Должны ли все научные работы быть в открытом доступе?

Как и Эдвард Сноуден, аспирантка из Казахстана по имени Александра Элбакян сейчас скрывается, вероятно, где-то на территории России после того как незаконно выложила в интернет миллионы документов. Она не раскрыла государственных тайн, но заняла позицию по защите права общества на получение информации, предоставив свободный доступ почти ко всем когда-либо опубликованным научным статьям, от акустики до зимологии.

Протест против платного доступа сделал Александру знаменитостью среди активистов за свободу информации. При этом она показала, как трудно и дорого бывает получить доступ к данным, которые нужны для принятия важных решений в таких областях как здравоохранение, экономика и охрана окружающей среды.

«В реальности, только учёные из самых больших, хорошо финансируемых университетов в развитых странах имеют полный доступ к опубликованным исследованиям, — говорит Майкл Айзен (Michael Eisen), профессор генетики и геномики Калифорнийского университета в Беркли, сооснователь PLOS, давно продвигающий идею открытого доступа. — Нынешняя система тормозит науку, затрудняя рабочие коммуникации, ограничивая количество людей, имеющих доступ к информации, и подавляя возможности для анализа данных». Такой анализ возможен, когда статьи не «сидят в разрозненных базах».

Издатели научных журналов в сумме заработали $10 млрд за прошлый год, в основном за счёт научных библиотек, которые оплачивают ежегодную подписку стоимостью от $2000 до $35 000 за каждый отдельный журнал, если только не берут комплекты стоимостью в миллионы долларов. Самые большие издательства вроде Elsevier, Taylor & Francis, Springer и Wiley, обычно работают с маржой более 30%. Они считают такую маржу оправданной, потому что называют себя кураторами научных работ, выбирая только самые достойные для публикации. Более того, они руководят проверкой, редактированием и хранением статей.

Такие аргументы привело издательство Elsevier, когда подало судебный иск против Элбакян при поддержке других игроков издательского бизнеса. В ходе рассмотрения иска осенью прошлого года был наложен судебный запрет на работу сайта Sci-Hub. «Словно кражу контента считают оправданной, потому что он кажется дорогим. Я считаю это удивительным, — сказала Алисия Уайс (Alicia Wise), директор по универсальному доступу компании Elsevier. — Это не так, как если бы вы пошли в продуктовый магазин и оправдывали себя за кражу органического шоколадного батончика тем, что оставили Kit Kat на прилавке».

Но федеральные законы США не действуют в России (Элбакян не выдаёт место своего нахождения), тем более в интернете, так что Sci-Hub продолжает работать и доставлять сотни тысяч научных статей ежедневно 10 миллионам посетителей сайта. В почтовой переписке Александра сказала, что её мотивы были как практическими — ей нужны были статьи для собственных научных исследований — так и философскими. Она рассматривает интернет как «глобальный мозг», а платные заглушки научных журналов препятствуют свободным потокам информации и, таким образом, мешают человечеству полностью обрести «сознание». Следующий раунд судебных слушаний назначен на 17 марта.

Над процессом нависла беззвучная тень программиста и активиста за свободу информации Аарона Шварца, который повесился в 2013 году после того, как на него завели уголовное дело за нелегальное скачивание более 4 млн документов из базы данных JSTOR — архива академических журналов и научных работ. Хотя JSTOR — некоммерческая цифровая библиотека, и документы доступны бесплатно в онлайне, но некоторые клиенты платят по 10 центов за документ, если пользуются специальным интерфейсом. Активисту выдвинули обвинение по 13 пунктов, ему грозило до 35 лет тюремного заключения.

В ответ на судебный иск Элбакян представила письмо, в котором указала, что Elsevier, как и другие издательства, получают научные статьи совершенно бесплатно. Более того, они ничего не платят рецензентам и редакторам. В то же время издательства берут деньги за доступ к этим статьям с тех самых авторов, рецензентов и редакторов, не говоря уже о широкой публике, на чьи налоги обычно и проводятся научные исследования.

