Крановщик

Команда «завершить ремонт» застала экипаж подлодки Б-ХХ в доке за несколько дней до наступления Нового Года. Командиру ПЛ было объявлено: или 2 января он докладывает о готовности к переходу из завода в базу, или 3 января он уже не Командир. Чем такая срочность вызвана — а кто их там в штабах разберет, но башку точно ссекут, коль не уложишся — обещали.
Два месяца лодку по железякам, железкам и железищам, по винтикам и гаечкам растаскивали по всем цехам завода на ремонт, и теперь за несколько дней всё железо не только нужно было собрать и впихнуть в лодку, но и свершить над лодкой доковую операцию — попросту выпихнуть лодку из дока. За те дни, что остались — если пупок не развяжется — заворот кишок точно будет. Или, как говорится, снимай, Командир, штаны и запевай 'Разлуку'.
Вторым голосом в случае неудачи петь 'Разлуку' предстояло начальнику дока -Главному Строителю. Ибо если лодка в положенное время из дока не выйдет — Строителю светит строить мусорные баки по заводу. До пенсии.
И Командир и Строитель командовать хотели. Оба недавно утвердились в должностях, вкусили власти. Ради неё были готовы. На всё. В разумных пределах.
За стаканчиком чаю сверстали план, и принялись претворять его в жизнь.
У Командира головной болью было железо. Не проебать, прости господи, в заводе б ничего из сданного в ремонт оборудования. У Строителя — люди. Где в канун праздника найти дураков, готовых вламывать сверхурочно, когда водка уже греется, а женщины покрываются холодной испариной?
Но, вроде, всё удалось.
И вот, когда всё железо было собрано, стащено и свалено на причал возле дока, когда спецы по гидравлике, воздуху, электричеству, говну и пару и прочей киеботехнике мурашами ползали по всей лодке, а ответственные офицеры, мичмана и бессловесные матросы валились с ног от недосыпа и недоеда, случилось страшное — доковый крановщик сломал руку. Сломай он себе какое другое место — уж как-нибудь обошлись бы. А без руки крановщик, сами понимаете, не крановщик.
Короче полный 'бздец'.
Пение 'Разлуки' на два голоса грозило стать явью. И, пока Командир готовился петь, Строитель перерыл весь завод. Тряс другие доки, метался по цехам — и таки нашёл. О чём и сообщил Командиру. Командир от радости присел, чтоб подпрыгнуть к потолку.
-Не спеши, — осадил его Строитель, — ПРИХОДИ. НА НЕГО. ПОСМОТРЕТЬ. И послушать заодно. Может и… Короче, приходи.
Командир пошёл. Посмотрел. Послушал. Чего крановщик требует.
Увиденное и услышанное потрясло бывалого офицера настолько, что он без промедления рванул на лодку, и объявил сбор всем офицерам и мичманам. И стал держать перед ними речь.
— Мужики, все знаете, жопа светит, и я мог бы своей властью послать, но, блин, я и сам… в общем, ну не могу я никого так подставлять.
Строитель конечно на совесть постарался, нашёл крановщика — мастер. Росту под два метра, плечи — косая сажень. Валенки 50 размер и те, кажись, малы, 'Беломор' курит, а матерится -бакланы на лету падают, авторитетный специалист. Работать пойдет, если мы ему на кран шила литр выкатим, консервов на закусь, банок восемь, разных. И мужика. Для компании.
— Так ить чего,- засуетились замученные подчиненные — Мы ить всегда, для пользы дела…
— Для пользы дела! — в отчаянии возопил Командир — так ведь крановщик этот-БАБА!!!
Мордюкова Нонна в сравнении с ней — что Клавка Шиффер, рубероид им на голову! У этой зад, что бочка 200 литровая, лицо — лучше не вспоминать, ногти, как у орла когти — описывал виденное Командир.
-И зачем ей мужик?- робко поинтересовался лейтенант — механёнок.
-Я её спросил, ответила: Ты что, Командир, только с под хвоста выпал, на кой женщине в самом так сказать, возрасте, мужик при выпивке да под закусь, на сверхурочной работе? Перерывы коротать будем. Главное, чтоб с Хреном был. Без него он мне на хрен не нужен!
-А без мужика никак?- хором возопили испуганные офицеры и мичмана.
-Без мужика она работать не пойдет, отказывается…
Командира своего экипаж ценил и уважал, возможно и даже любил. Но не настолько. На такое геройство не подписывались. В огонь там, в воду, пошли б, а на такую гору лезть — ну ни у кого. Не поднимается. Застыли. Добровольцев нет.
-Ладно, мужики — с обидой в голосе начал Командир.
-А если Сергуша?- прервал Командира Ком БЧ 4,7 — он же все что шевелится-прёт, а когда пьяный, расшевелит то, что не шевелится, и тоже, того…
-Где Сергуша? -заорал в облегчении Командир.
А Сергуша — вечное несчастье Б-ХХ и по совместительству инженер -вычислитель — спал сном пьяного праведника. Воспользовавшись затишьем, раздобыл где-то пол-банки, принял и упал спать в каюте. И потому на собрании не присутствовал и речь Командира не слышал.
Посему за полный игнор интересов коллектива участь его была решена- назначено страдать.
В назначенное время, когда крановщица пошла седлать доковый кран, Ком БЧ-4,7 разбудил Сергушу.
-Короче, Серега, вот тебе задание — литр шила, консервы вот, вобла и дуй на кран, там крановщик, компанию себе требует — без компании работать отказывается, капризничает. Ты уж постарайся, капризы его того, умни.
-Легко, — мотонул пьяной башкой Сергуша.
-И поаккуратней с ним, он, крановщик, всё-таки женщина…
-БАБА!!! — завопил Серёга, схватил дары и рванул на кран.
Весь док застыл в молчании. Ждали. Спорили. Сразу Сергуша свалит, или минут через пять, когда разглядит.
Но кран зашевелился, гак пошел вниз, а в наушниках Строителя загрохотал бас крановшицы:
-Цепляй!!!
И пошла работа.
Первый перерыв крановшица запросила через полчаса и длился он минут 15.
В доке опять гадали, чем он закончится.
Но через 15 минут бас крановшицы возвестил:
— Цепляй!
И заработали дальше.
После четвёртого, уже получасового перерыва, заводские работяги, знакомые с повадками крановщицы, стали креститься в ужасе:
— Он у вас что, из железа струганный?
-А то! — гордились сослуживцы-христопродавцы — Могёт!
И те и другие прекрасно понимали, с чего удлиняются перерывы.
А кран работал. И крановщица, сбитым дыханием хрипела:
— Цепляй!
И смутные тени двигались в такт в кабине крана...- Вира, Майна, Вира, Майна…
К 12 дня развиднелось. Всё железо, какое было нужно, впихнули в лодку и расставили по местам. И остановился кран.
Их встречали, как встречают космонавтов, с легким удивлением, смешанным с суеверным страхом.
Крановшица вышла на причал, неся утомленного и пьяного в дым Сергушу, перекинув через шею, на манер лисьего воротника. Подошла к изумленному Командиру, и бережно, как ребёнка передала спящего Сергушу на руки обступившим офицерам и мичманам.
— Береги Мужика, Командир, ЗОЛОТОЙ,-хлопнула Командира дружески по плечу, взвыла, всхлипнула по-бабьи и пошла прочь, оставляя в снегу следы от слёз размером с блюдце и от валенок 50 размера, которые малы.

© Горилыч

Источник: www.yaplakal.com/