501
0.1
2015-07-04
"Придурок" ответил Путину (3 фото)
На фото именно тот человек, которого Путин назвал придурком.
Он ответил Путину. Напомню, что Сергея Медведева, профессора кафедры прикладной политологии ВШЭ, написавшего в соцсетях несколько строк о варварском отношении России к Арктике, Путин назвал придурком на встрече с активом партии «Единая Россия»
Ниже интервью Сергея после этого высказывания Путина.
— Сергей Александрович, раскройте секрет Вашего стремительного превращения из преподавателя престижного вуза и телеведущего канала «Культура» в «кандидата антирусских наук» и «врага национальных интересов страны».
Интернет — это невероятно прозрачное, гибкое, текучее медиа с такими вот каскадными эффектами: одна ремарка, маленький камень может вызвать лавину. Вот мы с вами сейчас находимся в середине этой лавины. Для меня это показывает, насколько политизирован, антагонизирован и поляризован наш интернет и вообще наше общественное мнение. Я смотрю по своему Facebook, по своей почте: там одновременно вал поддержки, сотни писем и запросов о дружбе, параллельно поток ненависти с физическими угрозами. Кроме того, это говорит о большом запросе на политику в нашем обществе, который не представлен существующими институтами. Поскольку нынешняя власть фактически выдавила политику из государственных институтов, она таким вот интересным образом реализуется в интернете.
— Первым, кто разразился ругательствами в Ваш адрес, кто, собственно, и запустил волну, был Владимир Жириновский. Как Ваш комментарий на одной из миллионов страниц Facebook попал на глаза партийного лидера?
© teh-nomad — ЖЖ
Думаю, донесли какие-то «тролли». Те строчки стали ответом на раздражившие меня ура-патриотические комментарии касательно арестованных активистов Greenpeace: мол, все они агенты западных корпораций, работают за деньги, надо по пятнашечке им дать. На это я и ответил как человек, не чуждый Арктике. Я в 17 лет впервые поехал на практику на Чукотку, влюбился в эту землю, провел там три раза по полгода. Я своими глазами видел, что уже тогда представляла собой Чукотка: сотни тысяч бочек с разлившейся нефтью, радиоизотопные маяки, которые стоят вдоль Севморпути и загрязняют радиацией все вокруг, я видел изрезанную вездеходами тундру, спившихся чукчей, распавшееся оленеводство. Поэтому считал себя вправе написать, что Россия загубила крайний Север, что Арктику надо передать под международную юрисдикцию, подобно Антарктиде, с полным запретом на хозяйственную и военную деятельность. Эти провокационные строчки попали на стол Жириновскому, а через 48 часов мне уже ответил президент.
При этом ничего нового я не сказал. Я повторил аргументацию, которая много лет существует в международном экспертном сообществе, призыв Greenpeace «Спасите Арктику» подписали уже 4 млн человек, из них многие россияне. Речь прежде всего идет о моратории на нефтедобычу. Севморпуть — пожалуйста, завоз генгруза — пожалуйста. А вот разработка арктического шельфа — тут специалисты-экологи лучше меня объяснят, какими чудовищными рисками это чревато.
— Дорого Вам обошлась ваша «интеллектуальная провокация»…
Я случайно сунул палку в эту муравьиную кучу, в какое-то очень чувствительное место. Видимо, проблема суверенитета невероятно беспокоит россиян.
У нас еще нет достаточной уверенности в своей идентичности, в своих границах и в целостности. И, соответственно, люди очень болезненно реагируют.
Здесь большой узел вещей завязан: освоение Арктики, энергетическая безопасность, иностранное влияние, нефтяные интересы России. Эти нефтяные интересы де-факто являются теми самыми духовными скрепами страны. В этом смысле платформа «Приразломная» — некий символический объект для власти, вроде титанового флажка на дне, показывающий, что мы застолбили наши интересы в Арктике, будем вести добычу и что это наш российский суверенитет, что бы там ни говорили.
