Как всё устроено: Участник телеигр

Частый участник телевизионных игр анонимно рассказал The Village о том, почему не стоит злить оператора, пользоваться подсказкой «Помощь зала» и когда нужно остановиться.





В прошлом я спортсменка. Когда вышла на пенсию, стало скучно. Решила развлечься и поработать статистом на ТВ, а потом случайно попала в телеигру. Меня затянуло. Сегодня на счету около десятка разных игр на деньги, хотя, говоря откровенно, «Кто хочет стать миллионером», «Своя игра», «Угадай мелодию» или «Сто к одному» мало чем друг от друга отличаются.

Одна моя знакомая девочка участвовала в российском проекте «Остаться в живых». В каком-то смысле тоже телеигра и тоже на деньги. Рассказывала многое, и о голоде, и о тяжёлых условиях, особенно на первом проекте. Больше всего на неё давило постоянное присутствие камер. На необитаемом острове нельзя было остаться одной или просто спрятаться. Всегда кто-то шёл следом. Из-за каждого дерева торчал объектив.

Участник телеигры

Телеигры делятся на две категории: те, в которых участвуют звёзды (и потом тратят выигрыш на благотворительность), и те, в которых играют обычные люди. Чтобы попасть на игру, нужно отправить SMS на короткий номер или ответить онлайн на один из вопросов. Впрочем, когда шоу только начинают, участников обычно берут просто из массовки в зале. Об этом знают большинство актёров-статистов. Надеясь, что так их заметят, они делают огромные причёски, надевают смешные шапки или крепят искусственные розы на груди. Хотя зачастую это не помогает: их просто отсаживают подальше, чтобы не портили фон. Выбирают скорее визуально приятных персонажей, или тех, кто запомнился съёмочной группе.



Первый выигрыш

Моя первая телеигра проходила в Болгарии. Местный аналог «Своей игры» — участники выбирают вопросы на определённую сумму и затем отвечают на них. Отличие лишь в том, что можно было подсказывать из зала. А голос у меня — иерихонская труба. И если я знала — я кричала, и это было очень громко. На записи третьего выпуска режиссёр просто заорал: «Заткните уже эту!» Но тогда меня заметили. И в следующий раз, когда к ним не пришёл игрок, мне позвонили. Я жила рядом, могла быстро собраться и к тому же хорошо знала игру. Меня сразу предупредили: «Не наглей. Больше 240 левов тебе не выиграть». А это примерно 5,5 тысячи рублей, что тоже неплохо за час игры. Я зашла в студию уже как участник и унесла эти деньги. После программы прямо сказала продюсеру, что хочу и дальше участвовать. Меня оставили как дежурный вариант. Если у них срывался запланированный участник — доехать не успевал или отказывался в последний момент, — мне звонили, я легко срывалась с работы и приезжала. Мне за это не платили, но раз в месяц (а то и чаще) я гарантированно уходила с выигрышем.

Игры не были для меня заработком. Я развлекалась, хотя видела, как напрягаются другие участники, думают над каждым вопросом, будто на кону их жизнь, выжимают из себя ответы. Не понимаю я этого! Вы пришли сюда повеселиться, разнообразить свои будни и, да, как бонус немного заработать. Но чего тогда сидите и тужитесь?

Съёмочная группа

Бывают конфликты с техническими сотрудниками. Перед первой съёмкой на моей блузке закрепили микрофон-петличку и не предупредили, что нельзя блузку поднимать. Я пошла в туалет, и у меня эта штука упала. Да, прямо в унитаз. Звукооператор долго и громко кричал. А всем остальным на площадке было как будто всё равно, потому и я особо не волновалась. Предупреждать надо.



Не стоит спорить с операторами: они настоящие сволочи. Это не стереотип и не выдумки: если ты их разозлишь, то обязательно получишься в кадре сифилитичной проституткой. С большинством временных коллег, впрочем, поддерживать хорошие отношения несложно. При минимальном общении становится понятно: все, вплоть до гримёров и ассистентов, люди высокообразованные и интеллектуальные. Ну или как минимум не дураки.

