Цитаты Аффлека

В свои 40 лет актёр Бен Аффлек – двукратный лауреат премии «Оскар» и неоднократный лауреат антипремии «Золотая малина». Примечательно, что первые две награды («Оскар») Бен получил, как режиссёр и сценарист, в то время, как «Малина» досталась ему за актёрские заслуги. Многие сходятся во мнении, что Аффлеку давно пора заканчивать с этим видом деятельности и уже вплотную занимать режиссёрское кресло, ведь талант, судя по его работам, есть, и он огромен. Раньше сам Бен мог бы счесть это поспешным шагом, но сейчас, когда на пятки наступают молодые актёры, задуматься о небольшой рокировке стоит, тем более, что у Бена семья и семья большая (трое детей). Впрочем, свой билет в мир большого кино он давно получил и выбор остается за ним. Связей в Голливуде у него предостаточно, поэтому без работы любой направленности Бен никогда не останется.

Помню, после вручения Оскара я шел по коридору и нес свою статуэтку где-то на уровне пояса. Никогда в жизни такое огромное количество женщин не спрашивали меня «Ой, а можно потрогать?» Правда, нужно признать, говорили они всего лишь о золоченом болване.




В личной жизни Аффлеку везёт не меньше. У него очаровательная жена-актриса Дженнифер Гарнер, дочери Вайолет и Серафина, а также «большой мальчик» — годовалый сын Сэмюэль. До этого у Бена было два серьёзных романа и оба с актрисами. В середине 90-х он встречался с Гвинет Пэлтроу, а в начале 2000-х с Дженнифер Лопез. Они разошлись, как в море корабли, но оказалось, что всё это только к лучшему…

Жизнь ништяк. Счастлив ли я? Типа того. У меня есть дети, и значит, я счастлив.


Я вырос в обстановке, где меня никто особо не замечал; я немного занимался спортом, но никогда не был особо здоровым; мой отец крепко пил, я постоянно менял школы и все время чувствовал себя одиноким.
Если бы не Мэтт Деймон, я бы никогда не попал в кино. Когда мы познакомились, мне было восемь. Мэтту было десять. Он жил всего в паре кварталов от меня и так же как я любил баскетбол и кино. Потом, когда Мэтту было шестнадцать, а мне четырнадцать, мы стали часто мотаться в Нью-Йорк на разные прослушивания и собеседования. Нам была нужна работа. Мы хотели быть в кино. Это было удивительное время: билет на «Народный экспресс» (американская авиакомпания, прекратившая свою деятельность в 1987 году) стоил всего двадцатку, и на борту можно было курить. Так что, садясь в самолет, мы всегда курили не останавливаясь. Мы были уверены, что нам нужно срочно становиться взрослыми.


Считайте меня последним человеком, у которого стоит спрашивать совета.
Обо мне ходили разные слухи. Одни говорили, что я встречаюсь с Калистой Флокхарт, другие говорили, что я встречаюсь с Памелой Андерсон, а третьи — что с Мэттом Деймоном. Все, что мне оставалось, — это стараться не комментировать ни первое, ни второе, ни третье.


В моей жизни не так много разочарований. Возможно, я сталкивался с разочарованием лишь один раз в жизни — когда учился в Вермонтском университете. Я поступил туда только из-за той девчонки, в которую был влюблен и все такое, хотя она даже не училась в этом чертовом университете. Так, ходила в школу неподалеку. А я думал, что если буду учиться поблизости, то рано или поздно у нас что-то получится. Спустя две недели после начала учебы я позвонил ей. Трубку снял какой-то чувак, потом подошла она. «Что это за чувак?» — спросил я. «Он помогает мне делать уроки», — сказала она. «Ну да, — сказал я. — Уроки». И повесил трубку.
Нет ничего хуже, чем быть тринадцатилетним. Ты стесняешься своих родителей, стараешься быть независимым и все такое, а в глубине души ты понимаешь, что не можешь без матери сделать и шагу.