Но если спуститься с этих заоблачных высот на практический уровень, взглянуть на то, что представляет собой «Приразломная», то выяснится, что это какая-то фантастическая пародия, только у Пелевина такое можно прочитать; это не национальная гордость, а национальный позор. Списанная норвежцами платформа, абсолютно изношенная, которую мы за бесценок купили, потому что все отпущенные на это деньги уже были разворованы и «распилены». На старую испорченную платформу поставили недостающее оборудование российского производства, которое едва работает, потому что мы еще не умеем его делать. Там постоянные ЧП, волны срывают трапы, платформу два года уже не могут ввести в эксплуатацию, а если и введут, нам каждый день будет грозить экологическая катастрофа.
— Вам это откуда известно?
Это все в открытом доступе, все в интернете. Причем об этом говорят сами представители Газпрома, говорят организации, эксплуатирующие платформу. Поэтому чем скорее она будет закрыта, тем лучше для России. Иначе грядет огромная экологическая катастрофа. И ребята из Greenpeace, пользуясь своими привычными методами, которыми они боролись с государствами и корпорациями уже на протяжении десятилетий, провели обычную акцию, чтобы привлечь наше внимание к этой проблеме.
— И попали в мурманское СИЗО. А Вы, обсуждая эту тему, стали антигероем партийных пресс-релизов, удостоились оскорбления от президента и попали под лавину народного возмущения.
Если почитать мои статьи – а я совершенно не держу язык за зубами – то я говорил вещи гораздо более жесткие, обидные для власти, это были такие интеллектуальные вбросы. И тем не менее не было никакой реакции.
А здесь, думаю, дело в том, что Жириновскому положили мои слова на стол, и он, а затем и Путин, решили раскрутить тему патриотизма, найти «козла отпущения» — а здесь достаточно удобна фигура московского либерального профессора — и за счет этого получить некий пропагандистский эффект и еще больше усилить духовную скрепу.
— То есть этими высокими целями и объясняется реакция на произошедшее?
Неадекватная реакция, к сожалению, у нас является образом действий власти уже достаточно долгое время. Думаю, и приговор Pussy Riot был истерической реакцией, и «закон Димы Яковлева», и многие судебные приговоры, и «болотное дело», и вот сейчас — двухмесячное задержание активистов Greenpeace и грозящие им сроки — это тоже истерика.
Я считаю, что преступление не в том, что экологи влезли на платформу Газпрома, преступление против национальных экологических интересов России — само существование платформы «Приразломная».
В этой ситуации меня поддерживают те, кто вникает в тему и понимает, о чем я говорю. Ведь я не призываю отдавать суверенную российскую территорию, а говорю только о зоне особых экономических интересов России, которая сама по себе находится в международных водах. А реакция остальных идет по стереотипу: вот какой-то выскочка-профессор, живущий на западные гранты, который с голоса западных корпораций предлагает, чтобы мы нашу кровную Арктику отдали западникам, — не дадим, не попустим, а профессора – отправить в эту самую Арктику с кайлом и тачкой. Такова тональность комментариев, которая изначально была задана Жириновским и Прохановым, подхвачена Путиным, и, вооружившись такой черно-белой логикой, люди с удовольствием включаются в эту травлю.
— Получается, Вы затронули нежное и больное место не только общества, но и лично президента страны, судя по тому, с каким раздражением и в какой форме он ответил. Путин за Газпром так обиделся или Вы его бесите лично как еще один вечно недовольный московский умник?
С одной стороны, затронули важные для него проекты — а это, помимо Сочи, нефтедобыча в Арктике, интересы российских нефтяных компаний, вообще энергетическая безопасность России. Для президента это некая знаковая тема, а в нее к тому же вмешиваются международные организации. Что касается меня, то нам не дано знать, была ли здесь «личная неприязнь к потерпевшему». Но замечу, что на сайте Кремля оскорбительный комментарий был опущен, в стенограмме его заменили фразой «Кто-то пошутил».
— В подтверждение того, что это был эмоциональный всплеск главы государства?
Возможно, это был эмоциональный всплеск. Но мои слова стали для президента поводом сделать развернутые высказывания по поводу российских видов на Арктику.
