшебного света, который покорил Филиппа. Лишь дочка иногда выходила из комнаты княжны с сияющими глазами и волосами; но князю не удалось выведать, как у нее это получалось, или заставить ходить так постоянно. Девочку пришлось спрятать от глаз двора и прислуги. Как и ее мать.
Вторая принцесса, Анна, была уже не цветком любви, но плодом силы и принуждения. Зато получилась нормальной, здоровенькой. Впрочем, характером обе дочери были в мать.
Тем не менее, на принцессу Анну отец возлагал большие надежды, старался воспитывать достойно благородной особы и приказал держать в тайне от нее инвалидность сестры и матери. Будущая княжна должна быть избавлена от груза неполноценности своего происхождения. Тем больнее для Филиппа стало предательство Анны.
Непростительной ошибкой было позволять любимой дочери иногда играть с убогой сестрой, которую специально для этого выпускали из запертой башни её матери. Неблагодарная Мария сбежала в один из таких дней и подала дурной пример благородной Анне.
Но, видит бог, свою любимицу князь готов был простить. И когда какой-то аноним в княжеском Интернете пообещал Филиппу, что со следующим обновлением новосибирских серверов ему придет привет от дочери, Лучезарный не сомневался, что Анна одумалась и хочет попросить прощения.
Проклятый перевозчик! проклятая таможня! проклятая безопасность!!!
Князь Питерский и Путинбургский почувствовал, что остался совсем один. А значит операцию «Фейерверк» надо было доводить до конца. Самому. Ничего, он вспомнит уроки программирования, которые давала ему умница-жена в первый, счастливый год совместной жизни. Всего-то нужно написать небольшой вирус, который изменит автоматическую процедуру сборки бомбы для пира и вместо сверхмалого заряда загрузит в нее сверхкрупный. СВЕРХкрупный. О том, что заряд, доставшийся от бабушки превышал мегатонну, не знал больше никто. Не только трибуны и дворец — городские стены не устоят.
Для того, чтоб залить вирус в систему, у князя, хвала господу, были права. Недаром в его полном титуле среди прочего значилось «Верховный Админ серверов Питерской и Путинбургской Сети».
Филипп Лучезарный сел за клавиатуру и открыл вентиль. В шланг-кабеле забулькало, потекли биты и байты. Княжеский компьютер устанавливал соединение с Интернетом Его Высокопревосходительства.
В шланге последний раз булькнуло и затихло. Сторожева программа перелилась из специального раздела на винчестере в механическую игрушку. Однако та оставалась безжизненной.
Я вопросительно посмотрела на Марка, но в этот момент что-то булькнуло уже в пёсике и из железной пасти вырвалась струйка пара. Металлический зверь приподнял одно ухо и приоткрыл один глаз. Поводил зрачком, кажется увидел меня. Поджал задние лапы и, наконец, поднялся на все четыре. Неожиданно бешено закрутил головой и всем туловищем от шеи до хвоста. Как будто пытался сбросить с себя что-то. «Как бы не расплескал данные», — подумала я.
— Хорошо получилась собачка. Как настоящая.
— Ты видел настоящих собак?
— У мамы в видеотеке.
— У людей бывают видеотеки?
— Уж не только у драконов.
Я готова была обидеться, но в этот момент псина подошла ко мне, стала на задние лапы, положив передние мне на плечи и энергично завиляла хвостом. Обижаться на кого бы то ни было расхотелось.
— Узнал тебя, — сказал капитан.
— Узнала. Её зовут Берта.
— Хорошо, а теперь послушай…
Что бы ни собирался сказать мне Марк, его перебил грохот, доносившийся сверху. Подземная база задрожала всеми стенами и перекрытиями.
— Ядерные боеголовки. Сверхмалый заряд. Чёрт, КБ-шники серьёзны как никогда. Бегите по этому тоннелю, — кэп показал рукой направление — У него есть замаскированный выход почти у самого города. Когда войдешь в Питер, отпусти Берту погулять пару часов, она знает, что нужно сделать.
— А ты?
Марк прислушался к звукам, доносившимся сверху.
— Ребята уже приняли бой. Я нужен здесь.
— Марк…
— Бегом марш! — Рявкнул капитан пиратской базы, и я не смогла ослушаться.
Берта, издавая высокие громкие звуки рванула вперед. Когда забежали в полумрак тоннеля, глаза собаки ярко вспыхнули.
— Стой, Берта! Жди здесь, — неожиданно для самой себя скомандовала я.
Да, это всего лишь гормоны, но я должна хотя бы чмокнуть Его в шлем на прощанье. Я развернулась и побежала обратно. Забежав в бункер, остановилась как вкопанная.
Марк, стоя спиной ко мне, стягивал тяжелый шлем. Еще секунда — и всё. Он получит несовместимую с человеческой жизнью дозу радиации.
— Марк!..
Он быстро развернулся ко мне, шлем уже был в его руках. Копна светящихся волос вырвалась на свободу…
— Машка?!!!
— Анька, зачем ты вернулась? — спросила меня сестра своим обычным, не измененным аппаратом гермошлема, голосом.
Теперь не успела ответить я. Тряхнуло и громыхнуло еще сильней, в потолке бункера образовалась дыра — и в нее прыгнуло два спецназовца в легких доспехах. Мар… Машка еще была в тяжелом скафандре, силы были неравны.
Какого хрена! Зря ли лучшие сенсеи учили благородную принцессу световому бою?! Кто посмел напасть на мою любимую сестру?!
Маленькие ядерные взрывы, которыми КБ-шники прокладывали себе путь, заставляли бешено стрекотать кое-где уцелевшие настенные счетчики гейгера и придавали сил. К сожалению, не только мне. Я сжала кулаки что есть силы, до почернения. Между ними потекла чистая энергия. Резко развела руки в стороны и в моих ладонях образовались две световые плети.
