Георгий Вицин: «Не то вы едите»

«Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на всякую муру».

Актер Георгий Михайлович Вицин изучал труды Овидия, Горация, Петрарки. Увлекался астрономией и каждый вечер смотрел со своего балкона на Арбате в телескоп. Серьезно занимался йогой, был вегетарианцем. Жил скромно. А на еду и корм для собак и голубей, которых он обожал, Вицину хватало.

Животных любил безумно, любил даже тараканов, никогда их не уничтожал. Все окрестные обитатели (птицы, кошки, собаки) точно знали часы, когда он выходит «на кормление», и собирались перед подъездом.

Георгий Вицин о животных:
«Вот собаки, они как лекарство: они лечат, спасают людей, укрепляют нервную систему. После восьмидесяти всем надо иметь собаку. Она спасёт вас, поможет с режимом дня лучше всяких докторов». Он говорил: «Время доказало мне, что смысл жизни все же не в деньгах и не в славе… Нормальную жизненную позицию человека вижу в терпении. Это главное, что в себе нужно развить. По-моему, пока жив, очень легко быть счастливым. А когда есть собака, жена, дочь и добрые воспоминания — это уже сверх нормы для пожилого человека!»

— Если бы я не стал артистом, я бы стал натуралистом — люблю растения, птиц, особенно животных. Помните у Зощенко: «Животная — это не человек, на нее положиться можно». Они не суетятся, не делают друг другу пакостей, а преданно ждут… И если убивают, то лишь когда есть нечего. А люди — просто так.

Пару лет назад Георгий Вицин нашел на снегу умирающую собаку.
— У нее даже шерсть вся повылезала оттого, что ела что попало, а сейчас, слава Богу, — здоровая и веселая псина, — рассказывает он. И Лай (так назвали бродяжку) стал Вицину другом. Он водит артиста на прогулку.

Кроме «двортерьера», в крошечной квартирке Вициных жили два попугая и божья коровка, спасенная из лужи.
— Георгий Михайлович, что такое знает старость, что недоступно молодости?
— Что не надо из кожи вон лезть… Делай что умеешь, и все.
— Какие годы были для вас самыми счастливыми?
— Все. Я счастливый человек.
…
— А мечта у вас есть?
— Чтобы люди подкармливали животных. …
— Знаете, в последние годы в городах стало тесно от бродячих собак, которых Вы жалеете.
— Это люди виноваты, не могут обустроить…

«Если бы я не занимался йогой, то многие мои роли в кино не были столь успешными. Ведь процесс съёмок — очень тяжёлая муторная вещь. Но я во время съёмок, несмотря на шум, крик, часто засыпал ровно на десять-пятнадцать минут, тем самым давая организму отдохнуть, расслабиться».

«Не то вы едите». — «А что же есть, Гоша?» — «Орешки, — отвечает. — Вот я съем несколько орешков, и не только сыт, но и здоров буду». Кое-кто подхихикивал, а кто-то тоже брал на вооружение. Орехами этими он щедро делился и с птичьим миром. Выходил — на гастролях, дома — выносил пропитание воронам, воробьям, голубям, сорокам. Его часто заставали где-нибудь на бульваре — одного, с сумкой, полной корма. Он жил в том мире, который был ему необходим. Он любил природу, ее остатки в городе, любил одиночество: видимо, там он сохранял и копил ферменты добра…

Многие Георгия Михайловича странным считали… Наверное, из-за редкостной скромности — ему всегда всего хватало. Сам же мимо чужой беды никогда пройти не мог. Вот и бомжей подкармливал. Они его ждали каждое утро, а если видел из окна, что кто-то копошится возле мусорных баков, выносил горячую еду, хлеб и несколько десятирублевок. Когда благодарили, говорил: «Идите с миром».

Всех животных бездомных кормил и судьбу их устраивал: сдавал в арбатский зоомагазин, где их бесплатно отдавали в хорошие руки. Причем всегда вместе с котятами давал пакет молока. Были у него и свои три собаки — «девочки», которых он держал в коридоре перед квартирой. Но однажды в лютый мороз увидел пса, лежавшего на люке теплоцентрали. Покормил, а потом, вернувшись домой, сказал: «Надо взять собачку, а то за ночь замерзнет». Животное вначале было злобное — никого к себе не подпускало, но Вицин Лая отогрел, и тот стал совсем ручным. Георгия Михайловича уже нет, а местные голуби, завидев его собаку, кружат над подъездом в ожидании хозяина с крупой.

Когда его хоронили, то все бродячие собаки и птицы, которых он кормил, вместе с людской толпой вышли проводить его в последний путь.