— А еще Ваши слова отлично легли на недавние замечания главы президентской администрации Сергея Иванова о том, что население Москвы — это блогеры, журналисты, дворники и офисный планктон, которые ровным счетом ничего не производят, и тут можно теперь добавить — кроме вредоносных идей.
То, что сказал Иванов, — это в чистом виде троллинг, призванный раздражить продвинутых горожан. Москвичи производят очень много. В Москве производятся смыслы, которые скрепляют нашу страну, дают возможность существовать не только протесту, но и самой власти, тому же г-ну Иванову. Мы живем в постиндустриальной экономике, по крайне мере в столице. Добавленная стоимость России прежде всего нематериальна и производится в Москве. Этого не замерить никакими цифрами ВВП, но имидж России, капитализация России, бренд России производится прежде всего в Москве. Помимо этого, даже в чисто промышленных терминах в столице производится в несколько раз больше продукции, чем во всей Новосибирской области, которую привел в пример С.Иванов.
— Сергей Александрович, но если вся эта шумиха стала для Вас такой неприятной неожиданностью, Вы ведь могли попробовать тихо выйти из разгоревшегося вокруг Вас скандала, сослаться на то, что никаких заявлений на самом деле не делали, ну, оставили неосторожный комментарий — простите, бес попутал. Но Вы предпочли опубликовать ответ на прозвучавшие обвинения, выступили на заседании Общественной палаты, интервью вот даете совсем не покаянного содержания…
Я думаю, что сделал правильный выбор в этой ситуации. У нас существует свобода слова, я в нее верю, я верю в Конституцию РФ и в то, что любой гражданин России имеет право на свое мнение, даже и противоречащее мнению президента. И в то, что критика президентом моих слов не приведет к каким-либо последствиям для меня.
— По поводу последствий: как отреагировали на произошедшее Ваши работодатели?
Пока никак. Высшая школа экономики справедливо заявила, что это не является мнением вуза, в нем работают и другие эксперты, имеющие альтернативные мнения. По большому счету они правы — я не являюсь специалистом по Арктике, по экологии, я выступаю в этой ситуации как свободный гражданин свободной страны.
— А вот лидер ЛДПР обещал добиваться того, чтобы Вас лишили работы.
Не понимаю, какие для этого могут быть юридические основания.
Если честно, это вообще абсурдная ситуация: человек высказывает свое мнение, и в результате получается как у Оруэлла — «мыслепреступление». Мы здесь находимся в уникальной российской ситуации, во-первых, обостренной чувствительности к суверенитету, и во-вторых, невероятной ориентированности на начальство: главное — не вызвать его раздражения. Думаю, если в моем случае все благополучно разрешится, это будет маленькая победа здравого смысла, гражданского общества, это будет означать, что человек может высказаться, получить публичное несогласие президента, но тем не менее такая дискуссия возможна.
— Раз уж Вы невольно стали публичным защитником Арктики, что-то дальше планируете делать в этом направлении?
То, что надо, я уже написал в статье в Forbes, выступил на заседании Общественной палаты, на телевидении, вам даю интервью. Я даже в каком-то смысле доволен, что была предоставлена публичная платформа той точке зрения, которую я пытаюсь донести. Хотя до людей она дойдет в достаточно контроверзной форме — как покушение на суверенитет. Но вода камень точит — экологическая проблематика все равно будет проникать в умы и души людей. Если не сегодня, то через 5, через 10 лет тема моратория на нефтедобычу, на промышленное судоходство, на массовое промышленное рыболовство в Арктике все равно встанет, только она уже будет поставлена в гораздо более жестком ключе из-за неминуемых экологических бедствий. И, возможно, когда через 10-15 лет мы вспомним об этом разговоре, то подумаем — господи, о каких нормальных вещах мы тогда говорили!
Россия в ответе перед человечеством за то, чтобы передать Арктику будущим поколениям. Поэтому надеюсь, что этот эпизод с моим участием будет одним из кирпичиков в будущем осознании этой ответственности.