Противник не ожидал. Лучевые плети накормили до отвала двух спецназовцев, те замерли в световом шоке. Машка успела скинуть скафандр, и я заметила в её руке тоненькую светящуюся плётку. Сестра никогда не занималась вместе со мной боевыми искусствами, и я была уверена, что мамина дочка умеет только вязать носочки-перчаточки, да писать программки (маменька была не чужда искусству программирования). Впрочем, стек моего удивления был переполнен гораздо раньше, поэтому…
Некогда было удивляться. Сверху на нас посыпались «рыцари световой дубинки», как называл их папенька. Полтора десятка спецназовцев окружали двух принцесс. Хороши «рыцари», нечего сказать…
И тут за спинами нападавших ярко полыхнуло. В ряду КБ-шников образовалась брешь и сквозь нее с лязганьем и воем, исторгая из пасти пламя и кромсая противников железными лапами прорвалась Берта!
— Ну наконец-то, — выдохнула Машка. — сколько тебя можно ждать, сторож сестре моей…
У меня не было времени соображать, откуда у сестры взялась эта странная фраза…
***
— Милостивейший Государь, Ваше Высокопревосходительство Князь Питерский и Путинбургский! Доблестные рыцари Вашего Высокопревосходительства Княжеской Безопасности схватили и привели к Вам Её Высочество Принцессу Анну и Её Высочество Принцессу Марию!
— Что?! — Филипп в растерянности смотрел то на часы, то в окно, из которого открывался прекрасный вид на полигон, то на советника. — Немедленно увезите их… Нет, введите!
Мы вошли в сопровождении двух бойцов КБ.
Папа смотрел на нас тем самым долгим немигающим взглядом, который вот-вот вспыхнет. Я съежилась под этим взглядом, будто в детстве.
В тишине стал слышен шум толпы на полигоне. Вся аристократия княжества собиралась на пир-фейерверк.
Машка первая вышла из оцепенения. Глядя в глаза отцу, она не спеша сняла с руки перчатку и бросила князю под ноги.
— Что это? — Отец поднял митенку и, кажется, узнал.
А я вспомнила тот рисунок. А ведь похоже. Как я сразу не разглядела?
— Это… дворцовый переворот, папенька.
— Дочь, ты совершенно лишилась ума? В подземную тюрьму их! Обеих! В самую глубокую защищенную камеру! — кричал князь КБ-шникам, но те не шелохнулись.
— Караул! — позвал отец.
— Караул устал, папуля. Ты остался совсем один. Сейчас ты напишешь отречение от княжеского престола и пойдешь заслуженно отдыхать воон в ту башенку. — Мария указала на мамину обитель. Несмотря на отсутствие электричества, в ней было светло от роившихся по обе стороны окна светляков — Пора сменить тамошнего постояльца. Потом мы закроем за тобой дверь и не станем мешать.
Отец сдулся мгновенно. Я даже не ожидала. Он вновь посмотрел на часы, кивнул какой-то своей мысли и совершенно бесцветным голосом произнес:
— Хорошо…
Но тут же сорвался на крик:
— Бумагу мне, быстро!
Советник принес перо, настоящую бумагу (я думала, её уже не осталось!) и гербовую печать.
— В пользу кого писать отречение?..
И в эту секунду громыхнуло. Отец вжался в трон и зажмурил глаза. Стены зала озарились разноцветными сполохами. То была вспышка взрыва не сверхкрупного и даже не сверхмалого заряда. Обычная ядерная пиротехника.
— Что? Как это?
Князь стал совсем жалким.
— Всего лишь фейерверк для верноподданных в честь восшествия на княжеский престол нового монарха. А ты ждал локальный Big Bang, папуля?
— Вы… знали? Но откуда? Я же… все сам.
— Когда в доме хозяйка, — Машка многозначительно посмотрела на мамину башню, — она знает все, что в нем происходит. Даже, если сидит взаперти. А если она еще немного сисадмин…
— Но… — отец выглядел как маленький проказник, которого поймали на горячем и испортили лучший розыгрыш. — Ведь только у меня есть пароль от сервера полигона.
— Да его в княжестве каждая собака знает! — Рассмеялась Машка, и это была чистая правда. С той лишь оговоркой, что в княжестве была одна единственная собака. Замечательный пёс!
За дверью раздался радостный лай. Берта услышала, что мы говорим о ней и забыла о команде «Сидеть! Тихо!»
Князь собрал последние силы.
— Вы так и не сказали, в чью пользу отрекаться.
Мы с Машкой переглянулись. Как-то мы забыли это обсудить.
— Ты старшая, Машка, ты — кронпринцесса.
— Ну какая из меня принцесса, Анька! — Подмигнула мне сестра. — Принцессы не какают. Ты только, пожалуйста, прикажи установить во дворце унитазы…
На полигоне заревели трубы дворцового оркестра.
Тут и сказочке конец, и свету конец, и всем конец! А кто же молодец? А молодцы Ольга Орлова, Ivan, Фрамин (Султан Галимзянов), которые прислали свои рисуночки на одну передачечку, и по их рисуночкам была написана эта сказочка. (Авторы указаны в порядочке появления рисуночков в сказочке).
А чтобы сказочка недаром была на хабике про стандартики*, придумайте и напишите мне, какие еще стандартики можно использовать для передачки данненьких после ядерненького апокалипсика. А лучше — нарисуйте. Чур, в RFC 1149 не подглядывать!
ВСЕ =) мне так понравилось поутру в понедельник =)
Источник: www.yaplakal.com/
