Стараюсь не делать зла. И не обижаться на зло. А спросят: «Ну, как дела?» — Жизнь моё ремесло – отвечу, и буду впредь жить, избегая обид. Хотя и непросто терпеть. Хотя и сердце болит.
-Важно ли для этноса иметь собственных сильных литераторов или это в силу возрастающей космополитичности мирового сообщества уже не имеет значения?
В.С.: Честно говоря, никогда об этом не задумывался. И, всё же, литература – отражение состояния души общества, уровня его развития, его взглядов и мыслей. Важно, чтобы это отражение было на родном языке. Хотя переводы иностранных книг отражают всё то же самое, но не столь близкое и животрепещущее. Но нужны ли обществу сильные литераторы? Популярны ли они? Кого знает «массовый читатель»? Не зря ведь в опросах лидируют классики. И если рядом с лидерами – авторы детективных романов, значит ли, что это – самое важное и востребованное явление современной литературы? «Всенародно известными стать не дано современным поэтам. Их слова вылетают, как птицы в окно, и — без ответа. Маломощны их книги, как Даймлер и Бенц в самом начале, и, к тому же, утерян терновый венец. Вы не встречали?» Во все времена любителей поэзии было не больше одного процента от всего населения страны, земли… Хотя бывали взлёты популярности, как в середине прошлого века в СССР, когда выступления поэтов собирали стадионы, когда Евтушенко, Вознесенский, Ахмадуллина, Рождественский, Окуджава – были рупором поколения «оттепели». Их фамилии были как пароль, книги их раскупались мгновенно. Читать и обсуждать их было модно. Правда, рядом с ними жили и писали Самойлов и Межиров, Тарковский и Левитанский, Слуцкий, Соколов, Винокуров, Бродский, Костров, Рейн… Можно назвать ещё десятки фамилий замечательных поэтов, которые тоже определяли уровень поэзии, были большими мастерами, но не столь знаменитыми, как их более молодые коллеги. Хотя, всё расставляет по местам время. А прижизненная слава поэта зачастую не имеет никакого отношения к поэзии.
Вот сегодня, кого можно назвать знаменитым, известным поэтом, хоть в России, хоть в Украине? Я, конечно, могу озвучить несколько десятков фамилий, но я-то интересуюсь этим профессионально, да и то знаю лишь часть авторов, стихи которых удалось прочитать в журналах, альманахах, книгах. Говорят, в Москве поэтический бум, называются имена Веры Павловой, Шиша Брянского (!?), Всеволода Емелина, Андрея Родионова… «Такой оргазм! Аж слезы брызнули…» «И слово «х...» на стенке лифта /Перечитала восемь раз». «… Раскован солнцем зимний плен, / Задули вешние пассаты. / Не хочешь ли, мой друг, поссати / На флорентийский гобелен?» «… Так хорошо во время бизнес-ланча /Сидеть в арт-кафе с бабою. / И актуальным людям махать / Открытою ладонью. / А потом вечером забухать / Во дворе с подзаборной хронью».
Это цитаты из творчества этих авторов. Как говорит мой друг поэт Василий Дунин, такие стихи можно писать километрами. Мне вспоминаются другие фамилии – Геннадия Красникова, Владимира Урусова, Петра Кошеля, Нины Красновой – их первые книги вышли перед распадом СССР, тираж позволял купить их и в Москве, и в Луганске. Это отличные поэты, но их более поздних книг я уже не видел. В книжных магазинах продаётся совсем другое. Да и тиражи поэтических книг не превышают 500 экземпляров. Чаще – 100-200. И знают их только друзья и родственники.