© teh-nomad
teh-nomad.livejournal.com/1888659.html
Источник: www.yaplakal.com/
Он ответил Путину. Напомню, что Сергея Медведева, профессора кафедры прикладной политологии ВШЭ, написавшего в соцсетях несколько строк о варварском отношении России к Арктике, Путин назвал придурком на встрече с активом партии «Единая Россия»
Ниже интервью Сергея после этого высказывания Путина.
— Сергей Александрович, раскройте секрет Вашего стремительного превращения из преподавателя престижного вуза и телеведущего канала «Культура» в «кандидата антирусских наук» и «врага национальных интересов страны».
Интернет — это невероятно прозрачное, гибкое, текучее медиа с такими вот каскадными эффектами: одна ремарка, маленький камень может вызвать лавину. Вот мы с вами сейчас находимся в середине этой лавины. Для меня это показывает, насколько политизирован, антагонизирован и поляризован наш интернет и вообще наше общественное мнение. Я смотрю по своему Facebook, по своей почте: там одновременно вал поддержки, сотни писем и запросов о дружбе, параллельно поток ненависти с физическими угрозами. Кроме того, это говорит о большом запросе на политику в нашем обществе, который не представлен существующими институтами. Поскольку нынешняя власть фактически выдавила политику из государственных институтов, она таким вот интересным образом реализуется в интернете.
— Первым, кто разразился ругательствами в Ваш адрес, кто, собственно, и запустил волну, был Владимир Жириновский. Как Ваш комментарий на одной из миллионов страниц Facebook попал на глаза партийного лидера?
© teh-nomad — ЖЖ
Думаю, донесли какие-то «тролли». Те строчки стали ответом на раздражившие меня ура-патриотические комментарии касательно арестованных активистов Greenpeace: мол, все они агенты западных корпораций, работают за деньги, надо по пятнашечке им дать. На это я и ответил как человек, не чуждый Арктике. Я в 17 лет впервые поехал на практику на Чукотку, влюбился в эту землю, провел там три раза по полгода. Я своими глазами видел, что уже тогда представляла собой Чукотка: сотни тысяч бочек с разлившейся нефтью, радиоизотопные маяки, которые стоят вдоль Севморпути и загрязняют радиацией все вокруг, я видел изрезанную вездеходами тундру, спившихся чукчей, распавшееся оленеводство. Поэтому считал себя вправе написать, что Россия загубила крайний Север, что Арктику надо передать под международную юрисдикцию, подобно Антарктиде, с полным запретом на хозяйственную и военную деятельность. Эти провокационные строчки попали на стол Жириновскому, а через 48 часов мне уже ответил президент.
При этом ничего нового я не сказал. Я повторил аргументацию, которая много лет существует в международном экспертном сообществе, призыв Greenpeace «Спасите Арктику» подписали уже 4 млн человек, из них многие россияне. Речь прежде всего идет о моратории на нефтедобычу. Севморпуть — пожалуйста, завоз генгруза — пожалуйста. А вот разработка арктического шельфа — тут специалисты-экологи лучше меня объяснят, какими чудовищными рисками это чревато.
— Дорого Вам обошлась ваша «интеллектуальная провокация»…
Я случайно сунул палку в эту муравьиную кучу, в какое-то очень чувствительное место. Видимо, проблема суверенитета невероятно беспокоит россиян.
У нас еще нет достаточной уверенности в своей идентичности, в своих границах и в целостности. И, соответственно, люди очень болезненно реагируют.
Здесь большой узел вещей завязан: освоение Арктики, энергетическая безопасность, иностранное влияние, нефтяные интересы России. Эти нефтяные интересы де-факто являются теми самыми духовными скрепами страны. В этом смысле платформа «Приразломная» — некий символический объект для власти, вроде титанового флажка на дне, показывающий, что мы застолбили наши интересы в Арктике, будем вести добычу и что это наш российский суверенитет, что бы там ни говорили.