Один раз между записью нескольких программ у меня было время походить по студии. Cамой крутой находкой стала доска, где были выложены таблички со всеми вопросами и ответами. Вопросов там, конечно, десятки, если не сотни, запомнить что-либо нереально, но если присмотреться, можно понять логику вопросов. Это потом несколько раз помогло и мне, и дочке, когда она меня подменяла.

«Кто хочет стать миллионером»

В «Кто хочет стать миллионером» я тоже успела поиграть. Ведущий задал вопрос в зал, и я ответила. Потом он отобрал шесть ответивших и уже «под запись» поставил нас в студии. Опять ответила первой и села в кресло участника. Это была одна из первых записанных программ, и я не знаю, кто переживал больше, ведущий или я. Мне было весело: я, как всегда, играла в угадайку, а бедняга нервничал, сомневался, переспрашивал и предлагал взять время, чтобы подумать. Взмок весь. Я остановилась на сумме в тысячу евро и ушла. Просто испугалась вопроса. Да, у меня оставалась одна неиспользованная подсказка — «Помощь зала». Решила её не использовать: ведь я же видела, кто там сидит в зале!

Самой полезной оказывалась подсказка «Звонок другу». Просто потому, что это вторая голова. Если предупредишь человека, что ему могут позвонить, вообще круто, особенно когда под рукой у него есть интернет. Я, к сожалению, не успела. Но позвонила тому, кто знает ответы на все вопросы. Только начала спрашивать о том, где находится Кот-д'Ивуар, и он у меня, перебивая, уточняет: «Берег Слоновой Кости?» Ну тогда я, конечно, уже сама поняла и легко вспомнила, в какой части Африки расположена эта республика. Две головы — хорошо, так как, возможно, окажется, что хоть одна не прогуливала в школе французский.

Кстати, оказалось, что эта раздражающая интрига, которая сопровождает каждый вопрос в эфире, в студии отсутствует. Нет постоянных переспросов: «А вы уверены?», «А может, передумаете?» Нет чрезмерного драматизма и тревожной музыки после каждого ответа. Всё это добавляют при монтаже. В студии всё очень быстро и просто: пришёл, сел, вопрос — ответ, вопрос — ответ. Да — нет. Забрал деньги — ушёл. Всё.

Сложности

Зрителям, кстати, сложнее, чем участникам. Надо сдерживать эмоции и поддерживать внешний интерес. Не заснуть как минимум. В игре всё просто: сидя с ведущим, уже не заскучаешь, время летит очень быстро, ты просто развлекаешься и угадываешь.

Хотя я часто видела, что игрокам плохо: страшно, непонятно, дискомфортно, жарко. Всегда болит задница, горит лицо. Кажется, что профессиональный студийный свет не такой уж и горячий. Оказывается, очень горячий! В небольших студиях, где снимают без зрителей, свет расставлен по площадке. Ты можешь зацепить провод или пнуть софит, по инерции поймать его руками — и всё: серьёзные поражения, скорая, ожоги на всю жизнь. Кстати, от студийного света ещё и очень жарко. Софиты не просто горячие — они реально палят. А если тебя ещё и серьёзно загримировали, то сидишь как в бане. Ведущие привыкли, а участники поначалу могут и в обморок упасть.



Из-за света на некоторых играх просят снять очки, чтобы не было бликов. Чувствуешь себя как крот на сцене. Кто-то принципиально отказывается. И с ними обычно дольше возятся: запасные дубли, планы и проезды. Чтобы можно было удачно смонтировать. Именно эти неудачники в обморок от перегрева падают.

Сейчас, почти перестав играть, я поняла, что мне этого не хватает. И не в деньгах дело, а в некой мозговой нагрузке. Несколько лет подряд, оказываясь на Новый год в небольших городах России и Украины, я смотрела праздничные марафоны на местных городских телеканалах. Они регулярно подогревают интерес всякими конкурсами вроде «дозвонись в студию, ответь на вопрос и выиграешь подлинный опросник Марселя Пруста». Вот и сидела я 31 декабря перед экраном, развлекая себя такими низкопробными забавами.