Про старые добрые времена…

Колхоз, где мы картошку собирали. В то время пиво было в дефиците, в Москве его было не купить, а тут, в сельмаге «Жигулевское» продают. По 60 копеек. Как мимо такого пройти? Правильно — никак. Заходим мы в сельмаг — я и еще пятеро друзей, подходим к продавщице и радостно так просим продать нам 2 ящика пива.
— По две бутылки в руки и в обмен на тару, — железом звучит голос продавщицы.
— Теть… Ну какая тара?! Мы студенты, откуда у нас, а? Продайте хоть 2 бутылки, мы их тут же выпьем и тару вам сдадим…
— В обмен на тару! — железо в голосе становится еще холодней.

Ах так?! Ну, хорошо, подумали мы, еще не было такого, чтоб студент не вышел из трудного положения, а мы ничем не хуже любого другого студента. В общаге, пройдясь по сусекам, мы нашли две пустые бутылки. Одну из-под уксуса, а вторую из-под растворителя. Благо пиво продавалось в таких же, отмыли их качественно и на рассвете вышли на большую дорогу.
По этой дороге к нам в колхоз каждый день ездил грузовик с пустыми бидонами. За молоком. Вот его-то мы и тормознули. Вылазит из грузовичка дедуля — божий одуванчик и спрашивает, чего нам. Мы ему доходчиво так объясняем, что хотим, чтобы он нам подарил один пустой бидон, а если не подарит, то мы его сами возьмем. Дед оказался умный и с радостью подарил нам бидон. Мы его взяли и в 8 утра уже стояли под дверями сельмага. С бидоном естессно. Тот магазин открывается и мы, самые первые предстаем перед продавщицей.

— Две бутылки пива и сдачу, пожалуйста, — говорю я и протягиваю пустую тару и 50 рублей одной купюрой (в те времена большие деньги). Продавщица скрипит зубами, но пиво дает и сдачу отсчитывает.
— Откройте нам бутылки, пожалуйста.
Она открывает. Мы берем их и аккуратненько выливаем в бидон, потом я протягиваю пустую тару и говорю:
— Две бутылки пива и откройте.
Продавщица смутно начинает понимать, что где-то ее кидают, но дает нам еще две открытые бутылки, которые мы так же аккуратно переливаем в бидон. Процедура продолжается:
— 2 бутылки пива и откройте.
— Ребята, а вы сколько брать будете? — осторожно так спрашивает она, открывая десятую бутылку.
— Бидон на 50 литров, вот и считайте.
— Э… А может, вам сразу пару ящиков, а?
— Нет. По две бутылки в руки и в обмен на тару, — говорю я.
Продавщица замолкает и мы продолжаем резвится с переливанием пива.
— Ребята, ну будьте людьми, возьмите сразу пару ящиков, а? У меня же очередь… люди ждут… — взмолилась продавщица на пятидесятой бутылке.
— А очередь не возражает, — говорит один мой друг, поигрывая в руках туристским топориком и оглядывая очередь, которая уже порядочно разрослась, пока мы с пивом играемся. Очередь попалась умная и дружно закивала головами в знак согласия.

На семидесятой бутылке продавщицу несло. Она ругалась матом, она умоляла, она грозила нам расправой и взысканиями по комсомольской линии, но мы знали одну хорошую фразу «две бутылки в руки и в обмен на тару».

Наконец бидон был полон. Мы торжественно закрыли его крышкой и поволокли на выход. Продавщица облегченно вздохнула, но полной ее радости описать нельзя, когда я в дверях обернулся и сказал:
— У вас чудесное обслуживание. Спасибо вам. Мы всем нашим ребятам расскажем, что тут замечательный магазин, в котором есть пиво. Нас там сто двадцать человек.