Но если спуститься с этих заоблачных высот на практический уровень, взглянуть на то, что представляет собой «Приразломная», то выяснится, что это какая-то фантастическая пародия, только у Пелевина такое можно прочитать; это не национальная гордость, а национальный позор. Списанная норвежцами платформа, абсолютно изношенная, которую мы за бесценок купили, потому что все отпущенные на это деньги уже были разворованы и «распилены». На старую испорченную платформу поставили недостающее оборудование российского производства, которое едва работает, потому что мы еще не умеем его делать. Там постоянные ЧП, волны срывают трапы, платформу два года уже не могут ввести в эксплуатацию, а если и введут, нам каждый день будет грозить экологическая катастрофа.
— Вам это откуда известно?
Это все в открытом доступе, все в интернете. Причем об этом говорят сами представители Газпрома, говорят организации, эксплуатирующие платформу. Поэтому чем скорее она будет закрыта, тем лучше для России. Иначе грядет огромная экологическая катастрофа. И ребята из Greenpeace, пользуясь своими привычными методами, которыми они боролись с государствами и корпорациями уже на протяжении десятилетий, провели обычную акцию, чтобы привлечь наше внимание к этой проблеме.
— И попали в мурманское СИЗО. А Вы, обсуждая эту тему, стали антигероем партийных пресс-релизов, удостоились оскорбления от президента и попали под лавину народного возмущения.
Если почитать мои статьи – а я совершенно не держу язык за зубами – то я говорил вещи гораздо более жесткие, обидные для власти, это были такие интеллектуальные вбросы. И тем не менее не было никакой реакции.
А здесь, думаю, дело в том, что Жириновскому положили мои слова на стол, и он, а затем и Путин, решили раскрутить тему патриотизма, найти «козла отпущения» — а здесь достаточно удобна фигура московского либерального профессора — и за счет этого получить некий пропагандистский эффект и еще больше усилить духовную скрепу.
— То есть этими высокими целями и объясняется реакция на произошедшее?
Неадекватная реакция, к сожалению, у нас является образом действий власти уже достаточно долгое время. Думаю, и приговор Pussy Riot был истерической реакцией, и «закон Димы Яковлева», и многие судебные приговоры, и «болотное дело», и вот сейчас — двухмесячное задержание активистов Greenpeace и грозящие им сроки — это тоже истерика.
Я считаю, что преступление не в том, что экологи влезли на платформу Газпрома, преступление против национальных экологических интересов России — само существование платформы «Приразломная».
В этой ситуации меня поддерживают те, кто вникает в тему и понимает, о чем я говорю. Ведь я не призываю отдавать суверенную российскую территорию, а говорю только о зоне особых экономических интересов России, которая сама по себе находится в международных водах. А реакция остальных идет по стереотипу: вот какой-то выскочка-профессор, живущий на западные гранты, который с голоса западных корпораций предлагает, чтобы мы нашу кровную Арктику отдали западникам, — не дадим, не попустим, а профессора – отправить в эту самую Арктику с кайлом и тачкой. Такова тональность комментариев, которая изначально была задана Жириновским и Прохановым, подхвачена Путиным, и, вооружившись такой черно-белой логикой, люди с удовольствием включаются в эту травлю.
— Получается, Вы затронули нежное и больное место не только общества, но и лично президента страны, судя по тому, с каким раздражением и в какой форме он ответил. Путин за Газпром так обиделся или Вы его бесите лично как еще один вечно недовольный московский умник?
С одной стороны, затронули важные для него проекты — а это, помимо Сочи, нефтедобыча в Арктике, интересы российских нефтяных компаний, вообще энергетическая безопасность России. Для президента это некая знаковая тема, а в нее к тому же вмешиваются международные организации. Что касается меня, то нам не дано знать, была ли здесь «личная неприязнь к потерпевшему». Но замечу, что на сайте Кремля оскорбительный комментарий был опущен, в стенограмме его заменили фразой «Кто-то пошутил».
— В подтверждение того, что это был эмоциональный всплеск главы государства?
Возможно, это был эмоциональный всплеск. Но мои слова стали для президента поводом сделать развернутые высказывания по поводу российских видов на Арктику.