Моя мать — самая мудрая женщина из всех, кого мне довелось встретить. Самым лучшим ее наставлением было: «Но главное, будь верен сам себе». Она всегда считала, что сказавший это Полоний был напрасно оклеветан.
Моя мать впадает в неконтролируемую ярость, когда, бывая в Бостоне, где она живет, я останавливаюсь в отеле. В таких случаях я всегда ей говорю: «Мать, я тебя обожаю, но спать в сыром подвале в спальном мешке — это чересчур. Это унизительно, ма».


Я не из тех чуваков, кто любил женщин на одну ночь. Такое случалось, да, но я всегда чувствовал себя пустым циником. Все, что мне было нужно, — это надежда на то, что из этого могут родиться какие-то отношения, пусть даже заранее беспочвенная.
Все думают, что легче всего цеплять девок, если ты снимаешься в кино. Нет, чуваки, легче всего цеплять девок, если ты — президент Соединенных Штатов Америки.


Известность — это всегда сделка с дьяволом. Причем ты расплачиваешься не только душой, но и своей личной жизнью.
Быть знаменитостью — тяжелый труд. Ты даже не можешь так просто выйти из дома. Потому что вокруг ошиваются твои поклонницы и папарацци.


Ненавижу всех этих мускулистых, намазанных маслом ублюдков, позирующих в нижнем белье и рассуждающих о том, как плохо быть секс-символом.
Сейчас кино рекламируется всеми доступными способами. Но я совершенно уверен в том, что не все из них хороши: «Эй, чуваки! У меня два сфинктера, и я снял классный фильм!»


Единственное, на что мне не жалко денег, — это образование.
Все, что я делаю, сводится к очень простым вещам: я хожу на работу, стараюсь быть профессионалом, стараюсь никогда не опаздывать и стараюсь всегда держать поводок натянутым.
Наверное, если бы у меня вдруг не задалось с кино, думаю, что я быстро составил бы себе карьеру в садомазохистских клубах.


Что я действительно умею — так это надоедать кому-нибудь.
Я могу сняться в миллиарде фильмов типа «Армагеддона» или «Перл-Харбора». Продюсеры всегда будут утверждать: «Да если мы позовем Бена, это кино взорвет кинотеатры по всей стране». Но никто не позовет меня в комедию. Они позовут Майка Маерса, Адама Сендлера, Эдди Мерфи, Джима Кэрри — или никого не позовут. Черт, а ведь я могу сниматься в комедиях. Я могу быть смешным!
Тот, кто говорит, что в кинобизнесе нет такой вещи, как профессиональная зависть, — сертифицированный лжец.


Уважаю крутых стариков. Если бы Харрисон Форд вдруг решил снять кино, я бы первым бросился покупать билеты.
Я никогда не мечтал работать с Трюффо или кем-то подобным. «Успеть до полуночи» мне всегда нравился больше, чем «Похитители велосипедов». Актером меня сделали «Крепкий орешек» и «Бегущий по лезвию», а не эта европейская чушь.
Я не люблю фильмы про киноиндустрию. Это как сосиска: все хотят ее съесть, но почему кого-то должно интересовать, как она делается?


Когда я сыграл Джорджа Ривза — исполнителя роли Супермена, — я узнал, что он, оказывается, совсем не хотел быть супергероем. Его от них тошнило. Но его агент сказал: «Берись за роль, получи гонорар и обналичь чек». Не очень круто, да? Я тоже снимаюсь ради денег. И мне это не нравится — с одной стороны. С другой стороны, я понимаю, что это не продлится вечно. Вряд ли за меня всегда будут отваливать такие кучи бабла. Значит, здесь и сейчас нужно брать то, что дают. Наверное, я так рассуждаю из-за своего отца: он все время пил, был неудачником и не заработал за жизнь ни копейки. Наверное, я просто не хочу быть таким же. Есть куча пошлых пословиц: куй железо, пока горячо; суши сено, пока солнце. Только ими я и могу себя оправдать.
Ни один из актеров никогда не сможет забыть того времени, когда сидел без работы.