Олег Чухонцев, Юрий Кублановский, Александр Кушнер, Лариса Миллер, Олеся Николаева… Их стихи тоже были с восторгом прочитаны достаточно давно, новые произведения узнаю из интернета. Да и в Украине количество пишущих стихи постепенно приближается к количеству их читающих. И тоже есть изумительные авторы, и среди украинских поэтов, и среди русских. Лина Костенко, Борис Олейник, Леонид Череватенко, Микола Малахута, Василий Голобородько, Юрий Кириченко, Тамара Севернюк…
Владимир Каденко, Андрей Грязов, Елизавета Хапланова, Виктор Мостовой, Василь Дробот, Наталия Мавроди, Елена Буевич, Сергей Кривонос, Татьяна Литвинова, Иван Нечипорук, Иван Волосюк, Ирина Горбань, Олег Фёдоров, Светлана Скорик, Виктор Шендрик, Людмила Черкашина, Инна Ковалева, Александр Корж, Марина Матвеева, Леонид Борозенцев, Лада Федоровская, Леонард Тушинский, Юрий Лебедь, Елена Заславская, Алексей Торхов, Сергей Дунев, Елена Руни, Геннадий Сусуев, Вячеслав Пасенюк, Наталья Вареник, Василий Дунин, Валерий Сурненко, Ирина Гирлянова…
Это только те, чьи фамилии пришли сразу на ум, а вообще могу назвать по памяти ещё десятки очень хороших авторов. Но известны ли они «широкому» читателю? Вряд ли. Чтобы стать популярным сегодня, нужно писать тексты для песен, да ещё чтобы их крутили круглые сутки радиостанции и телешоу. Кирей, Трофим, Потап. «Водил меня Серёга на выставку Ван Гога». Это тоже поэзия. Популярная. В общем, каждый выбирает для себя…
Странно, что на телевидении, практически, нет места разговору о литературе. Говорят, это вне «формата». Интересно, кто выдумал это понятие. И что входит в понятие «формат»? Бесчисленные «поющие трусы», стремительно теряющие остроумие КВНщики, дикие юмористы, давно забывшие, что такое юмор, бесконечные сериалы, похожие друг на друга, как необученные солдаты в учебке. А ещё – массовые полузвёздные дуэты и матерные шутки из клуба, который почему-то называют комедийным… Может быть, действительно нас всех хотят сделать героями сериала типа «Тупой, ещё тупее». Впрочем, смотреть всё это никто не заставляет. А книги издаются разные, в том числе, и очень интересные. И, учитывая пока ещё всеобщую грамотность, люди имеют возможность читать умные и серьёзные произведения. А писатели – рассчитывать, что их творчество найдёт отклик в сердцах читателей и принесёт удовлетворение не только моральное, но и материальное. Хотя, за такие мысли меня, наверное, можно смело причислять к отряду писателей-фантастов.
Всё это нужно пережить, перетерпеть и переждать.
Суровой оказалась нить и толстой — общая тетрадь
Судьбы, которая и шьёт, и пишет — только наугад.
Я понимаю — всё пройдёт. Но дни — летят, летят, летят…
-Можно ли сейчас назвать литераторов нервной системой нации, индикатором ее здоровья или это изолированно существующие либо редко пересекающиеся плоскости сообщества?
В.С.: Если это нервная система, то организм серьёзно болен. Ибо братья-писатели, с лёгкостью призывающие убивать себе подобных, воспевающие жестокость, насилие, мстительность, нетерпимость к инакомыслию и жителям соседних регионов — это ненормально. Литература – прежде всего, милосердие, сочувствие, сопереживание, стремление разобраться, понять, проанализировать… Многие литераторы вдруг ощутили себя, прежде всего, пропагандистами, для которых важна не истина, а рамки дозволенного. Это уже было в проклинаемом ими «совке». И теперь, проклиная, они творят то же самое, только в другой системе координат. Странно. Литература – занятие совестливое, и если она перестаёт такой быть, это очень заметно. Добро опять проигрывает матч. Счёт минимальный ничего не значит.
Закономерность новых неудач почти равна случайности удачи,
Чья вероятность близится к нулю, как вероятность гола без штрафного.
Добро, проигрывая, шепчет: «Я люблю», и, побеждая, шепчет то же слово…
— Ваше пожелание читателям
В.С.: Девиз нашей жизни в последнее время «Невзирая ни на что», поэтому желаю вопреки всему добиваться успеха, максимальной самореализации, не унывать, быть здоровыми и счастливыми. Хороший плакат висит на входе в библиотеку: «Читать – модно и престижно». Желаю читать хорошие книги. Писать их. Получать от этого удовольствие. И, в самом деле, всё могло быть хуже. – мы живы, невзирая на эпоху.
И даже голубь, словно ангел, кружит, как будто подтверждая: «Всё – не плохо».
Хотя судьба ведёт свой счёт потерям, где голубь предстаёт воздушным змеем…
В то, что могло быть хуже – твёрдо верю. А в лучшее мне верится труднее.