Джордж Клуни

Разве мог Ник Клуни ещё тогда в далёких 60-х предположить, когда привёл своего сына на телевидение, едва тому исполнилось пять, что тот, спустя годы, получит Оскар, станет самым известным и непокоримым холостяком Голливуда, снимет свой фильм, не подарит ему внуков и полюбит черного поросёнка. Нельзя сказать, что Джордж прямо рвался в актёры — нет, он мечтал профессионально играть в бейсбол или, например, стать журналистом, но где-то там наверху за него решили иначе.

Почему его сильно задело, что фильм двоюродного брата, где у него была роль, так и не вышел на экраны, Джордж уже и не помнит — ведь серьёзных ставок он не делал, но они безмерно выросли, как только вышло, что ничего не вышло. Ладно, на свете есть Голливуд и город Ангелов, кто знает, а вдруг один из них, да, поможет Джорджу, пока тот мыкается от студии к студии в потоке бесконечных актёрских проб.

И помощь пришла… в виде «Скорой помощи». Самый сексуальный в мире «доктор» естественно скоро стал одним из самых привлекательных в мире актеров. Разгребая предложения от различных студий, Джорджа сильно заинтересовало одно с подписью «Тарантино». Вот, у кого он с удовольствием снимался бы от заката до рассвета…
После этого Клуни мог вообще ничего не делать, но он делал и делал всё на отлично, именно поэтому мы сейчас с таким большим удовольствием читаем его интервью, рассматриваем фото и думаем «да, женишься ли, ты когда-нибудь?!».

И проиграть 15 тысяч баксов. Ни за что! — Джордж только смеётся в ответ.





Главное, что я перенял у матери, — умение быть разносторонним. Она была королевой красоты и вела собственное телешоу. Но на день рождения купила себе циркулярную пилу и сама отремонтировала в нашем доме крышу. А еще важней, что она научила меня быть реалистом и выживать в тяжелых ситуациях.


Есть шанс — хватай его.


Помню, мальчишкой я иногда ходил обедать в ресторан со своей семьей и с другими семьями. Тогда в Кентукки это было большое событие — сходить в ресторан. Мы были совсем небогаты, и я прямо мечтал, как получу свой креветочный салат. И вот, бывало, только официант поставит перед тобой этот самый салат, как мужчина из другой семьи скажет что-нибудь вроде: «Ну и что там за проблема с этими?» И мама тут же начинала торопить нас: «Ешьте быстрее! Ешьте быстрее!» Потому что все мы знали: «эти» означает «черные», и отец обязательно встанет на их сторону, устроит скандал, и нам всем придется уйти из ресторана.


Я сын журналиста, поэтому реагирую на их выходки не так, как другие актеры.


До того как стал актером, я много чем занимался: резал табак, продавал женские туфельки. И знаете, что я выяснил, когда их продавал? Все женщины врут насчет своего размера. Абсолютно все. Можете мне поверить — все до единой. Например, приходит ко мне дамочка с размером сорок один и говорит: «У меня 38 с половиной». Я смотрю на нее и вижу, что у нее 41-й, и говорю: «38-й с половиной будет жать». Но она запихивает ногу в 38-й с половиной и говорит: «Беру».


Сходить с девушкой в кино — лучшее, что только можно сделать на свидании.


Настоящий успех пришел ко мне уже после тридцати. Я отлично помню, как сидел на полу в кладовке, в доме у своего приятеля, совершенно разбитый. Мои друзья собирались пойти поужинать, съесть по гамбургеру, а у меня даже на это не было денег. Они, конечно, могли за меня заплатить, но я этого не хотел. И такое случалось не раз. Помню, как-то мой приятель Брэд одолжил мне сотню долларов. Сейчас он управляет нашей производственной компанией. Я ему все еще не отдал эту сотню, знаете?


Слава вообще очень странная и забавная штука, благодаря которой постоянно попадаешь в глупые ситуации.



Самое лучшее, что есть в моей жизни, — это друзья, которых я считаю своей настоящей семьей вот уже двадцать пять лет. Это все те же ребята, которые ничего не спускают мне с рук, и я им отвечаю взаимностью. Им плевать, где я работаю. У них своя работа, своя жизнь и свои семьи. Но каждое воскресенье мы ходим в кино, играем в баскетбол, собираемся на семейные посиделки или ездим куда-нибудь вместе. Мы бережем нашу дружбу. Я берег ее гораздо сильнее, чем свой брак.


Жениться-то можно, только в 45 делать это по глупости уже нельзя.


Мой дядя Джордж был горький пьяница. Однажды мы нашли его на ипподроме «Ривер-даунс» в Цинциннати, в чулане для упряжи, — он спал там, старик с длинной седой бородой. Благодаря дяде Джорджу я многое узнал о смерти, потому что был с ним, когда он умирал. И главный урок такой: смерть — это самое личное дело из всех, которые тебе предстоит сделать. Меня упрекают: «Вы не хотите иметь детей? (А я и правда не хочу.) Разве вы не боитесь умереть в одиночестве?» Все умирают в одиночестве. И точка. Это очень личное дело, и, когда дядя Джордж умер, он смотрел куда-то… не знаю куда. После этого я научился смотреть на жизнь трезво, а именно: в жизни будет много всяких неприятностей.


Я старомодный романтик. Даже купил пианино, чтобы играть по вечерам тему из «Касабланки». Женщина, должна ощущать, что ее любят, и еще в ее бокале всегда должно быть шампанское.


Когда я занимаюсь кино, мне никогда не бывает скучно.


Я понял, что шутить надо первым. Это лучший способ обезоружить человека.



Самый лёгкий, простой и безопасный способ соблазнить женщину – позволить ей самой вас соблазнить.


Не могу насытиться самим собой. Я влюблен в себя. Но даже меня иногда тошнит от обилия себя самого.


Я люблю свои легкомысленные фильмы. Они помогли мне купить хорошую виллу и спонсировать свои серьезные фильмы.


Бросьте, девочки, пока я люблю водку, шашлыки, мотоциклы и свежий ветер, мне не нужны тихие семейные вечера и плач ребенка.


Моя жизнь – сплошной праздник, и я полностью отдаю себе в этом отчет.