Что я узнал о будущем после прочтения 100 научно-фантастических книг. Часть 2

Это вторая часть моего научно-фантастического эксперимента, в котором я пытаюсь представить себе будущее, исследуя лучшие идеи из 100 научно-фантастических романов.*



4. Чем сильнее развивается технология, тем менее заметной она становится

Почти у всех видений будущего, встреченные мной, была одна общая черта: в них доминировали видимые технологии. Это своего рода первый звоночек, говорящий нам о том, что писатель ошибается.

Почти в каждой из этих историй технологии являются чем-то навязчивым, осязаемым, монолитным и зацикленным на самом себе. Города обычно представляются как целые моря из построек, покрытых хромом, где нет ни единого деревца. В квартирах громоздкая утварь подпирает стены, отделанные пластиком, прямо как в космической капсуле шестидесятых годов. Тела наши напичканы грубыми механизмами, означающими, что трансгуманизм внешне приблизит человека к машине, а не наоборот.

Но лично для меня абсолютно очевидно, что технологии будут развиваться совершенно иначе. Эти предсказания подходят для цивилизации, которая только-только открыла гаджеты, которая погрязла в неомании, одержимости всем новым, которой будущее представляется как мир, где всего будет БОЛЬШЕ и где всё будет БОЛЬШЕ. Словно дитя, которое думает, что взрослые  —  это люди большого роста, способные покупать более дорогие игрушки (хотя я знаком с некоторыми индивидами, действительно так считающими).

Скорее всего, технологии будущего в итоге превратятся во что-то вроде Силы из «Звездных войн». Задумайтесь. У неё лучший интерфейс из всех возможных: его вообще нет. Отсутствует задержка между помыслом и действием, нет барьера между субъектом и объектом. Рыцарь-джедай никогда не беспокоится о том, обновился ли он до новой версии, надо ли ему зарядить батарею или запоминать пароль от Wi-Fi.

Сила присутствует везде и нигде; её можно использовать во зло, однако полностью она раскрывается лишь на светлой стороне; по сути своей это духовная мощь, однако у неё есть прямое практическое применение. День, когда я смогу поднять свою руку и при помощи одной только мысли, претворить свои намерения в жизнь, станет днем, когда технологии действительно поднимутся на новый уровень. Не раньше.

Что, на мой взгляд, произойдет: технологии исчезнут. Уйдут на задний план, сольются со стенами, мебелью и одеждой, станут меньше, однако их функционал расширится. Они будут привлекать меньше внимания, поскольку их главной целью станет сохранение нашей самоосознанности, поскольку, как мы понимаем уже сейчас, автоматизировать можно лишь применение креативности. Так что пускай в вашем разуме вместо образов из «Бегущего по лезвию» возникает Древняя Греция  —  доминировать будут идеи, не инструменты.

В будущем, технологии в их нынешнем виде не будут важны, ведь главным фактором является автономность  —  у них должна исчезнуть нужда в постоянном обслуживании и доводке, ведь это позволит нам решать для чего мы действительно хотим их использовать. Технологии перестанут быть конечной целью и превратятся в средство достижения чего-то гораздо более важного.

5. Коллективное сознание  —  это и наша величайшая надежда, и самый ужасный страх

Когда люди думают о научной фантастике, в их голове возникают образы из космических опер  —  огромные космические корабли, пролетающие через гиперпространство, лазеры, другие планеты. Star Trek, короче говоря.

Но какими бы увлекательными и фантастическими ни были космооперы, меня всегда больше всего интересовали истории, в которых исследуется наш «внутренний космос». У научной фантастики есть уникальная возможность создания мысленных экспериментов, исследующих наши внутренние состояния. Мозг человека не силен в абстракциях  —  мышление легче справляется с историями, вращающимися вокруг сюжета, у которого есть базис в реальном мире (отсюда слово «научная»).

Позвольте мне привести пример.

Я заметил кое-что весьма любопытное: во многих книгах абсолютной судьбой человечества является та или иная форма коллективного сознания. Идет ли речь о планетарном суперорганизме из «Края основания» или о связи через нано-препарат из «Нексуса», идея объединения наших умов и опыта всегда была чем-то возвышенно-утопическим. Я был шокирован, когда узнал, что существует серьезное исследование возможности «панпсихизма»  —  идеи, гласящей, что все во Вселенной либо имеет разум, либо обладает потенциалом для его появления.

Но в то же время, это нас ужасает. Поразительно, как часто врагом человечества становится жукоподобный, коллективный сверхразум. Судя по всему, рой или улей кажется нам антитезой всего человеческого. Планетарный суперорганизм из «Соляриса» ужасает не из-за того, что у него есть некие злые намерения, но потому что он не обладает центральным сознанием, которое мы могли бы понять. В «Игре Эндера» жуки-рабочие и жуки-солдаты удаленно контролируются королевой (как часто в фильмах появляется этот сюжетный элемент  —  надо уничтожить королеву или сверхразум, чтобы отключить всех остальных?). И, разумеется, мы все помним Коллектив Борг, который особенно страшен, ведь он состоит из существ, когда-то обладавших индивидуальностями, но ныне их лишенных.