«Здесь большое отличие от музыкальной или киноиндустрии, где авторы получают доход с каждой проданной копии, — пишет Элбакян. — Хочу также упомянуть, что мы [Sci-Hub] не получили ни одной жалобы со стороны авторов или учёных».

Легальное скачивание одной статьи, если у вас нет подписки, обойдётся примерно в $30, что выливается в немалые расходы, ведь поиск по узкой теме зачастую выдаёт сотни, если не тысячи статей. А бешеные цены на подписку с неограниченным количеством скачиваний сильно бьют по бюджету библиотек.

«Цены растут вдвое быстрее цен на здравоохранение за последние 20 лет, здесь настоящий беспредел, который нужно вскрыть, — уверен Питер Субер (Peter Suber), руководитель службы научных коммуникаций Гарвардского университета. — Важно подчеркнуть, что даже Гарвард страдает от таких цен, хотя у него самый большой бюджет среди всех научных библиотек в мире».

Правда, Субер поспешил добавить, что не оправдывает методы Элбакян: «Незаконный доступ создаёт свободному доступу плохую репутацию».

По его словам, одним из вариантов решения проблемы было бы уговорить исследователей публиковать работы в открытых журналах. Например, такие собраны в библиотеке Public Library of Science (PLOS). Но её финансовая модель предполагает, что сами авторы платят издателю от $1500 до $3000 за каждую статью, чтобы компенсировать расходы на публикацию.

Ещё один вариант — закачивать статьи в так называемые препринт-репозитории, где они открыты до того, как пройдут рецензирование и их примут в научном журнале. Но существует общепринятое мнение, что издатели с меньшей охоты берут к печати статьи, которые уже находятся в открытом доступе.

После смерти Аарона Шварца в Белом доме приняли директиву, которая обязывает все агентства, получающие более $100 млн грантов на исследования, разработать планы для открытия доступа к научным работам в течение года после публикации. Кроме того, потом был принят закон FASTR, сокращающий этот срок до шести месяцев. Частные фонды, такие как Wellcome Trust, Howard Hughes Medical Institute и Bill & Melinda Gates Foundation, тоже начали выдавать гранты на открытую публикацию статей и, по возможности, исходных данных научных исследований.

Исследователи в разных научных дисциплинах, в том числе физике и математике, создали открытые журналы, противостоящие платной подписке на научную прессу, или образовали консорциумы, которые покрывают издержки авторов на публикацию статей в свободном доступе.

«Мы видим наступление новой эпохи с экспериментами и реализацией того, как может работать открытый доступ, — говорит Дэвид Кротти (David Crotty), редакционный директор по вопросам регулирования журналов некоммерческого издательства Oxford University Press, которое придерживается исключительно открытой модели при создании новых журналов.

Возможно, самым главным препятствием к свободному доступу является то, что учёных оценивают по тому, где именно опубликованы их статьи. Это важно при конкуренции за место работы, повышение и гранты. Самые престижные журналы вроде Cell, Nature и The Lancet, как правило, наиболее рьяно охраняют доступ к своим статьям.

«Виноваты на самом деле лидеры научного сообщества — нобелевские лауреаты, руководители научных заведений, ректоры университетов — которые имеют возможность изменить положение дел, но никогда не поднимают эту проблему, отчасти потому что сами получают выгоду от такой системы, — говорит д-р Айзен. — Ректоры университетов любят объявлять, какие важные исследователи у них работают, потому что они публиковались в тех журналах».

Пока система не изменится, Александра Элбакян намерена распространять научные статьи всем, кто в этом нуждается. Напоминая статью 27 из Всеобщей декларации прав человека, она говорит: «Каждый человек имеет право участвовать в научном прогрессе и пользоваться его благами».

Источник: geektimes.ru/post/272690/