— А еще Ваши слова отлично легли на недавние замечания главы президентской администрации Сергея Иванова о том, что население Москвы — это блогеры, журналисты, дворники и офисный планктон, которые ровным счетом ничего не производят, и тут можно теперь добавить — кроме вредоносных идей.
То, что сказал Иванов, — это в чистом виде троллинг, призванный раздражить продвинутых горожан. Москвичи производят очень много. В Москве производятся смыслы, которые скрепляют нашу страну, дают возможность существовать не только протесту, но и самой власти, тому же г-ну Иванову. Мы живем в постиндустриальной экономике, по крайне мере в столице. Добавленная стоимость России прежде всего нематериальна и производится в Москве. Этого не замерить никакими цифрами ВВП, но имидж России, капитализация России, бренд России производится прежде всего в Москве. Помимо этого, даже в чисто промышленных терминах в столице производится в несколько раз больше продукции, чем во всей Новосибирской области, которую привел в пример С.Иванов.
— Сергей Александрович, но если вся эта шумиха стала для Вас такой неприятной неожиданностью, Вы ведь могли попробовать тихо выйти из разгоревшегося вокруг Вас скандала, сослаться на то, что никаких заявлений на самом деле не делали, ну, оставили неосторожный комментарий — простите, бес попутал. Но Вы предпочли опубликовать ответ на прозвучавшие обвинения, выступили на заседании Общественной палаты, интервью вот даете совсем не покаянного содержания…
Я думаю, что сделал правильный выбор в этой ситуации. У нас существует свобода слова, я в нее верю, я верю в Конституцию РФ и в то, что любой гражданин России имеет право на свое мнение, даже и противоречащее мнению президента. И в то, что критика президентом моих слов не приведет к каким-либо последствиям для меня.
— По поводу последствий: как отреагировали на произошедшее Ваши работодатели?
Пока никак. Высшая школа экономики справедливо заявила, что это не является мнением вуза, в нем работают и другие эксперты, имеющие альтернативные мнения. По большому счету они правы — я не являюсь специалистом по Арктике, по экологии, я выступаю в этой ситуации как свободный гражданин свободной страны.
— А вот лидер ЛДПР обещал добиваться того, чтобы Вас лишили работы.
Не понимаю, какие для этого могут быть юридические основания.
Если честно, это вообще абсурдная ситуация: человек высказывает свое мнение, и в результате получается как у Оруэлла — «мыслепреступление». Мы здесь находимся в уникальной российской ситуации, во-первых, обостренной чувствительности к суверенитету, и во-вторых, невероятной ориентированности на начальство: главное — не вызвать его раздражения. Думаю, если в моем случае все благополучно разрешится, это будет маленькая победа здравого смысла, гражданского общества, это будет означать, что человек может высказаться, получить публичное несогласие президента, но тем не менее такая дискуссия возможна.
— Раз уж Вы невольно стали публичным защитником Арктики, что-то дальше планируете делать в этом направлении?
То, что надо, я уже написал в статье в Forbes, выступил на заседании Общественной палаты, на телевидении, вам даю интервью. Я даже в каком-то смысле доволен, что была предоставлена публичная платформа той точке зрения, которую я пытаюсь донести. Хотя до людей она дойдет в достаточно контроверзной форме — как покушение на суверенитет. Но вода камень точит — экологическая проблематика все равно будет проникать в умы и души людей. Если не сегодня, то через 5, через 10 лет тема моратория на нефтедобычу, на промышленное судоходство, на массовое промышленное рыболовство в Арктике все равно встанет, только она уже будет поставлена в гораздо более жестком ключе из-за неминуемых экологических бедствий. И, возможно, когда через 10-15 лет мы вспомним об этом разговоре, то подумаем — господи, о каких нормальных вещах мы тогда говорили!
Россия в ответе перед человечеством за то, чтобы передать Арктику будущим поколениям. Поэтому надеюсь, что этот эпизод с моим участием будет одним из кирпичиков в будущем осознании этой ответственности.
© teh-nomad
teh-nomad.livejournal.com/1888659.html
Источник: www.yaplakal.com/
Bashny.Net. Перепечатка возможна при указании активной ссылки на данную страницу.