Лично для меня это противоречие иллюстрирует одну из центральных проблем человечества лучше, чем миллион книг по популярной психологии. Мы создаем связи в мгновение ока, но уязвимость считается чуть ли не угрозой существованию. Исследование за исследованием, нам говорят о том, что для счастья человеку необходимы общественные отношения  —  вне зависимости от времени, культуры, эпохи или личности индивида. Так почему же так сложно достигнуть счастья? Потому что взаимоотношения включают в себя краткосрочный риск и лишь надежду на некие приобретения в долгосрочной перспективе. Как и персонажи космических опер, мы вынуждены покидать свою зону комфорта, даже если «космическим кораблем» является всего лишь стол.

Коллективное сознание это одновременно и наша величайшая надежда, и самый ужасный страх. Быть может, главным препятствием при создании «человекоподобного» интеллекта станет не то, насколько мы умны, но то, насколько мы противоречивы.

6. Запутанность и хаос, а не размер транзисторов, станут главными препятствиями на нашем пути

Вот как мы видим будущее — что технологии это наше всё, что скоро они решат все наши проблемы и войдут во все сферы человеческой жизни — эта точка зрения стала единственно правильным мнением. Всё остальное встречается в штыки.

Не сказал бы, что я полностью к ней невосприимчив. Книга Рэймонда Курцвейла «Сингулярность уже близко» стала для меня почти трансцендентным опытом, современным эквивалентом картин будущего, увиденных через магический шар. Ведь аргументы столь сильны, столь самоочевидны и на первый взгляд, научны (там есть графики!). Судя по всему, растет опасность быть оставленным позади, в то время как опережение своего времени стало заслугой. В результате мы пытаемся перещеголять друг друга прогнозами о грядущих научных прорывах (машины будут самостоятельно ездить по дорогам через десять лет! Нет, через пять!), будто бы одна только вера в сингулярность позволит стать её частью.

В то же самое время (и это меня очень беспокоит), единственной альтернативой слепой вере в неминуемую сингулярность является фундаментальный мистицизм — сознание это неразрешимая загадка, человеческий разум это черный ящик, не подчиняющийся законам физики. Так мы воспринимали Вселенную, пока Коперник не стер эти глупости в порошок.

Но что по этому поводу говорит научная фантастика? Может ли она помочь нам представить возможные альтернативы медленного и славного приближения к утопии, не обращаясь при этом к мистицизму?

Вот лишь один пример такого сценария:

Существует возможность того, что сознание человека невозможно симулировать, но не из-за того, что оно непостижимо, а потому что слишком запутанно. Наше понимание (не говоря уже о менеджменте) сложных систем нельзя назвать полным (вспомним рейс Malaysia Airlines 370, финансовый кризис 2008–2009 годов и «Снегопокалипсис» 2015 года).

Такова основа теории хаоса: сложные системы не являются линейными; причины и следствия внутри них нельзя представить в виде векторов и просто переложить на явление любого масштаба. Существуют определенные точки фиксации  —  места, где действие и противодействие достигают своих критических значений, вроде ситуации, когда вы бьете по миниатюрному шарику для гольфа лишь чуточку сильнее своего партнера, в результате чего шарик с трудом преодолевает холм и отправляется в новый лабиринт из препятствий и тоннелей.

Помню, как-то в книге о теории хаоса я увидел одну интригующую идею, гласящую, что существуют системы запутанные настолько, что их невозможно смоделировать. Например, проблемы, которые решаются только при помощи алгоритмов, работающих в сверхполиномиальном времени, а это, если (очень) вкратце, означает, что время, необходимое для претворения их в жизнь увеличивается экспоненциально в зависимости от количества входящих запросов, что делает их совершенно непрактичными.

Представьте, что человеческое сознание вдруг окажется такой проблемой  —  мы осознаем, что оно является системой, которую невозможно смоделировать, а значит, достижения в вычислениях или рекурсивном самоулучшении для неё ничего не значат. Даже если нам удастся создать компьютеры, во всех отношениях эквивалентные нашим мозгам, им придется постоянно работать по такому сценарию. Они будут ограничены не только «количеством ангелов, танцующих на булавочной головке», но самими принципами логики, на которой они работают.

Какова ирония!

_{* Основной перевод второй части выполнен Artem Ignatyev, разрешение на публикацию на Geektimes получено от автора оригинального текста Tiago Forte, перевод первой части и редакция второй Kpyto}

Источник: geektimes.ru/post/253358/